Чеченская война глазами автора. Вторая компания. с ЯП
Вместо предисловия: я не буду указывать места службы, фамилии и другие данные, по которым можно будет вычислить. Хотя, те, кто был там до меня, со мной и после меня, по моим описаниям поймут, о каком месте я рассказываю.
Уже давно ходили слухи, что нас скоро отправят в Чечню, большинство этого момента ждали с нетерпением, я сам уже на третий месяц службы захотел поехать туда, молодой, горячий, хотелось приключений.
Август 2001 года. Весь полк выгнали на плац, мы построились, как на полковом разводе, только от полкового развода отличало то, что в строю не присутствовали контрактники, начальник штаба, как обычно, скомандовал "Равняйсь-смирна", как полагается по уставу, доложил о построении командиру части. Командир достал какую-то пачку бумаги, залез на трибуну и начал объявлять о том, что сейчас будет формировать сводный батальон для отправки в Чечню, весь полк замер вслушиваясь в каждое слово. Полкан начал называть роту, которую будет формировать, и пофамильно начал перечислять должности, кто кем будет числиться в этой роте. Я служил в инженерно-саперном взводе начальником инженерно-технической системы охраны, но в сводном батальоне по штату должно было быть всего четыре сапера, и в итоге меня определили стрелком во вторую сводную роту. После полного формирования (часа три мы стояли на плацу под палящим солнцем) нас еще раз поравняли, присмирили и решили пройтись, как полагается на строевом смотре, строевым шагом и с песней, уши командира полка порадовать. Затем все разошлись, кто по казармам, кто на обед. На следующий день тревога, но что интересно, тревога не обычная, команда строиться не просто по полной боевой, а еще и вещмешки в полной комплектации при себе иметь с притороченными бушлатами и ватниками, но никто из нас на это внимание не обратил.
Забегу немного назад, когда мы призвались и приехали в часть, в части никого почти не было, только предыдущий призыв и несколько человек из старослужащих, так что дедовщины я на себе почти не испытал. А остальной народ уже был в Чечне, самое интересное, как их туда заслали. Просто осенью, за пару месяцев до нашего призыва, объявили тревогу, проверили обмундирование, комплектацию всего, что должно быть у солдата по уставу (имею ввиду не только бронежилет, каску и автомат, у солдата в вещмешке должен быть сменный комплект нижнего белья и портянок, нитки, иголка, котелок, плащ-палатка, зубная щетка, паста, бритва, кусок мыла, а также к вещмешку должны быть приторочены ватные штаны). Не у всех был полный комплект, дали старшинам рот срок "до утра все укомплектовать" и распустили, на следующий день после ужина опять объявили тревогу и сбор опять по полной боевой, наспех всех проверили и повели на станцию, грузиться в эшелон, ничего не говоря. Уложили спать всех в вагонах и ночью всех повезли в Чечню.
У нас же было примерно то же самое, только нас повезли на стрельбище, где мы провели месяц. Тренировки были, не скажу, что зверскими, но приближенные к кавказским условиям. Утро, как обычно, начиналось с утренней зарядки, а она была в радость, в 6.00 утра, по свежему прохладному воздуху, пока солнце еще не сильно жарит, пробежимся по горам пару-тройку километров, к снарядам, поподтягиваемся, поотжимаемся и в казарму, наводить внутренний порядок и готовиться к завтраку. После завтрака начиналось "дрочево", две роты распределялись на своих-чужих, одна рота защищала высотку, вторая штурмовала, патронов, конечно, не давали, но взрыв-пакетов не жалели, бахали нас справа и слева. Если кому-то из командиров, что-то в нашем штурме не нравилось или кто-то из солдат неправильно передвигался при штурме (плохо прятался), давали команду "отбой", все возвращались на исходные позиции и штурм горы начинался по-новой, и так до самого обеда.
Больше всего мне "понравилась" послеобеденная, так называемая, инженерная подготовка, а именно копали окопы под палящим солнцем. Копали малыми пехотными лопатами, которые многие называют малыми саперными лопатами. Это маленькие лопатки, общей длиной 0,5 м, которые в чехле обычно у солдата болтаются на поясе. Так вот, этими самыми лопатами мы копали ростовые окопы с ходами сообщений (соединительная траншея между окопами) в суглинистом грунте. Спрессованная глина, скажу вам, это похлеще камня, ломов нет, кирок нет, но мы с задачей справились. Была у нас и инженерная подготовка по минированию и разминированию, стрельбы уже в фронтовой обстановке (в окопах), как дневные, так и ночные. Так что более-менее мы к предстоящей командировке были подготовлены, наши командиры свой долг выполнили, хотя и не полностью, но это я понял уже спустя много времени, когда уже был в Чечне.
Отвлекусь, сейчас солдаты не те, что мы были и, особенно, не те, что были до нас. Хоть в армии я постоянно думал, да зачем же нас так гоняют, изматывают и на морозе, и на жаре, но потом, да и сейчас, я понял смысл слов из присяги "солдат должен стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения воинской службы". На войне не до всяких удобств, там и в дождь, и снег, и в жару лежишь под открытым небом, без нужных тренировок и подготовок солдат там зачахнет, а солдатские матери думают, что их детей зря напрягают в армии. Что за мужики тогда из армии возвращаются? В детском саду что ли год провели? Сейчас их наблюдаю, совсем не то отношение уже у них к армии, мы с гордостью на дембель уходили, альбом делали, как память, форму дембельскую ушивали, домой ехали с баулами, везли матерям гостинцы, а когда в Тоцком я этим летом увидел дембелей, которые или по гражданке домой уезжали с маленьким пакетиком или в убитом "комке". Стыдно смотреть на них. Зато мамы спокойны, что их сынков не гоняют, не дрочат по пустякам, а сынки возвращаются теми же маменькиными сынками, какими уходили в армию. (дальше комментарии излишни).
В конце августа нас уже перевезли обратно в расположение полка, где мы провели еще два дня и потом нас загрузили в эшелон, где мы ехали до Моздока целую неделю, разгрузили нас, строем дошли до аэродрома и около 150 человек погрузили в вертолет и мы полетели. Оружие у нас было свое, штатное, патроны нам раздали уже в Моздоке, чтоб мы свои 4 магазина к автомату зарядили и убрали в подсумки. Подсумок с уже заряженными магазинами стал заметно тяжелей, ремень с противоположной стороны уже впивался в бок, так что хорошее изобретение - разгрузочный жилет, которые мы кто сам себе шил, кто покупал, а кто и у уезжающих выменивал.
Сентябрь 2001 года - апрель 2002 года, май 2002 года - декабрь 2002 года. Мы прилетели с Моздока на вертолете в Гудермес, так началась моя первая командировка в Чечню. Вокруг была жара, нас построили, вертушка Ми-6, раскрутила винты подпрыгнула и улетела. Потом мы прошагали через территорию полка к автопарку, где нас ждала колонна, погрузились по машинам и поехали в свой батальон менять предыдущую войсковую часть, которая там дислоцировалась уже без малого 3 года, где я в итоге прослужил в общей сложности 13 месяцев.
Выехали в Гудермес, автоматы нас сказали не заряжать, магазины с патронами остались в подсумках, а автоматы за спиной, хотя перед выездом многие на всякий случай положили их на колени не столько для удобства, сколько для удобности использования, в случае чего, но психологически никто из нас не был готов его использовать, в случае обстрела, мне кажется, большинство бы полегло сразу же, а остальные чудом остались бы живы.
В первую очередь при выезде из территории полка мне бросился в глаза дом, довольно шикарный, обложен кирпичом, двухэтажный, мансардного типа, но в нем был один изъян: в стене была большая дыра, забитая досками "на отвали". Я в слух сам себя спросил (до этого как-то у меня не было привычки вслух разговаривать с умным человеком), "а почему они не заделали стену нормально?" Сидящий рядом контрактник, который уже не в первый раз ездит в подобные командировки, услышал меня и пояснил: "Они дома саманные строят, из глины. Теперь, чтоб заделать стену, надо полностью разобрать дом и переложить, а времени до зимы мало остается, скоро дожди начнутся и хозяева не успеют достроить дом." Больше я в тех краях не был и не видел дальнейшей судьбы этого дома, может его следующей весной и перестроили, а может и нет.
Немного отвлекусь, дома там растут, как на дрожжах, можно за месяц забабахать шикарный коттедж, но он опять же будет саманный, теплый, но неустойчивый.
Поехали мы дальше, я рассматривал город в окно машины, кругом рытвины, горелые одноэтажки кое-где, но в основном дома стояли новые, типа первого, но уже без таких дыр, многоэтажки разбитые, без окон, в выщерблинах от пуль и взрывов. Проехали блокпост, заехали на мост через железную дорогу, она, как ни странно была цела, без воронок, целая, никаких препятствий для прохождения поездов не было. Дальше выехали на трассу, впереди нас сопровождал БТР, ехали по середине дороги, головной БТР разгонял встречные машины, опасаясь всяких диверсий смертников, замыкающий БТР не пропускал обгоняющие машины по той же причине.
Доехали до территории батальона, встали перед массивным шлагбаумом, сделанным из трехсотого швеллера. Его поставили после того, как в батальон въехал, разбив предыдущий шлагбаум и ворота, КамАЗ, груженый гексогеном и сверху все было засыпано щебнем, строительным мусором и гвоздями. Сам я этого не видел, рассказываю, основываясь на рассказах парней, кто видел эту машину и последствия взрыва. Дежурный по КПП почти сразу среагировал, схватил автомат и начал стрелять по кабине, возможно, он все-таки зацепил водилу, потому что машину почти сразу повело влево, она уперлась в забор и взорвалась. В итоге погибло 4 человека, в том числе и дежурный, который начал стрелять, сколько было ранено, не берусь говорить, этого не знаю, но было много. Рассказывают, что чечены перед батальоном выстроили много машин, предлагали свои услуги по транспортировке раненых в госпиталь, в Гудермесе на всех мест не хватило, старейшины села, где мы дислоцировались, договорились с Хасавюртовской больницей (Дагестан) и даже там больница была переполнена нашими ранеными бойцами. (вед
Уже давно ходили слухи, что нас скоро отправят в Чечню, большинство этого момента ждали с нетерпением, я сам уже на третий месяц службы захотел поехать туда, молодой, горячий, хотелось приключений.
Август 2001 года. Весь полк выгнали на плац, мы построились, как на полковом разводе, только от полкового развода отличало то, что в строю не присутствовали контрактники, начальник штаба, как обычно, скомандовал "Равняйсь-смирна", как полагается по уставу, доложил о построении командиру части. Командир достал какую-то пачку бумаги, залез на трибуну и начал объявлять о том, что сейчас будет формировать сводный батальон для отправки в Чечню, весь полк замер вслушиваясь в каждое слово. Полкан начал называть роту, которую будет формировать, и пофамильно начал перечислять должности, кто кем будет числиться в этой роте. Я служил в инженерно-саперном взводе начальником инженерно-технической системы охраны, но в сводном батальоне по штату должно было быть всего четыре сапера, и в итоге меня определили стрелком во вторую сводную роту. После полного формирования (часа три мы стояли на плацу под палящим солнцем) нас еще раз поравняли, присмирили и решили пройтись, как полагается на строевом смотре, строевым шагом и с песней, уши командира полка порадовать. Затем все разошлись, кто по казармам, кто на обед. На следующий день тревога, но что интересно, тревога не обычная, команда строиться не просто по полной боевой, а еще и вещмешки в полной комплектации при себе иметь с притороченными бушлатами и ватниками, но никто из нас на это внимание не обратил.
Забегу немного назад, когда мы призвались и приехали в часть, в части никого почти не было, только предыдущий призыв и несколько человек из старослужащих, так что дедовщины я на себе почти не испытал. А остальной народ уже был в Чечне, самое интересное, как их туда заслали. Просто осенью, за пару месяцев до нашего призыва, объявили тревогу, проверили обмундирование, комплектацию всего, что должно быть у солдата по уставу (имею ввиду не только бронежилет, каску и автомат, у солдата в вещмешке должен быть сменный комплект нижнего белья и портянок, нитки, иголка, котелок, плащ-палатка, зубная щетка, паста, бритва, кусок мыла, а также к вещмешку должны быть приторочены ватные штаны). Не у всех был полный комплект, дали старшинам рот срок "до утра все укомплектовать" и распустили, на следующий день после ужина опять объявили тревогу и сбор опять по полной боевой, наспех всех проверили и повели на станцию, грузиться в эшелон, ничего не говоря. Уложили спать всех в вагонах и ночью всех повезли в Чечню.
У нас же было примерно то же самое, только нас повезли на стрельбище, где мы провели месяц. Тренировки были, не скажу, что зверскими, но приближенные к кавказским условиям. Утро, как обычно, начиналось с утренней зарядки, а она была в радость, в 6.00 утра, по свежему прохладному воздуху, пока солнце еще не сильно жарит, пробежимся по горам пару-тройку километров, к снарядам, поподтягиваемся, поотжимаемся и в казарму, наводить внутренний порядок и готовиться к завтраку. После завтрака начиналось "дрочево", две роты распределялись на своих-чужих, одна рота защищала высотку, вторая штурмовала, патронов, конечно, не давали, но взрыв-пакетов не жалели, бахали нас справа и слева. Если кому-то из командиров, что-то в нашем штурме не нравилось или кто-то из солдат неправильно передвигался при штурме (плохо прятался), давали команду "отбой", все возвращались на исходные позиции и штурм горы начинался по-новой, и так до самого обеда.
Больше всего мне "понравилась" послеобеденная, так называемая, инженерная подготовка, а именно копали окопы под палящим солнцем. Копали малыми пехотными лопатами, которые многие называют малыми саперными лопатами. Это маленькие лопатки, общей длиной 0,5 м, которые в чехле обычно у солдата болтаются на поясе. Так вот, этими самыми лопатами мы копали ростовые окопы с ходами сообщений (соединительная траншея между окопами) в суглинистом грунте. Спрессованная глина, скажу вам, это похлеще камня, ломов нет, кирок нет, но мы с задачей справились. Была у нас и инженерная подготовка по минированию и разминированию, стрельбы уже в фронтовой обстановке (в окопах), как дневные, так и ночные. Так что более-менее мы к предстоящей командировке были подготовлены, наши командиры свой долг выполнили, хотя и не полностью, но это я понял уже спустя много времени, когда уже был в Чечне.
Отвлекусь, сейчас солдаты не те, что мы были и, особенно, не те, что были до нас. Хоть в армии я постоянно думал, да зачем же нас так гоняют, изматывают и на морозе, и на жаре, но потом, да и сейчас, я понял смысл слов из присяги "солдат должен стойко и мужественно переносить все тяготы и лишения воинской службы". На войне не до всяких удобств, там и в дождь, и снег, и в жару лежишь под открытым небом, без нужных тренировок и подготовок солдат там зачахнет, а солдатские матери думают, что их детей зря напрягают в армии. Что за мужики тогда из армии возвращаются? В детском саду что ли год провели? Сейчас их наблюдаю, совсем не то отношение уже у них к армии, мы с гордостью на дембель уходили, альбом делали, как память, форму дембельскую ушивали, домой ехали с баулами, везли матерям гостинцы, а когда в Тоцком я этим летом увидел дембелей, которые или по гражданке домой уезжали с маленьким пакетиком или в убитом "комке". Стыдно смотреть на них. Зато мамы спокойны, что их сынков не гоняют, не дрочат по пустякам, а сынки возвращаются теми же маменькиными сынками, какими уходили в армию. (дальше комментарии излишни).
В конце августа нас уже перевезли обратно в расположение полка, где мы провели еще два дня и потом нас загрузили в эшелон, где мы ехали до Моздока целую неделю, разгрузили нас, строем дошли до аэродрома и около 150 человек погрузили в вертолет и мы полетели. Оружие у нас было свое, штатное, патроны нам раздали уже в Моздоке, чтоб мы свои 4 магазина к автомату зарядили и убрали в подсумки. Подсумок с уже заряженными магазинами стал заметно тяжелей, ремень с противоположной стороны уже впивался в бок, так что хорошее изобретение - разгрузочный жилет, которые мы кто сам себе шил, кто покупал, а кто и у уезжающих выменивал.
Сентябрь 2001 года - апрель 2002 года, май 2002 года - декабрь 2002 года. Мы прилетели с Моздока на вертолете в Гудермес, так началась моя первая командировка в Чечню. Вокруг была жара, нас построили, вертушка Ми-6, раскрутила винты подпрыгнула и улетела. Потом мы прошагали через территорию полка к автопарку, где нас ждала колонна, погрузились по машинам и поехали в свой батальон менять предыдущую войсковую часть, которая там дислоцировалась уже без малого 3 года, где я в итоге прослужил в общей сложности 13 месяцев.
Выехали в Гудермес, автоматы нас сказали не заряжать, магазины с патронами остались в подсумках, а автоматы за спиной, хотя перед выездом многие на всякий случай положили их на колени не столько для удобства, сколько для удобности использования, в случае чего, но психологически никто из нас не был готов его использовать, в случае обстрела, мне кажется, большинство бы полегло сразу же, а остальные чудом остались бы живы.
В первую очередь при выезде из территории полка мне бросился в глаза дом, довольно шикарный, обложен кирпичом, двухэтажный, мансардного типа, но в нем был один изъян: в стене была большая дыра, забитая досками "на отвали". Я в слух сам себя спросил (до этого как-то у меня не было привычки вслух разговаривать с умным человеком), "а почему они не заделали стену нормально?" Сидящий рядом контрактник, который уже не в первый раз ездит в подобные командировки, услышал меня и пояснил: "Они дома саманные строят, из глины. Теперь, чтоб заделать стену, надо полностью разобрать дом и переложить, а времени до зимы мало остается, скоро дожди начнутся и хозяева не успеют достроить дом." Больше я в тех краях не был и не видел дальнейшей судьбы этого дома, может его следующей весной и перестроили, а может и нет.
Немного отвлекусь, дома там растут, как на дрожжах, можно за месяц забабахать шикарный коттедж, но он опять же будет саманный, теплый, но неустойчивый.
Поехали мы дальше, я рассматривал город в окно машины, кругом рытвины, горелые одноэтажки кое-где, но в основном дома стояли новые, типа первого, но уже без таких дыр, многоэтажки разбитые, без окон, в выщерблинах от пуль и взрывов. Проехали блокпост, заехали на мост через железную дорогу, она, как ни странно была цела, без воронок, целая, никаких препятствий для прохождения поездов не было. Дальше выехали на трассу, впереди нас сопровождал БТР, ехали по середине дороги, головной БТР разгонял встречные машины, опасаясь всяких диверсий смертников, замыкающий БТР не пропускал обгоняющие машины по той же причине.
Доехали до территории батальона, встали перед массивным шлагбаумом, сделанным из трехсотого швеллера. Его поставили после того, как в батальон въехал, разбив предыдущий шлагбаум и ворота, КамАЗ, груженый гексогеном и сверху все было засыпано щебнем, строительным мусором и гвоздями. Сам я этого не видел, рассказываю, основываясь на рассказах парней, кто видел эту машину и последствия взрыва. Дежурный по КПП почти сразу среагировал, схватил автомат и начал стрелять по кабине, возможно, он все-таки зацепил водилу, потому что машину почти сразу повело влево, она уперлась в забор и взорвалась. В итоге погибло 4 человека, в том числе и дежурный, который начал стрелять, сколько было ранено, не берусь говорить, этого не знаю, но было много. Рассказывают, что чечены перед батальоном выстроили много машин, предлагали свои услуги по транспортировке раненых в госпиталь, в Гудермесе на всех мест не хватило, старейшины села, где мы дислоцировались, договорились с Хасавюртовской больницей (Дагестан) и даже там больница была переполнена нашими ранеными бойцами. (вед