Исповедь уголовника ч. 5
В карантине я впервые попробовал чифир. Не знаю как там на самом деле его готовят по правилам "что лезвие к утру в кружке растворяется", но у нас полбанки чая банально заливали кипятком и давали постоять 5 минут, после чего сцеживали и пили. Существовала даже традиция - кружка передается по кругу по часовой стрелке и обязательно делается два глотка, после чего можно закусить конфеткой. Никаких нежных чувство чифир во мне не вызвал. Сразу же начало тошнить, после чего я к нему не притрагивался до конца срока почти ни разу.
Теперь о главном. Карантин в колонии выполнял наиважнейшую социальную роль. В нем обитало 3 зека-дневальных карантина. Это была самая ответственная работа, поэтому на нее брали только самых проверенных людей. А работа заключалась в том, что зэки должны были среди вновь прибывших ребят распознавать хитрым глазом богатеньких, и от имени администрации предлагать им блатные должности в зоне. Вот примерный перечень блатных должностей:
- старший дневальный отряда
- дневальный библиотеки
- дневальный клуба
- дневальный ПТУ
- комендант жилой зоны
- руководитель секции дисциплины и порядка
Стоимость каждой должности от 100 000 рублей. Но сумма варьируется в зависимости от множества различных факторов.
В результате один из дневальных карантина, узнав, что я собираюсь изучать юриспруденцию и иностранные языки, предложил мне на выбор три должности, из которых я выбрал должность дневального библиотеки. Мне предложили посмотреть на будущее место работы, а также позвонить родственникам, чтобы сказать каким образом перечислить деньги. Я согласился, после чего меня свели с великим Николаем Зюзько. Этот осужденный выполнял роль халдея при царе. А именно, он, действуя от имени заместителя начальника по кадрам и воспитательной работе Устименко В.В. продавал должности всем платежеспособным осужденным. Он провел меня в библиотеку сквозь все заслоны, т.к. имел специальный пропуск и дал осмотреться. Библиотека напоминала обычную сельскую библиотеку, но так как многие осужденные оставляли свои книги после освобождения, то там было что почитать. Кроме того в холле имелось три приставки сони плэйстэйшн и набор игр, а в соседнем помещении бильярдный стол. Эта роскошь объяснялась просто. Начальник колонии решил подзаработать, и на пожертвования осужденных приобрел приставки и бильярд. Чтоб поиграть в них требовалось в магазине приобрести специальные талончики, которые конечно же нигде толком не регистрировались, а деньги, которые по безналу перечислялись с личных счетов осужденных также уходили в неизвестном направлении.
В общем обстановка мне понравилась, и я дал свое согласие на работу в этом месте. Зюзько дал мне свой мобильный телефон, который прятал среди книг, и я позвонил родителям, которым продиктовал координаты матери Зюзько. В результате моя сестра почтовым переводом перевела денежные средства в сумме 100 000 рублей на имя матери Зюзько, которая должна была передать деньги Устименко.
В качестве подстраховки я попросил Зюзько, чтобы Устименко лично мне подтвердил условия негласного договора, и через некоторое время меня провели к Устименко в кабинет, где последний подтвердил мне, что я буду работать в библиотеке весь свой срок, кроме того мне гарантировано условно-досрочное освобождение и прочие поблажки. Цена вопроса - уже упомянутые сто тысяч рублей.
После отбытия 2 недель в карантине всех повели к оперуполномоченному, для того, чтобы он определил кто чем будет заниматься и в каком отряде проживать.
Дождавшись своей очереди, я зашел в кабинет, где сидел молодой лейтенант, что-то жрал, и сквозь зубы спросил меня, что я могу делать и чем умею заниматься. Я ответил, что умею только раскрывать преступления, а больше ничему не обучен, после чего он, усмехнувшись, предложил мне раскрывать преступления в колонии, а попросту говоря стучать, на что я ответил отказом. Тогда он спросил, есть ли у меня друзья в милиции на воле. Я ответил, что имеются. Он поинтересовался, можно ли организовать такую схему: мои друзья собираются задерживать кого-либо за совершение преступления, сообщают об этом мне, я задним числом пишу агентурное донесение, что такой-то человек собирается совершать такие-то преступления, а после возбуждения уголовного дела опер отчитывается начальству о проделанной в зоне агентурной работе и получает свои плюсики. Я также ответил отказом, сославшись, чтобы не накалять обстановку на то, что таких серьезных друзей у меня нет. После чего был благополучно отправлен в 3 отряд на постоянное место жительства.
3 отряд находился в одном локальном секторе с первым. Это были два самых блатных отряда. Все, кто платил деньги за должности в зоне, находились в основном здесь. Тут можно было встретить сапожника, поваров, работников теплицы, котельной, и прочих. Каждая должность давала свои преимущества.
Сапожник - чинил обувь всему поселку Леплей бесплатно, за что пользовался некоторым уважением со стороны администрации, а следовательно и некоторыми поблажками. В сапожной мастерской всегда можно спрятать и зарядить телефон. Если же чинить обувь нужно было осужденным, то они платили за это. В качестве платежных средств использовались традиционно сигареты Петр 1, а также чай, кофе, тушенка, сгущенка. Цена договорная.
Повар - много трудился, но зато никогда не оставался голодным. Кроме того, все повара воровали продукты, которые продавали за сигареты. Например килограмм картошки, которая в передачках запрещена стоил 3 пачки Петра 1.
Каптерщик - имеет свое помещение, где может закрыться от остальных осужденных, зарядить мобильник, или грамотно подготовить место для мобильника.
В общем каждая должность имела свои плюсы и минусы.