Фотограф. Становление. Тюрьмы США
Желания как можно быстрее оказаться в святая святых, комнате для свиданий, у меня не было. Я решил сперва несколько недельный пообтереться в новой должности. Поэтому, когда Диксон спросил: кто из нас работает на визитах, я кивнул в сторону Чапина. Просить два раза мне не пришлось.
Сам я за весь срок фотографировался только несколько раз, поэтому понятия не имел какая суматоха стоит в помещении на стадионе, где расположен столик фотографа.
До чего меркантильны арестанты, когда дело доходит до фотографий. Они делают причёски, складрчки наглаживают, придумывают нестандартную одежду, амулетами разными себя обвешивают. Норовят не просто улыбнуться в камеру, а как-то так по-особому стать, и сделать руками такие жесты, чтобы бы все могли сразу проникнуться, какой он правильный и уважаемый человек в тюрьме.
А теперь представьте групповой снимок!
Вы думаете, хоть кто-то обращает внимание на правила запрещающие всякие модифицированные вещи, знаки руками, многозначные позы? Вы думаете, я стану говорить другим арестантам, что ему можно и чего нельзя? Вы неправильно думаете!
Мне хватает того, что каждый снимок приходится демонстрировать клиентам на камере.
И все это на глазах очереди из 20 человек. Ведь попасть на стадион можно только раз в час.
Каждый аресторан должен предоставить мне купленный в лавке талончик. Я должен сверить фамилию на талончике с ид, сделать снимок и занести в журнал данные. Через неделю, снова сверить ид с личностью, и выдать снимки.
И вот стоит перед тобой какой-нибудь Перез, живущий вместе с тобой в одном модуле. В талончике написано Гонзалес. Что ты будешь делать? Записываю в журнал - Гонзалес. ИД у другого арестанта, за полтора года работы, я не спросил ни разу. А если и протягивали, то показательно игнорировал.
Мой босс, пробовал сперва качать права и возмущаться, но стоило в его офисе появиться струйному принтеру, он стушевался и перестал совать свой нос в мои дела. Он даже журналы учета за все время ни разу не проверил.
Начало моей работы совпало с нововведениями. Раньше снимки печатали в ближайшем супермаркете, ключники горя не знали. Теперь же, Диксон уже два дня не мог запустить струйный принтер. Обращаться за помощью на юге США не принято.
Да не вопрос, сообщил я Диксону, ковыряя носком ботинка ковровое покрытие в его офисе. Сам думаю: даст ли он мне прикоснуться к компьютеру с доступом в интернет, из которого торчит его персональный ключ.
Да, запросто.
Правда, когда рядом оказывался другой арестант, или один из напарников Диксона, он меня показательно бил по рукам, и пододвигал клавиатуру к себе.
Вот мудозвон.
За полтора года моей работы, Диксон не знал даже, какая программа отвечает за распечатку снимков, не говоря уже о такой нейрохирургии, как замена тонера. Максимум, на что он был способен, это развлекать меня историями из своей жизни.
Алкоголик и бабник, истории были смешными.
Впервые опубликовано
В канале "Тюремный Дневник"
T.me/tyremniydnevnik