The Economist: Отчаянная борьба Украины чтобы защитить Харьков⁠⁠

The Economist +яндексперевод

Большую часть пути из Киева в Харьков Анна сидит молча, ее лицо искажено беспокойством. «Русские подходят все ближе, ближе, ближе, но он меня просто не слушает», - говорит она. Анна взяла за правило регулярно навещать своего 75-летнего отца, навещая его в простом кирпичном доме, который он построил 45 лет назад недалеко от мерцающего харьковского Печеногого водохранилища, к востоку от города и недалеко от российской границы. На этот раз, под грохот артиллерии на заднем плане, она пришла, чтобы убедить его уйти — чтобы избежать наступления русских, уже окруживших Вовчанск, в 25 км к северу. После объятий и нескольких слез первый разговор не удался. « телевидение и радио говорят, что хуже быть не может», — настаивает Петро. «Русские проигрывают. Санкции, потери. К нам приближается подкрепление. Они не могут идти дальше».

Через десять дней после начала 10 мая российского наступления в Харьковской области темпы наступления замедлились. На данный момент Украина удерживает русских примерно на полпути через Вовчанск — город, расположенный всего в 5 км от границы, который сейчас превращается в пепел, — и на позициях примерно в 9 км внутри Украины дальше на запад, недалеко от Липцов. Имея в готовности около 48 000 военнослужащих, у России нет сил для крупного нападения на город Харьков, второй по величине город Украины. Но местные военные лидеры настаивают, что ситуация остается нестабильной и может быстро измениться. Российские колонны были остановлены только после того, как несколько опытных бригад были передислоцированы и пришли на помощь, говорит один из них; Владимир Путин «наверняка» попытает счастья, открыв новую атаку в других частях региона.

Российская колонна уже формируется дальше на север, в Судже, по другую сторону границы от Сум, областной столицы к северо-западу от Харькова. Украинская армия также готовится к новому удару к востоку от Вовчанска, в направлении села Белый Колодез. Бои также возобновились возле Купянска, железнодорожного узла, и 17 мая Украина фактически потеряла контроль над близлежащим селом Берестово.

Еще слишком рано говорить наверняка о конечных целях российской операции. Также 17 мая Путин заявил, что его единственным намерением было создать буферную зону между Украиной и приграничным городом Белгородом, настаивая на том, что «нет никакого плана» угрожать самому Харькову. Но это, возможно, отражает развивающиеся реалии поля боя, а не намерения. Обнаруженные военные планы, подробностями которых поделились с The Economist , позволяют предположить, что русские пытались выяснить, смогут ли они частично окружить Харьков и оказать давление на украинские формирования к востоку от Печеногого водохранилища. Операция предположительно была запланирована на 15-16 мая, но по неизвестным причинам была перенесена почти на неделю.

Согласно планам, русские определили два направления атаки по обе стороны водоема. Наступление на западном направлении в течение 72 часов было направлено на то, чтобы вывести российские войска в пределы артиллерийской досягаемости города Харькова у села Борщева. Их остановила быстро переброшенная группировка элитной 92-й бригады, которая отбросила их на целых 10 км от первоначальной цели. Но до этого момента речь шла о плохих оборонительных укреплениях Украины, о том, как 125-я бригада, которая должна была отразить атаку, фактически сбежала с позиций, находясь под давлением, и о серьезных украинских потерях.

На Вовчанском направлении, восточнее, план русских заключался в том, чтобы прорваться мимо дома отца Анны на водохранилище вплоть до города Печенеги. Русские первоначально быстро справились с этой операцией, пройдя через территорию, которая должна была быть подготовлена с минными полями и серьезными инженерными укреплениями, но этого не было сделано. «Им просто разрешили пройти», — жалуется Денис Ярославский, офицер спецназа, чьи сообщения в социальных сетях от 12 мая предупредили внешний мир о возможности более масштабного разворота. «Мы наблюдали, как они прорезали пограничный забор на экранах около 23:00 9 мая, и я сказал своим людям посмотреть, как они будут взрываться на минах. Взрывов не было; они просто продолжали».

Многие солдаты в Харькове недовольны тем, что Россия смогла продвинуться так далеко и так быстро. Некоторые из них критикуют задержки с западной помощью, которая, по их мнению, способствовала российской агрессии и ослабила оборону Украины. Другие подозревают, что некомпетентность или даже предательство сыграли более важную роль. Также циркулируют теории заговора о том, что политики в Киеве или Вашингтоне могут продать Харьков в преддверии ужасного мирного соглашения. Официальные украинские версии, рисующие радужную картину, не помогают успокоить нервы. «[Президента Владимира] Зеленского держат в теплой ванне», — жалуется г-н Ярославский. «Мы считаем, что президенту следует внимательно следить за ситуацией на местах, а не подражать Путину, человеку, чья жизнь вращается вокруг документов, которые ему приносят помощники». Правительственный чиновник, пожелавший остаться анонимным, предполагает, что Зеленский уже почувствовал, что, возможно, не узнает всей правды. — По крайней мере, так он кричит своим генералам.

Александр Гусаров, глава муниципалитета Печениги, говорит, что оптимистические сообщения в новостях о силе Украины сами по себе создали различные проблемы при эвакуации людей из городов вблизи Вовчанска. Когда русские захватили большую часть территории в начале войны в 2022 году, оккупация была не такой жесткой, как в других районах Украины. Некоторые ошибочно полагают, что оккупация будет мягкой, если она произойдет и в этот раз, говорит г-н Гусаров. Даже самых упрямых можно «вытрясти» из этой веры, когда они увидят «сожженную землю», оставленную российскими планирующими бомбами и беспилотниками, добавляет он. Но отец Анны по-прежнему не убежден. Петр утверждает, что ему повезло, что он был дома, когда в начале марта в него врезался российский беспилотник «Шахед»; таким образом он мог потушить огонь. Он не будет готовить чемодан на случай чрезвычайной ситуации, говорит он своей все более раздражающейся дочери, которая упаковывает сувениры своего детства — документы, фотографии, старинный столовый сервиз с цветами — в сумки. «Вся Украина взрывается», — говорит он. «Кроме того, куда мне идти?»