Диктатура противоречивого Тито.⁠⁠

Война на территории Европы официально окончилась в мае 1945 года, но освобождение Югославии завершилось только в октябре. К власти в стране пришел лидер сопротивления Иосип Броз Тито. Поначалу он ориентировался на советскую модель экономики.

Уже в 1946 году почти вся промышленность находилась в руках государства. Национализация далась правительству, состоявшему из участников партизанского движения — соратников Тито, легко: многие предприятия принадлежали итальянскому и немецкому капиталу и коллаборационистам.

В 1949 году власти взяли курс на коллективизацию сельского хозяйства. В 1950 году было открыто около 7 тыс. крестьянских трудовых кооперативов, каждый из которых получил более двух гектаров земли. Попытки создать колхозы встретили ожесточенное сопротивление крестьян вплоть до восстаний. На крайние меры Тито не пошел, сельское хозяйство в результате осталось частным, однако надел не мог быть больше 10 гектаров. К тому же имелись серьезные ограничения по части механизации. В результате у крестьян не было почти никакой техники до второй половины 1960-х.

Плановая экономическая система, списанная с советской, действовала в Югославии до конца 1940-х. В 1948 году Тито разошелся со Сталиным. Он хотел оставаться независимым от Москвы.

В связи с угрозой вторжения Тито ликвидировал зависимость армии от советских военных поставок. Уже в 1949 году югославы начали выпускать собственный истребитель-бомбардировщик "Икарус S-49A", на который ставили сначала советские, а потом французские двигатели, а к середине 1950-х югославские заводы могли полностью обеспечивать армию стрелковым оружием, артиллерией и боеприпасами. Возводить ВПК Югославии помогали США — как деньгами, так и кадрами. Впоследствии Иосип Броз Тито создаст Движение неприсоединения и будет сбывать государствам-членам военную продукцию югославского производства, что станет одним из двух "китов" югославского экономического чуда 1960-х. О втором "ките" — западных кредитах — речь пойдет ниже.

Между Востоком и Западом

Вскоре в стране начались реформы, направленные на усиление роли рыночных отношений в экономике. Начали с самоуправления на предприятиях. В 1950 году был заведен порядок, когда директора выбирают рабочие,— но только из заранее предложенного им списка. Также рабочим разрешили устанавливать правила приема на работу, делить ту небольшую часть прибыли, которая оставалась на предприятии, между статьями "инвестиции" и "зарплата" и распределять установленный централизованно фонд заработной платы по категориям работников. Разные источники дают разную долю прибыли, остававшуюся в распоряжении предприятий, но она в любом случае была незначительной — от 5% до 20%. Однако и эти меры вели к существенной дифференциации оплаты труда.

Никакими паями рабочие не владели. Вся собственность на материальные и нематериальные активы компаний оставалась государственной. Это означало, что при увольнении рабочий терял права на все. Экономическая наука утверждает, что теоретически это ведет к недоинвестированию: работник предпочтет деньги сегодня, а не инвестиции и рост стоимости компании завтра. На практике это преодолевалось как раз тем, что государство само направляло на инвестиционные цели предварительно изъятую прибыль. Средства, остававшиеся у предприятий на капиталовложения, тратились неэффективно: под постоянной угрозой изъятия накопленных излишков они спускали деньги на что попало.

С 1952 года государственное планирование заменялось регулируемым рынком и горизонтальными связями между предприятиями. Иными словами, предприятия сами должны были искать себе партнеров.

В начале 1950-х в Югославии еще существовала карточная система. В 1952 году карточки отменили, зарплату стали выдавать деньгами. Были частично либерализированы (и повышены) цены. Они могли устанавливаться директивным путем из центра, местными органами власти, быть договорными, лимитными или свободными. В той или иной форме регулировалось до 80% цен, под подобный контроль попадало примерно 65% номенклатуры текстильной промышленности — казалось бы, идеального кандидата на либерализацию. Реформы коснулись и внешней торговли: около 5% предприятий получили право свободно торговать с заграницей, но они не могли распоряжаться валютной выручкой. Было введено несколько курсов динара. Постепенно вводилось коммерческое право, которое содержало даже нормы, регулирующие банкротство предприятий.

Реформы предполагали смену ориентации с тяжелой промышленности на легкую, главными направлениями стали строительство жилья и повышение уровня жизни. Был, например, подписан договор с Fiat о создании в Югославии сборочного производства автомобилей. Заморозили несколько сотен строек промышленных объектов тяжелой промышленности.

За государством оставалось централизованное распределение инвестиционных ресурсов. Доля инвестиций в ВВП была высокой — около 34%, примерно соответствовала уровню СССР. Эта статья финансировалась за счет высоких налогов на предприятия. Частный бизнес дозволялся только мелкий — не более пяти наемных рабочих. Частными могли быть, например, такси или ресторан.

Реформы ускорились в середине 1960-х. Предприятиям резко повысили долю прибыли, остававшейся в их распоряжении, что привело к дальнейшему росту дифференциации в оплате труда. Сократилась роль государства в финансировании капитальных вложений. Было решено, что основным источником инвестиционных ресурсов станут банки, и их доля в финансировании инвестиций выросла с 3% в 1960 году до 50% в 1970-м.

В ходе реформы ценообразования 1965 года внутренние цены подтянули к мировым, потом, правда, заморозили. Внешнюю торговлю значительно либерализировали, импортные тарифы снизили.

От успеха до коллапса

Югославская экономика показывала впечатляющий рост до конца 1970-х. С 1952-го по 1979-й ВВП увеличивался на 6% в год, а потребление на душу населения — на 4,5%. В 1956-1970 годах уровень жизни вырос втрое. Югославия превратилась в общество потребления.

Однако половинчатые и противоречивые реформы вели к накоплению дисбалансов. Так, в 1953-1960 годах торговый дефицит составлял 3% ВВП. Ситуация улучшалась за счет трансфертов югославов, уехавших работать за рубеж. Например, $1,3 млрд в 1971-м и $2,1 млрд в 1972 году.

Во времена Тито разрешалось эмигрировать, а также свободно путешествовать. Всего на заработки за рубеж выехало более миллиона югославов, оттоку рабочей силы способствовала безработица. В 1960-е на рынок стало выходить поколение послевоенного беби-бума, но экономика не смогла абсорбировать такой объем рабочей силы. Безработица увеличилась с 6-9% в 1960-х — начале 1970-х до 12-14% к концу 1970-х. И если раньше она по большей части наблюдалась среди неквалифицированных рабочих в сельской местности, то теперь с безработицей близко познакомились квалифицированные кадры в городах, в том числе люди с университетским дипломом. В 1980 году в среднем по стране она составила 13,8%, при этом в Словении — 1,4%, Боснии и Герцеговине — 16,6%, Косово — 39,4%. К 1990 году безработица в Словении достигла 4,7%, Боснии и Герцеговине — 20,6%, в Косово немного снизилась (см. график), а еще через десять лет в Словении было 7%, в Боснии и Герцеговине — 40,1%.

Самоуправление на предприятиях создавало перекосы на рынке труда: рабочие на успешных предприятиях с высокой зарплатой противились приему рабочей силы с неблагополучных производств. Это привело к разрывам в оплате труда для одних и тех же профессий в разных отраслях, не характерным даже для западных стран. Например, в научной литературе можно найти такие данные: соотношение оплаты труда работников одной и той же квалификации составляло 1,5 к 1 для самой богатой и самой бедной отрасли в 1950-х и 2,3 после реформы 1965 года, при том что стандартное соотношение в рыночной экономике примерно 1,6 к 1. Разброс оплаты труда внутри сектора также был велик: в 30% отраслей он превышал 3 к 1, тогда как западным нормативом является 1,5 к 1.

Новые предприятия почти не открывались. Частник не мог этого делать по закону, а государство фокусировалось на развитии и поддержании того, что есть. Банкротства были теоретически возможны, но правительство поддерживало убыточные производства, оттягивая на них ресурсы. Считается, что в конце 1970-х примерно 20-30% предприятий были нерентабельны и на них было задействовано 10% трудовых ресурсов страны.

В Югославии всегда была инфляция, но при Тито ее держали под контролем. В 1950-е она составляла не более 3% в год, в 1960-е — около 10%, в 1970-е — чуть меньше 20%. Рост цен резко ускорился после смерти Иосипа Броз Тито в 1980 году — до 40% в год до 1983-го, а затем и вовсе стал неконтролируемым. В 1987 и 1988 годах инфляция достигла трехзначных цифр, а в 1989-м переросла в четырехзначную гиперинфляцию.

Хотя трансферы югославских гастарбайтеров росли очень быстро, их уже не хватало для затыкания дыры в платежном балансе. Начали занимать. С 1961 года стал увеличиваться внешний долг. Он рос почти с нулевой базы, но высоким средним темпом — около 18% в год на протяжении 30 лет. Сначала в долг давали охотно, в том числе и по политическим соображениям: Тито ловко лавировал между капстранами и Восточным блоком — западные лидеры полагали, что Югославию можно отколоть от соцлагеря.

В 1991 году внешний долг Югославии достиг $20 млрд (около $56 млрд в сегодняшнем выражении) при ВВП $120 млрд. Доля долга в процентном отношении к ВВП была небольшой, но импортоемкая экономика зависела от увеличивающихся объемов кредитования. В начале 1980-х кредитная река начала терять силу. В долг стало брать трудно, кредиторы понимали, что заем "проедается": идет не столько на развитие экспортно ориентированных отраслей, сколько на поддержание уровня жизни. Конечно, товары промышленного назначения тоже закупались, но главная доля была у энергии и сырья, то есть у тех материальных ресурсов, использование которых не может повысить производительность труда.

В 1970-е начался отход от реформ 1950-1960-х. Одной из причин считается усиление в результате реформ влияния "хозяйственников" — они противостояли партийной элите, которая захотела вернуть власть. В частности, опять снизилась доля дохода, которая оставалась на предприятии, цены стали регулироваться жестче: в 1970 году свободными были цены на две трети всех товаров и услуг, а в 1974-м — только на треть. Отход от рыночной экономики сопровождался последствиями нефтяного шока.

Дисбаланс между экспортом и импортом, существовавший и в 1950-1960-е, нарастал: торговый дефицит вырос примерно с 10% ВВП в 1971 году до почти 50% в 1980-м. Страна не имела устойчивых источников валютной выручки, кроме туризма и экспорта/реэкспорта вооружения, то есть не хватало источников погашения кредита. К тому же в начале 1980-х экономический рост приостановился, а с 1986 года началось падение ВВП.

МВФ призывал федеральную власть изменить экономическую политику с учетом внешней задолженности, в частности сократить зарплаты и уменьшить общественное потребление. Но в стране не было лидера масштаба Тито, который мог бы решиться на столь непопулярные шаги. Вместо этого правительство выбрало нерыночные меры: на четверть девальвировали динар (в 1982 году), ввели ограничения на импорт, налоги на поездки за границу, ограничили изъятие валюты с банковских счетов, стали регулировать потребление топлива. Экспорт решили стимулировать за счет кредитов, то есть эмиссии и ускорения инфляции. Отказ от рыночных реформ привел к экономическому коллапсу и распаду страны.

Бедные против богатых

Посмотрим на расходы федерального бюджета Югославии в 1990 году: финансирование армии --45,5% (в 1991-м — 49,5%), экономические трансферты (субсидирование сельского хозяйства, покрытие убытков при банкротстве банков и возврат налогов) — 24%, пенсии ветеранам Второй мировой войны — 8%, федеральная администрация — 9%, финансирование отсталых республик — 4,6%, социальные программы — 1,7%.

В первой половине 1970-х Словения получала из федерального фонда развития трансферт в размере менее 1% своего ВВП, а Косово — примерно 50% своего. Хорватия давала 40% валютной выручки страны, а себе могла оставить только 7%. Это не выравнивало уровень экономического развития, удавалось сглаживать лишь текущее потребление. Например, разрыв между Косово и Словенией по ВВП на душу населения в 1955 году был пятикратным, а к концу 1980-х стал восьмикратным. С распадом страны ВВП перестал перераспределяться, что нашло отражение в уровне жизни и потребления. Богатые регионы больше не кормят бедные.

К 1997 году падение ВВП на душу населения относительно последнего мирного года показывали все бывшие республики Югославии, кроме Словении, где ВВП вырос на 5%. Самый большой минус, почти в два раза, выдали Сербия и Черногория. В Боснии и Герцеговине сокращение составило "всего" 26%, что частично объясняется сильным оттоком населения. Как пишет Евгений Матонин в биографии Тито, "уже после развала Югославии на стенах домов не раз появлялись надписи: "Слесарь был лучше!" (слесарь — первая профессия Тито)".

Словения, долгое время являвшаяся частью Австро-Венгрии и привыкшая к немецкому порядку, оказалась самой экономически успешной среди республик бывшей Югославии. Она потеряла большую часть югославского рынка, но смогла переориентировать экспорт на Германию и другие страны ЕС. ВВП на душу населения Словении в 2013 году, по данным МВФ, составил $28,5 тыс., здесь она обогнала Грецию и Португалию. Согласно рейтингу Forbes, Словения занимает первое место в мире по степени личной свободы. Хорватия тоже довольно успешна, несмотря на то что из-за трехлетней войны стартовала с более низких позиций. ВВП на душу населения в 2013 году — $20,2 тыс.

Этим распад Югославии отличался от истории с СССР: в Югославии отделиться хотели самые развитые регионы, чтобы не кормить отсталые. Экономический рационализм все же превалировал перед национализмом, хотя последнего было в изобилии. В Беловежской пуще распад СССР поддержали и самые бедные республики, хотя с позиций экономического рационализма они должны были бы высказаться против.

Автор статьи ЕЛЕНА ЧИРКОВА

Журнал "Коммерсантъ Деньги" №44 от 10.11.2014, стр. 41

https://www.kommersant.ru/doc/2600074

(с.) Журнал "Коммерсантъ Деньги"