Как живет Керченский политехнический колледж спустя два года после расстрела
Студентам и преподавателям до сих пор больно вспоминать о событиях 2018 года
Гремит звонок, дети разбегаются по классам, начинаются занятия.
В керченском политехническом колледже по-прежнему тихо.
Из классных окон доносятся спокойные голоса преподавателей, охранники скучают у входа.
Но еще два года назад в этом здании случилась жуткая трагедия: студент четвертого курса Владислав Росляков взорвал самодельную бомбу, расстрелял студентов и преподавателей.
Два года назад 17 октября выпало на среду.
Это был обычный осенний рабочий день. Учащиеся Керченского политехнического колледжа беспечно спешили с утра на занятия.
Кто-то думал об учёбе, а кто-то о встрече с друзьями. Никто из ребят не мог даже представить, как необратимо изменится их жизнь через несколько часов.
«Чёрная среда»
Так прозвали этот день крымчане после того, как около полудня в буфете на первом этаже прогремел взрыв и раздались выстрелы.
По официальной версии следствия, студент четвёртого курса колледжа Владислав Росляков устроил бойню, а когда закончились патроны, застрелился в библиотеке на втором этаже.
От взрыва и пуль погибли 20 человек, ещё 88 пострадали, включая 52 детей.
Сначала случившееся назвали спланированным терактом, но вскоре переквалифицировали на массовое убийство🔪, а материалы следствия засекретили.
Благодаря тому, что тогда уже завершилась стройка Крымского моста, некоторых серьёзно раненых удалось оперативно направить в больницы Краснодарского края.
Впоследствии многих пострадавших перевезли на лечение в федеральные медицинские центры и институты Москвы.
Как установили следователи, Росляков использовал самодельное взрывное устройство, а также помповое ружьё «Хатсан» с коротким стволом и пистолетной рукоятью и 150 патронов 12-го калибра, начинённых картечью.
Глава Следкома России Александр Бастрыкин в качестве причины, подтолкнувшей подростка к убийству однокашников, назвал буллинг.
Бойня унесла жизни 21 человека, десятки получили серьезные ранения, некоторые стали инвалидами.
Чем сейчас живет керченский политех - выясняли журналисты "Комсомольская правда".
Забыть о событии двухлетней давности не дает памятник с венками и игрушками, стоящий у входа в колледж.
Они тут почти всегда. Люди приходят, приносят новые часто. Еще не забыли…, - говорит проходящий мимо дворник.
Импровизированный мемориал появился на этом месте два года назад.
«Стена плача», как его называют местные. Несколько дней люди несли к нему цветы, игрушки и свечи.
Сегодня в политехнический колледж чужому не попасть: два охранника, вахтеры, турникеты и несколько камер наблюдения. Если ты не студент, разворачивайся.
- Маска, студенческий? Кто вы такая?, - спрашивает корреспондента подозрительный вахтер. - Раньше я вас не видела.
Журналистам здесь не рады. От комментариев отказываются почти все. Хотя еще год назад «Комсомолке» проводил экскурсию по колледжу директор Денис Колесник.
В этот раз из-за ситуации с коронавирусной инфекцией Министерство образования запретило давать интервью.
На перемене у колледжа в группы собираются студенты. Здесь и постарше, и помладше. Но тех, кто находился в тот самый день в центре событий, почти нет. Ребята громко общаются между собой, смеются, шутят. Но когда начинаешь спрашивать их о трагедии, улыбка моментально сходит с их лиц.
- Ой, лучше вообще не надо… Вспоминать не хочется, страшно становится. Кажется, что сейчас вот-вот в тебя кто-то выстрелит, - говорит Кристина*, свидетельница тех событий.
Один из студентов, который сейчас учится на четвертом курсе политеха, решается рассказать о трагедии:
- Почти каждый день вспоминаю об этом: обычное утро, пары, а потом вся эта жуть… Я быстро выбежал тогда на улицу, а вот мои друзья выпрыгивали из разбитых окон, только бы спастись.
Тогда самое главное было не попасть под удар. Остаться в живых.
Все очень сильно кричали, толкались и пытались убежать.
Сегодня ребята разбегаются при виде журналистов. Не хотят лишний раз думать о той трагедии.
О расстреле здесь никто не забыл и та кровавая бойня стала для всех личной трагедией.
Накануне скорбной для Керчи даты состоялся митинг-реквием памяти трагически погибших в октябре 2018 года студентов и сотрудников политехнического колледжа.
Родителей погибших студентов на него не позвали.
К памятному знаку, установленному возле центрального входа в колледж, учащиеся, преподаватели и простые горожане принесли цветы и игрушки.
Память погибших почтили минутой молчания. Как сообщалось ранее, в этом году памятных мероприятий немного.
Это связано с ограничительными мерами из-за коронавируса.
В учебных вузах города сегодня состоялись классные часы, на которых преподаватели напомнили учащимся о случившейся трагедии, чтобы не допустить ее повторения.
В память о погибших завтра во всех храмах города проведут молебны.
Все желающие могут почтить память погибших, принести цветы в памятному знаку напротив входа в политехнический колледж.
(На фото внизу - кладбище, где похоронены жертвы Керченского Стрелка) :
Возложение цветов и венков также пройдет на городском кладбище Керчи, где похоронены погибшие.
Возможно ли повторение трагедии?
По данным российского следствия, студент Владислав Росляков пришел в колледж с ружьем и взрывчаткой, в результате стрельбы и взрыва погиб 21 человек.
Сам Росляков, по официальной версии, застрелился в библиотеке колледжа. Официальная версия, озвученная российскими следователями, подвергалась критике и вызвала массу вопросов, по сей день остающихся без ответа.
В Крыму после этого случая было объявлено о беспрецедентном усилении мер безопасности в учебных заведениях. В феврале 2020 года ФСБ сообщила о предотвращении двух терактов в крымских школах.
Следствие утверждает, что студент подражал американским подросткам, которые устроили стрельбу в школе Колумбайн в 1999 году.
Уже в апреле 2019 года глава Следственного комитета России Александр Бастрыкин во время лекции во Всероссийском государственном университете юстиции заявил, что причиной поступка Владислава Рослякова якобы стали нападки сверстников: мол, молодой человек носил не оригинальную одежду американских брендов, а подделки, за что его всячески травили.
О том, какие вопросы остались без ответа два года спустя и возможно ли повторение трагедии, шла речь в эфире Радио Крым.Реалии.
Украинская журналистка из Керчи Елена Лысенко высказала Крым.Реалии мнение, что российские силовики не обеспечили прозрачность расследования.
В открытом доступе нет полных результатов следствия. Родственники и знакомые погибших тоже не знают окончательных ответов Елена Лысенко
– Ситуация в городе успокоилась, керчане стали о ней забывать. Мы до сих пор не знаем до конца, действительно ли Владислав Росляков совершил это преступление в одиночку.
Были же свидетели, которые наблюдали в колледже других людей с оружием.
Тогда выпустили небольшие кусочки видео, по которым невозможно понять все до конца.
И потом, в открытом доступе нет полных результатов следствия.
Родственники и знакомые погибших тоже не знают окончательных ответов.
То, что сказал Бастрыкин по поводу брендовой одежды, это просто смешно: я не думаю, что в Керчи большая часть молодежи в состоянии отличить подделку от оригинала.
Даже дети из благополучных семей здесь одеты не в американскую одежду, а в китайскую, турецкую, польскую.
В общем, на мой взгляд, версия с одеждой звучит неправдоподобно.
То есть на нее у Рослякова денег не было, а на оружие и патроны – были.
На запрос журналистов Крым.Реалии прокомментировать официальную версию событий в Керченском политехническом колледже, в Следственном комитете России не ответили.
Елена Лысенко убеждена, что российские силовики по какой бы то ни было причине не были заинтересованы во всестороннем расследовании атаки на учебное заведение.
– У меня есть много знакомых в колледже, в том числе среди преподавателей, которые сказали, что их обработали сотрудники ФСБ. Проще говоря, запугали, и теперь никто уже ничего не расскажет.
Владислава Рослякова кремировали, а через год погиб его отец – его избили, он умер в больнице.
В техникуме сделали полный ремонт и поменяли вообще все. Если кто-то захочет провести потом расследование, это будет практически невозможно.
Чем больше времени пройдет, тем сложнее будет узнать правду.
Поставили около техникума какой-то памятный камень, а на сайте о нападении стрелка нет вообще ни одного слова.
Мне кажется, властям хочется, чтобы все это поскорее подзабылось. Я не претендую на объективность, это лишь мое мнение.
После трагедии в Керчи российские власти Крыма ужесточили меры безопасности в местных учебных заведениях, в том числе наняли для охраны Росгвардию, начали устанавливать металлодетекторы в школах.
Российский политолог, бывший эксперт центра «Антитеррор» Руслан Мартагов сомневается в том, что все эти меры смогут предотвратить новые нападения.
Очень мало надежды, что события в Керченском колледже не повторятся где-то еще Руслан Мартагов
– Мы можем превратить всю страну в казарму, но это не решение проблемы. Общество должно развиваться желательно в свободной атмосфере.
Мы боролись с идеологическим наследием Советского Союза, и хорошее оно или плохое – сегодня в России на этом месте пустота.
В деидеологизированном обществе она заполняется любыми веяниями, модными течениями.
В последнее время появилось много молодых людей, которые рискуют ради получения адреналина.
На самом деле это говорит о том, что молодежь не ценит свою жизнь, поскольку не видит будущего в России. Это чревато очень серьезными последствиями.
Очень мало надежды, что события в Керченском колледже не повторятся где-то еще.
Работать с учениками надо в последнюю очередь – в первую очередь надо работать с обществом.
Но при нынешней власти этого у нас не будет, и подобные вспышки, увы, будут повторяться.
По мнению Руслана Мартагова, одним из триггеров агрессии в российском обществе может выступать имущественное и социальное неравенство, которое сложилось в стране в последние 20 лет.
– Это не мои идеи, это показывает мировая практика. Не знаю насчет одежды, но побудительным мотивом для Владислава Рослякова вполне могли послужить неравенство в обществе и общая бесперспективность жизни.
Елена Повиликина также отмечает, что для острых, трагичных событий, которые подробно освещаются в прессе, характерен «синдром подражателя» – в том числе и для массовых убийств в школах.
После Рослякова были его подражатели – люди, которые находились в таком же эмоциональном состоянии, а СМИ как бы подсказали им способ выхода Елена Повиликина
– После Рослякова были его подражатели – люди, которые находились в таком же эмоциональном состоянии, а СМИ как бы подсказали им способ выхода.
Мне как специалисту хотелось бы, чтобы подобные события освещались максимально сухо и коротко, но это невозможно.
В таком случае остается просить представителей СМИ обесценивать личность исполнителя, акцентировать внимание на неприятных подробностях и на личностях жертв, а не убийц.
Это дает хоть какую-то надежду уменьшить эффект подражателя.