о чем же это? ;)
грубые ногти вгрызались в тело
рвали кожу...
дробили кости, жилы
и тут кожа прорвалась, и внутренности показались наружу
но ему этого оказалось мало, ухватив сосуды он рванул их на себя, прорывая плоть, а потом... потом он окунул их в вонючую жгучую жидкость... Но и этого мучителю оказалось мало! Пришел огонь, сосуды выгнуло от боли, внутри что-то порвалось... снова кислота... шипение жидкости от раскаленного стержня... Потом металл раскаленный, тягучий, он причинял нестерпимую боль и даровал впоследствии непривычную неподвижность.
Шла очередь следующего. Его было жаль - оторвали, и невесело болтались обрубки...
тут снова мучитель обратил свой взор на разорванную тушку. Ухватился за сосуды и рванул, еще раз, сильнее... Раздался удовлетворенный хмык. Обрубка прислонили к ране, пришла очередь каленой стали. Снова пытка. тут в их разум вклинился третий, сильный, самодовольный, он сразу задавил Младшего, и, когда их всех подключили к Жизни, он отнял у младшего 2/3 доли, но пытки кончились, наконец, и все они уснули, подрагивая с пульсацией Жизни
рвали кожу...
дробили кости, жилы
и тут кожа прорвалась, и внутренности показались наружу
но ему этого оказалось мало, ухватив сосуды он рванул их на себя, прорывая плоть, а потом... потом он окунул их в вонючую жгучую жидкость... Но и этого мучителю оказалось мало! Пришел огонь, сосуды выгнуло от боли, внутри что-то порвалось... снова кислота... шипение жидкости от раскаленного стержня... Потом металл раскаленный, тягучий, он причинял нестерпимую боль и даровал впоследствии непривычную неподвижность.
Шла очередь следующего. Его было жаль - оторвали, и невесело болтались обрубки...
тут снова мучитель обратил свой взор на разорванную тушку. Ухватился за сосуды и рванул, еще раз, сильнее... Раздался удовлетворенный хмык. Обрубка прислонили к ране, пришла очередь каленой стали. Снова пытка. тут в их разум вклинился третий, сильный, самодовольный, он сразу задавил Младшего, и, когда их всех подключили к Жизни, он отнял у младшего 2/3 доли, но пытки кончились, наконец, и все они уснули, подрагивая с пульсацией Жизни