Гуднайт, Брайтон бич
Не то, чтобы я отличался особой впечатлительностью, но на днях мне довелось наложить таких кирпичей, что "Оно" показалось на какое-то время детской сказкой.
Рассказываю: лежу в больнице, в хирургическом отделении, где комендантский час с подачками от навещающих длится до семи. Ну, максимум - совсем уж идя на уступки ради 92-летних старичков, - до девяти вечера.
Всё относительно размеренно: в восемь в коридоре включается телеизорчик, на диване собирается компания, тут же пристцпающая к обсуждению происходящего на экране... Тишь на гладь, одним словом!
В десять потихоньку всех разгоняются на уколы, теливизор, а после и свет в коридоре включают.
В палате лежать со светом можно хоть до пяти утра. Ну, разве что иногда какая особо боевая медсестра будет приходить и грозить кулаком, мол, "не порядок!".
Ну да не в этом суть.
Зачитался я на днях, гля на часы - а там уже ночь-полночь. Ладно, думаю, пора и честь знать. Книга - друг человеку хороший, но и поспать перед тяжёлым днём лишним не будет.
И вот, собираюсь я отходить уж ко сну, как слышу - издали по коридору кто-то тихо семенит в бахилах. Ладно, думаю, может, показалось. Но нет, шорох шагов медленно, но верно приближается, причём прямиком в сторону соседстующей с моей палатой. Сон как рукой сняло.
Слышу, как с тихим скрипом дверь открывается и раздаётся женский, приторно-сладкий голос с характерной кавказской интонацией: "ну чито? Сыпакойной ночи!".
... за эту четверть минут я, наверное, успел увидеть и свет в конце тоннеля, и небо в алмазах, и чего только нет...
Что это было - так и осталось для меня повисшей в стенах коридора сакральной тайной.
Шорох шагов в бахилах исчез так же неожиданно и скоро, как и возник, а я ещё долго никак не мог уснуть.