Контрудар. Юбилей операции "Апрельская погода"
75 лет назад – 11-го апреля 1945 года – началась войсковая операция «Апрельская погода», которая завершилась военной победой советских войск. Это был один из тех крайне многочисленных, но абсолютно неизвестных эпизодов Второй Мировой войны, где «русские» воевали против «русских». Вооруженные формирования одной из запрещенных в РФ организаций, возглавляемой генералом В., пытались сбросить в Одер войска советской 33-й армии генерала Цветаева (из состава Первого Белорусского фронта).
Именно эта дата указана на сайте Википедия: «11 апреля в 5:15 начался обстрел плацдарма немецкой артиллерией …», хотя все остальные источники указывают 13-е апреля как начало операции (и 14-го окончание). Возможно, в Википедии опечатка, либо же с 11-го шёл артиллерийский обстрел советских позиций, а 13-го произошла атака пехоты.
Название операции у нас традиционно переводят как «Апрельская погода» (иногда – «Апрельский дождь / ветер») с немецкого Aprilwetter, хотя например похожее Wintergewitter под Сталинградом переводили как «Зимняя гроза», реже дословно как «Зимняя буря».
Плацдарм, о котором идёт речь, называют Эрленгоф – по имени расположенной на нём усадьбы; ближайший крупный населенный пункт назывался Фюрстенберг, на прилагаемой интерактивной карте это Айзенхюттенштадт, всё это находится примерно в 20-30 километрах южнее Франкфурта-на-Одере, выше по течению реки (она течёт с юга на север и впадает в Балтийское море). Вообще этот город после войны, с 1953 по 1961 г., назывался Сталинградом (по-немецки — Шталинштадт), а после хрущёвской победы над культом личности, переименован в Айзенхюттенштадт, созданный путём слияния Шталинштадта, Фюрстенберга и Шёнфлиса.
Мы забрали это место ещё зимой 1945 года в результате Висла-Одерской наступательной стратегической операции. Как известно, она закончилась 3 февраля, а следующая – Берлинская – началась 16 апреля. Выходит, что между этими датами «дедыотдыхали», так сказать – готовились к решающему сражению. На самом деле, я уже рассказывал ранее о том, как проходило межсезонье для Первого Белорусского фронта, успевшего за это время провести Кольбергскую и Кюстринскую операции: по сравнению с каждой из них в отдельности, распропагандированный бой 62-й армии в посёлке Сталинград осенью 1942 года представляется не более чем стычкой.
Плацдарм Эрленгоф находился, как и положено, в излучине Одера, шириной 4 км вдоль берега реки, глубиной 2 км на запад от берега. Я уже неоднократно рассказывал ранее, что боевое форсирование водной преграды производится на своеобразный полуостров, образуемый излучиной реки, обращённой в сторону атакующих. Обороняющиеся на полуострове уже по определению находятся в состоянии полу-окружения, подвергаются артиллерийскому обстрелу с трёх направлений (в нашем случае: фронтальному с востока и фланкирующему с севера и юга), что побуждает их оставить излучину. Её сразу занимают, переплывая реку, наши передовые подразделения – и излучина становится плацдармом. Дальше начинаются другие трудности – продвинуться с плацдарма вглубь берега (говоря военным языком – вскрыть плацдарм), что сродни задаче прорыва обороны в полевых условиях, и это самое сложное, поскольку именно напротив плацдарма рубеж обороны наиболее укреплён. Так, вскрыть знаменитый Букринский плацдарм под Киевом мы вообще не смогли. Не стал исключением и Эрлнегоф: переправиться-то смогли, а дальше – никак, сидели там, прижатые к воде, до середины апреля, время от времени отражая удары противника по плацдарму.
Для закрепления плацдарма, туда поставили специализированную воинскую часть. Нам более привычны понятия «дивизия», «полк», «бригада» и так далее, а было ещё такое: «укрепленный район» - это по сути как стрелковый полк, но с усиленным (в два раза) пулемётным и пушечным вооружением. В наступлении он не очень (не хватает мобильности), зато в обороне – самое то. На Эрленгофе встал 415-й пулемётно-артиллерийский батальон под командованием майора Холодкова, из состава 119-го укрепрайона 33-й армии.
Задача сбросить их с плацдарма была поставлена перед немецкой 600-й пехотной дивизией (она же – 1-я дивизия РОА, запрещённой в РФ организации генерала Власова, поэтому далее будем называть её именно как немецкая 600-я – согласно официальной классификации Вооруженных Сил Германии). Командовал ею бывший полковник Красной Армии, а теперь генерал Сергей Буняченко. Эта дивизия была сформирована из остатков так называемых Восточных легионов Вооруженных Сил Германии, о которых я ранее рассказывал: соединений, сформированных из бывших советских солдат, перешедших на сторону противника. В неё же влился личный состав 29-й эсэсовской дивизии под командованием достаточно известного Бронислава Каминского из республики Локтя Брянского.
Состав 600-й дивизии был стандартным, укомплектованным по полному штату: три пехотных полка и один артиллерийский полк, разведывательный кавалерийский дивизион, эскадрон тяжёлого оружия, танковая рота, истребительно-противотанковый дивизион, сапёрный батальон и батальон связи, полевой запасной батальон и полк материально-технического снабжения. На вооружении у дивизии имелись 12 тяжёлых и 42 лёгкие полевые гаубицы, 6 тяжёлых и 29 лёгких орудий, 31 противотанковая и 10 зенитных пушек, 79 миномётов, 536 станковых и ручных пулемётов, 20 огнемётов. Парк бронетехники включал в себя 7 танков «Т-34» и 10 САУ Jagdpanzer 38 «Hetzer». Личное огнестрельное оружие было представлено новейшими штурмовыми винтовками МР 43/44 (SG 44), которая является прототипом автомата Калашникова. 31 марта численность дивизии достигла 12,5 тыс. военнослужащих.
Солдаты этой дивизии уже имели положительный опыт боевых действий: в сражении 9-го февраля 1945 года они ликвидировали другой советский плацдарм – в районе Кюстрина. Если быть точным – возле населенных пунктов Нойлевин и Керстенбрух, на западном берегу Одера в 30 километрах ниже Кюстрина по течению (их хорошо видно, если на прилагаемой интерактивной карте переместиться повыше, на север). Успех того, февральского сражения, был обусловлен тем, что часть советских бойцов во время боя перешла на сторону «власовцев», повернув оружие против своих. Именно на это был расчёт и теперь, в апреле – но на этот раз он не оправдался.
Власовцы из 600-й немецкой дивизии генерала Буняченко с 13 апреля повели атаку на плацдарм Эрленгоф абсолютно безграмотно – двумя полками по флангам вдоль берега (как видно на прилагаемой карте) и оставляя неатакованным центр, хотя у них оставался незаигранным ещё один полк. В результате были сметены советским артиллерийским огнём «из-за речки».
Чудес не бывает: сунувшись на плацдарм, да хотя бы даже и полностью овладев им, власовцы оказались бы ровно в том положении, что уже описано выше: в полу-окружении на полуострове, с трёх сторон насквозь простреливаемом злыми советскими пулемётчиками и артиллеристами.
В частности, один из полков 600-й немецкой дивизии, под командованием подполковника Артемьева, в ходе атаки сумел местами достичь советских траншей, где завязались рукопашные бои. Другой полк действовал ещё более успешно на противоположном фланге, вклинившись на плацдарм до 500 метров. Как вспоминал впоследствии подполковник Артемьев (они ещё и воспоминания оставили, всё нормально):
«… Советская оборона не проявила упорства, красноармейцы отходили почти без сопротивления. Но фланговый пулемётный огонь и интенсивный миномётный пронизывали всю полосу наступления. Продвинувшись на несколько сот метров, бойцы дивизии залегли и окопались: без подавления огневых точек противника на противоположном берегу наступление было обречено на полный провал и бессмысленное истребление людей … ».
Наибольшего успеха добились две роты власовцев под командованием капитанов Золотаина и Будерацкого, которые в рукопашном бою захватили отрезок советских траншей и удерживали его до утра 14 апреля.
В целом, власовцы потеряли в этой мясорубке более 350 человек убитыми и раненными, наши – 13 убитыми и 46 раненными.
Несмотря на приказ вышестоящего немецкого командования продолжить атаку, генерал Буняченко струсил и прекратил наступление, вернув свою дивизию на исходные позиции. В ответ немцы объявили, что снимают 600-ю дивизию с довольствия, т.е. перестают отпускать ей продукты и боеприпасы. Тогда Буняченко, как истинный русский (пусть и с фамилией на «–ко»), послал немцев на три известные буквы, и повёл свою дивизию на запад – к своим новым, англо-американским друзьям. Так начался их великий освободительный поход – в Австрию через Чехию, через Прагу.
Ты ведь слышал о том, что Прагу освободили власовцы?
Интерактивная карта боевых действий: