Дебаты "Пропагандисты: наказать или простить?" Милов vs Миронов vs Кац Часть 3 из 3
Выкладываю дебаты в трех частях так как существует ограничение на количество символов в посте.
Первая часть.
Вторая часть.
Пишу книгу цель которой показать, что дебаты могут быть созидательными, а не только шоу, которое они по большей части представляют собой в настоящий момент. А также дать инструкции, правила для проведения таких конструктивных интеллектуальных сражений.
На Бусти будет еще больше контента, а также вы можете там поучаствовать в написании книги.
Владимир Милов:
Послушайте Анн, все обижаются на какие-то выражения. Я уже от этого устал, поэтому у меня просто просьба, давайте уже делом заниматься, а не обижаться. Поэтому мне вот это постоянно, что ни скажешь, чтобы никто не обижался - лучше молчать. Надоело. Вы поняли, что я имел ввиду. Никаких двойных смыслов у меня там не было. Поэтому начинается вот это вот вдруг из ничего там все выдумывают обидки какие-то. Хватит.
Максим Кац:
Владимир. Мне кажется что за сегодняшние даже дебаты вы уже третий раз так довольно активно, эмоционально жалуетесь на то, что вас не правильно поняли.
Владимир Милов:
(перебивает резко с напором и жестикуляцией)Я не жалуюсь, Максим, ни на что не жалуюсь. Забудьте вот это слово. Вот это слово просто убирайте из лексикона в отношении меня.
Максим Кац:
Хорошо, вы не жалуетесь. Вы недовольны тем, что вас не так поняли, то Анна.
Владимир Милов:
Я подчеркиваю. Я подчеркиваю, что люди, которые в отношении меня что-то говорят неправы. Я не жалуюсь, я не недоволен. Я подчеркиваю в чем неправы люди, которые что-то мне высказывают.
Максим Кац:
Хорошо, Владимир, хорошо, только не переживайте. Вы подчеркиваете.
Владимир Милов:
Я не переживаю Максим. Не давайте мне эмоциональной оценки.
Анна Монгайт:
Я знаете сейчас предлагаю вообще остановиться.
Владимир Милов:
Да, я, можно, давайте уже хватит все это дело.
Максим Кац:
Ну хорошо, ладно, раз.
Анна Монгайт:
Так, Максим, я предлагаю вам ответить на прямой вопрос уже от нашего зрителя который спрашивает. “Если бы вы могли напрямую обратиться, вот вы Максим напрямую обратиться к пропагандистам. Вот у вас есть большая аудитория, у Навальный Лайф действительно большая аудитория, довольно репрезентативная, что бы вы сказали этим людям. Можно ли, вначале своего выступления вы говорили, что есть слова которыми можно воздействовать на эту довольно косную и консервативную публику. Что это за слова, которые действительно могут сломить стены?”
Максим Кац:
Я попытался эти слова подобрать в ролике, который у меня сегодня вышел и завтра, я думаю, уже наберет миллион просмотров. Ну он все-таки 25-минутный. Я не буду здесь сейчас 25 минут спич рассказывать, но там я попытался обратиться…
Анна Монгайт:
А почему вы думаете эти люди будут вас 25 минут слушать? Вот эти люди будут слушать вашу точку зрения?
Максим Кац:
Я не знаю. Смотрите, вот все аргументы и у Владимира были и у вас о том, что все равно ничего не выйдет и что все равно они не послушают и мы не сможем и не убедим и не получится. Мне кажется они не подлежат серьезному анализу потому, что ну не получится так не получится. Я же не, мы же не хотим гарантий. Мы же не то что выпустим ролик только если у нас будет гарантия, что сто государственных служащих после него прекратят свою работу. А если не будет гарантий, то не выпустим. Так ведь не работает политическая деятельность. Мы говорим то, что мы считаем правильным и смотрим что из этого получится. Вот я постарался собрать аргументы. Я обсуждал и личные аргументы, которые конечно многих людей сейчас занимают о том, что они просто оказались на стороне военных преступников.
Кто-то оказался намеренно. Кто-то разжигало войну профессионально. Тут и разговора никакого нет. Такие люди никому не нужны. Они не должны, их надо судить. Они совершили угловное преступление, они совершили преступление против человечества. Здесь нет разговора, но те, кто не планировал оказаться в команде поддержки военных преступников, к тем я обращаюсь во-первых с точки зрения их личных аргументов. Они находятся в системе которая явно идет ко дну. Это всем понятно. Система долго не продержится. Система держится на одном человеке, этот человек уже пожилой, не сегодня так завтра, так или иначе это прекратится и у них не будет никакой следующей роли в будущем, зато за ними будет гоняться очень большое количество людей желающих люстрировать или еще что-нибудь с ними сделать. А это аргументы личные.
Я пытаюсь использовать аргументы государственные, если можно так сказать. Потому, что некоторые из этих людей они выстроили у себя в голове концепцию, что они все-таки как-то помогают стране с помощью своей деятельности. Есть кстати такие в министерстве экономики которые не пропагандисты, но которые работают на режим и они считают, что помогают стране тем, что они удерживают ка-то экономическую систему от краха своим профессионализмом и это долгое время присутствовал в дискурсе очень активно. То есть были такие системные либералы которые сидели в мингистерстве экономике и говорили, что мы типа не согласны, но зато мы добиваемся, что в России лучше экономическая ситуация. Так вот к ним я обращаюсь сейчас и обратился в ролике своем и говорю, что время этих дискуссий прошло. Оно давно прошло я это понимаю. Я никогда в число этих людей не входил и не поддерживал их. Но если кто-то заблуждался в этом вопросе, то сейчас уже очевидно, что вы работаете не на улучшение экономического состояния российских граждан. Вы работаете на войну, вы работаете на то чтобы война шла дольше, чтобы гибло больше граждан Украины, чтобы гибло больше российских солдат.
Ну также я пытаюсь объяснить что то государство, в которое многие из этих людей верили и сейчас на самом деле проходят через крах иллюзий многие люди, которые были сторонниками системы потому, что действительно война показала крах очень многих иллюзий, которые были. Иллюзия о силе армии, иллюзия о непобедимости, и вот эти вот. Еще много-много разных других. Война все это очень вскрыла. Она прямо оголила, вся эта коррупция стала видна. Когда российские солдаты едят какие-то полупомои и когда они попадают в плен они просто выглядели как бомжи, особенно в первые дни войны. Это просто.
И когда российская армия воюет так как она воюет, даже те люди, которые, к которым я никак не отношусь, но которые были сторонниками каких-то военных действий, они понимают, что с разных сторон произошло предательство просто и произошло.. И вся эта коррупционная схема вскрылась. И этим людям нужно объяснять даже если они не являются нашими сторонниками, но в них надо вкладывать сомнения. Развивать, что им не стоит поддерживать эту систему, что у нас некомпетентный президент в которого они может быть раньше верили, но сейчас время прекращать это дело и прекращать работу в этой системе и переходить. И мне кажется, что на кого-то это может быть работает, а может быть нет. Но мое дело - попытаться. Если я буду сидеть и рассказывать, что все равно ничего не выйдет и лучше я не буду ничего делать или говорить только со сторонниками, тогда точно ничего не получится, а так может быть я кого-то и убедил. Как мне кажется, судя по росту моей аудитории, которая там в 6 раз выросла с момента как я начал как мы начали во время война и те ролики, которые мы сейчас делаем, мне кажется, что это на кого-то влияет. На кого-то влияет хорошо. Мне это несложно. Вот. Моя работа, я считаю.
Анна Монгайт:
Спасибо. Владимир, видели ли вы как поступили сотрудники Ленты Ру? Насколько это действенное действие или это все-таки бессмысленый риск и это шоу не сработало?
Владимир Милов:
Это очень здорово они сделали конечно. Видел. Они сделали это в важный момент. Именно 9 мая. Это еще и в выходной день. То есть очевидно, что многие люди не на работе. Будет из-за всяких разных там событий, ожидания мобилизации или чего-то. Понятно, что был дополнительный приток зрителей. Они ждали правильный нужный момент для того чтобы это сделать. Молодцы. Я просто хотел бы такого больше, я к сожалению вижу, мы обсуждаем эти три месяца какие-то единичные случаи. Вот одна Марина Овсянникова, вот двое ребят ,значит разместили правду на морде сайта Лента Ру. Я хотел бы чтобы это было больше, поэтому знаете, я просто чуть-чуть знаю ситуацию там, внутри. И я как раз говорю о том, что я знаю, что точно работает сегодня. Работает это вот ориентация на вещание на российских граждан напрямую, на миллионы наших зрителей. Вот это действительно реальная работа(Максим Кац: “Конечно”), которая приносит плоды.
Если кто-то хочет пытаться переубедить вот этих людей, посылать им какие-то закодированные или незакодированные прямые месседжи, то как говориться “Бест оф лак”. То есть я буду очень рад, если Максим Кац сможет какое-то количество людей оттуда вытащить. Я скептик по этому поводу, но если ему кажется, что это важно, пусть делает, я совершенно не против. У меня другая работа, а что касается всех тех сотрудников госканалов и пропагандистов, я еще раз повторю с чего мы начали. Я считаю, что это надуманная тема, потенциала там нет, это ни к чему не приведет и все наши разговоры, что их надо погладить, обнять и не ругать это бесплодно, потому что у них другая мотивация, во вторых это вредно потому что там будет много тех, кого это стимулирует сидеть дальше, потому, что они видят, что в оппозиции легко обнулиться и уйти от ответственности из-за вот этой сердобольности. Я просто повторяю основные свои мысли. Если кто-то хочет попытаться их переубедить - да ради бога. Пожалуйста. Получится - отлично. Я смогу только похвалить.
Анна Монгайт:
Максим, вас спрашивают. Вот вы такой гуманист. Соловьев может расчитывать на прощение по вашей логике? Даже Соловьев? И Симоньян? И Киселев?
Максим Кац:
Конечно с моей точки зрения нет. Эти люди должны, их нужно судить честным судом. Только честным. Не так, что мы тут с Владимиром их судить будем. Нет. Их долен судить суд. Юридически. С адвокатами, с прокурором, со сбором доказательств. С выступлением свидетелей. И они должны понести ответственность за свои действия. Они разожгли войну, они разжигали войну много лет. Они разожгли. Это преступление по российскому праву есть статья уголовная такая. Это преступление по международному праву. Это преступление против человечности может квалифицироваться. Не знаю, но, вполне возможно они должны пройти через суд, причем я предполагаю, что через суд российский. В России. Не международный. Не думаю, что есть какой-то вариант, что они достанутся международному правосудию, потому, что ну это не Югославия, не африканские конфликты, здесь не будет ситуации, когдазапад контролирует просто власть в России. Не будет такого. Скорее всего. Мы не можем, мы не знаем, что сейчас будет. Но к этому не идет и не видно у акторов к этому никакого желания. Поэтому это должно будет сделать российское общество. Это будет важный этап к изменению в российском обществе. Прохождению его через процесс возвращения к нормальности. Это будут суды над пропагандистами. Это необходимо и я буду, конечно поддерживать такие суды в юридическом их смысле. Не товарищеские суды. Не то что мы тут вот сейчас будем втроем тут устроим суд. Нет. Настоящий юридический, нормальный суд открытый, публичный, как положено.
Анна Монгайт:
Владимир, вас спрашивает аудитория. Почему вы не вспомнили приводя примеры вот такие позитивные людей, которые вышли из этого круга активных пропагандистов, людей с именами Агалакову, Гильдееву, то есть тоже известных журналистов ведущих.
Владимир Милов:
А они для меня не вышли, они молчат сидят. Просто так уйти и сидеть молчать в тряпочку это тоже на мой взгляд не выход. Такой синдром Чубайса как я бы сказал. Сегодня не та ситуация, когда люди, которые действительно были лицами этой пропаганды могут себе позволить молчать. Они обязаны высказаться иначе у меня будет к ним твердое негативное отношение. Еще раз подчеркну. Здесь принцип очень простой. Я на него уже ссылался и на нем подробно писал некоторое время назад Леонид Волков - “деятельное раскаяние”. То есть скажем им есть много что рассказать об изнанке всей этой ситуации, как там все это устроено. Начиная от черных касс, до методичек и до режиссирование вот этого пропагандистского эфира и так далее. Им много есть что сказать. Кстати той же Марине Овсянниковой, например, да. Поэтому очень хотелось бы от них слышать что-то. Просто то, что они ушли из эфира. Вы знаете, вы же смотрели эфиры наших каналов. Туда можно посадить робота с искусственным интеллектом говорить вот это все. Поэтому какая мне разница Агалакова или Глускер или кто-то еще. Это не важно. Ценность их ухода состоит в деятельном раскаянии. Если этого дела нет, ну значит я и ценности как бы не вижу потому что посадить другого говорящего робота вместо них это пять секунд. То, что они перестали выходить в эфир, да какая мне разница? Я их всех собственно и не отличаю.
Анна Монгайт:
Вас спрашивают, телевидение с многомиллионным охватом может войти в каждый дом, вы со своими каналами, какими бы большими они не были это все равно узкая аудитория Ютуба очень сегментированная и она фактически не пересекается. Как решить эту проблему?
Владимир Милов:
Это не узкая аудитория. Например у Навальный Лайф в марте было более 20 миллионов уникальных зрителей, в апреле около 13 миллионов. Это огромная аудитория. 20 миллионов, например, это шестая часть взрослого населения России и по моей оценке примерно половина около половины политически активного населения, которая реально интересуется какими-то политическими событиями. Это сопоставимо с аудиторией федеральных каналов. Да, конечно, нам надо эту аудиторию наращивать, то тем не менее это огромные цифры. То есть я просто по обратной связи вижу, что нас смотрят сотни городов. Это гораздо больше чем те 150-200 городов, которые в последние годы выходили на митинги за Навального. Нас смотрят реально сотни городов по всей России из таких отдаленных городов и регионов я получаю обратную связь что я вижу, что мы дотягиваемся. Да, это надо делать лучше, но у нас уже аудитория очень большая, сопоставимая с федеральным телевидением и нужно просто и от всех вас, кто нас сейчас смотрит, я все время к этому призываю, нужно от всех вас утраивать, удесятерять усилия, чтобы этот конент доносить в каждый дом. Кстати, я хочу сказать, что был очень важный опрос групп М, международной рекламной группы, которая показала, что в апреле было очень резкое падение доверия к телевидению с 33% до 23%. Люди, которые называют телевидение главным источником информации заслуживающим доверия. А вот соцсети, включая Ютуб и Телеграм-каналы как раз выросли до 23% и сравнялись. 23% на 23%. Это очень хороший тренд, его надо развивать. Мне кажется, это гораздо важнее чем разговаривать с этими несколькими сотен товарищей на зарплате которые что-то мнутся пока и вот как бы не хотелось Максиму, но пока ни в какой лагерь добра не переходят.
Анна Монгайт:
Максим, вам предлагают люди создать независимое СМИ с переметнувшимися пропагандистами, если вы уже нашли для них слова. Как вы считаете, возможно ли это и хотите ли вы взяться за такую инициативу?
Максим Кац:
Нет, я этим заниматься не хочу, н я хотел бы ответить на этот вопрос тоже. Действительно есть проблема в том, что аудитория Ютуба более узкая, чем аудитория телевидения. Она есть, она объективна, хотя надо сказать, что аудитории уже начинают быть сопоставимы. То есть действительно, я вот посмотрел сейчас, у моего канала около семи миллионов зрителей было в прошлом месяце. Это тоже очень много, хотя меньше, чем у Навальный Лайф. Но у меня один ролик в день выходит, там целая команда и команда хорошая. Кстати и второй канал, “Популярная политика”, я тоже в последнее время смотрю там некоторые репортажи и интервью. Мне кажется, что ключ к тому чтобы расширить аудиторию это во-первых - делать качественный контент, добросовестно работать над тем чтобы материалы становились все лучше, находить ключ к разным аудиториям, выходить немножко за свой пузырь, потому, что вроде пузырь уже смотрит. Может быть стараться расширять его, находить теслова, которые добавят к нам и других зрителей, например, сомневающихся, которые, может быть, не готовы слышать целыми днями о том.. Они может быть и готовы слышать мнение, но они не готовы слышать его в каких-то резких эмоциональных выражениях или не готовы видеть спикера, который смотрит все дебаты в телефон. И мне кажется, что чем больше мы адекватно, уважительно и качественно работаем с аудиториями, тем больше они будут расширяться. Этот процесс действительно наблюдается. Мне кажется здесь все идет неплохо. Мы действительно сейчас слабее телевизора, но спрос на альтернативное мнение, на независимое мнение очень явно наблюдается и он большой.
Анна Монгайт:
Ну вообще все, что происходит в стране, это моя реплика, вот война, ее огромная поддержка, это скорее говорит о провале всех нас, которые работали на информационном фронте, которые пытались ухватить максимальную аудиторию. Согласны вы со мной в этом или нет?
Владимир Милов:
Ну если это ко мне вопрос, то конечно нет.
Анна Монгайт:
Не согласны. Почему?
Владимир Милов:
Потому что динамика отличная. Потому, что с момента начала войны всю страну заключили просто в невероятный пузырь цензуры и пропаганды, убрали все развлекательные передачи, пустили 24 часа промывку мозгов про укрофашистов, которые убивают детей на Донбассе, ввели 15 лет статью за якобы фейки за действия российской армии, на самом деле правду о войне. И тем не менее, вот за 2 первых месяца социология для власти прям очень плохая, очень плохая. Твердая поддержка войны меньше 50% и падает.
Доверие к телевидению упало катастрофически за март-апрель. Наша аудитория выросла так, какой она не была никогда. Даже еще до отравления Навального когда он выходил в эфир. Почему мы проваливаемся? Мы наоборот отлично работаем. Да, мы можем работать лучше. Поверьте, мы сейчас с утра до вечера сидим и думаем об этом. Самое вредное в этой ситуации это сидеть и начинать рвание волос на себе и посыпание головы пеплом “ах как все у нас плохо”. Нет, у нас не плохо. У нас все достаточно хорошо и в этом помогаете вы, дорогие зрители. Которые тоже ведете посмотрев наши эфиры, очень важную информационную работу в обществе, разговариваете с тем кругом людей, которых вы знаете. Но может и должно быть лучше, поэтому нам надо навалиться и утроить еще раз, упятерить, удвадцатерить наши информационные усилия, но это уже работает. Динамика в правильную сторону. Несмотря на всю пропаганду и цензуру подержка Путина падает. Поэтому, собственно говоря, я считаю, что вот это вот плакание, что у нас все там плохо и провал. Нет! Мы совершаем героические вещи несмотря на беспрецедентную тоталитарную цензуру и промывку мозгов и надо просто усиливать это дальнейшее давление и делать так, чтобы общественное мнение переходило на нашу сторону.
Анна Монгайт:
Максим, что вы думаете по этому поводу?
Максим Кац:
Сейчас.
Анна Монгайт:
Был ли провал для всех, кто участвовал в информировании и пропаганде, позитивной пропаганде. Что у вас Максим там происходит. Максим?
Максим Кац:
У меня звука нет.
Анна Монгайт:
У вас нет звука, да?
Максим Кац:
Звука нет. Одну секундочку.
Анна Монгайт:
Вот так работает альтернативное Ютубовое телевидение. В нем нет звука. Такое на федеральном телевидении бывает редко. Звук восстанавливается почти мгновенно.
Анна Монгайт:
Ну хорошо. Звук сейчас вернется, я думаю.
Максим Кац:
Звук вернулся тоже почти мгновенно, я, Анна, хотел бы ответить на ваш вопрос. Я действительно думаю, что объективная реальность такова, что оппозиция проиграла в медийной войне и проиграла эту конкуренцию за мнение большой части россиян и действительно то, что вы сказали на мой взгляд это справедливо и это так и есть. Мы можем говорит сколько угодно, что у нас растет аудитория. Это будет правда. Я думаю, что мнение россиян будет сейчас сдвигаться в сторону оппозиции больше и это тоже будет правдой, но факт в том, что Путин смог развязать войну не встретив большого сопротивления внутри России. Сопротивление было. Героические люди совершенно в России. Ну правда если эти термины употребимы в случае войны. В наших, конечно, условиях это люди очень смелые, которые выходили на протесты, митинги были, но их избивали, сажали. Российское общество не смогло ничего противопоставить этому безумию полному, которым является война с Украиной. И российская оппозиция не смогла добиться того чтобы мы смогли этому противостоять эффективно. Это объективный факт. Это не значит, что нам надо значит здесь всем порвать на себе волосы, посыпать волосы пеплом и уйти куда-нибудь в отставку и все. Хотя и откуда нам уходить в отставку? Это значит, что мы должны все работать лучше.
Можно подумать над работой над ошибками. Можно подумать над тем языком, которым мы говорим с аудиторией. Я, например, много изменил в своем языке. Я там в 2014, 2015, 2016 году говорил иначе. Может быть как-то более похоже. Ну не на то, конечно, как у нас тут выступил профессор в начале, но может быть как-то не до такой степени, но как-то чуть-чуть ближе туда. Я стараюсь изменить свой подход, мне кажется это привлекает некоторую новую аудиторию. Может быть и Владимир как-то мог бы улучшить свою подачу информации чтобы то одна аудитория не обижалась, то другая. То ипотечники, то мои зрители, то еще кто-то. Может это было бы тоже лучше. Ну ма мне кажется, что все делают то, что могут. Нам нужно работать лучше и может быть что и получится. А может быть появятся те люди, которые будут работать лучше нас и они тогда станут лидерами оппозиции и будет все отлично, а мы только им пожмем руку и будем за ними наблюдать с интересом в качестве просто зрителей. Ну или помогать им в качестве политтехнологов, в которые вы меня записали. Которым я не являюсь, но записали и хорошо, ну не знаю. В общем вот так.
Анна Монгайт:
Вы оба говорите “суд”, который в какой-то мере произойдет и где уже можно будет расставить все точки над “и”. Кого-то отправить в условную Гаагу. С кем-то будут разбираться в российском суде, может быть бассманное правосудие станет наконец-то нормальным и независимым. О каких сроках, о каких ориентирах мы говорим. Потому, что это выглядит настолько утопично и настолько далеко от сегодняшнего момента, что разочаровывает и никакого доверия этой перспективе не возникает, мы ее не чувствуем. У вас есть ощущение какой-то конкретики, связанной с тем самым судом на котором появятся те самые люди которые ответственны в том числе и за пропаганду войны?
Владимир Милов:
Да, есть и это все, на самом деле, штука в том, что это все перешло за пределы российской юрисдикции. Вот мы видим, что международный уголовный суд сейчас активно рассматривает геноцид и преступлени против человечности, которые были совершены путинской армией в Украине. Я думаю, что там дойдет дело до очень серьезного расследования и в том числе конкретных ордеров на арест. В том числе и думаю что конкретных пропагандистов которые разжигали войну. Поэтому это такая старая дискуссия кого и где судить в какой юрисдикции. Я думаю, что жизнь нас опередит потому, что давление на Россию, чтобы она выдала вот этих военных преступников, в том числе и пропагандистов оно будет и мы знаем случаи, когда, например, Сербия не хотела выдавать Кораджича или Младича, но их вынудили это сделать международное давление сработало. Поэтому для начала как бы вот если вы хотите что-то неутопичное услышать, то я думаю это вполне реальная перспектива.
А вторая проблема, что еще раз повторю, мне кажется я на своем ютуб-канале хочу запустить сейчас исторический цикл о двухтысячных годах и о том как происходило становление путинизма. Я убежден, что ключевая проблема, которая способствовала формированию жестокой милитаристской диктатуры это самоцензура людей. Вот это то, с чего мы начали сегодня говорить. И что вот это вот ситуация, когда общество все-таки освободится от страха и от оков вот этой цензуры, она не так уж нереальна. Я вижу сейчас по стране что вот это происходит и это будет прорываться в том числе и на федеральных каналах. Очень скоро из-за военных поражений в Украине и краха экономики. Все будут задавать больше вопросов Путину и в номенклатуре и в обществе и по телевидению. Поэтому смотрите, давайте, я считаю что мы просто должны как бы по кирпичикам в стене работать на то чтобы этот момент приближать. Мне кажется крайне вредные разговоры, вот если вы хотите пообсуждать утопичность, что мы там потерпели провал. Пожалуйста, у меня много работы, в том числе и над ошибками. Можно я пойду ее делать? Если вы хотите пообсуждать как все страшно, плохо там, мы все провалились и все утопично - давайте вот вы пообсуждаете это с Максимом Кацем, а я как бы займусь чем-то более полезным, но если есть еще какие-то конкретные вопросы на серьезные темы у зрителей, то я буду рад на них ответить.
Анна Монгайт:
То есть вы не даете ни мне ни зрителям испытывать какое-то разочарование, депрессию от происходящего.
Владимир Милов:
Анна, пожалуйста без меня! Я считаю, что тратить свое время на выслушивание вот этого всего разочарования, я уже много слышу, это не продуктивно, это ничему не помогает, только мешает и вам хороший дружеский совет - выбирайтесь из этого состояния, давайте делать что-то конструктивное иначе мы эту ситуацию никак не изменим.
Маким Кац:
Ну с моей точки зрения и разочарование и депрессия это совершенно естественные чувства, которые испытывает сейчас любой адекватный россиянин, потому, что то, что происходит с нашей страной и то, что она делает это вызывает такие эмоции. Мне кажется, что не стоит говорить, что их не существует. Они есть, они обоснованы. Но да, нам не стоит, конечно, этим упиваться. Нужно стараться двигаться дальше потому, что так или иначе эта конструкция будет существовать. Будет существовать Российская Федерация, рядом с ней будет находиться Украина и в каких-то границах, которые будут определены по окончанию войны это все дело будет жить дальше и нам предстоит как-то осознать эти все ужасные совершенно преступления, которые совершила наша страна. Нам как гражданам России, как обществу предстоит все это как-то через себя пропустить, все это пережить и что-то с этим всем делать и, конечно, многих в процессе осудить. И я надеюсь, что в России.
Анна Монгайт:
Я хотела бы уже примерно завершать наш разговор. У нс спрашивают как выбраться из депрессии и конкретно Владимира, потому, что ему одному из немногих это уже удалось. Спрашивают почему Максим Миронов все-таки вышел из дебатов несмотря на то, что изначально планировал. Я думаю, что примерно понятно почему вышел, не сложилось. Я хотела бы в данный момент поблагодарить обоих участников за кот самый нужный градус разговора чтобы люди смотрели весь наш эфир все эти полтора часа это были Владимир Милов и Максим Кац и я хотела бы озвучить цифры, которые есть сейчас на Ютуб-странице Навальный Лайф наших дебатов “Чья позиция вам ближе?”. Владимир Милов 39%, Максим Кац - 54%. Так что Максим, я вас поздравляю вы выиграли на чужой площадке. Это были дебаты непростые в том числе и для меня. Спасибо большое, мне было интересно.