Почему я полюбил постапокалипсис.
Приветствую всех пикабушников, и хочу рассказать немного о своём родном районе (хотя, если судить по тому, кто его населял, и ныне населяет, это не район, а скорее "раён", ибо там, на окраине рабочего города, живут ''чоткие поцанчики").
В одной среднеазиатской республике, в самом её географическом центре, есть небольшой городок, построенный для шахтеров в 60-70 годы прошлого века. Когда в 1991 году все стали брать независимости столько, сколько могли унести, в нашем милом городке стало почему-то очень тяжело жить. Шахты закрывались одна за другой, и люди бросали дома и квартиры, уезжали в поисках лучшей доли. Опустели целые районы города, в том числе и мой 2 микрорайон. Нашей семье уезжать было некуда, и мы остались жить, где жили. Мне тогда едва исполнилось 7 лет, когда начался наш локальный постапокалипсис. 2 микрорайон стал походить на приснопамятную Припять.
Изначально там было более 30 панельных пятиэтажек, школа, и 3 детских сада. Сейчас, спустя 20 лет, осталось лишь 10 жилых домов и школа. Все остальное превратилось вот во что:
Мы были детьми, и находили очень интересным лазить по этим брошенным домам. Они у нас назывались "разбитками". Фото сделаны в 2015 году, когда я, будучи в отпуске, посетил, мучимый ностальгией, родной район. За годы без людей дома очень обветшали и стали разрушаться. Сейчас они и вовсе снесены. Там, где я провел детство, в настоящее время лишь пустыри, и ничто не напоминает, что тут совсем недавно жили люди. Всё детство прошло у нас в этих брошенных дворах и домах. Жили мы в тех домах, которые и доныне населены и не брошены. Жилые места мило соседствуют с мертвыми:
Здесь до сих пор живёт моя бабушка, двор моего детства. Все буйно заросло травой, а нашего футбольного поля будто и не было никогда. Оно на третьем фото, справа, за трубами:
А это дом, где я жил с мамой с 1991 по 2000 год. Он недалеко от школы, которая до сих пор работает, и которую я окончил в 2008 году, и недалеко от дома, где живёт бабушка. Когда люди стали покидать насиженные места, уехали и мы, но недалеко - к бабушке. Эти фото - уже история, потому что дом снесен в прошлом году:
На этом пустыре, за темт деревьями, когда-то стоял мой родной дом. Фото сделано со школьного стадиона:
Прошли годы, я закончил школу и уехал учиться в другой город, живу вдали от родных мест, хотя и в той же стране. Мой родной городок приходит в себя, украшается и оживает. Только проплешины от снесенных домов на некоторых местах напоминают, что когда-то в городе было намного больше людей, чем сейчас. В 1989 году их было около 50000 человек, а сейчас - примерно 25000.
Наверное, благодаря такому интересному детству в окружении пустых пятиэтажек, благодаря атмосфере нищеты и всеобщего развала, которые я видел, будучи пацаном, я и полюбил постапокалипсис. Этот жанр, как в литературе, так и в кинематографии, стал меня родным и близким, потому что разруха окружала меня с самого детства.