Про покаянного цыгана Аркадия и прочих бродяг из монастыря⁠⁠

Однажды я перечитал православных книг и решил уйти в монастырь. Собрал вещички и поехал. Попутки довезли меня до нужного поворота, оставшиеся пять километров я прошел пешком через лес. И вот я у ворот монастыря. До этого в монастырях особо не бывал и что мне предстоит представлял смутно.
Вошёл через открытые ворота на территорию, увидел идущего по тропинке бородатого мужика в рясе. Подошёл к нему и спросил к кому мне обратиться по вопросам принятия монашества. Он показал на дверь, за которой обитает настоятель. Я в эту дверь постучался, и мне открыли. Велели ждать, пока настоятель освободится и выйдет ко мне. Минут через двадцать настоятель вышел и спросил меня кто я такой и что мне нужно. Я сказал, что хочу жить в монастыре. Ну ладно, говорит, живи. И велел одному из монахов проводить меня в келью.
Я обрадовался, думал сейчас мне выдадут рясу и я начну отращивать бороду, а лет через десять вернусь весь такой умудренный и постигший мудрость в мир смертных. Зачем мне всё это нужно я толком не знал, просто захотелось попробовать и я попробовал.
Рясу мне не дали, а привели в жилое помещение гостиничного типа, где я познакомился с другими кандидатами в монахи. Там многоступенчатый отбор. Подробностей рассказывать не буду, так как нудно и долго.
Первым мне протянул руку неунывающий (как потом выяснилось) цыган Аркадий, который на тот момент имел опыт проживания в монастырях 12 лет, но в монахи его не брали. Кроме Аркадия там ещё был Владимир. Владимир был с бородой и у него было много книг на тумбочке. Ещё был мужик в очках, пожилого возраста, с трагической судьбой (жена ушла к другому, он чуть не спился и ушёл в итоге в монастырь). Как звать его не помню, так как прошло уже много лет. Был ещё зек Валера, который вечно курил приму и философствовал. А так же парочка переодетых и отмытых бомжей, имевших целью перезимовать в тепле. Чуть позже к нам присоединился бандит Никита, которого привезла в монастырь мать и со слезами уговорила настоятеля его оставить. Никита имел проблемы с наркотиками и ему было очень тяжело. Ещё там был барабанщик одной известной попсовой группы, который имел схожие с бандитом Никитой проблемы, но давно завязал. В монастырь он приехал потому, что "пустота какая-то в душе".
Так мы и зажили. Утром мы ходили на церковную службу, потом завтрак и работа. Меня вскоре поставили бригадиром над бомжами, зеком Валерой, барабанщиком и мужиком в очках. Поставили нам задачу напилить, а затем наколоть дров из старых шестиметровых досок. В итоге пилил и колол я практически в одиночку, так как зек Валера постоянно курил приму и страдал душой, выглядел несчастным и горемычным и мне стало совестно его заставлять. Бомжи вышли из строя в первый же день, так как один из них потянул спину, а второй ушиб руку. Они предпочитали ошиваться неподалёку и в случае, если появлялись монахи, начинали деловито перекладывать с места на место деревяшки. Барабанщик старался помочь, но не умел. Поэтому он в основном морально поддерживал. Страдающий мужик в очках работать не мог, так как его очень трясло от последствий алкоголизма и давать ему топор мне было страшно (вдруг случайно себя повредит). Вобщем за несколько дней дрова были заготовлены и меня отправили в столярную мастерскую помогать делать стеллажи. Старшим там оказался Владимир (тот мужик с бородой, у которого много книг на тумбочке) .
Работа по изготовлению стеллажей находилась на начальной стадии (были разгружены в мастерскую доски). Я спросил у бородатого, что мне делать, он дал мне ведро с гвоздями и велел их точить на наждачном круге. Точить гвозди, блин. Я заточил полкило гвоздей, всё это время бородатый ходил по мастерской и ругался на жизнь, на монахов, на меня и на вообще всё. Его даже гвозди раздражали, т. к. среди них он нашёл парочку кривых.
Я сказал мужику, что теперь его очередь точить гвозди. Он почему-то обиделся и ушёл. Я взял доски, подключил пилу, разметил всё и начал делать стеллажи. Тут вдруг возвращается бородатый, приводит с собой монаха и начинает ему жаловаться, что я плохой работник и не слушаюсь. Я объяснил монаху, что не вижу смысл точить гвозди и у меня другая технология выполнения работ. Монах сказал, что теперь я за старшего и ушёл. Бородатый резко стал подлизываться, я ему поручил навести порядок в мастерской. Вобщем кое-как мы с ним работу выполнили.
На следующий день мне дали лопату и отправили вместе с цыганом Аркадием чистить снег. Мы чистили его от завтрака и до обеда, от обеда и до вечернего богослужения. Но было весело, так как мы постоянно разговаривали обо всём. Аркадий рассказал, как подростком ушёл из табора, потому что ему было совестно заниматься всякими криминальными вещами, которыми промышлял табор. Сначала ему даже угрожали, требовали чтобы вернулся. Но потом барон сказал: "Пусть будет молитвенник за наши грехи", и от Аркадия отстали. Он не забыл семью, по праздникам звонит матери и сестрам, подолгу разговаривает с ними.
Потом случился нервный срыв у бандита Никиты. Он бегал по территории и ему было очень плохо. Он предупреждал, чтобы от него все держались подальше, так как плохо себя контролирует. В итоге настоятель позвонил матери Никиты, она приехала и забрала его. Вроде бы его отвезли в какую-то клинику.
Потом был день рождения у дочери одного политика (там рядом коттеджный посёлок), и в монастырь прислали двенадцать бойцов из фсо. Они держались обособленно, по утрам после завтрака уходили в лес и возвращались не знаю когда, всегда незаметно. Охраняли район от диверсантов, видимо. Крутые парни. Через неделю они уехали, но один из них остался и его подселили ко мне в сторожку (к тому времени меня поставили сторожить въезд). Мы быстро нашли общий язык, так как мужик оказался бывалым альпинистом и рассказывал про Гималаи, а так же про разные привратности судьбы. На третий день мы заскучали, сбежали с поста и вернулись с водкой. Всю ночь бухали, подрались немного (я начал драку, но быстро пожалел), а потом нас запалили монахи. Его отправили отсыпаться, а меня весь день чистить сортиры.
Потом состоялся разговор с настоятелем и я уехал. Нет, меня не выгнали, просто я понял, что получил то, что искал в этой поездке. Всего я там три месяца прожил. Попрощался со всеми и уехал.
О православии больше не сужу по московским попам на мерседесах, там всё не так просто, имхо. Извините, если история скучная. Просто сижу дома один, воспоминания одолели. Всех благ, дорогие!