День примирения
По статистике, львиная доля всех преступлений совершается на так называемой бытовой почве – самой коварной и опасной из почв. Здесь не всегда соблюдаются законы логики и целесообразности, нередко отсутствует видимая мотивация поступков. Здесь люди нередко поступают в ущерб собственным интересам. Здесь в полной мере проявляется темная сторона человеческой психики, а кровавые драмы разыгрываются порой в результате недоразумения, нелепости, неосторожно сказанного слова…
1.
Вот уже несколько дней молодые супруги Замираевы были в ссоре. Всё это время они в упор не замечали друг дружку, а на их насупленных, отрешенных лицах читалось выражение оскорбленного достоинства. Спали, естественно, порознь. Вика – в единственной комнате, Виктор – в тесной кухне.
Но, кажется, оба уже устали от затянувшегося противостояния.
«Не пора ли мириться?» - подумал Виктор, крупный, но чуточку рыхловатый шатен, поднявшись со своей раскладушки ранним субботним утром. От священной, праведной ненависти, еще вчера испепелявшей его душу, не осталось и крупинки. Напротив, он всё яснее осознавал свою долю вины за очередной глупейший, абсолютно беспричинный скандал. Ну, почему они с Викой – два взрослых, современных, образованных человека, никак не научатся управлять своими эмоциями?! А ведь пора, мой друг, пора! Покоя сердце просит…
Он привел себя в порядок, затем, стараясь не шуметь, перемыл всю посуду, скопившуюся в раковине за период их размолвки, смахнул со шкафчиков пыль, протер пол, после чего собрал пакеты и помчался в магазин.
Вернувшись часа через полтора, выложил покупки, включая бутылку обожаемого женой «Муската», в холодильник.
Вика еще спала.
Ступая на цыпочках, он пристроил табурет напротив двери в комнату, а на него поставил вазу с пышной белой розой – любимым ее цветком. Затем, переодевшись, встал к плите. Вскоре по всей квартире поплыли аппетитные запахи.
2.
Вика появилась на кухне, когда стол уже был сервирован. В руках она держала вазу с той самой розой. Тая улыбку, поставила вазу в центр стола. Хорошая примета!
Сейчас на Вике была короткая серая юбка и легкая, яркого брусничного цвета блузка, удачно гармонирующая с ее золотистыми волосами и колдовскими зелеными глазами.
Невольно залюбовавшись женой, Виктор отложил в сторону большой кухонный нож, которым собирался нарезать хлеб.
Вика бросила на мужа мимолетный изучающий взгляд, и это тоже было хорошей приметой.
Кажется, подоспело время первого слова.
- Спасибо тебе за розу, - нарочито нейтральным тоном проговорила она. – Я тронута.
- Очень рад, - отозвался он. – Не сочти за банальность, но сегодня ты сама выглядишь краше любой розы. Эта блузка будто создана для тебя!
- Приятно слышать. Между прочим, твоя новая рубашка тоже тебе к лицу…
Итак, лед был сломан. Следующая точка отсчета – первое прикосновение, совсем легкое, как бы нечаянное. Но к нему тоже нужно было подойти естественно, без спешки.
3.
После двух-трех бокалов вина глаза заблестели ярче, речи сделались смелее, а взгляды откровеннее.
В какой-то момент Вика потянулась к хлебнице, но та оказалась пустой. Молодая женщина взяла отложенный мужем нож и сама принялась нарезать батон.
- Милая, чуть-чуть аккуратней, не то порежешь свой хорошенький пальчик, - обеспокоено заметил он.
- Милый, ну как я могу резать аккуратно, если нож совершенно тупой? – с улыбкой парировала она.
- Кстати, вспомнил остроумный анекдот о ножах! – воскликнул он, стремясь подавить ту смутную тревогу, которую вызывал у него вид ножа в ее руках. – Вот послушай! Закусывает один мужик у своей любовницы. Та говорит: Коля или там Петя, наточи-ка нож, а то совсем затупился. Ну, мужик точит, а сам думает про себя: странно, я у себя дома никогда не точу ножей, а они всегда почему-то острые…
- Смешно. Ну, а поскольку у нас дома ножи всегда тупые, то отсюда следует… что? – Вика вопросительно сощурилась.
Не такой реакции он ждал. Совсем не такой. Тупой нож… Можно подумать, он никудышный хозяин!
Виктор побарабанил пальцами по столу:
- Не такой уж он тупой, моя принцесса! Посмотри, как лихо ты располосовала им клеенку!
Смешинки исчезли из ее глаз.
- Это старый порез!
- Ну, что ты, ласточка! Старые порезы загибаются, посмотри, сколько ты их уже наделала! А этот совсем свежий.
В ее сузившихся зрачках блеснули зеленоватые льдинки.
- Это – старый – порез! Нож – тупой!
Вот стерва, с нежданной досадой подумал он. И сама раскочегарилась, и его втянула в дурацкую перепалку!
- Это нормальный острый нож! – упрямо отчеканил он.
- Нормальный острый нож? – вскинула она брови. – Я не ослышалась?
4.
Она схватила нож и – Виктор даже не успел опомниться – чиркнула лезвием по своей руке у локтевого сгиба. На загорелой коже осталась светлая бороздка.
- Вот какой он острый!
- Психичка! Не смей шутить такими вещами!
- Испугался? – насмешливо удивилась она. – Какой же ты трусишка! Большой, а трусливый, будто заяц! Да не дрожи так, ничего ведь не случилось. А нож этот – тупой, тупой, тупой!!! Смотри! – она снова чиркнула себя по руке, на этот раз гораздо сильнее. Светлая бороздка обозначилась четче и глубже, в ее конце вдруг выступила капелька крови.
Виктор коршуном бросился грудью через стол, сшибая тарелки и бокалы. Опрокинулась ваза, залив водой клеенку. Роза упала в блюдо с салатом.
Обеими руками Виктор перехватил ее кулачок, сжимавший нож, вывернул, не церемонясь, ее запястье так, что Вика прогнулась дугой, и, наконец, завладел опасным оружием.
Несколько секунд он озирался по сторонам, сгорая от желания зашвырнуть свою добычу куда-нибудь подальше – на Луну, в Антарктиду, а еще лучше к черту на рога, в черную дыру, в виртуальный мир!
Его блуждающий взор остановился на дверном проеме. Свет в прихожей не горел, и ее темное пространство казалось сейчас той самой вожделенной черной дырой…
Виктор вдруг ощутил в себе пробуждающийся вулкан. Вся его энергия ушла в один-единственный бросок. Нож, как миниатюрная ракета, влетел в темноту прихожей. Следом раздался странный сухой треск, и всё смолкло, будто нож действительно исчез в ином измерении.
5.
В следующую секунду Виктору стало легко и спокойно. Он вдруг понял, как им избавиться от скандалов. Надо не заводиться самому, только и всего. И научить этому Вику. Но первым делом нужно обработать ее ранку, которая кровоточила всё сильнее.
- Подлец! – услышал он ее горячий шепот. – Ты сделал мне больно! Посмел поднять на меня свою лапу, трус! Ну, миленький, тебе это так просто не пройдет!
- Вика, успокойся, прошу тебя! Мы больше не будем скандалить. Но сейчас нам нужна аптечка. Пойдем в комнату! – он протянул к ней руку.
- Даже не думай об этом! – она с вызовом продолжала массировать побелевшее запястье.
- Извини… - резко наклонившись, он подхватил ее на руки и понес в комнату.
В прихожей она всё же вырвалась и, как тигрица, набросилась на него, пустив в ход коготки.
Он пытался схватить ее в охапку, но она ловко уворачивалась, успевая наносить ему весьма болезненные удары.
Но обретенное спокойствие уже не покидало Виктора. Он даже умышленно пропускал удары, надеясь, что она растратит агрессивность и, наконец, тоже успокоится. Тогда он сможет обработать ее ранку.
Какое-то время они кружили по темной прихожей, словно исполняя некий безумный танец. Вот Вика совершила очередной резкий маневр. Вдруг она как-то жалобно ойкнула и замерла, привалившись к двери чулана. Затем раздался ее голос, покорный и испуганный:
- Витенька, помоги…
Спокойствие снова изменило ему. Дрожащим пальцем он ткнул в выключатель.
Нет, нож не пропал в «черной дыре». Пущенный с неистовой силой, этот коварный нож, имевший широкое лезвие и узкую металлическую рукоятку, полетел вперед именно рукояткой и, пробив ею деревянную дверцу чулана, намертво застрял в той, обратив лезвие в прихожую как раз на уровне Викиных плеч.
На это лезвие она и напоролась в суматохе и темноте. Темное влажное пятно быстро расплывалось по ее брусничной блузке…
6.
Несмотря на обильное кровотечение, рана оказалась неопасной. Лезвие лишь рассекло кожу и немного задело мышцу. Но страшно даже подумать о последствиях, окажись нож тремя-четырьмя сантиметрами ниже. Об этом объявил врач «скорой помощи», поглядывая с прищуром на Виктора, у которого все щеки были прочерчены царапинами в запекшейся крови.
- Если хотите заявить на своего дружка, то лучше это сделать сейчас, - посоветовал он Вике, обрабатывая ее рану. – Поверьте моему опыту.
- Это мой муж, - ответила она. – Мы занимались ремонтом. Произошел несчастный случай. А вовсе не то, о чем вы подумали. И вообще, у нас теперь всё будет хорошо.
- Дай-то бог, - скептически вздохнул доктор.
