Бесцельность
Я слышал о ней задолго до первой встречи. Мрачный шлейф из разбитых сердец и поломанных мужских судеб следовал за ней по пятам. И каждый раз я улыбался про себя. Плавали, знаем.
Познакомились мы на распродаже выходного дня. Я готов ко встрече. Так мне казалось тогда. Первый уверенный взгляд, слегка отстраненное приветствие, легкий, ни к чему не обязывающий диалог на грани флирта, мягкий огонек в ее глазах, обмен контактами. И я пропал, будто меня и не было.
Через неделю, может быть две, снова встреча. С готовностью согласилась. Позвала к себе. Теперь знаю - она моя. Не в первый раз. И чего ее так боялись? Я на пороге. Открыла, предложила войти. И я пропал...
Теперь по-настоящему. Пропал, как запойный алкоголик на вино-водочном складе, как наркоман на кокаиновой барже... Все свободное время мы проводили вместе. Я был тогда сильный. Она сильнее. Нежность ее была сродни войлочным стенам в тихой комнате.
Не помню, было ли мне хорошо. Но я уже не мог без нее. Порой мы засиживались допоздна, не отпуская друг друга... И только бивший семь будильник тянул остатки моего сознания прочь от нее, обратно в жизнь.
И вот новый день.
Работа, совещания, переговоры и мысли только об одном. Она не оставила телефона. Но я, почему-то, знал - Она меня ждет. И я рвался к ней. Снова вместе. Снова томительное ожидание улыбки, такой редкой на ее серьезном лице. Была ли она ведьмой? Не знаю. Знаю лишь, что она никогда не притворялась. Не обещала конфетно-букетного периода с котиками и зайчиками. Я НЕ ПОМНЮ, БЫЛО ЛИ МНЕ ХОРОШО...
Но в краткие мгновения счастья, когда она сама тянулась ко мне, я захлебывался от восторга! Я думал, что ВОТ ОНО! Теперь так будет всегда! Но потом она топила меня - беспомощного котенка - в мутной воде моего настоящего. Нет, она не дерзила, не повышала голос, не оскорбляла... Она просто была честной. Всегда. Ни разу не соврала. Даже во благо. Рядом с ней я всегда с точностью до копейки знал себе цену. И знал, что она знает и не скрывает этого своего страшного знания.
Говорила, что я у нее единственный. И это была правда. Но теперь не знаю, был ли я один такой единственный. Теперь не знаю...
Она вытянула из меня жизнь, высушила и как разорванную тряпку бросила коченеть на морозе одиночества, отделенного от семейного уюта стеной непонимания.
Я не мог злиться на нее. Ведь она была честна. Сначала и до конца. Я все знал, все понимал. И все равно проиграл...
Большее, на что меня хватило - собрать остатки воли в трясущуюся кисть и тихо-тихо, стараясь не разбудить собственные мысли, ползти на свет. Прочь из той юдоли печали, куда маршевым шагом проложил себе путь.
Я стер ее из памяти. Но ничего не забыл. Это не победа, это слабый огонек надежды на существование. И страшная мысль, которую гоню прочь: она все еще ждет меня. И примет обратно, если приволоку свое безвольное тело. Примет обратно свое глупое, дрожащее в изнеможении от долгой разлуки животное.
Это не победа... Лишь слабый огонек надежды и нескопойный сон, прерываемый по ночам.
Я просыпаюсь. Скрюченные до боли пальцы рвут простыни. Холодный пот, сбивчивое дыхание, неподвижный взгляд стеклянных от ужаса глаз и слова, слова, СЛОВА, тяжелым, каменным хрипом срывающиеся с губ:
ВОССЛАВЬ СОЛНЦЕ!... МОЖЕТ ПОМОЧЬ ВПЕРЕДИ... И ТОГДА... БЕСЦЕЛЬНОСТЬ! Бесцельность! Бесцельность...
Познакомились мы на распродаже выходного дня. Я готов ко встрече. Так мне казалось тогда. Первый уверенный взгляд, слегка отстраненное приветствие, легкий, ни к чему не обязывающий диалог на грани флирта, мягкий огонек в ее глазах, обмен контактами. И я пропал, будто меня и не было.
Через неделю, может быть две, снова встреча. С готовностью согласилась. Позвала к себе. Теперь знаю - она моя. Не в первый раз. И чего ее так боялись? Я на пороге. Открыла, предложила войти. И я пропал...
Теперь по-настоящему. Пропал, как запойный алкоголик на вино-водочном складе, как наркоман на кокаиновой барже... Все свободное время мы проводили вместе. Я был тогда сильный. Она сильнее. Нежность ее была сродни войлочным стенам в тихой комнате.
Не помню, было ли мне хорошо. Но я уже не мог без нее. Порой мы засиживались допоздна, не отпуская друг друга... И только бивший семь будильник тянул остатки моего сознания прочь от нее, обратно в жизнь.
И вот новый день.
Работа, совещания, переговоры и мысли только об одном. Она не оставила телефона. Но я, почему-то, знал - Она меня ждет. И я рвался к ней. Снова вместе. Снова томительное ожидание улыбки, такой редкой на ее серьезном лице. Была ли она ведьмой? Не знаю. Знаю лишь, что она никогда не притворялась. Не обещала конфетно-букетного периода с котиками и зайчиками. Я НЕ ПОМНЮ, БЫЛО ЛИ МНЕ ХОРОШО...
Но в краткие мгновения счастья, когда она сама тянулась ко мне, я захлебывался от восторга! Я думал, что ВОТ ОНО! Теперь так будет всегда! Но потом она топила меня - беспомощного котенка - в мутной воде моего настоящего. Нет, она не дерзила, не повышала голос, не оскорбляла... Она просто была честной. Всегда. Ни разу не соврала. Даже во благо. Рядом с ней я всегда с точностью до копейки знал себе цену. И знал, что она знает и не скрывает этого своего страшного знания.
Говорила, что я у нее единственный. И это была правда. Но теперь не знаю, был ли я один такой единственный. Теперь не знаю...
Она вытянула из меня жизнь, высушила и как разорванную тряпку бросила коченеть на морозе одиночества, отделенного от семейного уюта стеной непонимания.
Я не мог злиться на нее. Ведь она была честна. Сначала и до конца. Я все знал, все понимал. И все равно проиграл...
Большее, на что меня хватило - собрать остатки воли в трясущуюся кисть и тихо-тихо, стараясь не разбудить собственные мысли, ползти на свет. Прочь из той юдоли печали, куда маршевым шагом проложил себе путь.
Я стер ее из памяти. Но ничего не забыл. Это не победа, это слабый огонек надежды на существование. И страшная мысль, которую гоню прочь: она все еще ждет меня. И примет обратно, если приволоку свое безвольное тело. Примет обратно свое глупое, дрожащее в изнеможении от долгой разлуки животное.
Это не победа... Лишь слабый огонек надежды и нескопойный сон, прерываемый по ночам.
Я просыпаюсь. Скрюченные до боли пальцы рвут простыни. Холодный пот, сбивчивое дыхание, неподвижный взгляд стеклянных от ужаса глаз и слова, слова, СЛОВА, тяжелым, каменным хрипом срывающиеся с губ:
ВОССЛАВЬ СОЛНЦЕ!... МОЖЕТ ПОМОЧЬ ВПЕРЕДИ... И ТОГДА... БЕСЦЕЛЬНОСТЬ! Бесцельность! Бесцельность...