История Бреста 144. История Гали Курзовой. Проект "В поисках утраченного времени" от 11 мая 2012. Часть 1.
(Это все НЕ МОЁ, а с сайта газеты Вечерний Брест. Читайте там.
(Автор - ВАСИЛИЙ САРЫЧЕВ http://www.vb.by/projects/oldbrest/)
Вещь необыкновенная! Статьи постепенно собираются, и выходят отдельными книгами.(Очень много неизвестных и трагических историй. Захватывает.)
Первый раз Галя Курзова увидела Брест в августе сорокового. Старшая сестра, 18-летняя Лидия, вышла за железнодорожного инженера-связиста Семикина и отправилась с мужем в новоприсоединенные западные края. Писала в письмах столь удивительные вещи, что папа загорелся желанием увидеть все собственными глазами. С собой взял любимицу, семилетнюю Галю.
Дорога была необычной, с остановкой на границе и обходом вагонов бойцами в зеленых фуражках. Проверили папин паспорт и потребовали открыть чемодан с Лидиной любимой антоновкой. Сестра была в положении, и родители хотели ее порадовать.
Дату приезда папа брестчанам не сообщил. Обратной стороной сюрприза стала нужда самим ориентироваться в незнакомом городе. Папа посадил Галю на чемодан в каком-то дворе и обещал скоро вернуться.
Из окон невыносимо пахло жареной рыбой, но этим испытание не кончилось. Галю окружили слетевшиеся откуда-то еврейские, как она позже узнала, дети, одинаково чумазые и бесцеремонные. В упор разглядывали незнакомку, а после стали трогать наряд. Папино возвращение спасло от растерзания ее красное платьице и шляпку с подколотыми цветами.
Прогулка по городу переполнила впечатлениями. Горожане поразили Галю своей нарядностью, особенно мужчины – в костюмах, шляпах. Она сразу смекнула: шпионы.
В Рузаевке ходили попроще, многие не снимали железнодорожной формы: город служил крупным узлом, и добрая треть жителей были так или иначе связаны с дорогой. Отец, диспетчер службы движения, пользовался уважением не за должность. Лида была ему не родной, но это никак не проявлялось. Он взял маму с тремя дочерьми и относился к ним так же, как к двум младшим, родившимся в общем браке.
Первого мужа Матрена Васильевна схоронила в разгар Гражданской, оставшись с девочками двух, пяти и шести лет. Отец построил овдовевшей дочери маленький дом на станции Красный Узел, дал корову, по мешку муки, картошки и сказал: живи. И она выжила, а три года спустя встретила вторую любовь – молодого железнодорожника Володю Курзова. Ему был двадцать один, ей – около тридцати, но злые языки скоро приумолкли. Семья множилась, дети росли в любви и труде, а в доме жило счастье.
И тогда, в августе 40-го, после успешного завершения путешествия по Бресту с поклажей Галю не удивил Лидин восторг. Иначе быть не могло, не отчим – папа приехал!
Всю брестскую неделю любознательный Владимир Никифорович знакомился с городом и брал с собой Галю. Раз, возвращаясь с рынка, зашли в Никольскую церковь, поразившую великолепием, а после увидели костел. Папа спросил у служки разрешения войти, тот сказал, проше пана, предложив снять фуражку.
В честь праздника было выставлено большое распятие, которое входящие омывали водой и целовали ноги. Галя шепотом спросила, что это, папа ответил, распятие Христа, но девочка недослышала. Необычность обстановки и полутьма сильно на нее подействовали, и, когда папа направился к стоявшему в центре ксендзу, Галя бросилась бежать...
Дом нашла неожиданно легко, села на подоконник и расплакалась. Обыскавшего полгорода папу, готового выписать дочке по заслугам, обезоружило ее наивное: «Очень испугалась растяпу». Он обнял Галю, повторил правильное название и просил никогда ничего не бояться, ее всегда защитят папа и советская страна.
По возвращении в Рузаевку эта история всех позабавила, и Галю еще долго дразнили растяпой.
В июне 1941 года настала мамина очередь навестить дочь и родившегося внучка. Семье железнодорожника раз в год полагался бесплатный проезд в любую точку Союза и обратно. Сопровождать маму, раньше никуда из Рузаевки не выезжавшую, отец «поручил» Гале.
В Москве сделали остановку у маминой сестры, кое-что прикупили. Гуляли слухи, что на границе неспокойно, и дядя два дня подряд ходил на Белорусский вокзал узнать обстановку. Возвращался без новостей, и мама с Галей продолжили путь.
Лида с мужем Николаем Семикиным, получившим в Бресте должность в управлении дистанции связи, жили в железнодорожном доме № 106 (сейчас его нет) под мостом, соединявшим нынешнюю Ленина с Мостовой. Вдоль железной дороги тянулась цепочка этих характерных светло-желтых железнодорожных домов.
Игорьку было восемь месяцев, и связанная им молодая чета очень ждала приезда мамы, чтобы вырваться из пеленок и культурно отдохнуть. На неделю после 19 июня (гости прибыли в четверг) Семикины строили большие планы и уже имели билеты на воскресную оперетту «Мадемуазель Нитуш».
От дома Семикиных перейти Каштановую – и уже центр. Вечером 21 июня прогулялись по парку, по 17-го Сентября (нынешняя Ленина). Мама обратила внимание, что на многих столбах копошатся монтеры. Спросила у зятя, тот пожал плечами: наверное, так надо…
Продолженин следует.
