Авария на Чернобыльской АЭС — диверсия?
26 апреля 1986 г. произошла авария на ЧАЭС. С учетом доступной документации, наиболее вероятной версией катастрофы на ЧАЭС является диверсия, которая была прикрыта «сверху». Если почитать, интервью бывшего директора станции, то примерно ясно каким образом разбирались с ситуацией — https://pripyat-city.ru/publications/8-intervyu-s-viktorom-b...
В пользу диверсии, также говорит тот факт, что последствия аварии всегда специально сильно безосновательно завышаются по идеологическим соображениям с целью дискредитации СССР и мирного атома. Причём как либеральной, так и государственно-патриотической прессой.
Вот, к примеру, что писала «Медуза»:
«Однако основное число жертв Чернобыля приходится на последовавшие за аварией дни, месяцы и годы, когда люди подвергались радиоактивному излучению. Это в том числе касается ликвидаторов аварии, которые получили большие дозы облучения. Известно, что люди, участвовавшие в ликвидации последствий катастрофы, не обладали достаточной защитой. Речь идет о нескольких сотнях тысяч человек (данные разнятся в зависимости от источника)». (https://meduza.io/feature/2016/04/26/mozhno-li-snova-zaselit...)
Правда ниже сама же себе противоречит, ссылаясь на ВОЗ:
«В 2006 году, к 20-летию аварии, Всемирная организация здравоохранения выпустила доклад «Чернобыль: истинные масштабы аварии». В документе говорилось, что общее количество жертв трагедии оценивается в 4 тысячи человек (в это число входят как те, кто уже умер в результате последствий катастрофы, так и те, кто может умереть в будущем). В 2005 году ВОЗ указывала, что с аварией на ЧАЭС непосредственно связаны лишь 50 смертей — в основном это аварийные работники, которые умерли от острой лучевой болезни. Помимо них к жертвам Чернобыля ВОЗ относила 9 детей, умерших от рака щитовидной железы, а также около 3940 человек, которые могут умереть от различных форм рака».
Неясно как там считала ВОЗ, но вот нормальные и реальные данные, которые множество раз высказывались адекватными источниками — https://www.kommersant.ru/doc-y/1628821
Кстати, в интервью содержится также краткий обзор того, как в политических целях раздували масштабы последствий уже в начале 90-х:
«О сходствах и различиях двух аварий и о том, какие задачи теперь придется решать атомной отрасли, рассказал директор Института проблем безопасного развития атомной энергетики, член-корреспондент РАН ЛЕОНИД БОЛЬШОВ.
— Как бы вы сейчас, через 25 лет после событий, оценили эффективность работ по ликвидации аварии на ЧАЭС?
— Думаю, что на четыре. Были ошибки. Например, не сразу была эвакуирована 30-километровая зона вокруг АЭС. Нужно было сразу проводить йодную профилактику не только в Припяти, но и на соседних территориях. Это могло бы предотвратить заболевания раком щитовидной железы из-за выбросов радиоактивного йода со станции.
— Каковы долгосрочные медицинские последствия Чернобыля?
— Диагноз «острая лучевая болезнь» был поставлен 134 людям. Из них в первые 4 месяца умерло 28 человек, остальных вылечили. Среди населения ни одного случая острой лучевой болезни не зафиксировано. Тотальные медицинские обследования на загрязненных территориях выявили увеличение частоты раков щитовидной железы — до 40% из 748 случаев — у тех, кто был детьми на время аварии. Было некоторое увеличение частоты лейкемии у ликвидаторов. Это редкая болезнь, и ее легко над общим фоном заболеваемости обнаружить. Еще некоторое количество раков щитовидной железы, в пределах 20 из 115, у ликвидаторов медики связывают с радиацией. В общую смертность это никакого вклада не внесло. Смертность ликвидаторов аварии на ЧАЭС находится на том же уровне, что и у обычного взрослого населения. За исключением раков щитовидной железы у детей (подавляющее большинство их вылечено), здоровье населения радиация не затронула. Так что если посмотреть на медицинские последствия Чернобыля, они весьма и весьма ограниченны. В этом отношении это никакая не катастрофа, особенно если сравнить с Бхопалом (авария на химическом заводе в Индии в декабре 1984 года с выбросом ядовитого газа, погибло до 18 тыс. человек) или с недавними авариями на шахте «Распадская» и на Саяно-Шушенской ГЭС.
Отношение к таким событиям не определяется только количеством жертв. Есть два фактора. Первое: еще в 1991 году «чернобыльский закон» объявил 8 млн человек, в том числе 2 млн человек в России, «отверженными и пораженными». В России это территория в 60 тыс. кв. км, загрязненных выше уровня 1 кюри на 1 кв. км. Рядом со станцией, в Брянской области, были районы, где и побольше было, но основная площадь была загрязнена примерно на этом уровне. В Европе за пределами СССР после Чернобыля до этого уровня оказалось загрязнено почти 70 тыс. кв. км. Но ни один из этих километров не был выведен в разряд «пострадавших», и ни один человек не был обозначен «жертвой Чернобыля». Вопрос: мы не понимали, что на этой огромной территории от радиации никто не пострадает? Понимали. Наши ведущие специалисты говорили, что не надо этого делать. Ученые бились за то, чтобы концепции, законы соответствовали здравому смыслу.
— Зачем же тогда лоббировали закон о включении территории с уровнем свыше 1 кюри в список «пострадавших от Чернобыля»?
— Страна находилась на переломе. Возникали новые политики, партии. Защита чернобыльцев — дело благородное. А на примитивном уровне: «Наши люди пострадали, это коммунисты все загрязнили, понятно же, что в них все зло, в коммунистах, скрывали, ничего нам не говорили, а теперь мы знаем, и вот уж мы защитим народ. А как защитим, сами разберемся без экспертов из старой жизни». То есть вторая сторона — это неграмотность. Неграмотному человеку можно что угодно втолковать. Речь не только о политиках, которые в то время имели отношение к принятию решений. Многие из них были искренне убеждены в правом деле. Через десять лет после Чернобыля мы начали рассказывать об этой ситуации одному из руководителей-атомщиков, очень уважаемому в отрасли человеку. Он ногами затопал: «Да вы что! Я там был, сам знаю, сколько народа там пострадало, как вы осмеливаетесь такое говорить!» Так это десять лет спустя, а еще за пять лет до этого было то же самое, только страстей было гораздо больше. Но то, что было в Чернобыле сделано на пятерку,— это организация государственной системы ликвидации последствий аварии. Была моментально создана правительственная комиссия во главе с премьером и еще оперативные группы на нескольких уровнях: политбюро ЦК КПСС, республиканское правительство в Белоруссии, на Украине, штабы ведомств, профессиональных организаций. Обсуждались и вырабатывались решения, которые потом были обязательны для исполнения. Чего стоит создание УС-605, той самой строительной организации Минсредмаша, которая строила саркофаг над четвертым блоком и выполнила еще очень многие работы в зоне. Тогда строители в министерстве были, наверное, самые сильные в стране.
— Можно сравнить организацию работ во время ликвидации аварии в Чернобыле и в Японии после 11 марта? Вы говорите, что в СССР организация этой системы была на пятерку. Мне кажется, что у японцев (по крайней мере в первые дни) вообще не было никакой системы.
— Беда была в том, что в первые дни, практически до 18 марта, когда премьер Японии взялся руководить процессом, энергокомпания TEPCO (владелец «Фукусимы-1») не вполне оценила масштаб бедствия и старалась сохранить лицо, мол, все в порядке, сейчас со всем разберемся сами. Но лишь на уровне премьера начались реальные действия: на площадке появились пожарные, полицейские, военные. Сами работники АЭС, оставшиеся на станции,— молодцы, мы должны отдать им дань уважения и признательности за то, что они вели эту трудную работу в очень непростых условиях. Но то, что на уровне государства не сработали сразу, очевидно. Если говорить про острую фазу аварии на «Фукусиме-1», то японцы молодцы, что заранее эвакуировали народ из 20-километровой зоны вокруг АЭС еще до того, как что-то было выброшено. Но получилось так, что в первые четыре дня ветер дул в сторону Тихого океана, поэтому все, что было выброшено из первого и третьего блока, ушло туда. Когда 15 марта пошел выброс из второго энергоблока, начался пожар в бассейне выдержки на четвертом блоке, ветер уже менялся — западный, северо-восточный, юго-восточный. Но к этому времени всех эвакуировали. Надо сказать, что по части загрязнения территории японцам повезло. У них загрязнена площадка АЭС и есть пятно к северо-западу между границами 20- и 30-километровой зоны. На самой площадке явно есть прогресс: заработало штатное охлаждение реакторов, закачивается вода в бассейны выдержки, научились откачивать “грязную” воду, собирают установки по очистке этой воды, занимаются пылеподавлением. Это известные и правильные меры. Можно говорить, что это было сделано с опозданием. Если бы в те самые первые часы, в первый день более активно включилась правительственная система, которая пригнала пожарные машины, если бы сразу начали заливать реакторы, притащили бы новые дизель-генераторы и запустили электричество, то мы бы вообще не узнали про то, что есть такая «Фукусима». Время, когда разогревается активная зона реактора и испаряется вода, было пропущено.
— Но раз время было пропущено, значит, можно говорить о том, что в каком-то смысле здесь сработал человеческий фактор?
— Думаю, что здесь скорее фактор системы"».