Тревога завыла в 11:37. По заявке: возгорание машины. Караул, согласно распорядка дня, находился в учебном классе и как раз записывал тему по пожарно-тактической подготовке. Сорвавшись со своих мест, парни побежали одеваться.

Камаз сиреной прорезал спокойствие горожан, однако, проблесковые маяки и звуковые сигналы порой бессильны на отдельных участках дороги в городе Герое Москва. Не уложившись на две минуты в положенные десять по нормативам прибытия к месту вызова, пожарные заехали во двор, образованный несколькими пятиэтажными хрущёвками.

Тут-то и выяснилось, что машина горела в соседнем дворе, на территории элитной многоэтажки, огороженной высоким забором. Такое бывает, когда заявитель не знает точный адрес пожара и вызывает пожарно-спасательную службу к соседнему дому, например, где проживает…

АвтоЦистерна уже успела заехать во двор дома, ошибочно указанного в заявке, который был плотно заставлен припаркованными машинами жильцов. Поняв, что возгорание происходит в соседнем дворе, водителю пожарного автомобиля пришлось сдавать задним ходом, буквально вплотную маневрируя между машинами.

Пожарные, не теряя времени, поспешили через двор, к забору элитной высотки. Когда они наконец добрались до горящего авто, начальник караула Дмитрий передал информацию:

- Прибыли, адрес в заявке указан неверно, загорание автомобиля в ряду стоящего, происходит по соседнему адресу. Он назвал улицу и номер дома, - Водяной ствол, дальнейшая информация после разведки.

Возле горящей машины было много крови, но пожарные это заметили уже после того, как всё потушили...

Горела машина БМВ Х5, уже довольно сильно, пламя охватило весь моторный отсек, явно ушло под днище автомобиля. Полыхали переднее и заднее, правые колёса. Горело лобовое стекло и водительская дверь, а в салоне полыхала торпедная панель и руль. Задняя часть автомобиля осталась невредима: две задние двери и передняя пассажирская сияли на солнце сине-зеленым цветом. Будто из пасти чудовища, через языки пламени, изрыгался черный дым и густым серым облаком взмывался вверх.

Машины горят по-особенному: если взялся салон, он выгорает за пять-семь минут целиком. Температура горящего пластика и синтетических материалов, которыми нашпигован любой современный автомобиль, приличная. От этого-то салон и выгорает так быстро. Пожарные подоспели вовремя и подхватили огонь, прежде чем он успел охватить салон автомобиля целиком.

С водительской стороны горящая машина стояла близко к стене трансформаторной будки. При полностью открытой двери, расстояние между ней и бетонной стеной трансформаторной было не более семи сантиметров. Подойдя к горящему автомобилю, насколько это позволяло тепловое воздействие, сквозь языки пламени начальник караула увидел, что водительская дверь слегка приоткрыта, а в салоне находился человек. Он буквально плавился!

— Быстрее, быстрее, там внутри человек! — прикрикнул на подчинённых начальник караула.

Отшатнувшись в сторону от очередного витка пламени, лейтенант попросил диспетчера поторопить скорую.

Пожарные уже подносили водяной ствол к горящей БМВ. Пошла вода. Пожарный Лёха -кабан, как его называли друзья-сослуживцы, начал тушить моторный отсек, и сбивать пламя с водительской двери. Под прикрытием друга, пожарные Тарас и Руслан бросились к передним дверям авто. Тарас зашёл с водительской, а Руслан, протиснувшись между автомобилями, - с пассажирской стороны. Полностью открыв дверь, Тарас на мгновение отпрянул от жара, затем ему удалось разглядеть очень грузного мужчину, сидевшего за рулем.

Человек на вид примерно 160-180 килограммов весом, сильно обгорел: одежда сгорела вместе с верхними слоями кожи, глаза лопнули, но он каким-то чудом подавал признаки жизни. Он шевелился, мычал, хрипел.

Тарас схватил огромного мужчину за руку выше локтя и потащил на себя. Но руки пожарного соскользнули с плеча мужчины до самого запястья вместе с кожей. Что делать? Температура в салоне автомобиля была очень высокой, чтоб проникнуть внутрь и обхватить пострадавшего поудобнее. Окатившая спасателя брызгами работающего ствола вода, заставила его выйти из мгновенного оцепенения.

Лёха быстро всё понял и уже стоял за товарищем. Он наполовину сбавил напор на стволе (чтобы ещё больше не травмировать воздействием воды сидящего за рулём человека), перевёл средне-распыленную водяную струю с горящего моторного отсека в салон автомобиля и на приборную панель, с панели — на водителя. Теперь Тарас смог пролезть глубже в салон, ухватил мужчину как следует…

В это время Руслан распахнул пассажирскую дверь, с силой вытолкнув обгоревшего мужчину прямо на Тараса. Сгибаясь под тяжестью этой ноши, пожарные, обвязав его спасательной петлёй, стали оттаскивать пострадавшего к забору, подальше от передней части машины, которую по-прежнему заливал водой Леха. Ситуацию значительно осложняло и то, что автомобиль стоял очень близко к стене трансформаторной будки, пожарные едва помещались в пространстве открытой двери.

Вдруг разлился бензин, моментально вспыхнув! Видимо прогорел бензобак или лопнул от температуры. Пострадавший, которого, казалось бы, уже избавили от огненных мук, снова попал в самое пламя! Воздействию огня подверглись грудная клетка, плечи и лицо несчастного. Оперативно отреагировав, Леха сбил пламя с человека, а Тарас и Руслан уволокли его подальше из зоны теплового воздействия.

Вроде бы всё, спасён. Но теперь возникла другая трудность: как уложить пострадавшего на каталку, чтобы доставить к карете скорой помощи, ведь машина стояла впритык не только к трансформаторной будке, но и к соседнему автомобилю, припаркованному справа от неё. Колёса рядом стоящей машины на момент прибытия пожарных уже начали тлеть от теплового воздействия горящего БМВ. Но Алексей сразу подал воду на него для охлаждения. Тарас метнулся к цистерне и принес волокуши, на помощь ему также поспешили ребята из отделения АвтоНасоса, прибывшие вторым ходом к месту пожара. Положив грузного мужчину на волокуши, пожарные вшестером, не без труда, подняли его, но, преодолев буквально метров семь-восемь, на волокушах лопнула одна из передних лямок и мужчина, соскользнув, упал лицом прямо в снег.

- Да что ты за демон!? - процедил сквозь зубы пожарный Руслан.

Спустя минуту, человека переложили на жёсткие носилки, принесенные кем-то из пожарных. И теперь уже без всяких проблем пострадавшего доставили к карете скорой помощи. Осмотр показал, что мужчина сильно обгорел. Без ожогов была лишь та сторона тела, которой он плотно прилегал к сидению машины. Пока начкар обменивался данными со скорой, парни уже смотали рукава и ходили вокруг слегка дымящегося автомобиля.

... Как позже выяснилось: мужчина по имени Филипп разругался с супругой. Завязалась словесная перепалка. Пока они скандалили, к жене, то ли по её звонку, то ли совершенно случайно, приехал брат и вмешался в конфликт. Конечно же, он встал на сторону родной сестры. Брат и муж подрались. Брат оказался сильнее: сломал нос, порвал щёку, а позже у пострадавшего обнаружили ещё и сотрясение мозга.

Побежденный был вынужден ретироваться. Он вышел на улицу, сел в свой автомобиль и закурил. Когда адреналин в его крови немного растворился, он стал ощущать урон, который ему нанёс братец любимой супруги. Мужчине стало плохо, он начал терять сознание прямо за рулём своего автомобиля. Горящая сигарета выпала у него из рук или изо рта на пол, и через какое-то время салон машины загорелся. Он был очень сильно избит и потому просто не мог выбраться из машины самостоятельно. К его счастью, огонь ушёл больше под капот «бехи», и пожарные подхватили распространение огня, прежде чем тот успел развиться по всей площади салона.

Пока медики оказывали пострадавшему помощь, во двор вышла его жена. Заглянула в машину скорой и лишь брезгливо поморщилась, а после пошла оценивать, сильно ли пострадал автомобиль.

Видимо, такая сильная любовь.

Дальнейшая судьба водителя БМВ неизвестна.

Возвратившись с выезда, караул помыл рукава и, повесив их сушиться, принялся укомплектовывать резервную АвтоЦистерну, только вернувшуюся с ТО.

© Кирилл Павлухин

Современный мир многогранен: порой вымысел кажется правдой, правда – вымыслом, добро – злом, зло – добром, красота – уродством, а уродство – красотой. Мы живем во время торжества красивой упаковки над сутью, циничности и меркантильности – над искренними чувствами. Эгоизм и наплевательское отношение к окружающим теперь зовутся свободолюбием и неповторимой индивидуальностью. Люди перестали верить в безвозмездную доброту, благородство и смелость. Теперь, если человек кому-то помогает, он якобы непременно желает что-то получить взамен. Благородство и бескорыстие выглядят странными.

И, скажу вам честно, печально это видеть.

Пожарные занимались согласно распорядку дня: качали бедный манекен по имени Гоша, который испытал на себе все приемы из блока «Реанимационные действия при первой помощи» по медподготовке. Тревога завыла внезапно, прервала учебный процесс.

По заявке: ребёнок на окне. Парни удивились, ведь обычно по таким вызовам обычно посылают спасателей. Но приказы не обсуждаются, тем более что место вызова рядом с пожарной частью. Так что уже через пять минут пожарные были там.

Начало декабря, улицы припорошены снегом, и хотя его немного, но мороз, накрытая белым флером Москва — хорошо!

… Девочка стояла на подоконнике. Одетая в теплую осеннюю куртку и вязанную шапку, она будто решила уже прыгнуть из открытого окна. Не так уж высоко: второй этаж.

— Отойди от окна! Мы сейчас лестницу поставим и поднимемся к тебе! – крикнул девочке Стас.

Та послушна исчезла в глубине комнаты.

Парни быстро установили трехколенную лестницу. По ней пожарный Илья поднялся в квартиру. В комнате было много воздушных шаров: совсем недавно здесь праздновали что-то. Может быть, что и день рождения этой самой девочки.

Девочка плакала на аккуратно заправленном диване.

— Привет, как тебя зовут? – спросил Илья, когда оказался в комнате.

— Катя, – ответила девочка, не переставая плакать.

— Ну привет, Катя. Не бойся, меня зовут Илья, я пожарный, пришёл, чтобы помочь тебе. Расскажи, что случилось, ты одна дома? — улыбаясь спросил пожарный. Почему ты одна дома, где твои родители?

— Да, одна…

Девочка вытерла слёзы.

— А где же твои родители?

— Папа с нами давно не живет, — всхлипнула она. — А мама, а мама… — снова разревелась. — Ушла мама…

— Ну-ну, ты успокойся, — растерянно посмотрел на неё пожарный.

Девочка ревела истошно, это была настоящая истерика, так что её аж колотило от плача.

— Ну что, Илюх? — запрыгнул в комнату через окно начальник караула Стас.

Девочка от неожиданного появления второго пожарного перестала плакать, испугалась и прильнула к Илье, обхватила его ручками.

— Не бойся, Стас, как и я, пришёл тебе на помощь.

Девочка, шмыгая носом, медленно выглянула из-за Ильи и посмотрела на неожиданно появившегося пожарного.

В этот момент диспетчер пожарной части запросил обстановку. Стас ушел осмотреть квартиру, но кроме ребёнка никого не оказалось. Он вернулся в комнату, где Илья пытался разговорить девочку.

— Где же твоя мама?

— Она сказала, что больше меня не любит, что я больше никогда её не увижу, собрала все свои вещи и ушла… — только немного притихшая, девочка снова начала всхлипывать.

Стас передал по рации:

— Проникли в квартиру по трёхколенной лестнице, в квартире закрыт ребенок, сотрудников полиции, скорую и психологов по данному адресу, дальнейшая информация уточняется.

Стас тоже присел напротив девочки. Вдвоём с Ильей они её успокоили и дождались, пока пришедшая с работы соседка открыла дверь: у нее оказался запасной ключ, который дала мать девочки. Соседки хорошо дружили. Попытались дозвониться матери на сотовый, но она не отвечала.

Прибыли полицейские и врачи, осмотрели Катю. Квартира оказалась съемной, свидетельство о рождении, страховой полис и даже медкарту нашли в аккуратном файле на подоконнике. Там же лежала записка с номером телефона и подписью: «Бабушка».

Потом оказалось, что это был номер бабушки со стороны отца. У девочки было не так-то много родственников, она любила бабушку, но мать всячески настраивала её против бабушки. Катя успела рассказать много, пока пожарные ждали полицию, много такого, о чём и писать-то не хочется…

Мать так и не объявилась, поэтому позвонили бабушке. Её Катя не видела два года, а отца — пять лет. Бабушка сразу ответила на звонок. Она оказалась в Пензе, но пообещала выехать немедленно и приехала на следующий вечер.

Ситуация вырисовывалась такая: Катя жила с мамой в съемной двухкомнатной квартире, мама разозлилась на Катю и сказала, что больше не любит её и что та больше никогда её не увидит, демонстративно собрала вещи в чемодан и ушла, закрыв ребенка. Накануне у девочке было день рождения, к маме приходили гости две женщины и трое мужчин, они весело, долго праздновали и даже остались на ночь. Утром ещё посидели и разошлись, а мать разозлилась, что девочка не помыла свою тарелку и не собрала карандаши. Вот и весь повод.

Полиция решила забрать девочку в отдел, пока кто-то из родственников не объявится. Долго бодались с полицейскими: пожарные хотели забрать девочку к себе в часть, где для неё всегда нашлась бы отдельная комната, а диспетчер Алина занялась бы ребенком, успокоила и по-женски приласкала. Но не вышло. Не по закону. Получалось, что, если мать не объявится, то бабушке потребуется не один месяц, чтобы добиться опекунства над ребенком и забрать его себе. Тогда придется Кате пожить в интернате. Невеселая картина, да? А до этого посидеть в отделении полиции, куда частенько сводят всяких сброд.

Когда вернулись в часть, Илья сразу позвонил жене. У него росли две маленькие дочки. Он просто не мог оставить ребенка! Ещё по дороге в часть он понял, что нельзя, решительно невозможно бросить Катю. Она же такое пережила!, Это теперь отразится на её психике. А как же ее будущее?

Когда Ольга, его жена, ответила на звонок, он рассказал про Катю и её случай. И предложил:

давай возьмем, удочерим её, ведь она совсем одна, её надо спасать! Она очень замкнулась в себе, а ведь совсем ещё дитя...

Сделав небольшую паузу, Ольга ответила:

– Почему нет, мы можем.

Поражает, с какой легкостью и пониманием она согласилась. Нужно бесконечно уважать мужа и верить ему, чтобы так просто согласиться принять в семью чужого ребенка, которого никогда не видела. Такие женщины достойны особенного уважения.

Казалось бы: все, хэппи-энд, но нет! Через день объявилась мамаша девочки. Утверждала, что оставила маленькую дочь одну в квартире сугубо в воспитательных целях, потому что та не слушалась и плохо себя вела. Хочется спросить: почему же вас так долго не было дома?

– Если бы я пришла раньше, она бы ничего не поняла, – объяснила мать.

Сурово, не так ли? Но Илья всё равно связался с горе-мамашей и предложил помощь.

Ещё на выезде Илья узнал номер бабушки девочки и позвонил ей. И та со своей сестрой и отцом девочки уже вечером следующего дня были в Москве.

Илья отработал в пожарной-спасательной службе без малого семнадцать лет, но сейчас был по-настоящему взволнован: его беспокоило состоянием ребенка. Девочка была подавлена, и Илья просто хотел ей помочь. Помочь от души, от чистого сердца.

На следующее утро после суточного дежурства он позвонил матери и предложил помощь. Она вежливо попросила отвезти их с ребенком к врачу, ведь на улице холодно. Илья согласился. По дороге пожарный расспросил женщину, почему, отчего и как ребёнок оказался дома один. Оказалось, что мать – педагог, в прошлом – учительница начальных классов, и считает, что оставить ребёнка одного в наказание за плохое поведение – допустимая воспитательная мера. Он попытался объяснить Катиной матери, что её воспитательные методы недопустимы, но времени, пока они ехали от дома до поликлиники и обратно, было слишком мало.

В больнице девочка и её мать встретились с приехавшими бабушкой, её сестрой и отцом. Но, видимо, отношения между ними были так плохи, что диалог так и не состоялся, одна ругань.

Потом Илья продолжил звонить и узнавать, как Катя, говорил с ней и даже пригласил с мамой в детский развлекательный центр. Познакомил девочку со своими дочерями. Ещё через день Илья попросил Катину мамашу взять девочку с собой на дачу, чтобы она могла пообщаться и поиграть с его дочерями, развеяться хоть немного. Девочка казалась замкнутой и психологически травмированной. Когда она оказалась заперта в квартире, это было ужасно, но вряд ли это был единственный тяжелый момент в «воспитании».

Разрешение от мамочки получил легко. Приехав с женой, дочерьми и Катей на дачу, Илья наблюдал, как девочки играют, смеются, веселятся. И радовался. Девочка более-менее ободрилась, начала смеяться и не выглядела такой по-взрослому серьезной.

На даче у Ильи стояли большой добротный дом и банька. Решив попарить девчонок, чтобы те прогрелись, Илья позвонил вновь мамаше и спросил, нет ли у Кати противопоказаний к пару. И вот уже ближе к вечеру, когда его жена Ольга пошла парить девчонок, началось самое интересное.

Внезапно Илье в WhatsApp пришло странное сообщение от Елены (так звали мать Катеньки).

ну как ты там напарил своё сексуальное тело?

Глаза Ильи округлились от прочитанного. Да, пожарный, всю жизнь занимающийся единоборствами, был отлично физически развит: рельеф мышц был виден невооруженным глазом. Но могла ли писать так нормальная женщина едва знакомому мужчине? Ничего не ответив на странное сообщение, пожарный удалил его, чтобы жена его случайно не прочла. Вдруг поймет все как-то не так…

Спустя какое-то время пришло ещё одно. Мать девочки сообщила, что только что вышла из магазина, купила просто умопомрачительное белье. И решила заняться фитнесом, чтобы подтянуть свою фигуру.

Потом прислала фото в этом самом нижнем билье. Зачем, к чему все эти сообщения? Ещё и фотографии! Илья не понимал. Снова он удалил сообщения, на этот раз – вместе с фотографиями. Илья очень любил свою жену. У него и в мыслях не было иметь интрижки с кем-то, тем более – с этой глубоко несимпатичной ему дамой.

И что, думаете, на этом все кончилось? Спустя какое-то время пришло новое сообщение, только теперь с незнакомого номера:

я знаю моя дочка у вас и вы с ней сейчас паритесь в бане. Это правда?????

Через какое-то время еще одно:

вы мне не ответили

Потом ещё:

Как не стыдно, это же ребёнок.... Я с вас спрошу за это по приезду.

Илья понял, что это, видимо, пишет отец Кати. Ему всегда было откровенно плевать на чадо, а теперь вдруг забеспокоился.

Беспочвенно, бестактно, бесцеремонно... Стало как-то мерзко и неприятно, ведь в контексте подразумевалось что-то нехорошее, омерзительное, такой намек на педофилию.

«Даже отвечать не буду!», – поморщился и решил Илья.

Снова удалил сообщение.

Потом начала писать бабушка девочки. Стала рассказывать, какая невестка дрянь, тварь, шалава и при каких обстоятельствах сынок с ней развёлся. Зачем это знать чужому человеку? Вообще непонятно.

Дальше – больше. Видимо, уже решив, что пожарный опекает ребёнка, начались советы, что лучше для девочки, что она любит есть, пить, какие книжки ей лучше читать. Илья даже пожалел, что затеял всё это... Подобная навязчивость, приставание, грязные подробности чужой семейной жизни и беспочвенные подозрения в грязных помыслах заставили бы пожалеть любого.

Илья был вынужден прервать все связи с веселой семейкой. Дочки не раз спрашивали, как там Катя, когда смогут вновь её увидеть. Да и она, наверное, тоже была бы рада встретиться с новыми подружками: они успели крепко сдружиться. Получилась какая-то ерунда: из крайности в крайность. От лютых подозрений в ужасных вещах до полного чрезмерной навязчивости доверия.

© Кирилл Павлухин

Если любить - то всем сердцем, если делать добро - так от всей души, но а если работать - так не жалея себя! Трудовая деятельность пожарных - это бесконечна борьба за жизни, нет не свои - так было бы всё куда проще. Эта борьба за жизни других, тех, кто даже тебе не знаком и неважно хороший он человек или плохой, пожарные непременно до последнего будут из-за всех сил стараться спасти, пока дышат сами, будут пробиваться и вновь и вновь пытаться выручить попавшего в беду человека. В этом и есть смысл работы пожарных спасателей. Для этого эти люди не спят ночами, дежурят на постах, выходят в праздничные дни, в свои дни рождения, в дни рождения своих детей, родных, близких, любимых людей, лишая их своего присутствия. Ради этого, пожарные постоянно тренируются, поднимая свои профессиональные навыки. Ради этого они рискуют жизнями и ради этого живут. И это самая достойная цель жизни!

Вызов поступил ночью, когда осенняя ночная Москва озарялась светом дорожных фонарей и рекламных вывесок.

По заявке: загорание машины. Два хода: АЦ-автоцистерна и АН-автонасос понеслись к месту вызова и уже через пять минут были на месте.

Во дворе дома, совсем рядом с Можайским шоссе, горел старенький БМВ-3.

Горело заднее правое колесо, горел багажник. В салоне начала разгораться спинка заднего сиденья, а из бензобака происходило факельное горение.

Салон автомобиля переполнен дымом, который густым чёрным столбом валил из приоткрытого окна водительской двери.

Пожарные, когда увидели всё это из машины и тут же решили подать воду, а не пену.

Возле автомобиля в панике бегала женщина. Увидев приехавших пожарных, она подбежала к красно-белой машине и взмолилась:

— Пожалуйста! Быстрее! Там мой сын!

Начальник караула Игорь поспешил за женщиной к горящей машине, а двое пожарных, Артём и Павел, проложили рукавную линию к машине и приступили к тушению.

Открыв водительскую дверь и просунув голову в салон горящий БМВ, Игорь проверил водительское и переднее пассажирское сиденье. Там было пусто. Салон был целиком заполнен дымом, и видимость была нулевой. Пожарный проверял сиденья на ощупь. Открыв заднюю дверь, начальник караула также проверил и задние сидения, где тоже никого не оказалось.

– Тут нет никого! – сообщил женщине Игорь, откашлявшись от дыма.

– Нет, он там был, точно там! Проверьте ещё, пожалуйста, – взмолилась женщина.

Набрав в лёгкие побольше воздуха, Игорь вновь наполовину залез в сильно задымленный салон...

Тем временем Павел и Артём, разбили заднее стекло и поливали салон горящего автомобиля.

И тут Игорь действительно нащупал в дыму лежащего между сидений человека.

– @ля, горняк! – высунувшись из салона, процедил сквозь зубы он.

Произнес он это очень тихо, с неподдельной досадой в голосе, но пожарные всё поняли по его мимике.

Парень лежал в неестественной позе, словно сломанный пополам, туловище и голова были сильно запрокинуты назад и находились на коврике возле заднего сидения автомобиля.

Игорь чуть отошёл от машины и начал передавать информацию.

– По адресу происходит загорание машины, горняк один, – с горечью в голосе передал он.

Тем временем, как следует пролив салон автомобиля, пока открытое горение не было сбито, Артём отдал ствол Павлу, чтобы тот пролил бензобак, багажник и всё ещё слегка горящее заднее колесо. Сам же молодой пожарный решил сам ещё раз проверить салон автомобиля.

В салоне дым слегка рассеялся, и теперь были видны очертания лежащего тела в неестественно изогнутой позе. На полу было много воды, и голова была наполовину погружена в воду, но парень лежал лицом вверх, и уровень воды в затопленном салоне машины не доходил до рта и носа.

В какой-то миг пожарному показалось, что лежащий неподвижно человек шевельнулся Артём пристально всмотрелся в его лицо.

Тот шевельнулся еще раз, еле уловимо шевельнул губами...

– Он жив! – распахнул заднюю дверь, пожарный подхватил парня и начал вытягивать его на улицу.

Пожарные вытащили находящегося в бессознательном состоянии парня.

— Горняк-1 отбой, Степняк-1 скорую поторопи по данному адресу! – передал информацию начальник караула.

Двор, в котором это происходило, по случайному стечению обстоятельств граничил с забором приёмного отделения районной городской больнице. Парень находился явно в тяжелом состоянии, медлить было нельзя! И Игорь отправил одного из пожарных сбегать за медиками в отделение больницы, чтобы ускорить процесс прибытия врачей к пострадавшему.

Оставшиеся пожарные положили парня прямо на асфальт возле подъезда и принялись растягивать на нем одежду, чтобы облегчить дыхание. Он был, надо сказать, тепло одет.

В это время из подъезда вышел другой парень, как позже оказалось — старший брат пострадавшего. Пожарным с первого взгляда стало ясно, что он пребывает в каком-то одурманенном состоянии.

Парень быстро сообразил, что пытаются сделать пожарные, и извлек откуда-то из-под свой одежды огромный нож, напоминающий мачете. Двумя ловкими движениями он разрезал и теплую осеннюю куртку, и свитер, и футболку на теле брата.

Пожарный Павел, которого начальник послал сбегать за медиками, мчал что есть силы по направлению к приёмному отделению. Он очень хотел успеть! Но в боёвке шибко не разгонишься, да и расстояние от места, где горела машина, находилось в приличном удалении от входа в приемные покои больницы.

Нет, если бы не высокий забор больницы, если бежать напрямик, то пришлось преодолеть бы добрые двести-двести пятьдесят метров. Но забор был, и пожарному пришлось сначала бежать вдоль него в обратном направлении, к центральному въезду в больницу, и ещё метров триста-четыреста – ко входу в приемные покои.

Тяжело дыша, пожарный наконец достиг порога приемного отделения.

В отделении были люди с разного рода травмами, сидевшие и мирно ждавшие своей очереди.

Павел спросил у охранника, где дежурный врач, и после указания пути буквально влетел в кабинет врача.

За столом сидел доктор, мужчина лет тридцати пяти на вид, и суетилась медсестра.

Пожарный объяснил сложившуюся ситуацию и попросил, чтобы дежурный врач отправил с ним какого-нибудь доктора, чтобы тот до прибытия скорой помощи оказал помощь сильно надышавшемуся дымом парню.

Неожиданный ответ врача сразу ввел пожарного в ступор:

– Вызывайте скорую помощь, когда она привезёт его к нам, тогда и будет оказывать пострадавшему помощь.

Павел попытался возразить, объяснить, что время не ждет, что тяжелое состояние парня требует немедленной медпомощи, да и находится пострадавший аккурат напротив приёмных покоев больницы.

– Нет, нет, вызывайте скорую! Только так! – отрезал врач.

Стоит ли говорить, как был смущен и возмущен этим ответом пожарный.

Павел подумал: «Вот сейчас мы тебе принесем этого хрипящего парнишку, положим на стол — и вот тогда посмотрим, что ты скажешь...»

Пожарный быстро покинул больничные покои и бегом рванул обратно, к уже потушенной машине.

Миновав въезд в больницу, пожарный уже бежал со стороны улицы вдоль забора в обратном направлении, когда с радостью увидел, что его коллеги и друзья тянут волокуши с парнем. Подбежав к ним, пожарный принялся помогать.

Переноска заняла минуты пять, и пожарные с волокушами, на которых всё также без сознания лежал пострадавший, в сопровождении его родственников ворвались в приёмное отделение.

Павел показал кабинет дежурного врача, и разгоряченные, сильно вспотевшие от столь нелегкого забега, парни в боёвках оказались в кабинете доктора.

Повисла немая пауза, после чего врач, состроив недовольную и даже несколько возмущенную мину на лице, вновь удивил своим вопросом пожарного:

– Ну, и чего вы его сюда принесли? – спросил доктор.

– А куда его, на помойку, что-ли? – в тон ему задал встречный вопрос пожарный по имени Виталик.

– Вызывайте скорую, мы его принять не сможем, – на этот раз холодно и спокойно произнес доктор.

Последняя фраза как-то по особенному подействовала на пожарных. Парни с недоумением смотрели на безразличного врача, который холодно смотрел на них, всем своим видом показывая, что ему неприятно присутствие всех прибывших «пациентов».

Из-за спины пожарных показалась заплаканная мать, растерянная и испуганная:

– Пожалуйста, доктор, помогите, сделайте что-нибудь!

– Что я сделаю, ждите скорую, – не меняя тон ответил врач, отведя глаза.

Павел больше машинально, нежели умышленно, смахнул всё, что стояло на столе у доктора.

– Давайте, парни, кладём его!

Пожарные, приподняв волокуши с неподвижным, ели хрипящим молодым человеком, положили его на стол к медику.

–Ннет, нет на кушетку! – вскочив, растерянно крикнул врач.

Пожарные тотчас же подхватили волокуши и переложили пострадавшего на кушетку, как и велел опешивший доктор.

Молоденькая медсестра, которая всё это время сидела за соседним столом, мигом подскочила к неподвижному парню. Тут же в кабинете откуда ни возьмись появилась вторая. И они умеючи и резво выкатили кушетку в коридор.

В сопровождении матери пострадавшего и пожарного Артёма, которого начальник караула послал проконтролировать доставку пострадавшего, они быстро покатили кушетку по длинному коридору, на цокольный этаж, прямиком в реанимацию.

Артём проводил «клиента» до пункта назначения и взял обратный курс к парням из своего отделения.

Пока пострадавшего доставили в реанимацию, сверху, в приемном покое Виталька морально уничтожал безразличного врача. Остальные пожарные не лезли в односторонний монолог пухленького пожарного Витальки, зная его острый язык: понимали, что справится сам

Врач, перевернув бейдж с именем, вышел в коридор и даже не пытался оправдываться, просто молчал...

Едва ли можно винить медиков в безразличии или ещё в чём-то, ведь они действуют по инструкции. Врачи тоже люди и конечно им не хочется быть незаслуженно отруганными или того хуже обвинёнными родственниками несчастного. Очень часто люди, после утраты родного человека, начинают искать виновных в его гибели, а медики получаются крайними во всей цепочке трагических событий, ну и соответственно, кто ещё виноват, как не эти, в белых халатах…

На врачах лежит большая ответственность за жизнь человека, находящегося в тяжелейшем состоянии, на момент прибытия скорой. Умение доктора не навредить пострадавшему, правильно поставив диагноз, чтобы потом обезумевшие от горя родные несчастного, не обвинили во всём медиков.

Парня откачали в отделении реанимации, врачам было понятно, что пострадавшего доставили к ним буквально на последних минутах его жизни.

У скорой служба не мёд! Это все знают.

Но всё же всегда надо оставаться человеком!

И если не знаешь, как правильно поступить – поступи по справедливости!

Кирилл Павлухин

Всё началось, когда мне было двадцать два. Молодость, физические и духовные силы переполняли меня, а в голове, да и в душе, было острое желание стать полезным людям и своей стране. И всё это я нашёл в пожарке.

Когда после службы в армии я приехал домой на дембель, то получил приглашения в силовые ведомства: ФСО, МВД и другие. Помню, даже съездил на собеседование, но что-то удержало тогда. Поработал в разных местах, занялся бизнесом с другом, но всегда хотел что-то большее. Что бы мне по-настоящему нравилось. Да и искал я не столько высокую зарплату, сколько такую работу, чтобы она меня увлекла. Чтобы, знаете, не было неприятного осадка после, не было чувства неудовлетворенности от своего труда. Но искал не там, как оказалось.

А как-то решился: пришёл в районную пожарную часть и поговорил с командиром, Вадимом Александровичем. Он сразу показался человеком стоящим. Вадим Александрович показал мне часть, рассказал немного о работе пожарного и о том, какие трудности ждут новичка. Объяснил и про пенсию — в общем, ясно и коротко ввёл в курс дела! А после дал направление в управление по западному округа столицы. И я в этот же день отправился туда.

В Управлении Западного округа меня радушно встретили и направили на военную врачебную комиссию, но перед этим я должен был пройти врачей по месту жительства. Пришлось побегать и постоять в очередях, чтобы пройти врачей, но я превозмог себя и за неделю-две прошёл всех — успешно. После этого меня направили на ЦПД (тесты психологического тестирования). Тут всё вышло куда быстрее: один-два дня — и всё готово. Отвез документы в управление. Сказали: ждите решение проверки. Когда устраиваешься в госструктуру, тебя и твоих родственников тщательно проверяют, например, на наличие судимостей. Я ждал полгода, летом впервые пришёл в часть, и только в декабре, наконец, вступил в ряды огнеборцев.

Помню, как получил на вещевой базе форму. Как красовался в ней перед зеркалом, а знакомые девушки, видя меня в форме, восхищенно охали. Красавец! В часть я прибыл уже при полном параде.

В Москве в отличие от других городом, нашей необъятной, весь распорядок дня сдвинут на час вперёд. Ровно в девять развод караулов. Во время развода меняющейся караул рассказывает, что они сделали за сутки, сколько было выездов и что горело. А командир, или его заместитель, если первый на совещании, доводят до личного состава важную информацию, если та имеется. Сразу заметил, что в каждом карауле своя атмосфера, что парни крепко дружат. Пожарные — крутые ребята, добряки, открытые и простые люди, с которыми легко общаться. Они быстро располагают к себе. А ещё они большие весельчаки: пока не привык, живот часто страдал от их шуток, болел, так я над ними смеялся.

А с каким трепетом заступающий караул принимает смену у меняющегося! Проводится приёмка по полной программе. Вся часть должна быть вымыта, а ведь уборщиц нет и караул всё убирает самостоятельно. Пожарные машины, рукава, как и отсеки автомобилей, — все чистые, ПТВ аккуратно разложено на места. Смена строго принимается — тут не пофилонишь! Когда смену сдали, даются два звонка, и сменившиеся могут идти домой.

Через час после развода начинаются учебные занятия, которые с перерывами продолжаются до самого ужина. Пожарные конспектируют изучаемый материал, занимаются на свежем воздухе, включившись в дыхательные аппараты. Забавно было наблюдать, как парни с заклеенными бумагой панорамными изолирующими масками ползают и на ощупь ищут манекен, хитро спрятанный начальником караула.

Сначала я должен был ходить в часть каждый день пять через два, чтобы познакомиться со всеми пожарными, ведь есть слепые караулы, которые не пересекаются на приёмке и сдаче смен, например: 1й и 3й или 2й и 4й. Немного обвыкся, познакомился со всеми. Но скоро меня перевели на стандартный суточный график, и я начал работать в четвертой смене.

Всего в федеральной противопожарной службы 4 дежурных караула, работают пожарные сутки через трое. График очень удобный, но неумолимый, порой сутки пожарных выпадают на праздники, но наша служба на посту круглосуточно и как говориться «C'est La Vie» к этому быстро привыкаешь.

Сперва просто ездил с пожарными на вызовы, но ничего не тушил, потому как начальник караула мне строго сказал, чтобы я никуда не лез. Да и аппарат на сжатом воздухе за мной ещё не был закреплен. Спустя примерно месяц меня направили в учебный центр на пару-тройку месяцев. Вернулся в часть уже с дипломом о присвоение статуса пожарного.

Как я был рад! Наконец-то я мог почувствовать себя пожарным. После диплома за меня взялись основательно, точнее — за моё обучение. Зубрил приказы, потом пересказывал их начальнику караула. Гоняли день и ночь: то боевое развёртывание, то магистральная линия с разветвлением, то ствол на два рукава, то на время надевать БОП (боевая одежда пожарного).

Я два года отслужил в армии, в подразделении военной пожарной команды, поэтому учился не с самого нуля. Это играло мне на руку. Основы я знал досконально, немало умел, например, отличал рукава по диаметру: 66, 77 и 89 — магистральные линии, рабочие линии — 51 и 38. Вскоре я сдал зачёты для допуска работы в СИЗОД (система индивидуальной защиты органов дыхания), тогда за мной закрепили дыхательный аппарат. Вот теперь я стал настоящим пожарным. Мне давали тушить, работать со стволом. И я был счастлив.

Сначала сложно, непривычно было подскакивать ночью на вызовы: вылезал из кровати и просыпался только в машине. Не нравились и ночные дневальства: в пожарных частях выставляется постовой у фасада, он следит за обстановкой в зоне видимости и встречает начальников и проверяющих, сообщает дежурной смене о их прибытии. На пост дневальные заступают на два часа, потом меняются. Раньше дневалили только трое пожарных: получалось, что два часа стоишь на посту, четыре отдыхаешь. Так за сутки получалось примерно четыре заступления на пост. Чуть позже мы переиграли этот метод и стали дневалить всем караулом, итого всего два раза по два часа.

Я искал настоящую боевую пожарную часть и нашёл — самую что ни на есть боевую! Любимую четверочку. Выездов много всегда, в любую погоду, час, время года. Горит все: помойки, бытовки машины, квартиры, заводы, ангары... При мне парни спасали жизни: вытаскивали пострадавших, находящихся в бессознательном состоянии, из задымленной зоны и передавали врачам скорой.

В начале службы меня строго проверяли по всем статьям: сдавал нормативы, пересказывал приказы. Я был молодым пожарным, то есть совсем ещё неопытным, потому с меня спрашивали вдвойне.

А как меня восхищало то, как ездят пожарные-водители! Ох и лихие же они ребята! Несутся на вызов едва ли не со скоростью света, а мигалки позволяют нарушать ПДД, но делать это нужно аккуратно: при ДТП, кто бы ни был виновником, все шишки собирает пожарный-водитель. Большие они профессионалы, скажу я вам без преувеличения.

Понравились диспетчеры. Среди них много женщин, которые действуют чётко и храбро, поддерживают караул не только делом, но и теплым словом и участием.

Обед в пожарной части с часу тридцати до половины третьего. Пожарные приносят еду собой или готовят уже здесь. Парни всегда готовы помочь другу и коллеге и никогда не откажут в помощи. Если вдруг приехал на сутки без еды, накормят обязательно, без лишних вопросов. Случается есть вместе, прямо из одной сковородки, что, конечно, сближает. Так я и нашёл пожарное братство и настоящую мужскую дружбу.

А после обеда, время психологической разгрузки, потом уход за техникой и ПТВ (пожарно техническое вооружение). Не нравились сперва и ПХД (парко хозяйственный день), которые проводятся каждый четверг. Чья смена попадает на ПХД, та и моет всю часть: отодвигают ящики, промывается всё под ними, выбивают одеяла, стирают занавески и постельное бельё… Где надо — подделывают, что нужно —подкрашивают. Позже привык к уборкам и начал всё воспринимать иначе, намного легче, чем раньше. За час до ужина спортивно массовые мероприятии – занятия по физической подготовке, ведь пожарный должен постоянно прибывать в отличной физической форме. В 19:00 ужин, в 22.00 свободное время, когда можно посмотреть телевизор, почитать литературу или просто пообщаться между собой.

В одиннадцать отбой! Смена ложится спать, и лишь дневальные сменяют друг друга. И, конечно, если поступает вызов, то весь караул подрывается по тревоге и выезжает на место.

Первые месяца два-три наша смена всех спасала, были пострадавшие, даже тяжёлые, но за эти месяцы я не видел ни одного погибшего. Я был готов к этому психологически. Или мне так казалось тогда. Первого горняка увидел неожиданно. Поехали на возгорание автомобиля в чужой район, местная часть в то время работала на другом пожаре. Нас выслали по первому номеру, когда прибыли, горел ВАЗ-2107. Помню, на улице было уже темно, а семёрка горела по всей площади. Я со стволом не работал тогда, лишь помог парням произвести боевое развёртывание. Помню много дыма, который почему-то всегда шёл в моём направлении.

Когда потушили, парни позвали меня и, освещая сгоревший автомобиль, мощными фонарями показали мне горняка. Тело несчастного обгорело до неузнаваемости, руки до локтей отсутствовали, из головы выделялась какая-то жёлтая жидкость. Я отошёл в сторону. Ох и тошнило меня тогда! Помню и улыбки медиков, которые увидели согнувшегося в приступе рвоты пожарного. Было неприятно, а от мысли, что на меня шел дым от сгоревшей плоти — и того хуже.

Очевидцы сказали, что до пожара мужчина, вышел из дорогой иномарки, в руках держал какую-то коробку, сел в ВАЗ-2107, а когда дорогая иномарка быстро уехала, раздался сильный хлопок. И машина в миг разгорелась. Пожарные — не эксперты, а лишь ликвидаторы, поэтому причины хлопка и пожара так и остались неизвестными.

Со временем привык видеть разное. Подъем утром в 7:00, после утреннего туалета в 7:30 завтрак, а после завтрака пожарные достают волшебные швабры и тряпки и готовят часть и машины к сдаче смены.

В пожарно-спасательной службе МЧС огромным плюсом считаю стабильность, которой так порой не хватает в наши дни.

И честность: на этой работе взяток не берут. Мы живём честно, совесть у нас чиста, и перед обществом, и перед страной, и перед самим собой. Когда в душе порядок, ты счастлив. И, конечно, медицинскую помощь, которая организована на высшем уровне: вылечат от чего угодно. Но самое главное — товарищество, пожарное братство. И ощущение супермена. Человека особенного, способного на многое. Человека, который спасает других людей.

Сейчас, после девяти лет в пожарной части, даже не могу себя представить где-то ещё. Люблю свою работы, чем могут похвастаться немногие. Меня окружают настоящие герои, у меня так много хороших и верных друзей среди пожарных, и каждый день я чувствую, что становлюсь лучше. Это ли не счастье?

Кирилл Павлухин

101Вызов Пожарные Истории

основано на реальных событиях

Кирилл Павлухин

Работа пожарных — это вера. Вера в себя, вера, что хватит времени. В коллег, которые вместе с тобой заходят в дым и огонь. В систему МЧС, в жизнь, в конце концов.

Вера в то, что ты делаешь, и в то, как живешь.

Эта вера подобна вере ребёнка в родителей: она абсолютная и безусловная.

Но есть и ещё одна вера. Вера в спасение – что тебя спасут и выручат из сложной или вовсе опасной для жизни ситуации. Люди верят во спасения до конца. И эта вера словно противоположный оттенок той, что мы подразумеваем под словом «верить». Надежда, как водится, уходит последней.

Бывает, что приезжаешь по указанному в путёвке адресу, а люди кричат из окон о помощи. И, конечно, найдутся умники, которые будут поторапливать огнеборцев: «Что вы так медленно, растяпы, давайте быстрее…» Что тут скажешь в ответ, когда тебе надо подняться на нужный этаж со всем снаряжением и спасти во что бы то ни стало…

Люди предпочитают выпрыгнуть из окна любого этажа, нежели сгореть живьём. Жаром давит бескомпромиссно, злое тепло полностью выжигает кислород в помещении. И живое в человеке берет верх и стремится прочь от адского пекла. А пожарный должен верить в себя и в друзей – идущих с ним в неизвестность. В то, что он и его команда сможет помочь, прийти вовремя и успеют спасти всех! Верить, что всё получится. Что не спасуешь, примешь правильное решение и выйдешь победителем.

Наконец-то ужин. Хотя правильнее было бы сказать «припозднившийся обед». Сутки сегодня выдались ещё те! Катались весь день. И ладно, если бы что-то стоящее потушили, так нет: одна мелочёвка! Мусорка, пару сработавших сигнализаций в школах, машина во дворе, термическое разложение пищи на плите и несколько ложняков. Вроде и не тушили ничего такого, но утомились. Хотелось отдохнуть.

Пожарные всем караулом расселись на пищеблоке и в порядке очереди разогревали прихваченную из дома еду. Болтали, смеялись, шутка за шуткой — и вот уже все сидели за столом.

У Пашки завибрировал в кармане телефон. Пожарный открыл сообщение.

«Приветик, сладкий! Только сошла с поезда, сейчас на «трёх вокзалах», очень соскучилась. Ты же на сутках сегодня, хочу приехать к тебе! Можно?»

Прочитав сообщение, пожарный расплылся в широченной улыбке. Лицо его буквально светилось, и друзья сразу поняли, в чём дело.

— Викулька? — угадал добродушный здоровяк Артём.

— Ага, только приехала в Москву… — ответил тот и принялся печатать любимой ответ.

«Привет, малышка! Сегодня на сутках, приезжай!»

«Хорошо сладкий, буду через часа полтора. Целую нежно».

В конце стоял влюблённый смайлик.

Пожарный поел раньше всех и поспешил вниз, в раздевалку, чтобы принять душ до прибытия любимой, ведь от него неслабо пахло дымом после выездов. Быстро сполоснувшись, Павел надел чистую майку и пару раз пшикнул одеколоном, который взял из шкафчика своего друга и коллеги, а по совместительству начальника караула Стаса. Он предвкушал встречу с любимой девушкой, сердце бешено колотилось, чуть ли не выпрыгивало у него из груди. Всё-таки недельная разлука для влюбленных — немалый срок.

Едва ли пожарный успел привести себя в порядок, как диспетчер, хороший Пашкин друг Мишка, по громкой связи сказал ему выйти из части. Пашка в несколько больших шагов преодолел два лестничных пролёта, ведущие из подвала, где располагались раздевалка и душевые, и оказался на первом этаже, а ещё через пару мгновений вышел на улицу, к фасаду части.

Сразу посмотрел в сторону въездных ворот со шлагбаумом и наконец-то увидел её. Малюсенькая девочка, сантиметров сто пятьдесят с небольшим, в ярком платье по фигуре, с вьющимися каштановыми кудрями и с пакетом в руках. Вика стояла возле шлагбаума и что-то объясняла дневальному, который вышел из будки постового и что-то тоже объяснял ей в ответ.

Увидев Пашку, который быстрым и уверенным шагом шёл в их направлении, она как будто перестала замечать стоящего напротив неё постового и обратилась вся к спешащему навстречу ей любимому.

— Это к тебе, Паш? — посмотрел на пожарного дневальный.

— Да, ко мне, — не отрывая от Вики влюблённых глаз, ответил Пашка.

— Здравствуй, милая! — Пашка поцеловал её.

— Привет, — сказала она, не отрывая улыбающихся глаз с любимого. Они светились таким сказочным светом, который проникал в самые глубокие уголки его души.

Любимые замерли в страстном поцелуи. Дневальный понял, что он лишний, и молча удалился в будку постового. С трудом оторвавшись друг от друга, любимые с нежностью заглянули в глаза друг другу. Он взял её за руку.

— Как съездила, Вик?

— Нормально, скучала по тебе очень!

— Я тоже, — приобняв её и погладив по голове, тихо ответил пожарный.

— Вот, я купила вам к чаю тортик и рулетики, — протянула белый пакет Вика.

— О, то что надо! Как раз ни у кого ничего к чаю нет, — обрадовался Пашка.

— Ты знаешь, ваш дневальный не хотел меня пропускать! А я ведь ему сказала, что к тебе, а он говорит: «Нет, пусть сам выходит». И вообще, кто это, я его раньше не видела!

— Это молодой боец, он недавно работает. Не обижайся: всё правильно, он же дневальный и не может вот так просто пропустить постороннего на территорию части, — ответил пожарный, нежно сжимая её руку.

Так вместе, коротко переговариваясь, они не спеша пошли в сторону части.

— Устала?

— Немного, спать хочется. Сложно засыпать в поезде, даже в отдельном купе, — мило улыбаясь и не переставая смотреть на него, ответила Вика. — Как ты здесь без меня? Скучал?

Смотрела будто не могла насмотреться.

— Скучал! И много думал о тебе! — ответил Павел. — Пойдём, я тебя чаем напою, а то ты с дороги.

— Пойдём, — Вика двумя руками обхватила его руку, прильнула к нему.

В части Вика поздоровалась со всеми коллегами Пашки. Она хорошо знала ребят с его смены, а они знали её — и всё про них двоих.

Поднявшись на пищеблок, Павел поставил чайник. Пока тот закипал, внимательно слушал нежный голос, смотрел в бездонные карие глаза, которые светились неземным светом. И улыбался от счастья, обволакивающего его с ног до головы.

Заварив чай, влюблённые решили перебраться в комнату так называемой психологической разгрузки. Она была вытянутой, примерно квадратов двенадцать. В ней стоял мягкий диван, пара кресел и телевизор, а ещё горшки с цветами и аквариум с рыбками.

Оказавшись там и поудобнее усевшись на диване, Вика прильнула к Пашке и прижалась так нежно, что он уже забыл даже, что находится на дежурных сутках и почувствовал приятную истому. Она целовала его много раз: в гладко выбритую щеку, в губы, в шею, опять в щёку, и делала это так, будто никак не могла насытиться поцелуями.

А Пашка чувствовал такое удовольствие, что не смог сдержаться и накинулся на неё, принялся целовать в ответ. Его рука скользнула вверх по её ноге, прошла по трусикам и погладила её животик. Они целовались с таким упоением, будто это их последний раз и последний поцелуй.

Дверь неожиданно открылась. На пороге с телефоном около уха стоял Пашкин друг и коллега Илья. Заметив целующихся, прервал на секунду телефонный разговор и неловко улыбнулся:

— Ой, простите, — произнес и тотчас же исчез.

После неожиданного визита Пашка с Викой засмеялись.

— Как стыдно… — не прекращая смеяться, закрыла руками лицо Вика.

— Я сейчас! — поцеловал руки, которыми закрывала красивое личико.

Он выскочил из комнаты, двумя шагами преодолел расстояние до спусковых столбов, скатился по одному из них вниз, в помещение гаража, а ещё через несколько мгновений оказался на пункте связи. Там с порога обратился к диспетчеру, своему хорошему другу Мишке.

— Мих, дай ключи от психразгрузки!

Тот едва заметно улыбнулся, бросил выразительный и понимающий взгляд, молча достал из специального тубуса ключ от нужной комната и с насмешливой улыбкой протянул их другу.

— На.

— Спасибо! — схватил ключи и вылетел из диспетчерской.

Две лестницы, второй этаж, а вот и комната психразгрузки.

— Ты где был, я уже соскучилась! — кокетливо спросила Вика.

— Ходил кое за чем, — заговорщически подмигнул ей Пашка и закрыл дверь на ключ. — Чтобы больше никто не смог нас прервать.

— Ты за ключом бегал? — удивлённо и мило посмотрела она.

— Ага.

Он смотрел на неё, а она на него, и они оба словно тонули друг в друге. Так они простояли несколько коротких мгновений, после чего он взял её за руку и потянул к себе, а она легко поддалась. Обнял за талию крепко, так крепко, что у неё даже слегка сперло дыхание, и прижал к себе. Она невольно ахнула при этом, и они слились губами. Они понимали: то, что сейчас происходит между ними, и есть любовь, ведь он любил её, как только человеческое существо может любить, а она любила его в ответ.

Его большие руки скользнули по её бедрам и незаметно обхватили ягодицы. Он сжал их так, что она даже взвизгнула. Он не ожидал, что она оттолкнёт его, разрывая плотное соприкосновение их тел, и даже не понял, как она опустилась вниз, подняла хэбэшку вверх и принялась нежно целовать волосатый живот. Почувствовал, как расстегнулись ремень и пуговица на штанах формы...

И именно в тот момент, когда она запустила руку к нему в штаны, завыла тревога.

— Вот блин, — с досадой в голосе протянула она.

Он одним движением поднял её.

— Я скоро, малышка, — сказал он и на пару мгновений будто прилип к её сладким губам, потом отшатнулся и побежал одеваться.

— Будь аккуратнее там, — вслед ему тихо проговорила она.

Но он к тому моменту уже исчез в дверях. Ноги несли его, словно к ним были приделаны крылья. Пашка первый оказался возле своей боевой одежды, раньше всех оделся и первый сел в машину. А всё потому, что любовь заставляет нас порхать словно бабочек.

По заявке: возгорание машины. Парни двумя ходами рванули к месту выезда. Один светофор, второй — и они уже мчали по оживленному проспекту под эстакадой Можайского шоссе. Эстакада быстро начала спускаться вниз, а под ней на ограждённой парковке стоял ВАЗ-2105. От него вверх вздымался столб серо-белого дыма.

Пожарные остановились прямо на дублере, заставляя других участников движения объезжать их по свободным полосам, и подошли к дымящейся машине. Огня не было, чёрного дыма тоже, но машина ревела так, словно двигатель крутился на максимальных оборотах. Они заглянули в салон. И что вы думаете? За рулем сидел человек: голова была сильно запрокинута назад, руки неестественно опущены вдоль туловища, нога сильно давила на газ. Машина аж тряслась от максимальных оборотов двигателя, а сизый дым валил из-под капота.

Пашка с Артёмом первые оказались возле машины. Артём быстро распахнул дверь отечественного седана и сразу проверил пульс человека за рулём.

— Вроде жив! — удивлённо проговорил здоровенный пожарный.

Он потряс водителя пятерки. Ноль внимания. потряс ещё раз, уже сильнее. Тот вдруг открыл глаза и начал озираться по сторонам, потом что-то проорал, в миг выскочил из открытой двери и кинулся наутёк, что-то при этом причитая и махая руками над головой.

— Чего это он? — посмотрел на пожарных, как раз подошедший к ним начальник караула Стас.

— Да кто его знает? Сейчас проснется и придет, — хохотнул громадный пожарный Артём.

Огнеборцы открыли капот и заглянули под него. Чудо-шумахер так давил на газ, что движок был перегрет, охлаждающая жидкость выкипела, на всех проводах оплавилась обмотка изоляции.

Водитель вернулся через несколько минут. Он смущённо улыбался пожарным!

— Ты куда так гнал, друг? — посмотрел на него Павел.

— Да я с Баку приехал сегодня утром, и вот —отключился, —смущённо пожал плечами водитель.

— По данному адресу в автомобиле закипела охлаждающая жидкость, пар за дым, пострадавших нет, мы возвращаемся в подразделение, — передал информацию начальник караула.

Парни запрыгнули в машины и поехали обратно в часть. По приезде Павел тотчас же помчался в комнату психразгрузки, где его с нетерпением ждала любимая.

— Вот и я! — зайдя в комнату, радостно проговорил он!

— Я тебя ждала! — нежно улыбнулась Вика, встала с дивана и сделала шаг навстречу.

В замке два раза провернулся ключ, и пожарный одним шагом сократил дистанцию между ними. Она прильнула к нему и, обхватив его маленькими ручками, впилась в его губы своими. Он крепко прижал её к себе, и у неё снова спёрло дыхание, но он быстро ослабил объятия и услышал, как она выдохнула. Одним махом приподнял её и перенёс ближе к дивану.

Аккуратно поставил обратно на пол. Спустя мгновение прервал поцелуй и развернул её спиной. Она лишь выдохнула и старалась посмотреть на него. Он осыпал поцелуями шею и плечи, а его руки медленно поползли вверх по её бедрам. Она немного устремилась вперед и, облокотившись на спинку дивана, выгнула спинку и медленно начала водить попой из стороны в сторону, терлась о его гениталии. Это поджигало его ещё больше. Платье уже было поднято наверх, и он следил за плавными движениями её ягодиц.

Он не стал снимать её красивые трусики, лишь слегка отодвинул их в сторону и наконец оказался в ней. Она задышала чаще и с каждым новым движением дышала громче и громче. Постепенно это дыхание начало перерастать в нежный стон. Он добавил громкости телевизору, по которому что-то показывали, но никто из них не смог бы позже пересказать, что именно. И хотя его большая теплая ладонь прикрывала её маленький ротик, эта прекрасная девочка наполнила небольшую комнату стонами… Когда двое влюблённых с счастливыми улыбками на лицах попадали на диван, в комнате психразгрузки витал аромат любви.

Оделись. Спустя минуту или две они вновь слились в страстном поцелуи. Его руки вновь скользнули по её бедрам, потащили вверх подол платья. А она запустила руку ему в штаны и делала там что-то очень приятное…

Но на самом интересном моменте вновь зазвенела тревога, заглушая работающий телевизор.

— Цистерна, сигнализация, — раздался из громкоговорителей Мишкин голос.

— Подождёшь? — целуя Вику, спросил Пашка.

— Нет, зай, я тебя дома буду ждать, а то неудобно перед ребятами уже! — смотря на него сияющими от счастья и любви карими глазками, тихо проговорила она.

— Ну хорошо, я завтра часиков в одиннадцать буду, — поцеловав ещё раз, он бегом кинулся к спусковым столбам, и через секунд сорок большая красная машина с белой полосою покинула часть.

Вика поправила платье, проверила макияж, выключила телевизор, открыла окно, чтобы проветрить, и выбросила использованные влажные салфетки. Затем вызвала такси и вышла на улицу.

Пашка мчал на вызов и, глядя в окно, расплывался в счастливой улыбке. Ведь в душе у него было так тепло и уютно.

Сев в такси, она поехала к нему домой и уже через минут пятнадцать зашла в двухкомнатную квартиру, куда он когда-то привёл её. Приняв душ, она решила приготовить, что-нибудь вкусненького, накормить уставшего и голодного героя. Она верила, что завтра он, как и сотни раз до этого, придёт домой, и ждала его, а когда утром он наконец пришёл, она вскочила с кровати, крепко обняла, прижалась, верила, что у них непременно всё будет хорошо. А он, стоявший и державший свою любимую девочку на руках, верил ей и верил, что непременно сможет дать ей всё, что ей нужно и сделать её счастливой.

… Работа пожарных – это вера. Вера в себя, в парней которые заходят с тобой в неизвестность, а ещё это вера твоих родных и близких людей, вера в то, что ты непременно вернёшься с дежурных суток и как не в чём не бывало, скажешь: Привет!

Кирилл Павлухин