Весёлая барымта
В конце 90-х несколько предприимчивых и «законопослушных» граждан зарабатывали кражей (а скорее даже грабежом) скота. Подъезжали на крытом грузовичке к стаду овец, двое выскакивали из кузова (третий за рулем), чуть ли не на глазах у пастуха резко закидывали несколько баранов в кузов, запрыгивали туда же и съябывали резвой ланью. Такая барымта, да.
Один раз не повезло. На очередном промысле, помимо овец, закинули в кузов лежавшего рядом смирно, нихера не подозревающего, снежно-белого алабая. Здоровые мужики были, ага. Темно, плохо видно, алабай белый и пушистый. Немудрено было перепутать.
Алабай сначала, видимо, охуел от такого небрежного к себе обращения, возмутился, но выпрыгивать из кузова не стал. Барымтачи, удовлетворившись уловом, запрыгнули к «овцам»...
В общем, отлёживались посоны в больнице долго. Зашивали их там, перешивали. Одного даже не посадили, так жалко на него смотреть было...
Барымта, вообще, забавная штука. Давным-давно, еще до того как русские варвары понастроили у нас тут школы и тиатры, был такой узаконенный грабёж.
Огорчил тебя, предположим, какой-нибудь бабай «словом или действием», а отвечать за это никак не хочет. Можно, конечно, просто так ему пизды дать, но Обчество может неправильно понять. Поэтому шли жаловаться к тогдашним буграм и паханам мудрецам и судьям. Так мол и так, рэбе, подскажите, что теперь с этим поцом делать. И уважаемые люди, проникнувшись твоей обидой, разрешали тебе ограбить (!!!) подлеца. Тока штоп без смертоубийства. Иначе потом вендетта, а за ней вендетта в обратку, все дела. Нехуй. И так плотность населения в кыргыз-кайсакской степи не превышает двух человек на размер Прибалтики.
Поэтому шли, ну в смысле ехали (в смысле скакали), тока с дубинками и камчой.
Самое смешное, что потом бии-разводящие подсчитывали награбленное (пиздец!) и, если ты берега не видишь, отдавали часть обратно ограбленному. Есть мнение, что чутка себе оставляли.
Вот такое, блять, правосудие. Суровые времена были… Девяностые, говорю же.
Один раз не повезло. На очередном промысле, помимо овец, закинули в кузов лежавшего рядом смирно, нихера не подозревающего, снежно-белого алабая. Здоровые мужики были, ага. Темно, плохо видно, алабай белый и пушистый. Немудрено было перепутать.
Алабай сначала, видимо, охуел от такого небрежного к себе обращения, возмутился, но выпрыгивать из кузова не стал. Барымтачи, удовлетворившись уловом, запрыгнули к «овцам»...
В общем, отлёживались посоны в больнице долго. Зашивали их там, перешивали. Одного даже не посадили, так жалко на него смотреть было...
Барымта, вообще, забавная штука. Давным-давно, еще до того как русские варвары понастроили у нас тут школы и тиатры, был такой узаконенный грабёж.
Огорчил тебя, предположим, какой-нибудь бабай «словом или действием», а отвечать за это никак не хочет. Можно, конечно, просто так ему пизды дать, но Обчество может неправильно понять. Поэтому шли жаловаться к тогдашним буграм и паханам мудрецам и судьям. Так мол и так, рэбе, подскажите, что теперь с этим поцом делать. И уважаемые люди, проникнувшись твоей обидой, разрешали тебе ограбить (!!!) подлеца. Тока штоп без смертоубийства. Иначе потом вендетта, а за ней вендетта в обратку, все дела. Нехуй. И так плотность населения в кыргыз-кайсакской степи не превышает двух человек на размер Прибалтики.
Поэтому шли, ну в смысле ехали (в смысле скакали), тока с дубинками и камчой.
Самое смешное, что потом бии-разводящие подсчитывали награбленное (пиздец!) и, если ты берега не видишь, отдавали часть обратно ограбленному. Есть мнение, что чутка себе оставляли.
Вот такое, блять, правосудие. Суровые времена были… Девяностые, говорю же.