Про двери
Однажды в субботние 9 утра я вышла в свою ДВЕРЬ и отправилась за платьем по гламурным магазинам к таджикам, одевшись похуже, чтобы разжалобить их на скидку, то есть, как всегда - но вдруг у меня зазвонил телефон.
- Где ты, милая?! – спросил меня в телефон мой тогдашний милый, который теперь, конечно, совсем уже и не милый, и вообще неизвестно где - может, где-то приносит в жертву козлов или избивает детей, нисколько не удивлюсь.
- Где ты, милая, я пришел, а тебя нет, а я всю ночь шлялся, с кем попало, пил бензин и ночевал под забором, а теперь вот стою у твоей двери, ни на что уже не похожий, и хочу твоей любви, твою заботу, одежду и мотоцикл, - сказал мне в телефон мой тогдашний милый, и я до сих пор жалею, что, идя в то утро ко мне, он не сломал себе обе ноги.
- Я ушла по гламурным магазинам, - ответила я ему, - и нахожусь сейчас на расстоянии примерно 305 световых лет от тебя, хотя и не уверена, что знаю, что это вообще такое, поэтому иди, пожалуйста, домой, или не домой, или где ты там проводишь свое время, когда не портишь кому-нибудь жизнь, свинья.
И положила трубку.
Но через три минуты милый позвонил опять, видимо, забыв, что звонил уже только что – а такое часто бывает с теми, кто пьет бензин и ночует под забором, друзья, старайтесь этого избегать.
- Где ты, милая, ведь я…
- Иди ты в жопу, - ответила я и больше уже не брала трубку, а на моем телефоне побежал счет из неотвеченных вызов – первый и второй, третий и четвертый, пятый и шестой, и…
Так прошло два часа. Я купила платье и пошла домой. Зашла в подъезд и на ощупь побрела по темному коридору, в котором, как обычно, перегорела лампочка, а скорее всего, ее просто спиздили, ведь лампочки нужны всем, а где их еще взять…
Найдя по запаху тушеной капусты и горькой тоски по ушедшей юности свою дверь, я попыталась подойти к ней вплотную, чтобы вставить ключ в замок - ведь обычно я именно так открываю двери - но вдруг СПОТКНУЛАСЬ.
Что-то больно садануло меня по коленям. Потеряв равновесие, я перегнулась через препятствие, встретила лбом дверь и отскочила к противоположной стене. И быстро включила на телефоне фонарь.
Перед моей дверью, точно перекрывая вход, стояла… огромная тумба.
Ободранная покосившаяся деревянная тумба, простоявшая у кого-то на кухне 55 тысяч лет, перешедшая кому-то в наследство от пьющих родителей и выкинутая кем-то из дома, невзирая на былые заслуги, потому что люди не умеют ценить ободранное и покосившееся. А на ней лежал букет тюльпанов.
«Боже, - подумала я. – Это еще что?».
Я взяла тюльпаны и осторожно осмотрела тумбу со всех сторон. На ней не было никаких опознавательных знаков, подарочных лент, привязанного динамита и романтичных записок, а ведь если любимой женщине дарят чужую ободранную тумбу с тюльпанами, должны хоть оставить на ней романтичную записку? «Ааа, - дошло до меня. – Наверное, что-то ценное лежит внутри!».
Воображение немедленно нарисовало мне аккуратную коробочку с кольцом («Зачем же он так! - даже подумала я. - Ведь могли и украсть!»), или признания в любви в трех томах дрожащим почерком, или, на худой конец, коробку конфет «Палитра» с беленькой и черненькой такой начинкой, знаете...
Не теряя ни секунды, я грохнулась на колени и, схватив телефон в зубы, с трудом открыла дряхлую дверцу. И, сгорая от нетерпения, повизгивая от предвкушения, яростно заворошила там обеими руками. И вытащила на свет божий… Одежду бомжа.
...
Я РАССВИРЕПЕЛА
- Что это такое??? – закричала я в трубку моему тогдашнему милому, хотя он ее вообще-то не взял. – Что это такое и как мне теперь дверь открыть, скотина???
Но скотина, скорее всего, уже спал под каким-то новым для себя забором, а может, и вернулся к старому, уже обжитому, с милыми мелочами на штакетнике, как нельзя более точно характеризующими его богатый внутренний мир…
Короче, огромную деревянную тумбу мне, сажая занозы в пальцы и пыхтя как паровоз, через матьтвоюзаногу, пришлось двигать самой.
- Я не помню, где взял тумбу, - сказал мне тогдашний милый, когда выспался.
А когда я в следующий раз вышла из квартиры, ее возле моей двери уже не было. Потому что, если оставить что-то в моем подъезде более чем на 10 минут, то это обязательно спиздят. Даже тумбу с одеждой бомжа. Я бы даже сказала, ТЕМ БОЛЕЕ.
________________________________
Однажды я сидела дома одна и ждала в гости маму, которая должна была прийти, чтобы в очередной раз убедиться, что из меня не выросло ничего путного. В назначенный час в ДВЕРЬ (вы же помните, о чем вообще этот пост?) позвонили. Как раз в этот момент у меня на кухне выкипал суп, лапша валилась на плиту, поэтому я подбежала к двери, не глядя, распахнула ее в коридор и умчалась обратно на кухню... Но в квартиру никто не зашел.
Я вернулась в прихожую. И осторожно выглянула в подъезд. У порога была не мама.
На меня смотрел незнакомый мужчина восточного вида. И молчал, видимо, пораженный моим внезапным гостеприимством, столь несвойственным людям в нашем районе.
- Мы все - узбеки! - вдруг выкрикнул он и внезапно отвесил поклон.
Я вытаращила глаза. Заявление, действительно, было спорным.
- И вот один узбек у нас умер, - продолжил мужчина. И опять согнулся в поклоне.
- Так.
- Добра вам и здоровья, - неожиданно быстро заговорил из поклона узбек, который был узбеком, как и все мы. – Пусть у вас дом полная чаша, и да хранит вас, и да пусть дети ваши, и ваши родители, щастья, удачи… - и, причитая, он стал подходить ко мне ближе, ближе, ближе…
- Ой! - испугалась я и потянула дверь на себя.
- Дай, сколько можешь! – прокричал в щель узбек.
…Обычно я никогда никому не подаю, потому что мне и самой неплохо было бы подать, ведь я гуманитарий. Но в этой ситуации сердце мое дрогнуло, струны души заделись, благость спустилась на меня, и чувство единения с братьями-узбеками накрыло с головой, так, что стало душно от любви…
И я опять ничего не подала.
________________________________
Но я вру. Иногда я могу и подать - знакомым алкоголикам. Конечно, если они проявят при этом определенную долю фантазии и сумеют меня обмануть.
Однажды вечером ко мне домой постучали. На пороге стоял мой сосед-алкоголик, он внезапно был, кажется, трезв, а в руках держал аккуратную бумажку и карандаш.
- Вот, - сказал он, - собираю со всех соседей деньги на новую подъездную дверь.
- Оооо, - сказала я, - ДВЕРЬ!
- По 100 рублей.
- А чего так мало? – усомнилась я.
- Нормально, - сказал мой сосед-алкоголик, - с каждого по сотне. Нормально.
О любви моей к дверям, как известно, с сегодняшнего дня ходят легенды. Поэтому я сразу же на все согласилась и сказала, что попозже зайду, когда разменяю свой миллион, которого у меня нет, мелкими купюрами. И позже, действительно, как исполнительный дурак, побежала в магазин менять.
На обратном пути я встретила его. Мой сосед-алкоголик был пьян. Стоял в подъезде ко мне спиной. И смотрел в стену с почтовыми ящиками.
- Это… Чё с дверью-то? - тупо спросила я.
- Какая дверь, нннахуй.
«И правда, какая дверь», - подумала я.
И пошла домой.
________________________________
Однажды мы с товарищами сидели в плохом баре, потому что на хорошие бары у нас нет и никогда не будет денег, ведь мы регулярно скидываемся соседям на новые двери в подъезд и всё такое. Посидев с товарищами пару часов молча, потому что в компании всегда находится кто-то поинтереснее меня, и на меня никто не обращает внимания, я направилась в клозет попудрить носик, посмотреть на Луну и прочие благозвучные эвфемизмы для девочек, ну, вы поняли.
Туалет в этом баре, как и в большинстве плохих баров (хотя, откуда вам знать, что там внутри у большинства плохих баров, зажравшиеся дети завскладом) был общим. То есть, состоял из двух разделенных кабинок, рассчитанных и на «Эм», и на «Жо». Я зашла в одну и задвинула щеколду…
И тут от нее оторвался язычок.
Я услышала, как он звякнул о кафель. И вылетел в щель под дверь.
И я застыла от ужаса.
Забыв о том, зачем пришла, я принялась судорожно ковырять щеколду ногтями, оставляя в гвоздях куски лака с блестками. Щеколда не поддавалась. Перед глазами поплыли смеющиеся рожи товарищей, и я будто бы даже слышала уже, как они зовут меня «узником замка Иф» до самого конца моей жизни…
А может быть, даже придумали что и похуже…
А может быть, это конец моей жизни и есть…
Ой, мамочки!!!
Я заскулила и принялась нервно трясти дверь кабинки, надеясь вибрацией выбить щеколду из паза, но она стояла крепко, надежно, чтобы не пускать в кабинку к пудрящим нос девочкам пьяных мужиков, ведь туалет-то общий!
ОБЩИЙ…
Тут я осознала, что прямо сейчас сюда могут зайти незнакомые мужчины, сплошь красивые, неженатые, и в пиджаках, как у Брэдли Купера в «Мальчишнике в Вегасе», какой кошмар, какой кошмар(((
Я заметалась. Задрала голову и увидела, что между верхней частью двери и потолком есть основательный зазор, и если приноровиться, то… На каблуках я полезла на унитаз, скользнула, взмахнула руками и, в полете чуть не лизнув стену сортира, поняла, что это - не выход.
Вдруг я услышала, что общая дверь в туалет открылась, и в нее зашел человек. Явно мужские шаги приблизились к моей темнице сырой, и кто-то подергал дверь с той стороны. Я притихла. Мужчина прошел в соседнюю кабинку… Вышел, вымыл руки…
Не издав ни звука, я дослушала, как человек вернулся обратно в зал, и из-за приоткрытой им двери до меня донеслись звуки толпы, веселья и дурманящей свободы, играл «Ред Хот Чили Пеперс», и люди жили своей простой жизнью, по усам у них текло, «позовите официанта!», «Ввввот! Новый паааварот!!!»…
Захотелось плакать.
Я прислонилась к стенке и стала ждать.
Когда в мой сортир (а я уже считала его своим и думала, не повесить ли внутри шторы) зашла толпа пьяных женщин, я обрадовалась им так, будто меня прямо сейчас поцеловал взасос Джаред Лето.
- Девочки! ДЕВОЧКИИИ! – запищала я и заскреблась в свою дверь, как нагулявшийся кот. - Девочки, у меня щеколда сломалась, я тут, я тут!!!
- ГАГАГАГА, - ответили пьяные девочки, - щас кого-нибудь позовем!
- НЕ НАДО!!! – заорала я. – Там язычок от щеколды, у вас, на полу, дайте мне, дайте мне!
Пьяные женщины, гогоча, как сволочи, принялись ползать по полу и искать, и искать, и искать… и нашли!
Наманикюренная ручка просунула мне под дверь язычок, я ввинтила его в щеколду и вывалилась наружу, рассыпаясь в благодарностях, словно мне вручили не деталь от замка сортира, а ключи от «Лады Калины» из рук Якубовича на «Поле Чудес», а я еще успела всем передать приветы, и подарила свои соленья, и ложки под хохлому, и спела песню про Родину…
Я вернулась за стол к товарищам.
А моего отсутствия никто не заметил.
________________________________
В этом посте вы легко можете рассказать свою историю про двери! Только чтоб не про то, как классно вы отшиваете у дверей Свидетелей Иеговы, потому что это бывает классно только в том случае, если речь идет о сцене из сериала «Книжный магазин Блэка».
Ирина Якоби