Millental

... Белые комья пены срывались с весла и устремлялись вниз, в волны, только затем, чтобы в кружеве танца разбиться о просоленное дерево борта и отстать от галеры мелкими пузырьками. Многое на свете я отдал бы тогда, чтоб стать таким пузырьком и унестись прочь от ненавистной галере к ставшим родными берегам Лората. Но, этим мечтам было не суждено сбыться. Тяжелый кнут реальности упал на мои плечи, жгучей бороздой перечеркнув туман воспоминаний. Я подавил крик и едва не выронил древко весла, благо я был прикован к нему цепью. Правда, благо ли это?
Жирный Моро, галерный надсмотрщик, от которого воняло вечно немытым телом, гнилыми зубами и кислым вином, качающейся походкой прошел по центру галеры и остановился напротив моей скамьи:
- Не мешкай, ублюдок, или, клянусь Небом, я забью тебя кнутом еще быстрее, чем тебя сожрет валирийская лихорадка.
Я приналег на весло. Мозолистые ладони еще полусотни гребцов мерно делали свою работу , и галера рывками перепрыгивала с волны на волну. Я уже не чувствовал своих мозолей на ладонях и содранных цепью запястий , лишь жмурился и кусал губу, когда очередная хлесткая волна осыпалась на меня брызгами и стекала по спине, щедро расчерченной кнутом. Пересоленная вода моря хоть и превращала мои раны в маринад, однако, не давала им гнить. Трудно сказать, что было лучше. Однако, хуже быть точно уже не могло...
Крик впередсмотрящего заставил вздрогнуть. На своем непонятном гортанном наречии он скороговоркой и нараспев произнес несколько фраз, из которых я разобрал только "Корабль". Судя по тому, как засуетились и забегали члены команды галеры, на горизонте, действительно, показался корабль. Нам, гребцам правого борта, его было пока не видно, однако, и среди рабов воцарилось оживление. Старый и невероятно жилистый Тобрак бросил сквозь потрескавшиеся губы: "Будет бой. А в бою гребцов гибнет больше всего. Интересно, каким бортом развернутся для схватки?"
- Хоть бы не нашим, - сказал чей-то голос сзади.
-Да уж как боги захотят, и так тому и быть.
В моей душе защемило тревожное чувство приближающейся беды. Подумать только, еще полчаса назад я был готов в отчаянии расстаться с жизнью, как тот пузырек пены. А чего мне было жалеть?
Я, человек без памяти, роду и племени, найденный старым лоратийский рыбаком на галечном пляже у перевернутой лодки десять дней назад, не способный назвать даже свое имя, но сносно говоривший на языке Лората. Я был обычным молодым мужчиной, вполне здоровым и сообразительным, но не мог вспомнить ни отца ни матери, ни лиц , ни имен, ни дома, ни берегов своих. И потому, я принял предложение старого Зока остаться с ним и делить кров, весло, сеть и улов.
Всего четыре дня, и та рыбацкая спокойная жизнь тоже подошла к концу. На деревушку напали. Мой ночной сон прервался громким шумом, я вскочил на ноги и увидел в слюдяном окне Зоковой хижины огни, услышал крики и лязг оружия. В два шага я подскочил к двери и распахнул ее. Зок, пробитый копьем в живот, лежал на крыльце, пуская кровавые пузыри. Я выскочил и побежал прочь, от огней, от смерти, не понимая куда меня несут ноги, пока не добежал до нашей лодки. Возле лодок стоял огромный человек в золотистой маске, в руках его угрожающе прыгал молот с шипастым навершием. Я увидел его слишком поздно, едва не впечатавшись в него на полном ходу в этой безлунной тьме, лишь в последний миг отблеск огня от одного из горящих домов отразился на его маске и предостерег наше столкновение. Я встал как вкопанный, в ужасе смотря на эту исполинскую фигуру, и так бы и стоял, если бы не сокрушительный удар по затылку.
Очнулся я уже в трюме галеры, где узнал, что Гискарские работорговцы часто устраивают налеты на прибрежные деревушки, если торговля в самом Лорате не прошла столь хорошо, как им хотелось. Руки были скованы, голова ужасно болела, и боль усиливалась жуткой жаждой и жутким смрадом трюма.
К вечеру зашел толстый Моро, кинул на пол четыре лепешки и две сырые рыбины, которые тут же жадно разорвали голодные зубы и руки. Да бурдюк с водой. Мне досталось пару глотков и кусок пресного хлеба.
Утром я оказался прикованным к веслу, где Моро несколькими кривыми фразами на лоратийском и несколькими ударами плетки пояснил мне цели и задачи: грести в такт и не открывать рта.
И вот теперь, на шестой день моего галерного плена, усталый, голодный, измученный, готовый уже на все, лишь бы это прекратилось , я вдруг почувствовал, что не хочу умереть в стремительно приближающемся бое, я хочу жить. Но может ли вообще что-то хотеть галерный раб без памяти, прикованный к веслу?
Тем временем, ветер стал крепчать, и волны, бывшие раньше просто легкими гребнями, превратились в уже ощутимые водяные холмы с то и дело расцветающими шапками пены. Весло мое стало загребать воду неравномерно, и уже была очевидной наша, гребцовая, бесполезность. Команда, гортанно переругиваясь друг с другом, установила второй, косой парус, и галера набрала уверенный ход. Была дана команда сушить весла, и мы, обрадованные, смотрели вполоборота через плечо, надеясь разглядеть пресловутый корабль противника.
- Кажись, вон он левее, - раздался голос с противоположного борта, и все гребцы дружно потянули шеи, тщась хоть что-то разглядеть вдали. И, действительно, белая точка вдали вскоре превратилась в корабль с парусами в красно-белую полосу. Он шел полным ходом в нашу сторону и, очевидно, не скрывал намерения проверить нашу галеру на прочность.
- Когг, браавосский, - выдохнул Тобрак, - ну, ребята, бой будет крепким. Это вам не рыбацкие деревушки сонными брать.
- Да уж, у этих браавосийцев бортовые стрелометы, да катапульты с Диким Огнем, - послышался голос с другой стороны галеры. А наша галера окроме тарана да двух дюжин мужиков с топорами и копьями ничем не вооружена.
- Ну, до Огня, храни нас Светлый Отец, дело дойти не должно. Это же верная потеря всего добра.
- Кто же в битве о том вспомнит, братцы. Да и все одно, посекут нас стрелами, прощайте, родные дома. Не убежать нам с посудины, не скинуть оков весельных. Эх, недолгая жизнь мне выпала..
Я слушал эти пересуды рабов, в момент забывших о кнуте, и по спине бежал липкий ручеек страха. И верно, руки-то прикованы к веслу, ещё десять минут и противник сможет дать по нам первый залп. От которого нам некуда будет деться. Я закусил губу и начал крутить оковы на запястьях, силясь найти секретный способ их отпереть
- Не ищи , сынок, Ключи у Моро, а по-другому ты их не снимешь, - сказал Тобрак.
Я в ужасе бросил взгляд через плечо, на приближающийся корабль. Он был в каких-то сотнях шагов от нас, если море можно мерить шагами...