Перерыв⁠⁠

Вступление


Был один из последних дней августа, когда после холодного утра вдруг начинается настоящая жара, которая будто обещает продолжение летнего тепла. Я вышла на обеденный перерыв к набережной Невы, радуясь, что имею такую прекрасную возможность. Эти сорок минут были для меня больше чем приём пищи, я, с привычным восторгом от освобождения из замкнутого пространства, подхожу к самому краю дикой набережной, поросшей деревьями и кустами. Только мусор, оставленный нерадивыми горожанами, портит впечатление от прекрасного вида на Неву и перспективу города с мостами, куполами соборов и громадину старого стадиона. На низкую бетонную плиту можно сесть и свесить ноги прямо над водой, смотреть на проплывающие мимо метеоры Петергофа, катера и теплоходы разных размеров, болеть за обучающихся сёрферов.
Сорок минут моего обеда пролетают всегда очень быстро, сразу можно вычесть семь минут, чтобы выйти и дойти до Невы и семь минут, чтобы вернуться и дойти до рабочего места, остаётся всего лишь 23 минуты на саму набережную, а три минуты постоянно куда-то исчезают. Эти сорок минут никак не сравнить с теми же рабочими, которые ничем не заняты и проходят в ожидании нового заказчика штор, эти сооооорок минут тянутся бесконечно долго.
Но в этот тёплый августовский день время моего обеда увеличилось до невообразимых размеров, превратилось в ещё одну жизнь, а вся моя предыдущая жизнь стала лишь перерывом, в сравнении с ним.

Случай на берегу

Привычно перекинув ноги к воде, я уселась на плиту. Волны, набегающие на бетонную набережную, притягивали внимание и гипнотизировали. В воде плавали маленькие юркие рыбки, рябь на поверхности отсвечивала голубизной чистого неба. Я следила за теплоходами, проплывающими мимо, и немного завидовала их пассажирам. Очень хотелось оказаться на одном из них, расслабиться в хорошей компании, смотреть на меняющуюся береговую линию, болтать, слушать музыку и ни о чём не думать. Но я тут же одёрнула себя, последнее время меня перестало нравиться праздное времяпровождение, вернее я поняла, что оно мне никогда не нравилось и, находясь в подобных ситуациях, я испытывала необъяснимый дискомфорт и неловкость.
«Вот было бы здорово остаться одной на корабле или управлять его ходом, и конечно не кататься туда-обратно по заданному маршруту. Вот это развлечение, это приключение» – думала я, глядя на проплывающие мимо суда, наполненные людьми.
А ещё я была уверена, что многие из пассажиров ходят на скучную работу, как и я, а некоторые даже и на нелюбимую и это путешествие их ни капельки от этого не спасёт, возможно, разнообразит жизнь радужным воспоминанием, которое будет отдавать горечью понимания временности своего веселья.
«Всё лишь в твоей голове» - раздался вдруг голос. Не понятно кому он принадлежал, женщине, мужчине или ребёнку. Такой вот средний голос без пола и возраста.
«А голос ли это? Я действительно что-то слышала или мне показалось?» - всё это пролетело в моей голове в считанные мгновения.
Я резко оглянулась по сторонам - ни одного человека рядом со мной. По траве бегают два голубя, вдалеке рыбак забрасывает в очередной раз спиннинг в воду.
«Всё лишь в твоей голове» - повторилось неизвестно откуда. Стало совершенно понятно, что мне не померещилось.
Вдруг «картинка» перед моими глазами подёрнулась рябью, будто на неё подул ветер, как на воду. Невозможно было принять тот момент, что это не изображение на экране, а реальный мир, вернее информация получаемая органами чувств – зрением, слухом, обонянием, осязанием. Но голова совершенно не кружилась и сознание я не теряла. Просто мир вокруг зарябил, как экран старого телевизора. Это было шокирующее впечатление, полного одиночества, оторванности, нереальности окружающего мира и в то же время полной и бесповоротной реальности самого себя, вернее своего существования. Но этот мир с его 110% плотностью, изученностью, воплощённостью вдруг стал просто картинкой, причём плохого качества, ширмой, заставкой.
Находилась я в этом состоянии своего сознания доли секунд или часы, не знаю, не было никакого опорного факта существования длительности момента или сравнительного ориентира начала и конца происходящего со мной. Это ощущение могло длиться как секунду, так и вечность.
Ясно было одно, я осталась тем же человеком или существом, что и была. Осталась память прошлого, эмоции и мысли, самосознание. А вот с окружающим миром возникли серьёзные изменения, если так можно сказать, сложно подобрать слова из лексикона прежней жизни для того, чтобы назвать пространство, которое я открыла для себя. Это точно были изменения для моей личности, обладающей опытом и памятью, но я понимала, что это тот же самый мир, что и был раньше, что я всё там же на набережной. Просто мои глаза, уши, кожа, нос, нервные окончания, да и весь организм, если они существовали, стали работать или передавать информацию по-другому.
Исчезли очертания объектов, тени и свет, цвета, пропали запахи и звуки (боже, как их, оказывается, было много), исчезло ощущение холода или тепла, я перестала понимать своё положение в пространстве, свой вес и объём, как положение и форму других объектов и созданий. Я ясно, чётко, до боли и ужаса осознала, что всё это исчезло, может исчезнуть оказывается, что это не константа, не основа всего. Но в тоже время я также отчётливо понимала, что я никуда не переместилась, нахожусь в той же точке или месте пространства.
Всё вокруг было пронизано нитями или жгутами, они не светились, но я их видела, цвет нельзя было охарактеризовать моим языком. Нити изгибались, сворачивались, выпрямлялись, переплетались по каким-то своим, не понятным мне, законам. Это я видела тем местом, где были органы зрения. Также я ощущала постоянную пульсацию, то прибывающую, то ослабляющуюся, она давила мне на то место, где были уши, вернее будто проникала мне в макушку, в уши и проходила через всю меня.
В этой пульсации был не понятный ритм или порядок. Как и во всём, что я понимала и ощущала.
Я не могла повернуть свою голову и посмотреть вниз, вверх, влево или вправо, не могла встать или поднять руку, мои органы не существовали, в привычном для меня состоянии. Возможно, новорожденный чувствует себя так.
И как новорожденному мне хотелось заплакать, заорать от своей беспомощности, не понимания того, где я нахожусь, и что будет дальше. Я действительно заорала, но не было звука и слёз, от меня стали исходить в разные стороны множество нитей, они как будто щупали пространство и что-то искали. Нити стали переплетаться с другими, это принесло мне успокоение и чувство защищённости, но я оставалась такой же беспомощной. Окружающий мир стал укачивать меня, пульсация, идущая через мою голову, стала менее сильной и поменяла свой ритм. Я окунулась в сон или забытье.
Мои глаза открылись, и вернулось сознание. Я была на том же месте, на набережной, ощущение было такое, что я моргнула и снова открыла глаза. Даже пароход был на том же месте. Голуби бегали по земле и искали крошки, наживка на спиннинге рыбака плюхнулась в воду. Деревья шумели на ветру, волны бились о набережную, мир был наполнен звуками и запахами. Руки и ноги двигались, всё было на месте. Я резко ощутила великую радость от того, что всё это есть, что я всё это могу видеть, слышать, чувствовать. Что я внутри этого мира и его часть. Что всё по-прежнему.
Я посмотрела на часы в телефоне, от обеда оставалось ещё 15 минут.