И почему же, интересно, мы их не уважаем?
Итак, все чаще звучит до маразма смешной вопрос: почему в России так не любят и не уважают сотрудников правохоронительных(они же "правоохранительные") органов?
Наверное, народ слишком туп и ущербен, чтобы понять, какую пользу несут обществу отожравшиеся на казенном жаловании и левом заработке боровы в погонах. Стоит сказать, что я отнюдь не имею в виду поголовно _всех_ сотрудников подшефных МВД служб и управлений. Говорю только о тех, с кем имел дело лично я или мои друзья, родственники и знакомые.
Не далее как сегодня я очередной раз столкнулся с группой альтернативно одаренных сотрудников городской Полиции.
Сидя в машине с другом, мы слушали музыку, пили колу и ели бутерброды, купленные в магазине неподалеку. Едва мы завершили трапезу, из-за угла появился экипаж доблестной патрульно-постовой службы. Нас почти вежливо попросили выйти из машины, проверили документы, обыскали карманы, не объясняя причин и целей столь пристального внимания к нашим скромным особам. Нас трижды спросили, нет ли при нас запрещенных предметов или веществ, а потом предложили простой выбор: признаться или ехать на освидетельствование. Когда я поинтересовался, в чем, собственно, от меня ждут признания, господа офицеры пояснили, что мы с другом, вроде как, у них на глазах употребляли нечто явно незаконное. Признания, естественно, не последовало. Зато последовал хаотичный и малоэффективный обыск машины. Когда я, явно рискуя физическим и психическим здоровьем, спросил, откуда у господ офицеров появились основания полагать, что мы здесь наркоманствуем, мне пояснили, что возле машины, дескать, валяется некая бумажка, явно сброшенная при виде приближающихся полицейских, и на ней, наверняка, найдутся-таки следы не обнаруженных у нас в карманах и под ковриками автомобиля наркотических средств. Когда я спросил о причинах такой уверенности, господин полицейский пояснил, что уверенности нет, поскольку он не врач, но вот подозрения явно достойны проверки через дальнейший обыск и последующее освидетельствование. Некий лейтенант из числа патрульных авторитетно заявил, что "знает он нашего брата-наркомана и честные наши глаза", а также что плевать он хотел на то, кто кому родственник. Однако, после выяснения, что отец моего друга - таможенник, энтузиазма у патрульных поубавились, и они, скрипя зубами, удалились, бросив напоследок завуалированную угрозу физической расправы.
При том, что и я, и мой друг вели себя вежливо, не хамили и не дерзили офицерам, вели себя адекватно и выполняли не вполне законные требования "блюстителей порядка" без возражений, общались они с нами, как общались бы с людьми без определенного места жительства.
После их исчезновения за поворотом, у меня остался лишь один вопрос: почему же, блин, в городах и весях нашей необъятной Родины так плохо относятся к охранителям нашего спокойствия и щиту нашего благополучия, отчего неразумное людское быдло так предвзято к людям в погонах и с дубинками через плечо?
Наверное, народ слишком туп и ущербен, чтобы понять, какую пользу несут обществу отожравшиеся на казенном жаловании и левом заработке боровы в погонах. Стоит сказать, что я отнюдь не имею в виду поголовно _всех_ сотрудников подшефных МВД служб и управлений. Говорю только о тех, с кем имел дело лично я или мои друзья, родственники и знакомые.
Не далее как сегодня я очередной раз столкнулся с группой альтернативно одаренных сотрудников городской Полиции.
Сидя в машине с другом, мы слушали музыку, пили колу и ели бутерброды, купленные в магазине неподалеку. Едва мы завершили трапезу, из-за угла появился экипаж доблестной патрульно-постовой службы. Нас почти вежливо попросили выйти из машины, проверили документы, обыскали карманы, не объясняя причин и целей столь пристального внимания к нашим скромным особам. Нас трижды спросили, нет ли при нас запрещенных предметов или веществ, а потом предложили простой выбор: признаться или ехать на освидетельствование. Когда я поинтересовался, в чем, собственно, от меня ждут признания, господа офицеры пояснили, что мы с другом, вроде как, у них на глазах употребляли нечто явно незаконное. Признания, естественно, не последовало. Зато последовал хаотичный и малоэффективный обыск машины. Когда я, явно рискуя физическим и психическим здоровьем, спросил, откуда у господ офицеров появились основания полагать, что мы здесь наркоманствуем, мне пояснили, что возле машины, дескать, валяется некая бумажка, явно сброшенная при виде приближающихся полицейских, и на ней, наверняка, найдутся-таки следы не обнаруженных у нас в карманах и под ковриками автомобиля наркотических средств. Когда я спросил о причинах такой уверенности, господин полицейский пояснил, что уверенности нет, поскольку он не врач, но вот подозрения явно достойны проверки через дальнейший обыск и последующее освидетельствование. Некий лейтенант из числа патрульных авторитетно заявил, что "знает он нашего брата-наркомана и честные наши глаза", а также что плевать он хотел на то, кто кому родственник. Однако, после выяснения, что отец моего друга - таможенник, энтузиазма у патрульных поубавились, и они, скрипя зубами, удалились, бросив напоследок завуалированную угрозу физической расправы.
При том, что и я, и мой друг вели себя вежливо, не хамили и не дерзили офицерам, вели себя адекватно и выполняли не вполне законные требования "блюстителей порядка" без возражений, общались они с нами, как общались бы с людьми без определенного места жительства.
После их исчезновения за поворотом, у меня остался лишь один вопрос: почему же, блин, в городах и весях нашей необъятной Родины так плохо относятся к охранителям нашего спокойствия и щиту нашего благополучия, отчего неразумное людское быдло так предвзято к людям в погонах и с дубинками через плечо?