Как я работал кавистом⁠⁠

Иногда бывает так: учится, допустим, человек на инженера или журналиста. Учится пять лет, получает диплом и даже работает по профессии. А потом его внезапно заносит в такую сферу, о которой он вообще никогда не имел никакого представления. Более того, если бы кто-нибудь когда-нибудь сказал бы этому человеку о том, что он будет работать, скажем, сисадмином, собачьим парикмахером или (о, Боже!) кавистом — этот человек рассмеялся бы ему в лицо.

Как признавал один немецкий профессор со странным именем, колода жизни тасуется исключительно причудливо. Что-то в этом духе подумал и я в ныне далеком 2015-м году: дело, которым я занимался более десяти лет, перестало существовать по не зависящим от меня причинам, деньги таяли с неуловимой скоростью, поэтому мне пришлось оставить Москву и переехать в патриархальный подмосковный городок «на берегу», как пел Бутусов, «очень тихой реки».

Выглядел я примерно вот так...

Привыкший к московскому рынку оплаты труда, я был уверен, что с легкостью найду себе что-нибудь непыльное в районе 60-80 тысяч рублей. Я зарегистрировался на местном хедхантинг-сайте, разместил там своё по-настоящему гениальное (как мне казалось) резюме и начал ждать, когда же клюнет крупная рыба. Прошел день, два, неделя, месяц. Солнце всходило и заходило, птицы летели на юг и обратно, просмотры росли в геометрической прогрессии, на мою страничку исправно заходили работодатели, но, как ни странно, никто из них не спешил брать меня к себе на работу.

Чтобы не утомлять вас деталями, я скажу, что пережил все пять стадий принятия неизбежного. Сначала я снижал требования по зарплате до тех пор, пока не остановился на жалких 20 тысячах. Потом я, скрепя сердце, договорился сам с собой о том, что буду искать работу не по профессии. Потом я начал звонить работодателям и договариваться о собеседованиях. Я пал так низко, что начал сам ходить по предприятиям и организациям, предлагая свои услуги в качестве дешевой рабсилы. Но всё было тщетным. Где-то была слишком низкая зарплата (порядка 8-10 тысяч в месяц), где-то не было нужды в работниках, а где-то не нужен был конкретно я со своим весьма специфическим образованием.

...а потом вот так

Я настолько пал духом, что уже практически видел себя стоящим где-нибудь на углу с плакатом: «Работаю за еду». Но именно в этот момент мой ангел-хранитель сжалился надо мной, подсунув клочок газеты с упоминанием всем известного желто-синего гипермаркета. Гипермаркет находился на краю города, добираться туда надо было на двух автобусах с пересадкой, я никогда не работал в торговле — в общем, всевозможных «вопреки» было более чем достаточно. И всё же я решился.

У вас хотя бы раз в жизни было такое, что вы приходили устраиваться на работу и всё (абсолютно всё) казалось вам здесь идеальным? У меня такое в жизни было дважды: на моем нынешнем месте работы — и в том гипермаркете. Первым звоночком (говорящим о том, что всё будет хорошо) стала охранница, которая, вместо того, чтоб облаять меня с пеной у рта а-ля «куда ты прёшь, bydlo?», ласково подсказала мне, где находится отдел кадров. Потом всё продолжилось уже в самом HR-департаменте. Повертев в руках мою повидавшую виды трудовую и пару дипломов, главная по кадрам задала мне прямой и весьма неожиданный вопрос: «Что Вы здесь делаете, с Вашим-то образованием и опытом?»

Чужие тут не ходят.

Я честно сказал, что в жизни бывает всякое, но сейчас мне очень нужна работа. Любая. Даже самая грязная. Но сейчас. Забегая вперед, скажу, что работа нашлась, и она действительно была самая грязная — торговать в рыбном отделе, попутно надраивая до зеркального блеска вымазанные в рыбьих кишках прилавки, холодильники и тому подобные подсобные помещения. Кроме того, меня, естественно, определили на самую низшую должность — в гипермаркетах она называется «оператор торгового зала». Как говорил ефрейтор Галагура из бессмертного кинофильма «ДМБ»: «Жизнь ваша — полная параша. В армии гипермаркете вы духи бесплотные. Духов Операторов торгового зала чмырят все».

Впрочем, мне это всё казалось настоящим раем. От своих далеких предков-казаков я унаследовал не только вихры, нахально лезущие из-под бейсболки, но и невероятное упорство и умение довольствоваться малым. В конце концов, рыбьи кишки от прилавка отмывались в пять минут, а за это у меня впервые за год была стабильная (пусть и не слишком высокая) зарплата, цинично-веселые, как патологоанатомы, коллеги и — впервые в жизни — возможность расти в большой международной компании.

Когда наконец-то устроился в гипермаркет

И эта возможность настигла меня через три месяца. К тому времени я ещё не научился открывать ногой дверь в кабинет управляющего, но уже на «отлично» справлялся с рыбьими кишками и даже научился делать заказы товара. Я знал, через какое время нужно подсыпать лёд на прилавок с охлажденной рыбой, знал, сколько хранятся крабовые палочки, и умел долбануть живого осетра головой о прилавок так, что он мгновенно затихал. И вот в тот самый момент, когда я подумывал перейти с позиции «чмо» оператора на позицию «получмо» старшего оператора, мне предложили по-настоящему значимую должность.

В любом продуктовом гипермаркете есть отдел «Напитки», и он едва ли не самый большой во всем магазине. Сравниться с ним может разве что non-food (всевозможные товары, не относящиеся к еде), но если non-food — это, скорее, бонус, то «Напитки» приносят в казну гипермаркета львиную долю прибыли. «Напитки» — это не только всевозможные соки, вода и лимонады. Это золотой отдел с пивом, платиновый отдел с «крепаком» и, конечно же, воплощение гедонизма — винотека. И именно в эту самую винотеку наконец-то потребовался кавист.

Кавист?

Да-да, точно такое же выражение лица было и у меня, когда впервые услышал об этой вакансии. Не знаю, как вы, а я никогда не слышал о кавистах и уж тем более не знал, кто эти фантастические твари и где они обитают. Меня успокоили старшие товарищи: они сказали, что ничего постыдного в такой работе нет, и вообще, кавист — это человек, который продает вина в супермаркете. Грубо говоря, тот же сомелье; профессия престижная и уважаемая. Впрочем, больше самой работы меня интересовала зарплата: должность кависта подразумевала нехилую ответственность, которую гипермаркет оценивал почти в 45 тысяч рублей. По сравнению с тем, что получал я, это было больше, чем в два раза, — и я решился.

Чтобы стать кавистом, всем претендентам надо было выдержать небольшой экзамен, в который входила подготовка презентации о винах любой страны и умение продать воображаемому клиенту выбранное вино. Претендентов на роль кавистов было всего три — я и ещё два человека. Это были славные добрые парни, отлично справлявшиеся с погрузчиком и коробками, но писавшие слово «корова» через мягкий знак и не умевшие отличить Испанию от Италии. Я по понятным причинам очень сильно переживал, ведь 45 тысяч на дороге не валяются, но надо мной снова сжалились высшие силы: по сравнению с остальными претендентами я был воплощением красноречия и умения продавать, поэтому через пару недель заветная должность досталась именно мне.

Экзамен был не слишком сложным

Как пишут в романах про попаданцев, «и тут что-то сразу пошло не так». Профессию кависта я представлял немного иначе: мне казалось, что я, приняв изящную позу, всегда буду стоять в своем фартучке бордового цвета у входа в винотеку, презрительно поглядывая на копошащихся миньонов-операторов. Ко мне будут подходить роскошно одетые дамы и их представительные спутники. Они будут робко спрашивать: «Какое вино Вы порекомендуете нам на сегодняшний вечер?», а я, по-лермонтовски улыбаясь, буду жонглировать названиями сортов, регионов и производителей, а потом выберу единственно правильное вино.

Так вот, всё было не так. Нет, фартук мне, конечно, вручили, и даже сделали это немного торжественно. После этого меня привели в винотеку, похлопали по плечу и сказали: «Ну, дальше ты сам». После этого все ушли, а я остался в винотеке с разинутым ртом, не зная, что делать дальше. Чтобы вам было понятно, на таких моментах в мультфильмах Диснея обычно включают цвирканье сверчков. И да, мне до сих пор кажется, что тогда был тот самый момент.

Не оставляйте меня одного!

Чтобы вам было ещё понятнее, я вкратце обрисую положение дела. Как я уже сказал выше, «Напитки» — это гигантский отдел, состоящий из сегментов с водой, пивом, крепаком и винотекой. И если с пивом и соками в нашем гипермаркете более-менее справлялись, то на винотеку все давным-давно махнули рукой. Последний раз сюда заходили полгода назад во время инвентаризации, заказы делались левой ногой и без души, за наполнением полок никто не следил, поэтому винотека представляла собой нечто среднее между домом Плюшкина и полем только что окончившегося боя.

На полках зияли дыры. Стеллажи были забиты дорогущим вином, которое никто не покупал и которое было заказано просто так, потому что. В отделе «Испания» стояли заблудившиеся грузинские и российские вина, а в секцию игристых вин вообще нельзя было зайти, не вызвав предварительно экзорциста. Винотека напоминала нелюбимое дитя или выгнанное на улицу в дождь и слякоть домашнее животное. Но я чувствовал, что в ней ещё теплится жизнь, и, засучив рукава, принялся за работу.

Когда впервые зашел в заброшенную винотеку

Перво-наперво я выгрузил из базы список всех моих вин — и тихих, и игристых — со всех их количеством, после чего прочесал всю винотеку вдоль и поперек. После этой мини-инвентаризации я хотя бы понял, что у меня есть, чего у меня нет, чего у меня мало, а чего много. После этого я перебрал все паллеты с вином, включая те, о существовании которых все давным-давно забыли. Потом я распечатал и обновил абсолютно все ценники: чтобы вы понимали масштаб проблемы — проделывая эту процедуру, я находил даже прошлогодние (!) ценники, и это не фигура речи. После этого я начал хотя бы ориентировочно понимать, где и что лежит, после чего принялся за заказы.

В моем ведении находилось почти полторы тысячи артикулов. От меня требовалось не только знать, где в данный момент находится та или иная бутылка — я должен был знать, насколько хорошо она продается, много ли её на моем стоке, нужно ли её выставлять в преддверии скорой акции или можно убрать её подальше. Мне надо было раскидать завалявшийся товар — и я писал слезные письма в центральный офис с просьбой дать мне персональную скидку в 50% конкретно на это вино. Мне надо было перекрыть поступление дорогущих вин — и я часами просиживал в системе, выписывая нужные артикулы и умоляя офис не присылать мне эти вина.

Работать кавистом просто. Особенно в самом начале.

Параллельно с этим я учился понимать вино — и это было намного круче ценников и заказов. Я говорю абсолютно серьезно, без какого-либо ерничания: до того, как я стал кавистом, я не имел о вине вообще никакого представления. Повторю ещё раз — вообще никакого. Я знал о том, что вино бывает красным и белым, сухим и полусладким; где-то краем уха я слышал о каберне совиньоне и шардоне — и на этом всё. Перед тем, как перевести меня с должности оператора на должность кависта, меня на пару дней отправили стажироваться в Москву. Там я познакомился с системой заказов и тем, что описал выше, но учить меня сортам или регионам было попросту некому.

Впрочем, это нисколько не охладило мой пыл. В моем распоряжении был целый мир под названием «телекоммуникационная сеть Интернет», зайдя в который я начал учиться буквально по шагам. Всё было простым до обидного: я забивал в Ютубе фразу вроде «Как дегустировать вино» и переходил с ссылки на ссылку. Я забивал в гугле «Сорта красных вин» и глотал статью за статьей. Руководство гипермаркета смотрело на всё это с плохо скрываемым одобрением: они понимали, в какую задницу передрягу я угодил, поэтому не торопили и старались всячески поддерживать.

Я справа.

Чем глубже я погружался в мир вина, тем больше я понимал, насколько велика эта кроличья нора. Я был очарован всеми этими ароматами, букетами и послевкусиями; я, как заколдованный, повторял названия известных и не очень известных сортов; я учился читать этикетки и запоминал то, «с какой стороны» нужно подходить к тому или иному вину. Мало-помалу винотека (которая поначалу казалась мне огромным, ярким, калейдоскопным пятном) начала распадаться на отдельные страны, а они, в свою очередь, — на отдельные бутылки с узнаваемыми этикетками.

Впрочем, писать об этом легче, чем говорить. От того момента, когда я впервые зашел в винотеку, до момента, когда она из дикого бардака превратилась в настоящую конфетку, прошло, по-моему, восемь или девять месяцев. Восемь или девять месяцев титанического, абсолютного соло-труда, когда у меня не было ни единого помощника; труда, где ты одной рукой распаковываешь только что пришедшие коробки, второй — выставляешь бутылки на полку, левой ногой указываешь клиенту на секцию, где стоит %wine_name%, и ещё успеваешь при этом объяснять условия акции.

Этот хотя бы сидит((

Конечно, так дело обстоит не везде. Например, в московских гипермаркетах (я дважды ездил туда на стажировку) кавист действительно фигура значимая и наделенная определенной властью. В крупных магазинах у тебя есть как минимум один помощник (а то и два-три), который в твое отсутствие принимает товар и заполняет дыры на полке. Твоя же обязанность заключается в том, чтобы стоять у стойки кависта, ковырять в носу и вальяжно отпускать советы клиентам. Но это, повторюсь, в больших магазинах, бюджет которых позволяет нанять тебе помощника. У меня всё было намного печальнее.

Простейший пример: клиенты забрали у тебя последнее вино на полке № 1. Ты берешь погрузчик, идешь на склад, снимаешь паллет, на котором вроде бы должно быть это вино, везешь паллет в свой отдел, распаковываешь его, достаешь коробку с вином и заполняешь полку № 1. В это же время клиенты зачищают полку № 2 и 3. Ты снова берешь погрузчик, идешь на склад, снимаешь паллет, который стоит хрен знает где, везешь паллет в свой отдел, распаковываешь его — и понимаешь, что нужных коробок тут нет. Ты чертыхаешься, укладываешь коробку, запаковываешь паллет, везешь его на склад, поднимаешь — в общем, всё по алгоритму «if — else».

Когда нужная коробка была в другом паллете

Кроме того, я постепенно начал пробовать свои вина. Со стороны может показаться, что тебе стоит только ткнуть пальцем в нужное вино — и магазин тут же с радостью отдаст его тебе на дегустацию, но и это далеко не так. Любой отдел обладает определенным бюджетом. За счет этого бюджета покрываются, например, кражи или разбитый товар, и в этот же бюджет идут списания на дегустации. Естественно, что твой начальник заинтересован в том, чтобы ты дегустировал как можно меньше, ибо тогда останется больше денег на покрытие краж (а воруют в гипермаркетах — мама не горюй). Но акционные товары а-ля «скидка 50%» мне пробовать всё же удавалось.

Происходило это примерно так. Ты идешь к управляющему и говоришь, что тебе нужно выписать пару бутылок на дегустацию. Управляющий смотрит на тебя как на говно манул — как-то недовольно, свирепо и в то же время грустно и с недоумением. Но стоимость каждой бутылки не превышает 600 рублей (на большее я не замахивался), поэтому управляющий бьет воображаемой шапкой о воображаемую землю и говорит: «Эхма, где наша не пропадала! Держи, StaticStorm, мою подпись! Всё на благо магазина!» После этого мы расходились довольными: управляющий — потому что продажи росли вверх, а я — потому что получал возможность бесплатно продегустировать ещё одну бутылку.

Сегодня будет дегустация!

Но на одних дегустациях далеко не уедешь. С каждой своей зарплаты я тратил 5-8 тысяч на покупки наиболее интересных мне вин. И вот тут я использовал свои «кавистские» возможности по максимуму — я знал, какое вино в какой срок будет продавать по цене в минус 30, а то и в минус 50 процентов, подгадывал с покупкой и получал то, что мне нужно в прямом смысле за полцены. Если брать суммарный объем всех моих дегустаций (магазинных, стажировочных и выставочно-конкурсных), то получится, что за время работы кавистом я перепробовал порядка 800-900 вин различных вин.

Всё это здорово помогало в общении с клиентами. Как только я начал более-менее плотно втягиваться в дегустации — я смог начать советовать покупателям не «ну вроде вот это вино неплохо берут», а «берите, неплохое вино, хотя и немного терпкое. Но вы откройте его чуть пораньше, пусть подышит». При этом я не боялся отговаривать клиентов от явно плохих вин, среди которых встречались как российско-грузинские, так и старосветские. Мне было плевать на отношения с поставщиками — главным были отношения с клиентами.

Клиент всегда неправ

Кстати, об отношениях с клиентами: своего первого собеседника я вспоминаю с жутким стыдом. Это был мужчина лет пятидесяти, который не спеша прогуливался по винотеке и с интересом поглядывал на полки. Мне хотелось как можно быстрее продать свое первое вино (причем сделать это как можно элегантнее), поэтому я подскочил к нему и поинтересовался, могу ли я чем-то помочь. Мужчина вежливо попросил выбрать вино в подарок. Это был мой третий или четвертый день в винотеке, я ещё не имел никакого представления о том, какие вина находятся в моем распоряжении, поэтому начал от балды расхваливать какие-то рандомные вина. По всей видимости я делал это настолько глупо и наивно, что мужчина сухо поблагодарил меня и сказал, что выберет вино сам.

Этот случай (и ещё пара подобных) научил меня действовать по определенному алгоритму. Во-первых, я больше никогда не трогал человека, бродящего по винотеке. Вино не любит спешки, особенно когда человек понимает в вине и хочет выбрать его сам. В конце концов не все из нас любят общаться с продавцами-консультантами, а кто-то и вовсе жуткий интроверт. Подходить к потенциальным клиентам я стал только спустя год — да и то только тогда, когда ловил их вопросительный взгляд а-ля: "Кто бы нам тут помог разобраться?"

Когда покупатель понял, что ты не собираешься к нему подходить

Во-вторых, я определил для себя круг вопросов, которые здорово помогали сузить область поисков. Спросите человека: «Какое вино вам нужно?» — и он начнет мямлить что-то вроде: «Ну, я не знаю…что-нибудь такое, чтобы…» ну и так далее. Гораздо лучше помогают короткие и точные вопросы другого формата: «На какую сумму примерно рассчитываем? Красное или белое? Европа или Новый Свет? Есть какие-нибудь предпочтения?» Кстати, если придете в винотеку, будьте добры, отвечайте примерно в таком порядке — кависты будут вам нереально благодарны.

Наконец, я перестал бояться предлагать людям то, что было нужно мне. Большинство людей приходит в винотеку не за конкретным вином — им нужно сферическое вино в вакууме (под шашлык, в подарок, просто поставить на стол там, где в вине никто не смыслит). У меня же после многочисленных акций оставался ворох хорошего вина, которое по каким-то причинам залеживалось на полке. Именно такое вино я предлагал тем, кто сам не знал, чего он хочет. Как и в случае с управляющим, обе стороны оставались довольными: у человека было хорошее вино, а у меня освобождалось место на полке.

Заходите еще!

Мало-помалу у меня начинали появляться торговые представители от разных виноторговых компаний. Кто-то (например, Симпл) в моем жалком магазине не появлялся от слова совсем — слишком маленькими был объем продаж по сравнению с московскими гиперами-мастодонтами. Какие-то (вроде Форта или Перно Рикара) появлялись довольно часто, и с ними мало-помалу завязывались неплохие отношения. Какие-то представители (ребята, я вас не сдам!) тусовались в магазине практически круглосуточно. Благодаря этому между мной и ими образовывалось то, что биологи называют емким словом «симбиоз», а маркетологи — «экономической выгодой».

Строилось наши отношения довольно просто. Торговый представитель отводит меня в уголок, где нет камер, и говорит арлекиновским шепотом: «StaticStorm, скоро акция на наши вина, мне нужно, чтобы ты заказал 120 бутылок. Цена будет хорошей, уверен/а, что ты их продашь». Я старался сохранять невозмутимое выражение лица и парировал: «А мой-то какой в этом интерес?» Интерес заключался в том, что мне в качестве комплимента от компании перепадало 6-12 бесплатных бутылок акционного вина, либо в том, что таинственный благотворитель переводил мне на карту энную денежную сумму. После такого, как говорил Гришковец, «газеты писали: «Нация удовлетворена»

И вашим, и нашим

Любая история рано или поздно заканчивается — хорошо или плохо. Проработав полтора года в своем отделе, я ушел в другую сферу. Ушел с высоко поднятой головой. Несмотря на все трудности, я сумел в два раза увеличить объем продаж, выбил себе дополнительного помощника и оставил винотеку в виде безупречно сияющего ряда тихих и игристых вин. Жалею ли я об этом? Отчасти жалею. Потому что у меня был стимул расти. Потому что передо мной тогда открылся целый мир вина. А ещё потому, что эти полтора года были едва ли не самым счастливым моментом в моей жизни.