Ожоги 2. Часть 19. Дома
Можно было бы начать с того, что я очнулся привязанный к койке. Вокруг меня горел холодный белый свет. Что-то еле заметно гудело. Я пытался пошевелиться, но мне это почти не удалось, однако голову, плотно зафиксированную ремнём, немного повернуть получилось. Я увидел край огромного окна, за которым виднелась антрацитово-чёрное небо с россыпью звёзд и часть нашей родной планеты Земля, покрытой хорошо заметной с орбиты сияющей плёнкой Пелены. В этот момент я услышал шипение открывающихся затворов, и в комнату кто-то вошёл. Они говорили на непонятном мне языке, голос их приближался. Я пытался наклонить голову, но мне это снова не удалось. Спустя несколько секунд я увидел их… рептилойдов, держащих в руках анальный зонд.
Но я боюсь, что, если кто-то когда-то найдёт эту мою рукопись, то дойдя до этого момента, выбросит её в огонь.
Вопреки всем ожиданиям в этот раз я нигде не очнулся, меня никто не пытался убить или поработить мой разум, и ничего моей жизни, кроме времени, не угрожало. Мы долетели до границы Пелены почти без происшествий. Волноваться пришлось только первые несколько минут, пока мы не вылетели из зоны разрушающегося города. Оказавшись на пограничной станции, мы покинули Летмаш и направились к Пелене. С помощью сил Хельги и Алисы она поддалась нам без проблем, и мы вернулись домой.
На наше удивление нас ждали. По приказу Чира и Цыпа был организован совместный с Красноярским ПБ пограничный отряд, ежедневно дежуривший у границ Пелены. Почти три года в нас верили и ждали.
Доставив нас в Канск, все, кто нёс службу на границе с Пеленой, получили вознаграждение. Нас встретили, как героев. Но герои ли мы?
Я сидел у себя в доме за письменным столом. Пытался изложить свои мысли в данную рукопись. В доме было светло. Самый разгар дня. Конец марта. Снег ещё лежал, отражая лучи Солнца во все стороны. С крыш обильно капало. Раньше в это время было холоднее, но Пелена сделала климат теплее, и оттепель теперь приходила примерно на полмесяца раньше. Пели птицы, радуясь весне. Доносились детские смешки и визг. Всё было хорошо, но было одно но… Как пелось в одной древней песне: «Вроде бы ещё нам Солнце светит, звонкими лучами бьёт в окно. Вроде бы легко нам жить на свете, от чего так на сердце темно…»
В дверь постучали.
- Открыто! – крикнул я, - Входите.
По тяжёлому шагу вошедшего я сразу понял, кто это. Не оборачиваясь. Так громыхать может только один человек из нашего окружения.
- Здравствуй, Алексей, - сказал я, повернувшись к вошедшему в комнату Цыпу, - Какими судьбами?
- И тебе не хворать, Герман, - пробасил гигант, - Да вот, наконец, нашёл время выбраться к тебе. Знал бы я раньше, как это тяжко руководить людьми, пошёл бы в певцы.
- Не вздумай, - я изобразил испуг, - У меня только-только перепонки восстановились, хочешь, чтобы они снова лопнули?
- Да ну тебя, Герман, - надул губу здоровяк, - Что вы, динозавры, понимаете в современной музыке?
- Да куда уж нам, - я посмотрел на Цыпа серьёзно, - Тебя Саша послал?
- И да, и нет. Конечно, Чир волнуется за тебя. Ты уже второй месяц почти не выходишь из дома. Что с тобой, Герман? У тебя же всегда было самое острое шило, которое в сочетании с твоей старой тощей задницей составляло гремучую смесь авантюризма!
- Ну, видимо, укололся я… о своё шило.
- Понимаю, - серьёзно ответил Цып, - Все мы в своё время обо что-то кололись, - Цып поморщился и моргнул искусственным глазом, - Но ради этого и живём, Герман. Ты один из героев…
- Да какой я герой? – перебил я его, - Цып? В чём наш героизм заключался? В том, что мы сломали психику Алисе, уничтожили популяцию разумных лисиц, умерли? Просрали три года и ничего не добились?
- Зря ты так, Герман. Вы многого добились.
- Да ну! – я наиграно привстал и посмотрел в окно, - Смотри, Алексей, видишь, там что-то светит, но не Солнце. Отгадай, что это?
Цып тяжело вздохнул. По-отцовски.
- Герман, успокойся. Да, Пелена не исчезла. Да, Алиса уже никогда не будет прежней. Да, лисы сказочные погибли. Однако, ты мыслишь узко. Вы спасли всех нас.
- Как?
- Да так. Вы уничтожили потенциального противника. Ты думаешь, Пелена бы остановила Адама? Подумай, что бы он сделал, если бы вы не остановили его? Да, возможно прошло бы какое-нибудь время, может быть бы уже и нас не было бы в живых, но он бы пришёл. И уничтожил бы всех наших потомков. И всё, чего мы достигли, погибло бы. Вы - герои! Вы уничтожили реальную угрозу. Надежда уже полвека сидит не шевелится. Да! Она тоже потенциальная угроза. Ей тоже может в голову прийти что-нибудь. Но она известная угроза. Мы все про неё знаем. И примерно знаем, как с ней бороться. Известный враг в разы безопаснее неизвестного. Никогда не недооценивай своего вклада, Герман. По поводу лис… Вы не уничтожили популяцию, из-за вас погибли всего две лисы. Да самые развитые, но их было две. И погибли они, потому что верили в вас. Это был их выбор. В отличие от нас, Адам был для них известной угрозой, и они положили свои жизни, чтобы его остановить. Теперь тем животным ничего не угрожает. Они отдали свои жизни за то, чтобы их потомки могли жить и развиваться. И про Алису. Это так же был её выбор. Вот подумай сам, Герман. Откуда у неё оказался обломок копья?
Я молчал, размышляя над тем, что мне говорит Цып. Он вырос. Не физически, а духовно. Человек, взявший на себя заботу о десятках жизней, растёт в десятки раз быстрее. Это ещё раз доказывает то, что возраст на мудрость не влияет. Я был гораздо старше этого парня, но этот парень стал гораздо мудрее меня, и делился со мной своей мудростью.
- Герман, это же очевидно, - продолжал Цып, - Она была готова к такому развитию событий. Да, она любила его. Совершенно искренне и сильно. Но она достаточно умная девочка, чтобы терять голову от любви. Она понимала, чего он хочет и к чему он идёт. Перед ней стоял выбор. И ваше воскрешение было инициировано ею. Это была её последняя надежда на мирное решение данной проблемы. Но он оказался говнюком. Умным и расчётливым, но говнюком. Если бы он действительно любил её, он бы не ставил её перед подобным выбором. Читал повесть Олеся?
- Конечно, я читал.
- Ну вот, находишь аналогию. Вся наша жизнь состоит из выбора. Алиса знала, что он неизбежен, поэтому подготовилась. Это был её выбор! И она с ним справится. Да, шрам на её душе останется навсегда, но шрамы закаляют. Она стала взрослее. Из наивной дурочки, молящейся на тебя, уж прости, но она была именно такой, она стала личностью, способной самостоятельно принимать тяжёлые решения. Ну и бонусом она приобрела тело. Да, и с Пеленой вы частично справились.
- В смысле? Ты про что?
- А ты не сиди в своей норке, грызя себя изнутри от чувства собственной ничтожности. Как ребёнок, Герман. Даже Алиса успела вырасти. Пора и тебе расти. Быть наблюдателем всегда хорошо, но пора уже брать на себя ответственность. Алиса. Ты не представляешь, какая она сильная. И детей любит очень. Я дал ей должность учителя начальных классов. Она их учит, они её лечат. Она способна экранировать Пелену на несколько сотен метров от себя.
- Да ну? – удивился я.
- Ну да! – передразнил меня Цып, - Ты понимаешь, что это значит? Мои люди теперь могут без всякой защиты выходить на поверхность! Да, я организовал прогулки всего на пару часов, но ежедневно. Алиса каждый день даёт возможность бункерным увидеть поверхность. Прикоснуться к снегу. Представь, как они ждут лета? Каждый хочет своими руками прикоснуться к траве, покупаться в речке. Сорокалетние мужики ждут этого, как дети! Я видел слёзы тех, кто первый раз вышел на поверхность без этих белых комбинезонов. Старики плакали, играли в снежки, валялись в снегу. Герман, вот почему вы герои. Ваше возвращение принесло столько счастья этим людям. Да они молятся на каждого из вас. А ты заперся тут. Занимаешься самопоеданием. И вообще, Герман, ты нервный стал какой-то. Может тебе куда-нибудь съездить?
- В смысле? – удивился я неожиданному предложению, - Куда съездить?
- В челюсть, например, - ответил Цып и улыбнулся.
- Ну, ты мне в челюсть съездить можешь только один раз, - расхохотался я, нервы и правда были ни к чёрту.
- Да не, Герман, ты воскреснешь. Я тебя знаю. Тебя восстановят по атомам, или регенерируют, в крайнем случае клонируют.
- Кто?
- Не знаю. Порой мне кажется, что ты герой какого-то романа. И пишет его какой-то садист. Но надо отдать ему должное, он постоянно находит способ вернуть тебя к жизни. Но шутки шутками, а про съездить я не просто так завёл разговор.
- И? – удивился я, - Очередной тупик. Ты же знаешь, что Ангару не преодолеть.
- А если я скажу, что есть лазейка.
Видимо, я очень красноречиво посмотрел на собеседника.
- Ого! – улыбнулся Цып, оценивая выражение моего лица, - Я снова вижу искры в твоих глазах. Или это блестит кончик шила?
- Не томи! – ответил я, - Что за лазейка?
- Пошли прогуляемся, Герман. Пусть Земля вспомнит времена, когда по ней ходили динозавры.