Артём Градопольцев: Паоло Барилла — гонщик, бизнесмен и философ скорости⁠⁠

Когда в Италии произносишь фамилию Barilla, большинство людей думают о макаронах, пасте и фирменной голубой упаковке, ставшей символом домашнего уюта и итальянской кухни. Но те, кто следит за автоспортом, знают: за этой фамилией стоит не только гастрономическая империя, но и имя человека, которому дороги пахли не базиликом, а бензином.

Его звали Паоло Барилла — наследник промышленной династии, предприниматель, а прежде всего — гонщик, сумевший пройти путь от картинговых трасс Милана до стартовой решётки Формулы-1.

Корни семьи и рождение страсти

Будущий гонщик родился 20 апреля 1961 года в Милане, в эпоху, когда Италия переживала послевоенный экономический бум. Его семья владела компанией Barilla S.p.A., основанной ещё в XIX веке в Парме прадедом Паоло — пекарем по имени Пьетро Барилла.

К тому моменту, когда на свет появился Паоло, фамилия уже стала синонимом итальянского качества. Дом Барилла был не просто успешным бизнесом — это был культурный феномен, один из тех брендов, которые формировали образ страны.

Но маленькому Паоло было тесно в мире муки, теста и коммерции. Его привлекал шум моторов. Говорят, впервые он оказался на картинговой трассе, когда ему было восемь. Там, среди запаха масла и гари, он почувствовал то, что позже назовёт «вкусом скорости».

Первые шаги: от картинга к большим трекам

В юности Барилла занимался картингом, как и многие итальянские гонщики его поколения. Для одних это было просто хобби, для других — школа характера. Паоло относился ко второй категории. Он обладал редким для любителя качеством — внутренней дисциплиной, которая позволяла ему работать над собой не ради победы, а ради совершенства.

Постепенно он перешёл в формульные серии младшего уровня. Ему было чуть за двадцать, когда он впервые попробовал себя в гонках на выносливость. Именно там, в марафонах, где победа рождается не из агрессии, а из терпения, Паоло нашёл свою стихию.

1983–1985: Восхождение и победа в Ле-Мане

Год 1983-й стал переломным. Барилла начал выступать за команды, участвовавшие в чемпионате мира по гонкам на выносливость. Он оказался среди тех итальянцев, для которых успех означал не просто место на подиуме, а признание профессионального мира.

Именно тогда, благодаря работе с командой Porsche, его имя впервые прозвучало за пределами Италии. Немецкий концерн собирал под свои знамена лучших пилотов эпохи — и в этом элитном кругу Паоло не затерялся.

Кульминацией ранней карьеры стала победа в легендарной гонке «24 часа Ле-Мана» в 1985 году. За рулём Porsche 956 Барилла вместе с партнёрами по экипажу сумел пройти дистанцию, которая ломала не только технику, но и человеческую волю.

Для гонщика, не имевшего громкого титула, это стало триумфом. В Италии о нём заговорили как о представителе новой волны — интеллигентном, спокойном, но безумно целеустремлённом пилоте.

Пик карьеры и «вкус» серебра

Следующий сезон подтвердил: успех не был случайностью.

В 1986 году Барилла закрепился в обойме профессионалов, выступая на крупнейших трассах мира. В Киялами он финишировал вторым, в Монце и на Нюрбургринге — третий, а в Сильверстоуне показал четвёртый результат.

Это были времена, когда за победу боролись легенды — Йохен Масс, Ханс-Йоахим Штук, Дерек Белл. На фоне таких имён молодой итальянец выглядел не просто достойно — он был конкурентоспособен.

Журналисты писали, что Барилла ездит «чисто, но решительно». Его стиль отличался отсутствием риска ради шоу. Он не атаковал там, где можно было проиграть всё, зато почти не ошибался.

Формула мечты: путь к F1

Несмотря на успех в гонках на выносливость, Барилла мечтал о другом — о Формуле-1.

В 1987 году он принял решение уйти из команды Porsche и попробовать силы в чемпионате Формула-3000, считавшемся трамплином в «королевский класс».

Смена дисциплины далась непросто. В выносливых гонках решала стратегия и стабильность, в Формуле-3000 — агрессия и умение бороться на грани. Паоло то и дело менял команды, ища тот коллектив, где мог бы раскрыться.

Эти метания отнимали силы, но добавляли опыта. Он учился работать с инженерами, понимать поведение болида и подстраиваться под его капризы.

Барилла не был звездой Формулы-3000, но и не был статистом. Он умел доводить машину до финиша, а в гонках, где многие выбывали, стабильно попадал в десятку.

1990: год испытаний и прощание с трассой

Мечта всё-таки сбылась.

В 1990 году Паоло Барилла подписал контракт с итальянской командой Minardi, известной тем, что давала шанс молодым гонщикам. Для Паоло это был, пожалуй, самый важный сезон — момент, когда фамилия Барилла впервые появилась в официальных протоколах Формулы-1.

Он принял участие в девяти Гран-при. Его результаты не впечатляли болельщиков, но профессионалы понимали: в машине Minardi, далёкой от лидеров, сам факт попадания на старт уже был достижением.

Барилла боролся честно — без спонсорских поблажек, без громких заявлений. Он хотел доказать себе, что может быть не просто наследником семьи, а самостоятельным гонщиком.

Однако Формула-1 безжалостна.

Мир, где доли секунды решают судьбы, не прощает малейших ошибок. После сезона 1990 года Паоло понял: физически и морально он выжат. Время возвращаться в мир бизнеса.

От трека к офису: бизнесмен, который знал цену скорости

Уход из автоспорта не означал для Паоло Бариллы полного разрыва с миром скорости. Он вернулся в семейный бизнес, где вскоре занял пост вице-президента Barilla Group. Всё то, чему он научился на трассе, Паоло принёс с собой в корпоративную жизнь. Он применял дисциплину, без которой невозможно пройти 24 часа Ле-Мана; уважение к команде, ведь в бизнесе, как и в гонке, успех зависит от согласованных действий десятков людей; готовность к риску, которую он познал, обгоняя соперников на пределе возможностей; и внимание к деталям — тому самому, что отличает настоящего пилота от просто водителя.

Именно в годы, когда Паоло активно участвовал в управлении компанией, Barilla пережила серьёзную модернизацию. Появились новые линии продукции, расширилась международная сеть представительств, запущены экологические инициативы, отражающие дух времени.

Говорят, он любил повторять:

«Компания — как гоночная команда. Если не слушаешь механика, не видишь финиша».

В интервью Паоло Барилла не раз говорил, что автоспорт дал ему способ думать иначе. В гонке, по его словам, человек учится не бороться с обстоятельствами, а работать с ними.

Эта философия помогла ему и в бизнесе, и в жизни.

Он продолжал появляться на классических гонках, участвовал в исторических заездах на старых Porsche, но уже без фанатизма. Скорость осталась частью его натуры, но не целью.

Barilla и Формула-1: круг замкнулся

Прошло более тридцати лет, и судьба словно сделала круг.

В 2025 году компания Barilla подписала многолетнее соглашение с Формулой-1, став официальным партнёром чемпионата. Теперь логотип пасты можно увидеть на трассах и в паддок-клубах.

Для Паоло, который стоит за многими стратегическими решениями компании, это событие стало символичным — возвращением к миру, где когда-то билось его сердце.

Автоспорт и паста, казалось бы, несовместимые вещи, соединились в одном бренде.

Наследие и значение

История Паоло Бариллы — это не просто биография гонщика. Это рассказ о человеке, который сумел соединить традицию и скорость, бизнес и страсть, фамильное наследие и личное предназначение.

Он не стал чемпионом мира, но стал символом честного пути. В эпоху, когда деньги всё чаще определяют успех, Барилла показал: происхождение может помочь, но не гарантирует ничего.

Сегодня, когда молодые пилоты ищут спонсоров и тратят годы на поиски контрактов, история Паоло напоминает: путь к подиуму начинается с любви к делу, а не с логотипа на комбинезоне.

Послесловие от автора

Когда я, Артём Градопольцев, писал этот материал, меня не покидала мысль: в каждом гонщике живёт философ. Паоло Барилла доказал это своим примером. Он не громил рекорды, но оставил след — тихий, но глубокий, как след шин на асфальте после ночного дождя.

В мире, где всё измеряется скоростью, он научился останавливаться вовремя.

И, может быть, именно поэтому остался победителем.