Ужин на «Титанике» (взято с просторов...)
Каждое утро миллионы москвичей едут неизвестно куда непонятно зачем. Менеджеры по продажам, банковские клерки, офисные работники, курьеры, коммивояжеры, пиарщики, рекламщики, советники, агенты, посредники, перекупщики, помощники руководителей, руководители помощников, руководители руководителей и помощники помощников толкутся в переполненных вагонах метро, стоят в километровых пробках, бегут по улицам, разговаривая по телефону, подписывая документы и читая планшеты одновременно, словно они многоруки, как Шива. Фирмы, в которых они работают, продают все, что можно продать, и покупают все, что можно купить, главным девизом провозглашая: «Производитель — ничто, посредник — всё!», и потому они верят, что турбины вращаются денежными потоками, нефть качается перекладыванием бумаг, а работать нужно для того, чтобы проводить трехнедельный отпуск на заграничном курорте.
Все мысли, усилия и амбиции сегодня сводятся лишь к тому, чтобы продержаться на плаву, а зачем — никто не задается вопросом. «Каждый за себя!» — императив нашего отчужденного общества, не имеющий, правда, ничего общего ни со свободой, ни с индивидуальностью. Философский вопрос «Кто я?» сегодня становится как никогда актуальным: на приеме у психолога пациенты не могут описать собственных чувств, изъясняясь, как глухонемые, а среди жителей мегаполисов бьют рекорды расстройства самоидентификации. Зато книжные прилавки ломятся от пособий «Познай себя», «Подчини окружающих», «Манипулируй людьми», «Измени жизнь», «Как стать успешным», «Как стать богатым», «Как стать счастливым», «Как стать собой» и еще тысячи инструкций, в которых, как сахар в воде, растворяются их читатели. Мучаясь бессмысленностью, которую не могут ни осознать, ни объяснить, они идут на тренинги, предлагающие им «найти себя». Чтобы окончательно потерять. Таким остается затвердить катехизисом слоганы, отвлекающие от «проклятых вопросов», снимающие бремя болезненных исканий: «Будь лидером!», «Не останавливайся на достигнутом!», «Двигайся вперед!». Лидером чего? Вперед — куда?
В СССР маяком служил декларировавшийся «Моральный кодекс строителя коммунизма», в современной России можно лишь догадываться, каков должен быть моральный облик строителей демократического тоталитаризма, которым «элита» демонстрирует в качестве наглядной агитации роскошные виллы и яхты. Правда, это не вызывает ни классовой ненависти, ни чувства несправедливости, а лишь желание подражать, пусть и на своем уровне. Вместо виллы построить дачу, вместо яхты купить машину в кредит, вместо дорогого ресторана сходить в «Макдоналдс». Даже те, кому и это не по карману, заражены общим ажиотажем!
Сегодня Россия похожа на идущий ко дну «Титаник», пассажирам которого напоследок предлагают плотно поужинать. Недаром Тойнби называл ее «кривым зеркалом Запада». В отличие от Европы, где, прежде чем уткнуться в тупик консумации, построили гражданское общество, мы свое государство разломали и разграбили, а на руинах социальных институтов возвели магазины, рынки, кафе, рестораны, клубы и банки. Мечты дедов о светлом будущем у внуков вызывают презрительную усмешку, не желая жить на всесоюзной стройке, они предпочитают пировать на развалинах. От государства в России осталась лишь фикция, здесь каждый делает вид, что делает: правительство — что управляет, рабочие — что работают, учителя — что учат, медики — что лечат. Вместо освоения Севера — освоение бюджета, вместо больниц и школ — церкви и цирки, вместо стадионов и секций — миллиарды на спортивные шоу, вместо сельского хозяйства — импортные продукты. «Сжалься над нами, мы погибаем. Взгляни на наши слезы, облегчи наши страдания!» — упав на колени, плакали византийцы перед преемником великого Юстиниана, устав от бремени, которое несли, сколачивая свою империю. Так и мы, критикуя власть, втайне радуемся, что оставила нас в покое.
Когда нет вектора у государства, его не будет и у народа. Из речи исчезли слова «призвание» и «долг», место которых заняли «выгода» и «деньги». Амбициозные люди уезжают из страны не за «длинным рублем», а устав от бессмысленности, разъевшей, как ржавчина, все сферы жизни. В современной России места под солнцем давно расписаны по факту рождения. Чему учиться, когда знания — обуза, а диплом — гроша ломаного не стоит? Учителя натаскивают учеников, как бульдогов, на экзаменационные тесты, а закрывая за ними школьные двери, благословляют: «Идите туда, не знаем, куда, и делайте то, не знаем, что». Пять лет с грехом пополам проходят в институте, за сдачей купленных рефератов, курсовых и дипломных, за получением профессии, которая никому не нужна. Ведь после института филологи и инженеры отправляются в торговлю, экономисты занимаются риелторством, а выпускники физмата протирают штаны в банках. «Зачем пять лет тратить на учебу, если вам нужен только диплом?» — вопрошает портал, предлагающий за небольшую плату докторские, кандидатские и дипломы всех вузов страны. А действительно — зачем?
Каждый вечер миллионы москвичей возвращаются домой с ненавистной бессмысленной работы, чувствуя себя вьючной скотиной, не зная, зачем прожили еще один день, не задумываясь, зачем проживут следующий. Если на работе их мысли сводятся к тому, чтобы поскорее отмучиться, то свободное время оборачивается проблемой, как его убить. Правда, Томас Мор и Карл Маркс романтично предсказывали, что человек будущего будет использовать свой досуг для «более возвышенной деятельности», для «образования, интеллектуального развития, выполнения социальных функций, для товарищеского общения, для свободной игры физических и интеллектуальных сил». Но он проводит его перед телевизором, за компьютерной игрой, в социальных сетях, в пустых развлечениях, скучных ему самому, в обсуждении жизни «звезд», словно своя неинтересна ему самому, в общении с друзьями, во время которого они не отрываются от планшета, превращаясь в приложение к собственному гаджету. «А потом я убил его! — разговаривают двое сорокалетних мужчин, чья вселенная сжалась до компьютера. — Расстрелял всю обойму». «Круто! А я еще до этого уровня не дошел». «Медовый месяц они провели на островах!» — пересказывает старуха, листая глянцевый журнал. «С ума сойти!» — ахает ее подруга.
Общество потребления, как валтасарово царство, давно исчислено и найдено легким, в нем предоставляется свобода внутри прилавка, свобода манекена за стеклом витрины. Вместо ницшеанского «сверхчеловека» на сцену вышел «недочеловек» — потребитель, интересный лишь как экономическая единица, планктон, питающий чрево товарно-денежного левиафана. Жизнь таких сводится к гонке потребления, где нужно как можно больше поглотить и потребить. Они похожи на римлян, которые опорожняли сытый желудок, чтобы снова возлечь к трапезе. Вечный пир и провозглашается сегодня земным раем, и всё — от рекламных шоу до кинофильмов — нацелено насытить, преподнося готовые блюда. Сегодня главная задача искусства — развлечь, позволить забыться, отгородившись от реальности. Его потребитель напоминает крысу, которой вживили в «центр удовольствия» электрод, и она нажимает и нажимает рычаг, стимулируя лимбическую систему мозга до тех пор, пока не умирает. Непритязательное современное искусство отвечает вкусам поколения «аудиовизуальной культуры» (удачный эвфемизм абсолютного бескультурья) и, главное, — не задает «проклятых вопросов».
Никаких «Кто виноват?» и «Что делать?».
Все сделано, и никто не виноват.
Не думай, зачем живешь, думай о целлюлите. Не вспоминай, что смертный, лучше займись шопингом. Забудь о быстротечности времени, возьми ипотеку. Ведь смысл жизни — не в том, чтобы искать в жизни смысл, а в том, что в ней нет никакого смысла.
Все мысли, усилия и амбиции сегодня сводятся лишь к тому, чтобы продержаться на плаву, а зачем — никто не задается вопросом. «Каждый за себя!» — императив нашего отчужденного общества, не имеющий, правда, ничего общего ни со свободой, ни с индивидуальностью. Философский вопрос «Кто я?» сегодня становится как никогда актуальным: на приеме у психолога пациенты не могут описать собственных чувств, изъясняясь, как глухонемые, а среди жителей мегаполисов бьют рекорды расстройства самоидентификации. Зато книжные прилавки ломятся от пособий «Познай себя», «Подчини окружающих», «Манипулируй людьми», «Измени жизнь», «Как стать успешным», «Как стать богатым», «Как стать счастливым», «Как стать собой» и еще тысячи инструкций, в которых, как сахар в воде, растворяются их читатели. Мучаясь бессмысленностью, которую не могут ни осознать, ни объяснить, они идут на тренинги, предлагающие им «найти себя». Чтобы окончательно потерять. Таким остается затвердить катехизисом слоганы, отвлекающие от «проклятых вопросов», снимающие бремя болезненных исканий: «Будь лидером!», «Не останавливайся на достигнутом!», «Двигайся вперед!». Лидером чего? Вперед — куда?
В СССР маяком служил декларировавшийся «Моральный кодекс строителя коммунизма», в современной России можно лишь догадываться, каков должен быть моральный облик строителей демократического тоталитаризма, которым «элита» демонстрирует в качестве наглядной агитации роскошные виллы и яхты. Правда, это не вызывает ни классовой ненависти, ни чувства несправедливости, а лишь желание подражать, пусть и на своем уровне. Вместо виллы построить дачу, вместо яхты купить машину в кредит, вместо дорогого ресторана сходить в «Макдоналдс». Даже те, кому и это не по карману, заражены общим ажиотажем!
Сегодня Россия похожа на идущий ко дну «Титаник», пассажирам которого напоследок предлагают плотно поужинать. Недаром Тойнби называл ее «кривым зеркалом Запада». В отличие от Европы, где, прежде чем уткнуться в тупик консумации, построили гражданское общество, мы свое государство разломали и разграбили, а на руинах социальных институтов возвели магазины, рынки, кафе, рестораны, клубы и банки. Мечты дедов о светлом будущем у внуков вызывают презрительную усмешку, не желая жить на всесоюзной стройке, они предпочитают пировать на развалинах. От государства в России осталась лишь фикция, здесь каждый делает вид, что делает: правительство — что управляет, рабочие — что работают, учителя — что учат, медики — что лечат. Вместо освоения Севера — освоение бюджета, вместо больниц и школ — церкви и цирки, вместо стадионов и секций — миллиарды на спортивные шоу, вместо сельского хозяйства — импортные продукты. «Сжалься над нами, мы погибаем. Взгляни на наши слезы, облегчи наши страдания!» — упав на колени, плакали византийцы перед преемником великого Юстиниана, устав от бремени, которое несли, сколачивая свою империю. Так и мы, критикуя власть, втайне радуемся, что оставила нас в покое.
Когда нет вектора у государства, его не будет и у народа. Из речи исчезли слова «призвание» и «долг», место которых заняли «выгода» и «деньги». Амбициозные люди уезжают из страны не за «длинным рублем», а устав от бессмысленности, разъевшей, как ржавчина, все сферы жизни. В современной России места под солнцем давно расписаны по факту рождения. Чему учиться, когда знания — обуза, а диплом — гроша ломаного не стоит? Учителя натаскивают учеников, как бульдогов, на экзаменационные тесты, а закрывая за ними школьные двери, благословляют: «Идите туда, не знаем, куда, и делайте то, не знаем, что». Пять лет с грехом пополам проходят в институте, за сдачей купленных рефератов, курсовых и дипломных, за получением профессии, которая никому не нужна. Ведь после института филологи и инженеры отправляются в торговлю, экономисты занимаются риелторством, а выпускники физмата протирают штаны в банках. «Зачем пять лет тратить на учебу, если вам нужен только диплом?» — вопрошает портал, предлагающий за небольшую плату докторские, кандидатские и дипломы всех вузов страны. А действительно — зачем?
Каждый вечер миллионы москвичей возвращаются домой с ненавистной бессмысленной работы, чувствуя себя вьючной скотиной, не зная, зачем прожили еще один день, не задумываясь, зачем проживут следующий. Если на работе их мысли сводятся к тому, чтобы поскорее отмучиться, то свободное время оборачивается проблемой, как его убить. Правда, Томас Мор и Карл Маркс романтично предсказывали, что человек будущего будет использовать свой досуг для «более возвышенной деятельности», для «образования, интеллектуального развития, выполнения социальных функций, для товарищеского общения, для свободной игры физических и интеллектуальных сил». Но он проводит его перед телевизором, за компьютерной игрой, в социальных сетях, в пустых развлечениях, скучных ему самому, в обсуждении жизни «звезд», словно своя неинтересна ему самому, в общении с друзьями, во время которого они не отрываются от планшета, превращаясь в приложение к собственному гаджету. «А потом я убил его! — разговаривают двое сорокалетних мужчин, чья вселенная сжалась до компьютера. — Расстрелял всю обойму». «Круто! А я еще до этого уровня не дошел». «Медовый месяц они провели на островах!» — пересказывает старуха, листая глянцевый журнал. «С ума сойти!» — ахает ее подруга.
Общество потребления, как валтасарово царство, давно исчислено и найдено легким, в нем предоставляется свобода внутри прилавка, свобода манекена за стеклом витрины. Вместо ницшеанского «сверхчеловека» на сцену вышел «недочеловек» — потребитель, интересный лишь как экономическая единица, планктон, питающий чрево товарно-денежного левиафана. Жизнь таких сводится к гонке потребления, где нужно как можно больше поглотить и потребить. Они похожи на римлян, которые опорожняли сытый желудок, чтобы снова возлечь к трапезе. Вечный пир и провозглашается сегодня земным раем, и всё — от рекламных шоу до кинофильмов — нацелено насытить, преподнося готовые блюда. Сегодня главная задача искусства — развлечь, позволить забыться, отгородившись от реальности. Его потребитель напоминает крысу, которой вживили в «центр удовольствия» электрод, и она нажимает и нажимает рычаг, стимулируя лимбическую систему мозга до тех пор, пока не умирает. Непритязательное современное искусство отвечает вкусам поколения «аудиовизуальной культуры» (удачный эвфемизм абсолютного бескультурья) и, главное, — не задает «проклятых вопросов».
Никаких «Кто виноват?» и «Что делать?».
Все сделано, и никто не виноват.
Не думай, зачем живешь, думай о целлюлите. Не вспоминай, что смертный, лучше займись шопингом. Забудь о быстротечности времени, возьми ипотеку. Ведь смысл жизни — не в том, чтобы искать в жизни смысл, а в том, что в ней нет никакого смысла.