Больничка
- Ну, сколько можно? Неужели, это так сложно просто завести дело? Вот направление с визой заведующей отделения.
- Дела в милиции заводят!
- Ваша терминология, безусловно, очень интересна, но не могли бы Вы заняться делом? Пожалуйста.
- Молодой человек, я Вам все сказала. Вас все равно никто сейчас принимать не будет. Вот пока мне заведующая не позвонит и не скажет завести историю болезни, я ничего делать не буду.
Бессильная злость и неясность дальнейшей судьбы усадили меня на жесткую скамейку у регистратуры приемного покоя. Осознав, что решить свои вопросы в этом месте быстро мне не удастся, я начал озираться по сторонам - передо мной открылся весь ужас окружающего пространства. Банально, но место это подходило более для съемок какого-нибудь закрученного триллера – Разбитая плитка на полу, стены с наполовину обвалившейся штукатуркой, а в остальных местах - облупленной светло-зеленой краской. Единственный объект из мира людей, обнаруженный на их поверхностях, оказался, выглядящий как-то по особенному издевательски, покосившийся стенд компании Капитал, с выделяющейся надписью – ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ МЕДЕЦИНСКОЕ СТРАХОВАНИЕ. Далее взгляд упирался в разбитые дверные косяки, закрашенные выключатели, и, разумеется, прямо с моего места открывался завораживающийся вид на местный гальюн. Мимо меня то и дело сновали женщины с тележками, постоянно открывая относительно новую пластиковую входную дверь, все сильнее и сильнее опуская температуру в помещении. Одна из них подошла ко мне, и я, подумав, что ко мне хотят обратиться, снял наушники, но вопреки моим ожиданиям, рядом со мной была поставлена пластмассовая коробка, надпись на которой гласила – для банок с анализами. Тусклый свет грязной люстры, которая, видимо, уже могла освещать только потолок, открывал всю неприглядность ошметками свисающей побелки, грязных разводов и относительно нового кабель-канала, ведущего к одиноко висящему датчику дыма. Вокруг люстры из потолка торчали несколько крючков, которые в этом месте вызывали особенно сильные ассоциации с веревкой и мылом. Нет, датчик дыма здесь все-таки лишний, подумал я. Такое лучше не тушить вовсе. Пусть горит! Пусть выгорит все до последнего волокна, до последней эмоции, до последней минуты!
- Дела в милиции заводят!
- Ваша терминология, безусловно, очень интересна, но не могли бы Вы заняться делом? Пожалуйста.
- Молодой человек, я Вам все сказала. Вас все равно никто сейчас принимать не будет. Вот пока мне заведующая не позвонит и не скажет завести историю болезни, я ничего делать не буду.
Бессильная злость и неясность дальнейшей судьбы усадили меня на жесткую скамейку у регистратуры приемного покоя. Осознав, что решить свои вопросы в этом месте быстро мне не удастся, я начал озираться по сторонам - передо мной открылся весь ужас окружающего пространства. Банально, но место это подходило более для съемок какого-нибудь закрученного триллера – Разбитая плитка на полу, стены с наполовину обвалившейся штукатуркой, а в остальных местах - облупленной светло-зеленой краской. Единственный объект из мира людей, обнаруженный на их поверхностях, оказался, выглядящий как-то по особенному издевательски, покосившийся стенд компании Капитал, с выделяющейся надписью – ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ МЕДЕЦИНСКОЕ СТРАХОВАНИЕ. Далее взгляд упирался в разбитые дверные косяки, закрашенные выключатели, и, разумеется, прямо с моего места открывался завораживающийся вид на местный гальюн. Мимо меня то и дело сновали женщины с тележками, постоянно открывая относительно новую пластиковую входную дверь, все сильнее и сильнее опуская температуру в помещении. Одна из них подошла ко мне, и я, подумав, что ко мне хотят обратиться, снял наушники, но вопреки моим ожиданиям, рядом со мной была поставлена пластмассовая коробка, надпись на которой гласила – для банок с анализами. Тусклый свет грязной люстры, которая, видимо, уже могла освещать только потолок, открывал всю неприглядность ошметками свисающей побелки, грязных разводов и относительно нового кабель-канала, ведущего к одиноко висящему датчику дыма. Вокруг люстры из потолка торчали несколько крючков, которые в этом месте вызывали особенно сильные ассоциации с веревкой и мылом. Нет, датчик дыма здесь все-таки лишний, подумал я. Такое лучше не тушить вовсе. Пусть горит! Пусть выгорит все до последнего волокна, до последней эмоции, до последней минуты!