Фаня - Мать русского авангарда. След. Чёрный суслик.⁠⁠

Другие посты про Фаню по тегу "Фаня".

Осень в этом году была долгая, тепло и немного меланхолично провожавшая лето. Листья окончательно облетели только к ноябрю, обнажив серые стволы деревьев. Настя ехала на дачу, рассчитывая застать там тихую, прозрачную стынь. Но выехав за город, начала подозревать, что что-то не так: везде уже лежал снег, и ледяным ветром его закручивало вихрами, носило по голым полям, чтобы злобно швырять в окна еще не покинутого людьми жилья.

В дачном поселке было пусто. Снег лежал по щиколотку – Настя даже не сразу узнала свой участок. Тишина и холод царили в мире, такой холод, что пришлось быстро-быстро затапливать печку и лишь потом выпускать живность из переносок.

Собака Буся, как самая модная, красовалась в голубом комбинезоне «Абибас» и красных сапожках. В такой амуниции мороз ей был нипочем. Настя поставила ее на землю у крыльца и сказала:

- Иди, походи, пописай, пока я тут вожусь.

Собака Буся продолжала стоять. Ее до глубины души возмущал зимний гардероб, и ходить в нем она отказывалась. Вышедшая на крыльцо Анфиса пихнула ее в бок, и Буся завалилась, растопырив все четыре лапы.

- Слушай, мы видели уже твои сапоги! Хватит корчить из себя парализованную. Послали – иди, и не загораживай мне тут горизонт.

Буся поднялась и смущенно поковыляла в сторону.

Анфиса сидела на крыльце и смотрела в совершенно белое небо, сливающееся с землей. Рядом неслышно подсела Фаня и тоже уставилась в пространство желтыми глазами.

- Зима…

- Ты пришла синхронно повздыхать или тебе есть, что сказать? – Анфисина серая шерсть колыхалась на ветру, нос от холода был непривычно розовым, а светло-зеленые глаза стали совсем прозрачными.

Фаня призадумалась. В последнее время ей казалось, что в Анфисе скрыта какая-то загадка. Она стала не такая, как раньше. Фане очень хотелось бы просто поговорить с ней по душам, но она не знала, как.

- Это место очень похоже на мою деревню, только тут совсем пусто. Здесь я бы умерла зимой – нечего есть, негде укрыться от холода и ветра. В деревне люди есть, скот есть – можно хотя бы в стайке какой-нибудь спрятаться и поспать. Да и пожрать можно раздобыть, если не зевать. А здесь все мертвое. Зачем мы сюда приехали?

Анфиса ухмыльнулась, не поворачиваясь, и процедила сквозь зубы:

- Тебя привезли на зимовку. Вот посидим и поедем, а ты тут останешься.

Фаня покачала лохматой головой:

- Это не смешно.

Анфиса знала, что не смешно. И Фаню обидеть не хотела, но она часто ловила себя на том, что завидует ей – молодой и сильной. У нее широченные лапы, у нее острые белые зубы, у нее сердце, полное надежд и глупостей. А Анфиса живет будто в доме престарелых: вокруг дряхлая собака, из которой сыпется песок, чахоточная Ника, да и сама она – старая, скрюченная кошка, которой только и осталось, что злиться на весь мир. Неправильно это.

Интересно, а если долго-долго идти по белому снегу, он кончится? Или упрется, как в стену, в такое же белое небо? А может, если долго по нему идти, то и не заметишь, перейдешь невидимую границу и будешь шагать по низким облакам, оставляя за собой слабый след, который заметет к утру?

Анфиса помотала головой и пошла в дом греться.

А Фаня, невзирая на осторожность, решила немного пройтись по огороду. Шаг-другой и она тревожно оглядывалась назад: там ли ее семья, не уехали ли, не бросили ли ее тут одну? Так она доковыляла до бани, вспоминая свои ощущения, когда лапы проваливались в снег, и она фактически плыла на брюхе. Сейчас, будучи в безопасности, это ей даже нравилось. Она походила туда-сюда и вдруг замерла как вкопанная: за туалетом тянулись четкие расчерченные дорожки следов, оставленные каким-то мелким зверем.

Чёрный суслик

- Нааааастяяяааааа!!!

Фаня влетела в домик, как оглашенная, и только в комнате поняла, что надо было обтряхнуться – снег комками висел на ее длинной шерсти. Собака Буся застенчиво подобралась сзади и стала обсасывать с хвоста сосулю. Фаня и не заметила, она была слишком взбудоражена.

- Я видела следы в огороде! Много звериных следов!

- Сама, поди, и натоптала.

- Точно не я, я там не ходила. Это какой-то мелкий зверь, и я боюсь…

Фаня понизила голос, и он почти слился с гудением пламени в печи:

- …что это Черный Суслик!

- …он приходит ночью, кружит вокруг жилья и страшно воет. В голосе его смерть, отчаяние и голод. Он ищет жертву – молодую, жирненькую кошечку, беспечную и глупую, которая пошла себе покакать под луной, и больше не вернется…

В комнате словно стало темнее, отблески пламени бросали тревожную тень на мать русского авангарда. Ника съежилась и инстинктивно заползла под одеяло, высунув наружу только любопытный нос. Анфиса поморщилась:

- А ты чего суетишься? Сказано же: молоденькая, жирненькая, глупая кошечка. У нас таких целых две – Черный Суслик будет полгода жрать и еще консервов наделает.

Фаня обиделась:

- Ты зря иронизируешь. У нас была в деревне кошечка, которая любила гулять сама по себе. Однажды мы увидели на снегу много следов, и стали говорить ей, чтобы не ходила одна. Но она не послушалась, ушла, и больше ее никто не видел.

- А это точно был Черный Суслик, а не зоозащитники вроде нашей Насти? После нее тоже кошечек никто не видит.

- Если это Черный Суслик, то нам надо уезжать отсюда. Срочно. Бежать, пока не поздно! Если он поймет, что мы здесь, он не отцепится, пока не сожрет нас всех!

- Чав-чав-чав… - раздалось в наступившей тишине.

- ААААААА!!!! – заорала и заметалась Фаня, оставив полхвоста в пасти у собаки Буси, которая так и не уразумела, чем опасен Черный Суслик.

Чем ближе подходила ночь, тем тревожнее становилось обитателям дачного домика. Коха и собака Буся толкались в переноске:

- Ррррраф!!! Уйди отсюда, я старше тебя, имей уважение!

- Если придет Черный Суслик, в опасности буду я, а не ты. И вообще иди охраняй помещение, ты собака или где?

Буся вылезать отказывалась, упиралась и сопела. Их активная возня действовала на нервы.

- Угомонитесь там уже! – рявкнула Анфиса, - иначе сейчас встану и выкину обеих на мороз. Будете там водить хороводы хоть с Черным Сусликом, хоть с Лиловым Бурундучком.

Выдав гневную тираду, она потопталась по подушке и поглубже зарылась Насте в волосы. Фаня лежала в ногах, задумчиво смотрела, как пляшет огонь в печи и наслаждалась теплом. А снаружи выла метель, силилась сорвать крышу с домика и ворваться внутрь, задушить холодными пальцами живое тепло. Казалось, что огромный и сильный зверь бьется о стены, кидается в окна, стонет тяжело и протяжно.

Черной-черной ночью… в черном-черном лесу… черную-черную кошечку… жрал черный-черный суслик…

- Ррррррр…. – собака Буся вдруг вылетела из переноски и вся напружинилась, глядя на дверь. Фаня словно обварилась кипятком изнутри, а Настя подняла голову и прислушалась: в порывах метели отчетливо слышался леденящий душу звериный вой.

(с) https://josedalais.livejournal.com/tag/%D0%BC%D0%B0%D1%82%D1...