Мне было года четыре-пять. В долгожданное воскресенье мама отправилась на рынок закупиться и купить мне карандаши. Придя с рынка, она вручает мне пачку новых карандашей, но они не заточены. Когда я попросил маму заточить, она сказала, что заточит их, когда придет с магазина, поскольку забыла что-то купить.

И так, и эдак я пытался рисовать этими карандашами, но не вышло. И я решил их сам заточить: взял у папы лезвие, упер карандаш в палец... и прошелся лезвием не только по карандашу, но и по пальцу. Начала идти кровь.

Я даже не заплакал, поскольку у меня и раньше были небольшие царапины, и я сделал так как меня учили родители: если кровь идет, нужно просто вытереть ее, и она перестанет. Я так и сделал. Раз, два, три... А она не останавливается. Мне никто не объяснял, что нужно прижать рану на некоторое время. Я понимаю, что кровь мне не удается остановить, а если мне этого не сделать, то я истеку кровью, прямо как в фильмах. Я эту кровь с пальца в панике начал вытирать обо все, что видел: об стены, об шторы, об мебель. Я понял, что смерть близка, и надо срочно что-то делать.

Дверь входная закрыта. Я беру стул и выбиваю окно, чтоб выйти на улицу. И теперь бегает по участку маленький ребенок и орет, что умирает. За забором жил сосед, который увидел мой кипиш. Забрал к себе и наложил пластырь, и только тогда я понял, что смерть прошла мимо, но я все равно ощущал ее дыхание.

Через некоторое время приходит домой мама и наблюдает картину: Дома ребенка нет, стены в крови, шторы в крови, мебель в крови, окно выбито...

И паника началась уже у нее. И теперь мой сосед наблюдал за тем, как по участку бегала, вся в панике, моя мама. После чего он ей все объяснил и успокоил. Мама меня тогда не ругала, а даже похвалила, что я не растерялся. После чего я довольный пошел в свою комнату рисовать, только что купленными и заточенными мамой карандашами.