Учительница первая моя
На волне постов про злых учителей и школьные обиды, да и потому что скоро последний звонок в школах и вся эта тематика невольно приходит на ум, захотелось поделиться своей историей.
Но для начала преамбула: я довольно поздно научилась читать: в шесть лет. И так вышло, что почти сразу же после этого сама научилась и писать - сначала рисовала, пыталась копировать красивые буквицы из книг со сказками, потом откопала на даче старый советский иллюстрированный букварь и старательно, но криво выводила прописные по тамошнему образцу. Но выводить просто буквы мне быстро стало не интересно, потому я переключилась на кривенькие слова, а потом и предложения.
Вторая часть предыстории заключается в том, что я, маленький упоротый кошатник, перед первым классом, где-то в районе конца августа пообнималась с доходящим котёнком. В результате чего со второго сентября (на торжественную линейку всё-таки сходили, но в тот же день мама повезла меня ко врачу) больше чем на месяц осела дома со стригущим лишаём. Конечно, я занималась дома, но когда вышла после болезни в школу всё равно пришлось "догонять".
Самым адом стало чистописание. Ну не выходили у меня ровные буквы в прописях, и всё тут. И может быть, с другой учительницей, это можно было бы исправить.
Но волею судьбы в начальных классах мне в учительницы досталась очень заслуженная и глубоко уважаемая в коллективе гаргулья. Даме уже на тот момент было около семидесяти. С детьми она разговаривала гнусавым криком, ходила она ссутулившись так, что казалось, что у неё на спине перекошенный горб (а может это и был горб), у неё альцгеймеровски тряслись голова и руки и, по ощущениям, любимым методом воспитания подрастающего поколения у неё было унижение тех детей, которые ей не нравились при параллельном восхвалении тех, кто ей был мил. Я попала в первую категорию, может быть в силу моего долгого отсутствия в самом начале года, может в силу своего далеко не ровного характера, а может в силу того, что мои родители были достаточно бедны, в следствие чего виртуозно откашивали от сдачи денег "на нужды класса" (ну как "откашивали": например был очень показательный эпизод, когда предлагалось "сдать денежки на крючки для полотенец", на что мой папа вызвался и сам сделал эти крючки, причём такие, что хрен сломаешь/оторвёшь, после чего меня пару месяцев сжигали взглядом =)
Как и многие преподаватели, моя гаргулья имела привычку ходить по рядам, когда ученики выполняют письменное задание. И вот однажды в процессе этого обхода она остановилась около меня и потребовала посмотреть пропись. Не сходя с места устроила мне адский разнос: я и ручку неправильно держала, и локти не так, и слишком горблюсь, и поэтому у меня буквы кое-как и как вообще так можно! Ну-ка сядь как надо, и пиши. А надо сказать, что я и была и остаюсь существом эмоциональным. Плаксой, проще говоря. В общем где-то уже на середине гневного гаргульиного спича на тетрадку полились слёзы, и мои кривенькие каракули ещё и стали расплываться, что вдохновило учительницу на ещё более кучерявые эпитеты. Допев свой разнос, гаргулья напоследок ткнула меня своей трясущейся дланью головой в тетрадь и пояснила, что такие истерички как я - позор школы.
До конца курса чистописания домашние задания я делала исключительно со слезами. В классе изо всех сил старалась не плакать (выходило не всегда), ибо учительнице мои слёзы были как красная тряпка для быка.
Почерк у меня так и установился чудовищный. Уже после школы я, поразмыслив, стала стараться писать печатными буквами и стало хотя бы читаемо (помогли папины записи - у него тоже такой "печатный" почерк). А ещё, я думаю именно из-за прописных страданий, я часто ни с чего пишу не те буквы - например "е" вместо "о" или "р" вместо "г", и эта фигня каким-то образом перешла даже на печать. Т.е. напечатать "всеге херошеро" вместо "всего хорошего" для меня практически норма.
Конечно, детская обида изрядно выветрилась (20 лет прошло. Как летит время, блин!). В конце концов, на кого обижаться? На человека, которого и на свете уже давно нет, и который наверное искренне считал, что желает детям только добра? Но эпизод с прописью накрепко врезался мне в память, и до сих пор ощущается крайне мерзким и унизительным, даже несмотря на то, что моя школьная биография была полна неприятными эпизодами.
Так что если когда-нибудь будут у меня дети, то прежде чем отдать их в детский сад или школу, я обязательно постараюсь пройти и послушать под дверями классов - а не гаргульи ли там обретаются на месте учителей и воспитателей?