Боги в белых халатах⁠⁠

Эта планета – переполненная палата.

Здесь дурно пахнет и кого-то всегда хоронят.

По планете дрейфуют боги в белых халатах –

боги с глазами рыб, обаятельные Хароны.

У них всегда, разумеется, правильные решения,

и воздух вибрирует в ритме больной кантаты,

когда в ловких руках появляется шприц с волшебным,

избавляющим от страданий барбитуратом.

Боги знают, когда тебе жить, а когда – лечиться.

Они делают всё, чтоб очистился мир от грешников.

Ты, главное, веруй в уколы, не забывай молиться –

глядишь, сдохнешь прежде, чем соберёшься вешаться.

Армагеддон был вчера. А мы, дураки, не знали,

уютно спиваясь в чистилищах пыльных пенат.

Мы сами богов взрастили, вскормили, вскамлали,

и вот уже новый идол напяливает халат…

И какой-то случайный Адам на протёртом пюре матраса

окропляет свой угол кровью жертвенной валерьяны.

«Доктор, господи… Сколько ещё в запасе?»

Бог не в курсе. Он нынче дежурит, устал и пьяный.

У меня имеется свой, персональный некто.

Он такой же, как я – воинствующий чудак.

И я принимаю его звонки как таблетку:

раз в сутки, на ночь, как правило – натощак.

У меня в полдуши – налёт богохульной рвани.

У меня в полспины – автографы падших ив.

Шрамы – тоже искусство. Я хвастаюсь ими по пьяни,

потому как, если не в петлю – значит, как минимум, срыв…

И срывается пластырь божественных стереотипов.

С размаху, цепляясь в надежде за мягкую ткань.

Под пластырем душно и непривычно тихо.

Пощёчина миру – моя последняя дань.

Ночь за окнами бьёт набат, истерит молебен.

Рвутся реальности, схваченные на холостую нить...

…А моя голова лежит на его коленях,

и кажется, что до завтра можно ещё пожить.