Тропа⁠⁠

Осень 2007 года. Петя и Вася, два старых друга, вырвались на вечернюю прогулку из скромной деревушки, где каждый угол был знаком, а каждый день походил на предыдущий. Вечер был свежий, почти холодный, с запахом разлагающихся листьев и нарастающим ожиданием зимы.

«Слышь, Петь, пойдём в лес? Я нашёл что-то интересное», — предложил Вася, подмигивая и с ловким улыбкой.

Петя был не склонен к приключениям, но Вася, как всегда, умел заразить своим энтузиазмом. «Ладно, пойду», — вздохнул Петя, не веря, что это будет что-то серьёзное.

Они вошли в лес, и со временем знакомая тропинка начала извиваться и исчезать за деревьями. Чем дальше они шли, тем плотнее становался лес, и скоро тропа стала узкой, почти не видимой. Небо потемнело, и золотистые лучи солнца начали исчезать, будто ускользая сквозь паутину деревьев.

Вскоре тропа привела их к заброшенному дому на поляне, покрытой паутиной. В воздухе витал странный запах — нечто сладкое и тягучее. «Это что-то новенькое», — отметил Петя, чувствуя, как страх и любопытство переплелись в его сознании.

Вася, не теряя времени, распахнул дверь и вошёл внутрь. Петя, всё ещё сомневаясь, последовал за другом. Внутри дом оказался покрытым пылью и паутиной, но стол был сервирован обильными угощениями: пирожки, булочки, варенье. Всё выглядело настолько свежим и аппетитным, что Петя почувствовал, как его желудок ответил на зрелище голодом.

«Смотри, Петь! Тут куча еды! Давай, пробуй», — Вася уже с жадностью набросился на пирожки, будто бы и не видел их раньше.

С каждым съеденным кусочком Петя замечал, как Вася становится всё более странным. Его лицо начинало менять форму, глаза блестели ненормальным светом. Пирожки, которые он ел, казались всё более зловещими. Из них вылезали черви, и сама еда становилась вязкой и гнилой. Петя почувствовал, как в груди завязался клубок страха.

«Вася, остановись! Это не нормально!» — закричал Петя, но Вася лишь продолжал есть, не обращая на него внимания.

Крики начали доноситься из леса, не человеческие, почти демонические. Они разрывали тишину, и Петя чувствовал, как воздух в доме становится плотнее и тяжелее. Стены начинали двигаться, как будто дом сам оживал, а потолок стал низким и извивающимся. Петя понял, что ситуация выходит из-под контроля.

Вася, заполнившись едой до невозможности, продолжал поглощать её. Его тело начало стремительно расти, расплываться, пока не превратилось в нечто жуткое и необъяснимое. Его кожа натянулась и начала трескаться, а из его рта текла мерзкая, черная слизь.

«Помоги мне, Петь...» — Вася схватился за живот, с трудом пытаясь дышать. Его крик стал хриплым, полным боли.

Петя, охваченный паническим страхом, стремительно рванулся к двери. Снаружи лес оказался в жуткой тьме. Тени двигались и шептали, и лес будто бы был живым, его ветви тянулись за Петей. Он бежал, не разбирая дороги, пока не выбежал на окраину деревни.

Добравшись до дома, Петя забаррикадировался в своей комнате, его тело дрожало. Он слышал за окном завывания и треск, как будто лес пытался его поглотить. Он пытался успокоиться, но страх не отпускал.

Поздно ночью Петя уснул от изнеможения. Внезапно, среди ночи его разбудил стук в окно. Он замер, прислушиваясь к звукам. Крик был зловещим, неестественным.

Стук повторился, более настойчиво. Петя приподнялся и, дрожащими руками, посмотрел в окно. Его сердце замерло: там, за стеклом, стоял Вася, но он выглядел иначе. Его лицо было как будто из обрезанных кусочков кожи, глаза блестели пустым светом.

«Петь, почему ты меня оставил?» — произнёс Вася, его голос был искажён и противен. Его тело не переставало извиваться, как если бы его сознание было в постоянной муке.

Петя отступил, не веря своим глазам. «Это не может быть...» — прошептал он, но страх парализовал его. Он не знал, что делать, как действовать. Вася продолжал стучать, его слова становились всё более отчаянными.

На утро, когда свет уже начал пробиваться сквозь окна, Петя выбрался из своей комнаты. Он обнаружил, что во дворе больше не было заброшенного дома, а на месте, где он стоял, осталась лишь пустая поляна. Всё было, как и прежде, будто ничего и не происходило.

Но ночь, которую он провёл в ужасе, оставила неизгладимый след. Петя понимал, что никуда не деться от воспоминаний о том, как его друг был поглощён жутким искушением, и как он сам остался один, окружённый только мраком и звуками, которых никогда не забудет.

И каждый раз, когда наступала ночь, он снова слышал знакомый стук в окно.