Кармическая сила любви. А Вы верите?⁠⁠

История эта свиде­тельствует о кармической силе любви, которая может со­единять две души в течение бесконечного периода време­ни. Итак, перед нами двое влюблённых, которые в последнем воплощении зовутся Пьером и Луизой.

Когда автор рассказа познакомился с героем своей повести, он не мог представить себе, во что выльется их знакомство. И вот когда у него завязались с Пьером дружеские отношения, тот впервые и рас­сказал ему начало этой истории, вернее, тот кусок её, который перевернул его нынешнюю жизнь. Это была любовь, вспыхнувшая у него к женщине по имени Лу­иза.

— Я уже пять лет её не видел, но не перестаю ду­мать о ней дни напролёт. Она всё время у меня в голове. Иногда мне кажется, что я вижу её на улице, и сердце у меня начинает бешено колотиться. Достаточно какой-то вещи или детали напомнить о ней, и в голове у меня тут же начинает прокручиваться целый клубок вопро­сов: где она сейчас? думает ли она обо мне ? и т. д. И однако же я люблю свою жену. Я даже часто гово­рил себе: если б сегодня у меня была возможность начать всё с начала с Луизой, я сказал бы «нет» . Я не хочу отказываться от того, что я мало-помалу построил со своей женой. Но мне хотелось бы понять истоки это­го одержания, почему мысль о Луизе так неотступно меня преследует.

Г-н Друо высказал тогда предположение , что причи­на, должно быть, заключается в существующей между ними кармической связи.

— Значит, ты считаешь, что у нас будет шанс вновь встретиться в следующей жизни? — спросил Пьер.

— Души, соединённые кармической связью, зачастую воплощаются в одно и то же время, чтобы работать вме­сте и учиться друг у друга, — ответил г-н Друо.

Пьер согласился, у него было смутное ощущение , что так оно и есть. Но он колебался, стоит ли предпринимать «путешествие » в свои прошлые жизни, чтобы отыскать там причину своей одержимости Луизой. Для начала он подробно рассказал свою историю.

— Случилось это шесть лет назад. Мне было трид­цать лет, и я работал в одной фирме инженером-налад­чиком реализованной продукции. Мы заключили выгод­ный контракт по продаже оборудования с концерном в Бургундии, и я часто приезжал туда, чтобы следить за

сборкой и наладкой машин. Иногда мне приходилось за­держиваться там на несколько дней. Так я и познако­мился с Луизой. Дочь испанских переселенцев, она ра­ботала секретаршей у одного из патронов бургундского предприятия. Ей было ровно 19 лет. Она была необы­чайно красива: длинные чёрные волосы, смуглая кожа, большие глаза. Когда я в первый раз увидел её, у меня был шок. Я был уже женат: я женился, когда закончил инженерную школу. У меня был сын. Но у меня с же­ной не всё ладилось. Мы много и постоянно спорили: вкусы наши не совпадали, всё было проблемой и пре­вращалось в драму: куда поехать на каникулы, когда

вставать и т. д. Короче говоря, частые поездки в Бургун­дию стали для меня необходимой отдушиной. И вот однажды вечером, будучи там, я случайно встретил Лу­изу, когда она уходила с работы. Было довольно поздно. Она задержалась, чтобы закончить срочную работу.

Я пригласил её в кафе на рюмку вина. Она немного по­колебалась, а потом приняла моё приглашение. В кафе, как это водится, мы болтали о пустяках. Чем больше я с ней говорил, тем сильнее меня влекло к ней. Мы обна­ружили, что у нас много общего. Нам нравилось одно и то же, мы смеялись в тех же самых местах... Я уже ска­зал, что мои отношения с женой складывались не луч­шим образом. В течение многих лет моя супружеская жизнь была поводом для бесконечных разочарований, но, несмотря на это, я ни разу не изменил жене. Но в тот вечер, расставшись с Луизой, я заметил, что не могу перестать думать о ней. На следующий день я уехал в Париж, и всю дорогу, пока я вёл машину, образ Луизы стоял у меня перед глазами. И мне от этого было и ра­достно, и грустно.

Через две недели я вернулся в Бургундию, чтобы проконтролировать работы, которые вступили в завер­шающую стадию. Я был страшно занят, и у меня совсем не было времени встретиться с Луизой, с которой я мог только обменяться парой слов у дверей её шефа . И всё-таки однажды я предложил ей позавтракать в кафе, и она согласилась. За завтраком я снова почувствовал глубокое и непреодолимое влечение к ней. Я вполне отдавал себе в этом отчёт: я был на пути к тому, чтобы безумно влю­биться в Луизу. Моя командировка должна была про­длиться ещё две недели. Два-три раза я снова пригла­шал её вечером после работы в кафе. В один из таких вечеров, когда мы бок о бок шли по улице, я обнял её. И она сразу же ответила мне. И затем призналась: она разделяла мои чувства и тоже страдала от того, что не может свободно со мной встречаться, поскольку я жена­тый мужчина.

В субботу утром я вернулся в цех, чтобы пробыть там полдня, так как сборочная группа работала также по выходным. Вечером мы с Луизой наметили совмест­ный ужин, и, конечно же, произошло то, что должно было произойти. Я и не представлял себе, что физичес­кая близость может быть настолько сильным и сокруши­тельным переживанием. С этой минуты я проводил с Луизой каждую свободную секунду. Вскоре я должен был вернуться в Париж. Всё переменилось в моём со­знании. На этот раз я встретил свою супругу с чувством, мне ранее не ведомым, — чувством вины. Я стал тем, кто притворяется, — я, которому так хотелось кричать, что я люблю Луизу. В последующие недели я не раз отправлялся в Бургундию. Однажды, вернувшись в Па­риж, я во всём сознался жене. Меня мучили угрызения совести, и я смутно отдавал себе отчёт в происходящем. Жена уже и прежде догадывалась, что что-то не так. Произошла сцена. Я был готов к этому. Затем она забра­ла с собой сына и уехала к родителям. Через несколько дней она вернулась, но потом опять уехала. Я не поки­дал Парижа, но каждый день звонил Луизе.

А в Бургундии в это время развёртывалась другая драма. Луиза открылась родителям, с которыми она ещё жила (как я сказал, это была совсем молодая девушка). В её глубоко католической семье испанских эмигрантов держались строгих правил. Родители Луизы крайне от­рицательно отнеслись к случившемуся, а вместе с ними и всё ближайшее окружение Луизы — её братья, сестры и даже подруги. И с той поры Луиза находилась под постоянным давлением. А со мной было и того хуже. Моя супружеская жизнь превратилась в повседневный ад, но я был очень привязан к сыну и, в определённом смысле , у меня сохранились чувства к жене. И если бы я ушёл от неё, то что с нею бы стало? Это никоим образом не могло оставить меня равнодушным. Но была Луиза. Каждый раз, как я вновь видел её, были те же объятия, то же единство, но теперь мы оба стра­дали от чувства вины, и мы стали задаваться вопросом, есть ли у нас будущее?

Был конец весны. Наладка машин заканчивалась, всё было готово. Я предложил Луизе уехать со мной. Мы начали бы вдвоём новую жизнь. Нужно было, чтобы она поехала со мной. Но в тот момент у неё не было душев­ных сил уехать. Я вернулся к своей парижской жизни.

Через несколько месяцев, совершенно отчаявшись , я бросил всё и переехал жить на север Франции. Но она не смогла сразу же решиться на такой шаг. Я ждал её. Мы почти каждый день перезва­нивались. Прошёл год. Мы с женой развелись. Подав­ленный и унылый я жил в своей квартире один. Это был какой-то кошмар! Тогда-то я и встретил ту, которая стала моей сегодняшней женой. Очень умная и велико­душная молодая женщина. Я больше не был таким несчастным. И я вдруг решил жениться на этой женщине. Мы были женаты не более месяца, когда мне позвонил а Луиза и сказала, что она наконец решилась уйти из дома и что она теперь свободна. Слишком поздно! Смириться с этим было нелегко: несколько месяцев мы ещё продол­жали перезваниваться. Затем начали звонить друг дру­гу всё реже и реже... Но всеми фибрам и души я оста­вался привязан к ней. Всякий раз , разговаривая с суп­ругой, я думал о Луизе и о том, что мы могли бы жить вместе. Моя жена была беременна. Я прекрасно пони­мал, что не могу всю жизнь жить, оглядываясь назад. Затем Луиза сообщила мне, что она в свою очередь тоже выходит замуж. Больше я о ней почти ничего не слышал. Моя жена сильно помогла мне. Наш и отноше­ния прочные, но в глубине душ и я постоянно ощущаю грусть и горечь: почему мы с Луизой не смогли про­жить жизнь вместе? Мне сорок лет, и я сказал себе, что ещё есть время во всём разобраться. Потому что я чувствую, как эта история мешает мне углубить свои от­ношения с женой. Таков был рассказ Пьера.

Г-н Друо встретился с Пьером через несколько дней, и тот был полон решимо­сти предпринять путешествие в прошлые жизни. После обычной психофизической подготовки исследователь обратился к высшем у сознанию субъекта:

— В своей нынешней жизни вы встретили, узнали и полюбили Луизу. Если вы уже встречались в какой-то другой жизни, в каком-то другом месте, то мы сейчас отправимся прямо туда.

И исследователь провёл субъекта сквозь временной туннель и, когда тот увидел себя в окружении белого света, спросил его:

— Что вы видите? Вы в помещении или на улице?

— Это замкнутое пространство. Большой зал. Очень много света.

— Вы один?

— Нет. Много народу. У меня такое впечатление, что я на торжественном приёме. Все люди одеты в вечернее платье. Повсюду подсвечники. Я слышу также музыку: похоже на клавесин.

Исследователь просит субъекта сосредоточиться на са­мом себе, мысленно пройтись по себе руками и узнать — мужчина он или женщина. Пьер выполняет приказание и говорит:

— Я мужчина. Я чувствую, что у меня высокий рост и незаурядная сила. На мне надета какая-то униформа с брандебурами и чёрные сапоги.

— На какие мысли это вас наводит?

— У меня впечатление, что я офицер в армии Напо­леона.

— Есть ли с вами также другие офицеры?

— Да, есть несколько офицеров.

— Кто вокруг вас? Опишите их.

— Мужчины во фраках, женщины в широких плать­ях. Среди них есть одна... Волосы у неё собраны на затылке в пучок. У неё матовая смуглая кожа и чёрные волосы.

— Что вы теперь чувствуете, описывая мне эту жен­щину ?

— Это Луиза! Я уверен, что это она.

— На какие мысли наводит вас этот приём? Где, по-вашему, вы находитесь?

— В Испании. Мы во время войны с Испанией. Это приём у знатных испанцев. Здесь несколько офицеров Наполеона.

— И вы — один из них ?

— Да, именно так.

— Как, по-вашему, относятся к вам испанцы?

— Они любезны, но несколько отчуждены. Мы для них — захватчики.

— Продвинемся во времени немного вперёд и по­смотрим, что произойдёт в этот вечер.

— Я разговариваю с той молодой женщиной.

— Как её зовут? Пусть имя проступит в вашем со­знании.

— Мария.

— О чём вы говорите?

— Ни о чём особенно. Мы просто болтаем.

— Что вы чувствуете по отношению к этой особе ?

— Влечение. Она очень красива, но ведёт себя весь­ма сдержанно. С мужчиной не говорят в такой манере .

— В какой манере?

— Женщина не может говорить одна с мужчиной.

Мария была воспитана в самых строгих правилах. Как и все молодые знатные испанки.

— Но вы не одни! Вокруг вас полно народу!

— Это не имеет значения. Она не может долго гово­рить со мной.

— Приблизимся к концу этого вечера. Что происхо­дит теперь?

— Люди уходят. Мы тоже. Я вижу, как Мария уходит вместе с родителями и старшим братом. Мы возвраща­емся в казарму, я думаю только о ней. Меня поразила красота её лица. В нём есть что-то особенное.

— Продвинемся вперёд. Вы видели её ещё?

— Я в маленьком тёмном переулке. Мария здесь, и в нескольких метрах от нас её дуэнья.

— Вы хотите сказать что она пришла на это свида­ние тайком, в сопровождении доверенного лица?

— Да, именно так.

— Что вы говорите друг другу?

— Я говорю ей, что люблю её и что хотел бы снова её увидеть.

— Как реагирует Мария?

— Она очень волнуется. На глазах у неё слёзы. Она говорит, что между нами ничего невозможно.

— Что вы теперь будете делать?

— Я не знаю. Я думаю только об одном: увидеть её опять. Снова и снова. Бежать с нею.

— Ещё немного продвинемся во времени, к концу этой истории.

Субъект начинает ворочаться на диване, по всей ви­димости, он сильно взволнован.

— Мария больше не может выходить из дому. Мы больше не видимся. Родители её решили, что она уйдёт в монастырь.

— У вас были более личные отношения с нею?

— Нет. Но мы любим друг друга, и она дома призна­лась в этом. Поэтому её и отправляют в монастырь.

— Что вы собираетесь делать?

— Я хотел бы бежать с нею. Вернуться во Францию и ли ещё куда-нибудь.

— Но ведь вы офицер Наполеона, и вы на войне!

— Да, именно поэтому я не знаю, на что мне решить­ся. Я во власти безумия. Я всё время думаю о ней, её образ преследует меня. И я не могу её видеть! Я пыта­юсь передать ей записку. Она взаперти.

Г-н Друо говорит:

— Я буду считать до трёх, и мы окажемся в конце этой истории. Мы узнаем, удалось ли вам бежать вместе с Марией или в конце концов вам пришлось расстаться.

Оператор считает до трёх.

— Ночь, — говорит субъект. — Я брожу вокруг дома Марии. Я очень часто прихожу сюда и смотрю на дом, в котором она живёт. Подходят какие-то люди. Их трое.

— Что вы чувствуете?

— Я чувствую опасность. Но, странное дело, это не ночные грабители.....

Увы, вынуждена оборвать историю, далее будет превышен лимит символов, если она не утонет в минусах я обязательно оформлю продолжение, для особо нетерпеливых название книги откуда эта история будет в комментариях. Всего хорошего!