Дети девяностых 53.
Рыбу ловят на блесну, а чёрта на жужжалку. Хорошее отношение со стороны шпаны зоны , барака, поддержка с воли расслабили , я потерял осторожность. Ещё и Коваль освободился. Мы с ним знались с детства и он открыто говорил, что считает меня порядочным арестантом и по освобождению поедет к ворам по моему вопросу , будет добиваться пересмотра решения. А Коваль был в зоне в кругу положенца и с ним считались все. Никогда не думал, что срок для меня разделится ДО и ПОСЛЕ освобождения товарища. Миша Азер , как только Коваля проводили взялся за меня по взрослому. Где-то год копил злобу. " бродяга"... Бродил на воле он по ходу на центральном рынке. Я его не слышал и не видел на воле, хотя мы были ровесниками. Звали этого Мишу Михман, сидел за какие-то помидорные дела, в бараке, где как-то стал смотрящим наладил полукозий ход, поощряя подслушивающих и подсматривпющих. А я на расслабоне позволял себе высказаться насчёт взаимосвязи нации и профессии плюс обыграл в нарды его земляка молодого тоже бродягу Ровшана. А когда , вместо расчёта тот привёл Азера и они вдвоём пытались мне рассказать за то что я заради уважения должен игровой долг перевернуть в бытовой ( сумма долга проигрывается в карты должнику и он становится должен без срока расчёта). Для уважающего себя арестанта это неприемлемо, так как почти фуфло. Но им было всё равно, деньги им были дороже порядочности перед собой. Я рассказал за горе смотрящего Ковалю, тот предложил проучить, я дал согласие на слив. Коваль, чтобы не вспугнуть дичь прислал в очевидцы молодого пацана, азеры принесли в каптёрку нарды, сделали ставку за всё, а я вдруг выйграл, изобразил недоумение и ещё раз сыграли за всё, опять выйграл. Долг увеличился в четверо. Когда в каптёрку зашёл Коваль с положением, поинтересовались как игра, пацан им сказал сумму, азерботы всё поняли. Расчитались , но злобу затаили. И вот пришло время отвечать. Миша Азер начал с того, что закинул меня на пальму ( гадьё , фуфлыжники , козлы в лагере спят на втором, третьем, четвёртом ярусе кровати), хотя я постоянно играл и мне не смотря ни на что на пальме было не место, плюс началась психологическая артподготовка. Ежедневно Азер вслух громко на весь барак высказывал какую нибудь фразу, типа : Заипала нечисть, валяются баланами пользы никакой, надо бить и выкидывать с барака. Пользы общему от меня было более чем достаточно и в прошлом и в настоящем, более того, ко мне , мужику по жизни бродяг пообщаться ходило в несколько раз больше чем к смотрящему. В общем несмотря на опыт в интригах и дипломатии я попал под каток понятийный и никто не мог мне в этом помочь. Единственный вариант был, съехать с этого барака в другой, но какое-то глупое упрямство и гордость. Кому и чего я хотел доказать, не знаю. Финальная часть марлезонского балета наступила. В один из дней, после утренней проверки меня пригласили в каптёрку. Там уже были зэки. Человек пять. Азера с разных бараков. Миша Азер с ходу без предисловий ультимативно заявил, что я играю неправильно, с этого момента у меня запрет на игру. А что-бы была польза общему буду шнырить Ровшану,( носить банки со столовой, заправлять постель и т.д.), само собой я отказался. Начали бить. В какой-то момент у меня переклинило и я пошёл в отмах. Не помню чем кончилось, в себя пришёл на санчасти. Сопалатники сказали, что принесли днём, избитого, а сейчас ночь. Одна рука в гипсе, вторая синяя, но целая. Ощупал себя как смог. Всё тело болело. Дышать было больно , видимо рёбра поломанны, потом сказали, что два ребра и ключица. Перелом руки ещё и носа со смещением.
Утром пришёл смотрящий за санчастью. Обрадовал меня тем, что по выходу с креста меня ждут азера, повернули всё так, что я напал на смотрящего,сломал ему челюсть, обьявить гадом хотят, уже отписали своим ворам/родственникам, ждут ответа. Хотелось сдохнуть. От боли,обиды и несправедливости произошёл какой-то сдвиг в психике, постоянно текли слёзы из глаз, хотя я вырос на улице и класса с пятого вообще не ревел никогда. Многие пришли навестить, возмущались наглостью азеров, обещали им отомстить на свободе. Но все понимали, что слово мужика с гадским поступком в прошлом против слов пяти бродяг , пусть выросших за прилавком с помидорами. Шансов не было. Имя гада мне гарантированно. Скорее всего искалечат ещё раз, а потом будут ломать самолюбие. Все друзья по прошлой, порядочной жизни приходили как бы попрощаться. Общаться после того, как меня обьявят гадом - это давать зацепки для претензий по чистоте жизни со стороны пиковых. Передали слова положенца. Если воры обьявят, я не буду зону мутить , лес рубят , щепки летят. Не повезло пацану, пусть гасится. Загаситься, это попросить защиты у мусоров. После этого шага возврат в порядочную жизнь невозможен. Как я понял именно этого Азер добивается. Что-бы я сам себя загнал в шерсть без возврата. Пришли опера. У них была версия, что я с заточкой набросился на Азера, хотел убить. Но так как он порядочный, заявление писать не будет, сам разберётся. Операм ЧП в зоне не нужно. Сказали что либо на этап отправят, в другой лагерь, либо в козий барак переведут, или под крышу в безопасное место. Время есть, пока кости срастаются, что-бы думал как жить дальше. Я думал.