Teyria

Дан нетерпеливо шагал из угла в угол. Под ноги попался, вынырнув из-за двери, небольшой – размером с овчарку, грифон. Он жалобно «акнул», и Дан со вздохом открыл тумбочку, достал пакетик кошачьего корма и наполнил миску существа. Грифон, радостно подпрыгнув, заработал клювом, собирая сухие кубики.

- Прожорливый ты, - заключил Дан. – Куда тебя деть? Может в зоопарк сдать?

Грифон недовольно хлопнул крыльями и дернул хвостом.

- Черт с тобой… - Дан посмотрел на часы, - Где же этот Раф шляется? – и вновь принялся ходить по кухне.

- Самого в зоопарк пора сдавать, - послышался мурлыкающий ленивый голос откуда-то с люстры. – Мечешься, как бабуин по клетке.

Дан задрал голову, обозревая постепенно проявляющуюся, словно на старой фотопленке, улыбку.

- А тебе лишь бы зубоскалить! – он погрозил кулаком уже целому Чеширскому коту, материализовавшемуся на его кухонной люстре, которую за последние два месяца пришлось поменять четыре раза – не выдерживала упитанной тушки. – Опять пожрать явился?

- Я? Пожрать? Пожрать тебя является только твоя внутренняя тьма. Я же являюсь удивительно обаятельным существом. Где связь между вторым и семнадцатым – абсолютно известно.

- Никогда не понимал твоей философии. Ты бы лучше сказал, где черти носят этого Рафа?

- Я бы сказал, что черти Рафа просто физически не переносят, слишком тяжелый характер! А носить такой тяжелый характер, как у Рафа, не под силу даже чертям, поэтому если ты рассчитываешь на доставку Рафа именно чертями, то я бы посоветовал…

- Ладно-ладно! Понял. Бери свой «Вискас» и молчи. Думать не мешай.

Громкое кукареканье раздалось из спальни, Дан нахмурился, словно что-то припоминая. Его лицо быстро менялось от озадаченного к испуганному.

- Гадство! Проснулся! Еще сто лет должен был проспать! Я же ему сонного зелья накапал!

- А может быть, нужно было не накапать, а налить, и не сонного, а засыпательного, и не зелья, а валерьянки, - бормотал жующий кот. - А кстати, кто у тебя там проснулся?

- Василиск!

- Так он сейчас тут все в камень превратит! – Чеширский кот быстро растворился в воздухе, но с люстры все еще слышался шелест пакетика с кормом и хруст, а время от времени поблескивал тот или иной белый зуб.

- Не в камень, а в золото. Модифицировал я его немного, - сказал Дан, попутно вооружаясь зеркалом. – Не мое это – фантастические твари, ой не мое… Зачем только накупил?

На кухню влетело нечто, представляющее собою смесь дракона с петухом. Это нечто злобно зыркало по сторонам, а предметы кухонного обихода один за другим превращались в золото: чашка, ложка, цветочный горшок вместе с цветком.

Дан с зеркалом выскочил вперед, золотоносный взгляд существа встретился сам с собой, и Василиск застыл блестящим изваянием.

- Блин, мало мне золотого унитаза… - ворчал Дан, хватая зверя под мышку, и поспешно надевая на хохлатую голову приспособление, похожие на старую модель круглых мотоциклетных очков.

Закончив, он поставил Василиска на пол, и тот отряхнулся, сбрасывая с себя золотую пыль. Его взгляд больше не был опасен, он медленно, по-хозяйски подошел к миске, оттолкнул грифона и принялся склевывать корм. Грифон обиженно «акнул».

- Скажи спасибо, что золотым не стал, - пожал плечами Дан.

Он поставил на место зеркало, собрал золотые предметы, забросил в кладовку, вытер пот со лба и устало присел на табурет.

- Новый заказ? Будем оформлять? – раздался вдруг жизнерадостный, чуть насмешливый голос Рафа. – Какими чудесами вы интересуетесь?

Как оказалось, продавец чудес успел не только пройти на кухню, но и устроиться на своем любимом месте в уголке, а также раскрыть неизменный ноутбук.

- Издеваешься? Я с этими не знаю, что делать? Поназаказывал себе этих… тварей… фантастических, теперь думай, где они обитать будут. Хлопот с ними не оберешься, соседи жалуются. И вообще, все меня считают странным…

- Ну, вполне логично, что если ты приезжаешь на работу верхом на единороге, спускаешься с седьмого этажа на зонтике или посреди «Макдональдса» превращаешь бургер в жаренного поросенка, люди будут считать тебя немного странным. И зачем, позволь спросить, я так срочно тебе понадобился? Хочешь сбыть свой зоопарк?

- Нет. Да… Ну короче, и это тоже. Кроме, разве что грифона, он классный и спокойный… Хоть и выгуливать его сложно. А можно сделать ему такую фишку, - Дан оживился, наклонился к Рафу, рассказывая о своем заказе, - ну чтобы, он по слову-ключу становился маленьким – вооот таким, - он показал, каким именно, - а потом делался большим, когда скажешь другое слово-ключ?!

- Любой каприз по вашей вере, - ухмыльнулся продавец.

- А остальных нужно продать…

- Друзей не продают, - заявил все еще невидимый Чеширский кот с люстры. – Тем более меня. Я ведь еще и на машинке умею!

- Ну и Чеширского Матроскина тоже можно оставить – вряд ли я еще такого выдумаю. Хотя и ему фишка с уменьшением не помешала бы – люстра не выдерживает. А вот от Василиска одни проблемы.

Возмущенный Василиск, оторвавшись от корма, нарочито угрожающе попытался когтистой куриной лапой стянуть с себя очки.

- А вообще. У меня к тебе другое дело, - Дан от насущных проблем перешел к стратегическому вопросу. – Я бы хотел…

- Что? – продавец поднял одну бровь.

- Хотя бы разочек поехать… или пойти… или телепортироваться… или как ты там перемещаешься? Не на чертях же, в конце концов… Ну, в общем, я бы хотел с тобой…

- Ты интересуешься моим бизнесом?

- Надоело чудить в офисе. Да и уволили меня. Вернее, я сам уволился. Все осточертело. Хочется увидеть мир… точнее, миры. Хватит моей веры на билет?

- Нужна виза. Если ты не беженец, конечно.

- Что за беженец?

- Это если умер и не желаешь возвращаться, тогда вопрос о выезде решается со Смертью.

- Вот оно что... А визу как получить?

Раф пошелестел кончиками пальцев, сделав жест, означающий наличность.

- За веру.

- Так хватит у меня или нет? Хотя б на туристическую.

- Понимаешь, туристов там, - Раф многозначительно показал куда-то вверх, - не очень любят. Только на рабочую можно рассчитывать.

- То есть, я должен тоже торговлей, что ли заняться?

- Ты можешь временно притвориться моим бизнес-партнером.

- О, круто! Слушай, это я могу. У меня вот даже бизнес-идея есть!

- Да? Серьезно? – Раф придал лицу комично-серьезное выражение.

Кот гаденько захихикал с потолка.

- Не, ну правда есть! – обиделся Дан. – Бомбовская идея! Короче, мы с тобой будем торговать детской верой! Я был в одном детском доме, так там этой веры – просто зашибись! Даже не знаю, почему ты до сих пор не додумался…

Кот так расхохотался, что грохнулся с потолка. А вот Раф отвечал вполне серьезно:

- Детская вера – материал-сырец, мощная, но неуправляемая. Вот вы, например, в вашем мире продаете электричество или тепло? А можете продать электричество из молнии или зимой летнюю жару? Вера взрослого – нечто более контролируемое, поэтому есть способы ее собрать, аккумулировать и транспортировать. С детской все не так. Тут нужно обладать такими объемными резервуарами-хранилищами, каких во Вселенных еще не выдумали.

- Да? – сник Дан. – Ну ладно…

- С тобой вон, еле справляюсь – еще толком не вырос. Видишь, - Раф обвел рукой комнату, наполненную странными существами и не менее странными предметами: грааль, волшебная палочка, скатерть-самобранка, какие-то медальоны и книги – все валялось в ужасном беспорядке, - к чему может привести необузданность?

- Да понял… Понял. Ладно, так берешь меня в долю? Куда мы отправимся?

- Беру. Только потому, что ты наш ценный клиент. И только с условием – абсолютное послушание, никакой самодеятельности, жесткая дисциплина.

- Что-то больно быстро ты согласился, - промяукал кошачий рот, зависнув где-то в районе уха продавца.

- А я никогда не отказываюсь от сделок, сулящих хорошую прибыль, - Раф улыбнулся почти так же широко и хищно, как это умел делать Чеширский кот. – Взять его с собой – то же самое, что прихватить платиновую карточку. Хоть он и не смыслит ничего в бизнесе.

- Ок, - кот материализовавшись, задумчиво потер подбородок. – А если он что-нибудь вычудит там?..

- Кто не рискует, тот не торгует.

- И не пьет валерьянки.

- Ну это тоже, с любой стороны, - согласился Раф. – Даже если валерьянка у тебя не в качестве шампанского, а для успокоения нервов.

- Вот еще, - фыркнул кот. – Для успокоения нервов нужно теплое молоко. Итак, решено. Я иду с вами. Это действительно весьма выгодное предприятие.

- Эй! – возмутился Дан. – Не говорите обо мне так, будто меня здесь нет!

Автор: Владислав Скрипач

Из окна на втором этаже Ника пристально следила за дорожкой, ведущей к подъезду. Она отрывала глаза лишь для того, чтобы взглянуть на часы и убедиться – стрелка неуклонно движется к назначенному времени.

«Он явится вовремя. Он чрезвычайно точен», - вспоминались слова Дана, и Ника ожидала, что за пару минут до полудня увидит подходящим к ее дому светловолосого человека в дорогом костюме – Рафа, продавца чудес, который сбывает свой товар за странную, неосязаемую валюту - веру. Пока он поднимется на второй этаж, пока позвонит в дверь, будет ровно двенадцать. Но ни за пять, ни за три, ни за одну минуту он не появился, и Ника начала сомневаться в его существовании.

Ровно в полдень она сердито выругалась себе под нос, схватила сигарету и хотела было закурить, как раздался звонок в дверь.

Открыла не сразу, нервничая и говоря себе: «Да не он это. Не он. Просто соседям что-то нужно. Не может быть… Дура я, ишь, понапридумывала себе всякого. И Дан этот – псих несчастный, всю жизнь в своих фантазиях витает…»

Звонок повторился. Потом снова. Ей пришлось взять себя в руки, подойти к двери.

- Кто там?

- А кого вы ждали? – ответил уверенный насмешливый голос.

Ника набрала полную грудь воздуха, медленно выдохнула и открыла.

- Пройдемте на кухню, люблю там решать все дела, - мужчина, выглядевший точно так, как описал его Дан, ничуть не стесняясь, отправился на кухню, где расселся и открыл свой ноутбук.

Нике стало неловко. Если честно, она приготовилась принимать его в гостиной, там и кресло, и столик журнальный - все как положено. А здесь вон – тарелка с чашкой в раковине, и на столе крошки…

- Сразу хочу сказать, я здесь исключительно по просьбе одного очень ценного клиента, – деловито начал гость. - Я надеюсь, вы понимаете, о ком я?

Ника кивнула. «Дан. Тоже мне… ценный клиент…»

- Даже не знаю, зачем вам понадобились мои услуги, у вас самой столько иллюзий, что вы вполне могли бы ими приторговывать.

- Что?

- Иллюзии, я говорю. Правда, в большей степени негативного характера. Например, уверенность в том, что все мужчины предают. Или в том, что ваша соседка сверху – отъявленная стерва. Или, что стать руководителем женщине можно только через постель. Стереотипы. Шаблоны. Самовнушение… Вы не думали о карьере продавца?

Ника хмурилась, не понимая, издевается он или говорит серьезно. Нужно было начинать разговор о предмете торговли, но это казалось таким нелепым. Сам факт присутствия Рафа в ее доме – полный идиотизм.

- Мне нужно чудо… - сказала она неуверенно.

Он хмыкнул.

- Именно чудо?

- Да.

- Как бы вам помягче сказать?.. Вот представьте, что приходите в автосалон, видите… Что там у вас сейчас в цене?.. - он быстро глянул в ноутбук, словно ища подсказку, - Какой-нибудь «Lamborghini Veneno Roadster», говорите: «Мне нужно это авто». И понимаете, что четырех миллионов долларов у вас, как бы, - Раф картинно развел руками, - нет. Что скажет вам продавец?

Ника почувствовала, как начинает краснеть. От обиды и от злости. До чего наглый гад!

- Я знаю, что вам нужно! – бросила она.

Он насмешливо приподнял бровь.

- Да?

- И не смейте говорить, что у меня этого нет! – Ника заставляла себя говорить твердо, не показываю вида, что изгрызла уже все нутро сомнениями и противоречиями. Эта гребаная вера у нее есть!

- Души? У вас нет души? – вдруг спросил Раф, и Ника застопорилась.

- Что?.. Вы хотите купить мою… - она сглотнула, - душу?

Раф пристально и серьезно смотрел прямо ей в глаза.

- Так вы дьявол?..

Он молчал.

- Дан говорил… Хотя, черт с вами! Пусть вы и дьявол! Черт… Дьявол… Какая разница! Так даже легче! – она, плюнув на все, схватила пачку сигарет и закурила, с наслаждением выпуская дым.

Вдруг сигарета вырвалась из пальцев, отлетела и с шипением плюхнулась в стоящую в раковине чашку, где оказалась какая-то вода.

- Простите, - проговорил Раф. – Не переношу сигаретный дым. Это наше, дьявольское.

- Ну, я же не ладан курю, - нервно хихикнула Ника, и ей вдруг показалось, что кончик заостренного хвоста выглянул из-под стола.

- Итак. Какое чудо вам нужно? Любовь до гроба? Вечную молодость? Принца в мужья?

- Дались мне эти принцы с их вечными любовями. А молодость – неплохо бы, но душу за нее отдавать… Жалко, как ни крути.

- А за что вы готовы отдать душу?

Ника собиралась с мыслями. А действительно ли готова? Душа все-таки. Стоит или не стоит? А вдруг не сработает? А вдруг… Нет, тут должно сработать! В историях Дана о вере в чудо она всегда чувствовала какой-то подвох – но не может быть все так просто. Не может! А теперь расставлены точки над «и», это обычный дьявол, который хочет купить ее душу. Ожидаемо и понятно. В такую схему верится легче.

- Мне нужно помочь кое-кому.

- Спасительное, значит, чудо. Рассказывайте.

- Есть один детский приют… Условия просто адские… простите, - смутилась Ника. – Не суть. Короче, чтобы на этот приют из бюджета выделили деньги, нужно чудо.

- Из бюджета? Выделили деньги? А потом их не разворовали? – Раф рассмеялся. – Да, это самому Господу Богу вряд ли под силу!

- Ну, я же душой плачу! Целой душой!

- Уверены, что она у вас целая? – криво ухмыльнулся он. – Ладно. В общем, вам нужно, чтоб выделили бюджетные деньги? И все? Ведь целая душа все-таки.

- А что еще можно? – заинтересовалась Ника.

- А как вы думаете, на что тянет душа?

- Можно этим детям семьи? Настоящие?.. Хорошие…

- Сроки?

- В течение года.

- Хорошо. Но душа будет мучиться.

- Черт с ней!.. Ой, извините. А можно, чтобы они все здоровыми были до конца жизни.

- Ого! Сильно мучиться будет.

- Пускай! - Она вдруг почувствовала какой-то кураж. Если уж продавать душу – так с музыкой, то есть по самой хорошей цене. – А свой собственный приют можно?

- Пожалуй, да.

- И чтобы семьи сразу находились для всех, кто туда попадает.

- В течение года.

- Отлично! А можно, чтобы атмосфера в приюте была, как в сказке? Чтобы добрые драконы и единороги… - Ника воровато глянула на Рафа, у того было неизменно насмешливое выражение лица. – Что? Я загнула, да?

Он пожал плечами.

- А долго я проживу? – печально спросила Ника. Азарт разом схлынул.

- Это не ко мне вопросы. Я отмерянным временем не распоряжаюсь. Если, конечно, это не в рамках заказанного чуда.

- Там можно и долгую жизнь заказать?

- Ну…

- Поняла, поняла, хватит. Все, я готова. Исполните?

- Нужно составить договор, - медленно говорил Раф, доставая из кожаного портфеля старинного вида пергамент. - Подписать кровью.

Ноутбук куда-то исчез, Ника и не заметила, когда на столе вместо него появились набор перьев, пузырек чернил и вычурный кинжал со сверкающей золотом рукоятью.

Раф принялся что-то писать, осторожно макая гусиное перо в чернила и шепча непонятные слова.

Он закончил, внимательно перечитал. Взял со стола и протянул Нике нож.

- Подписывайте.

- Мне порезаться нужно? Да? – Ника побледнела. Крови она боялась с детства.

Он серьезно кивнул.

Закусив губу и зажмурившись, Ника зарычала, затем резко резанула себя по ладони и вскрикнула от боли. Подавляя страх и тошноту, она открыла один глаз, поморщилась от вида алеющей раны. Быстро схватила протянутое Рафом перо, дотронулась кончиком до растекающейся капли.

Подписала…

Потом ее затрясло. Упав на табуретку, Ника положила локти на стол и бессильно обхватила голову руками.

- Вот и все… - прошептала она. – Продала душу…

Она не сразу поняла, что резкий звук, нарушающий тишину кухни и мешающий ее мрачным мыслям, - это нарастающий смех Рафа.

Когда Ника подняла глаза и посмотрела на него, продавец чудес чуть ли не катался по полу.

- Почему ты смеешься? – обижено сказала она. – Может святой водички на тебя плеснуть? У меня есть.

- Знаю, - он взмахнул рукой. – Холодильник распахнулся, и с нижней полки прилетела бутылочка свяченой воды, которую Нике зачем-то принесла тетя Лида еще на Крещение.

Дьявол открутил крышку и… глотнул.

У Ники непроизвольно открылся рот.

- Но…

- Что? Так верится лучше?

- Во что?.. – не поняла Ника.

- В чудо.

- Да… то, что вы только что выпили… чудо, конечно… Вам, дьяволам, это нипочем, да?

- Я не дьявол. И я о другом чуде. Вернее, о чудесах, которые вы только что купили крупным оптом.

- Не дьявол?.. И душа?..

- Ваша душа мне не нужна ни в каком виде.

- Но…

- Понимаете, душа – вещь неликвидная. Владеть ей невыгодно. Ведь душа – априори свободная штука. Даже самая паршивая, даже обвешенная бесконечным количеством иллюзий о рабстве и принадлежности кому-либо или чему-либо. Душу нельзя заставить работать на себя или приносить выгоду. Но можно прокачать веру этой души. Что мы только что и проделали. А вера – совсем другое дело, настоящий нал.

- Не понимаю… - Ника никогда еще не чувствовала себя такой обескураженной.

- Вы одарены верой, Ника, не хуже того же Дана. Но вы так привыкли разменивать свою веру на иллюзии, стереотипы и сомнения, что ее почти не осталось. – Он помолчал, снисходительно рассматривая ее. Откинулся на спинку стула и продолжил: - Есть очень действенный способ веру прокачать, а в вашем случае точнее будет сказать – воскресить. Я использовал шаблон, в который вам легко поверить. Вам трудно было просто так воззвать к своей вере. А вот дьяволу продать душу – пожалуйста! Ритуал. Древний пергамент. Перья. Нож. Кровь. И ваша вера росла. Росла. Прямо на глазах. У вас выпал джек-пот. Вы начали нищей попрошайкой, а закончили в списках межмирного «Форбса». Ведь материальные действия на самом деле мало что значат. Знаете, для чего читают молитвы, кадят и ставят свечи? Для чего рисуют пентаграммы, шепчут заклинания, приносят жертвы? Стучат в бубен? Прыгают через костры? Подбирают ставы? Оставляют еду и золото на жертвенниках? Думаете, это нужно кому-то в ином мире? Думаете, это ценится там, наверху, или внизу, или в параллельной Вселенной?

Ника не знала, что отвечать.

- Нет. Это нужно только для одной-единственной цели – прокачки веры! А с верой уже можно все.

Воцарилось молчание. Ника думала. Он не мешал. Мерно тикали часики на стенке.

- Кажется… я начинаю понимать… - произнесла наконец Ника.

Она улыбнулась, ощущая это где-то глубоко в себе – какое-то теплое, живое, и очень твердое чувство, что все будет именно так, как она просила, думая, что продает душу.

Раф тоже улыбнулся, лукаво и одобрительно.


Автор: Владислав Скрипач

В дверь настойчиво позвонили. Трижды. И Дану пришлось оторваться от чашки вкусного терпкого чая, от печенья и, что самое неприятное, от своих мечтаний, и открыть.

- Ну что? Поговорим о том, что вас интересует? – спросил с порога невысокий белобрысый тип, одетый в строгий деловой костюм, и одарил хозяина наглой кривой улыбочкой.

Одна за другой в голове Дана промелькнули три мысли: «Сетевой маркетинг», «Сектанты», «Предвыборные политагитаторы». Тип определенно был кем-то из них. И Дан поспешил захлопнуть дверь у того перед носом, но нога в дорогой (по крайней мере, на вид) лакированной туфле ловко втиснулась в проем, не давая это проделать.

- У меня есть предложение, - продолжил посетитель.

- Я ничего не покупаю, ни на что не жертвую, ни за кого не голосую и не хочу посещать ваши собрания, - отчеканил Дан.

- Не покупаете? – ухмыльнулся гость. – А я думал, вы интересуетесь чудесами.

- Чудо-пилюли, поднимающие, увеличивающие, омолаживающие и спасающие от всех болезней?

- Нет. Ничего материального. Просто чудеса, о которых вы постоянно думаете.

Дан немного залип. Да, он имел слабость помечтать в свободную минутку о чем-нибудь этаком, и мысль: «А вот бы случилось со мной чудо» частенько посещала его забитую фантазиями голову. Но откуда об этом знал этот белобрысый? «Совпадение. Просто совпадение…»

- Ну? Так впустите меня? Или будем оформлять продажу прямо здесь?

Поразмыслив пару секунд, Дан решил впустить. Он сможет себя защитить, окажись гость бандитом, - не пальцем делан. Да и будь тот аферистом, голова на плечах на что? И даже если просто сумасшедший – ничего страшного, врачей вызовем. А пообщаться с таким необычным экземпляром, будет, по крайней мере, весело.

- Проходите.

Продавец, не разуваясь, протопал прямиком на кухню, уселся за стол, и раскрыл небольшой ноутбук.

- Итак, какие…

- Представьтесь для начала, - перебил Дан.

Блондин, оторвавшись от ноута, глянул пристально и насмешливо.

- Раф, продавец чудес.

- И на кого работаете? На бога или на дьявола? Кто вы, ангел, демон? Религиозный лидер? Или, может быть, фокусник?

Раф вздохнул.

- А почему меня нужно обязательно классифицировать? Почему нельзя просто сказать себе: «Вот сидит чувак, который может продать мне парочку чудес. Я куплю у него, если сойдемся в цене. Ведь это то, чего я всегда хотел»?

- Наверное, не хочется оказаться обманутым, - пожал плечами Дан.

- А вам уже продавали фальшивые чудеса?

- Наверное, нет, - ничего такого он не мог вспомнить.

- То есть, вас еще ни разу не обманули с чудесами, а вы уже не верите? – продавец нарочито поцокал языком, и добавил тихо, как будто обращаясь к самому себе: - Вижу, тут со средствами не густо. Придется подыскивать что подешевле…

- Да, я не богат! – с вызовом произнес Дан. – А будь у меня миллион долларов, покупал бы чудеса и без вас.

- Думаете? Между прочим, неожиданно разбогатеть – одно из самых дешевых чудес в моем портфеле предложений.

- Не понимаю. Да и вообще, разве чудеса покупают за деньги?

- Разве за деньги? – повторил продавец с едва заметной издевкой. – Я говорил о деньгах?

- А о каких средствах вы говорили?

- О вере, мой друг! Чудеса покупают за веру. А у вас с ней, как-то не очень. Так, какие чудеса вы желаете приобрести?

- А какие у вас есть? – эта игра забавляла Дана.

- Любые, какие бывают.

- Хорошо, а какие бывают?

Пауза и новый насмешливый взгляд заставляли почувствовать себя неловко.

- Добрые. Злые. Спасительные. Бывают быстрые, без последствий, легко забывающиеся. И такие, которые меняют всю жизнь. Вы о каких мечтали?

- Уж не о злых, конечно. Кому такие нужны?

- Вы не представляете, сколько людей думает каждую минуту: «Вот бы сдох этот козел – мой начальник», или сосед сверху, или бывшая жена, или премьер-министр, или еще кто-нибудь. Миллионы мечтают о чудесах, которые добрыми не назовешь.

Дан нахмурился:

- Я не желаю никому смерти…

- Вам бы научиться летать, или телепортироваться, или превращаться в какое-нибудь животное? Завести ручного дракона? Открывать двери в другие миры? Превращать овсянку в шашлык? Лечить людей прикосновением? Найти молот Тора и обладать суперскоростью? Не так ли?

- Откуда вы знаете? – опешил Дан.

- То есть чудеса приключенческого характера. Сейчас посмотрим, что вам по карману, точнее, по вере… - продавец принялся высматривать что-то в ноутбуке, а Дан, заинтересовавшись, присел напротив.

- Как вам утренние встречи с единорогом в парке, через который вы ходите на работу.

- Единорогом?.. – Дан оживился, почесал в затылке.

- Белым. Он позволит гладить себя, а впоследствии, если подружитесь, - кататься верхом.

- Ну… Неплохо было бы. А меня потом в психушку не увезут?

Раф со вздохом покачал головой.

- Нет, единорога вы себе позволить не можете. Средств маловато. Может быть, телекинез?

- Да!

- Что ж, попробуйте. Постарайтесь сдвинуть с места вон ту зеленую чашку на полке в шкафчике. Сконцентрируйтесь. Представьте, что толкаете ее.

Дан уставился на чашку, но мозг категорически отказывался сосредотачиваться на передвижении предметов. «Я выгляжу, как осел! Какой-то тролль в костюмчике вешает мне лапшу, а завтра я увижу себя в шоу «Скрытая камера – придурки». Зачем я это делаю?.. Какой идиотизм!»

- А вы точно можете продать мне способность к теликинезу?

- На это тоже веры не хватило? – сказал Раф с какой-то жалостью.

Дан помрачнел.

- Вы знаете, существуют еще товары-заменители. Иллюзии. Для тех, кто не может позволить себе настоящие чудеса.

- Что-что?

- Я говорю, что если вы не способны поверить в настоящее чудо, то я могу предложить иллюзию. Вам, например, будет казаться, что вы встретили единорога или умеете передвигать предметы. Но только казаться.

- Все! Мне надоело! Вы специально издеваетесь надо мной! Не бывает никаких чудес! – вспылил Дан.

Раф скривил рот в привычной ухмылке, протянул руку, в которую тут же прилетела та самая чашка из шкафчика, двери которого, выпуская ее, распахнулись сами собой.

Дан нечленораздельно замычал от удивления.

Продавец накрыл чашку ладонью, что-то шепнул и когда он убрал руку, оттуда показался вначале витой заостренный стержень, затем лошадиная голова размером с орех, а потом на стол прыгнул миниатюрный белый единорог. Он бодро подскочил к вазе со сладостями и принялся хрустеть овсяным печеньем.

- Блин… - вымолвил Дан. – Глюк какой-то…

Он осторожно потянулся, дотронулся до маленького рога и тут же одернул руку, уколовшись. На кончике пальца выступила капля крови.

- Не глюк, - заметил Раф. – Это настоящее чудо, потому что, в отличие от иллюзии, оказывает влияние на ход вещей в этом мире. Понимаете? Иллюзии не оказывают, они дают только ощущения, поэтому и стоят дешевле.

- Хорошо. Что же тогда вы можете мне предложить? Кроме иллюзий. Этого добра у нас и так хватает.

Раф долго молчал, зачем наклонился к Дану через стол и произнес:

- А во что вы можете поверить?

Теперь пришла очередь Дана молчать. Он думал. Хмурился. Решал. А, в самом деле, не так это просто.

- Может быть, проникать во сны?

- Проникать?

- Да, и менять их на свое усмотрение.

- В чужие сны?

- Угу.

Улыбка продавца стала другой – торжествующей и немного хитрой, а глаза заискрились.

- А вы не безнадежны.

- Можно вопрос?

Раф кивнул.

- А вы ко всем приходите? Исполняете желания, как джин?

- Опять пытаетесь подогнать мою деятельность под знакомые шаблоны? Нет. Я не исполняю желания. И прихожу далеко не ко всем.

- Отчего же? Вы ведь продавец, разве не в ваших интересах расширять круг покупателей?

- Да, это в моих интересах. Но не все годятся в покупатели.

- Почему? Люди не мечтают о чудесах?

- Мечтают. Но есть одна весомая причина – неплатежеспособность.

- Неужели никто не верит?

- Именно.

- А если верят, - продолжал расспрашивать Дан, - и покупают, что тогда?

- Человеческая вера в чудо – валюта исключительно редкая и весьма ценная, - медленно произнес Раф. – Вы даже не представляете, что можно на нее купить в других измерениях, где единороги и телекинез – совершенно обычные явления.

Дан замолчал, задумавшись. Он размышлял над тем, можно ли увеличить размер этот валюты, и сколько ее нужно, чтобы попасть в те другие измерения, и убудет ли у него веры, если он ее потратит на покупку чуда.

- Так вы покупаете? – прервал его Раф.

- Я не знаю, - честно признался Дан. – Если я подкоплю немного, может, на что-то большее, чем сны, насобираю?

Продавец чудес смотрел на него некоторое время, а потом вдруг рассмеялся.

«Точно, скрытая камера» - Дан обескуражено глянул на уплетающего печенье единорога, на зеленую чашку, на вытирающего слезы Рафа.

- Вы меня разыграли, да?

- Нет, - ответил Раф, отсмеявшись. – Просто я часто забываю, какие вы, люди, забавные существа и как шаблонно мыслите. Вера – не деньги. Но сравнение с деньгами здесь тоже уместно. Вера исчезает, если ее тратить на ерунду, иллюзии и самообман, например. А если вкладывать в настоящие чудеса, она только прибавляется. Понимаете? Инвестиции.

Дан медленно кивнул.

Следующие несколько ночей для него были яркими и впечатляющими. Сны знакомых, друзей и родных оказались переполненными всякими неприятными вещами, которые Дан решил изменить.

А следующий месяц стали просто замечательными, потому что каждый день ему встречались счастливые выспавшиеся люди, говорящие об удивительно добрых, запоминающихся снах.

Потом пришлось отдохнуть, потому что чудо – чудом, а энергии на подобные действия требовалось немало.

А еще через месяц в дверь настойчиво позвонили.

- Вы наш ценный клиент. С высокой платежеспособностью. Можно даже сказать, VIP. Хотите выслушать новые предложения? – спросил знакомый белобрысый тип, кривя губы в своей неизменной улыбке.

Автор: Владислав Скрипач

Все началось с ведьмы. А надо заметить, что большинство сказочных неприятностей (даже в реальной жизни) начинаются именно с ведьмы. Ведьма Сима была не простой, природа наделила ее самым опасным и жутким даром, который в сочетании с магическими способностями мог привести к чему-то вроде апокалипсиса, – живым умом и высоким интеллектом. Добавьте сюда еще любопытство, размеров которого хватило бы на семерых титанов и еще одного тираннозавра средних размеров.

Очень любила эта ведьма всяческие эксперименты. Древние рецепты бабушек и прапрабабушек превращались в ее руках в нечто ядрено-современное с неожиданным эффектом, а все потому, что ведьма обожала менять ингредиенты.

Вот написано в рецепте четко: «добавьте сушеные мозги жабы обыкновенной», а она возьмет и добавит усохшие мозги какого-нибудь алкоголика дяди Мити, купленные по большому блату у некроманта-работника морга.

Иногда от такой ее инновационности невиданные новые чудовища поселялись в местных лесах, иногда все взрывалось к чертовой бабушке, а порой и сама эта, на ночь не поминаемая, бабушка приходила разом с внуком и всей его родней. Но случались и положительные эффекты, когда рецепт от хвори начинал действовать в десять раз быстрее, или там молодильное зелье в пять раз дольше молодило.

И вот однажды, разбирая один из древних рецептов, Сима наткнулась на ингредиент, показавшийся ей подходящим для замены – слезы девственницы. Сима была довольно эмансипированной особой, не терпящий ущемления прав женщин и все такое прочее, поэтому она задала себе резонный вопрос: «Почему это слезы именно девственницы? Чем хуже слезы девственника?» И сразу же занялась разрешением этого вопроса – хуже или лучше все-таки слезы непорочного представителя мужского пола.

Найти таковых не составляло особого труда – стоило выявить наиболее активных игроков популярных компьютерных игр в возрасте от восемнадцати до сорока. Тех, что младше восемнадцати, Сима решила не трогать из любви к уголовному кодексу (все-таки тема довольно щепетильная). А те, что старше сорока, представлялись ей существами совершенно бездушными (раз выдержали без ласки и тепла другого существа так долго) и совершенно неспособными плакать.

Ведьма приступила к активным действиям, то есть к получению слез. Очень быстро она выяснила, что довести до слез данный контингент может только поломка их любимого компьютера, планшета или ноутбука, и невозможность ничем его заменить. Но также Сима выяснила, что едва у этих субъектов ломалась техника, вынуждая выйти из дому, как они тут же переставали быть девственниками.

«Это прямо противоборствующая организация какая-то!» - злилась ведьма. У нее были мысли насчет секты жриц любви, одним из почетных ритуальных действ которой считалось соблазнение девственника. Поэтому для чистоты эксперимента и защиты от саботажа, ведьма решила похитить девственника и дальнейшие эксперименты проводить в специальной ведьминской лаборатории.

Выбор пал на двадцатитрехлетнего Леню Пупченко, имевшего отличие «За отличную стрельбу», пять медалей «Пула», десять медалей «Рэдли-Уолтерса», несчетное количество медалей «Халонена», шестидесятый уровень в нескольких особо популярных играх и не замеченного ни в каких отношениях физически-эротического характера с представительницами или даже представителями вида Homosapiens.

Доставив Леню в свое логово, ведьма принялась его изводить. Кислород (читать «интернет») сразу не перекрывала, так как ей нужна была не смерть героя, а всего лишь слезы. Сима действовала с точностью и жестокостью профессионального средневекового палача. А Леня, как опытный танкист и прокачанный рыцарь, но недостаточно опытный и прокачанный член общества, далеко не сразу заметил, что еду к компьютеру ему приносит уже не мама. То, что обстановка изменилась, он тоже заметил не сразу, ведь и обстановка в собственной квартире была ему не слишком хорошо знакома, это вам не карты боев.

Такой расклад способствовал злодейским замыслам ведьмы, и слезы полились уже на вторые сутки. Пока герой спал неспокойным настороженным сном бывалого воина, некто пробрался к ноуту и под его акком уничтожил несколько единиц боевой техники союзника, за что гордый почетный танкист Orel_Pup был забанен на несколько долгих печальных дней.

Леня не мог понять, кто и, главное, зачем сотворил с ним сию пакость, и не найдя ответа решил, что это он сам в состоянии лунатизма сел играть и немного перепутал врагов с друзьями. Такое с ним случалось раньше – лунатизм, в смысле.

Но когда ведьма слила целую пати и отправила на респу, зайдя в его акк за приста и умышленно не снимая дебаффы во время рейда, Пупченко понял – что-то здесь не так!

Особенно к данной мысли геймера подтолкнул факт возникновения пары флакончиков у его лица в момент проявления юношеского горя через слезы. Флакончики ловко собирали соленую жидкость и исчезали куда-то в подпространство.

Будучи забанен практически во всех любимых играх, Леня начал различать вкус появляющейся на столе пищи, и понял, что бутерброд без колбасы. И вообще это не бутерброд, а какой-то суп, а ведь мама знала, что супы Ленечка не кушает с пяти лет.

«Может это не мама?» - страшная мысль вирусом закралась в его прогеймеренный мозг. Он откопал на жестком диске старые фотографии, попытался идентифицировать вертящуюся рядом женщину с родительницей. Особа была женского пола, находилась на одной с ним территории, приносила ему еду… Определенно, мама… Но тут Пупченко осознал, что уже три дня не слышит фразу: «Хватит играть, сынок! Другие в твоем возрасте уже детей растят!», и ужаснулся – либо мама онемела, либо произошла подлая подмена. Закралась еще одна нехорошая мыслишка: а вдруг его женили? Насильно!.. На соседке Таньке!.. Грозилась ведь: «Если ты игры свои не бросишь, я тебя насильно женю! Пока внуков от тебя не дождусь, не успокоюсь!»

Леня, собрав волю в кулак, с титаническим усилием оторвал взгляд от экрана и, не моргая, уставился на дверь комнаты – он дал себе слово неотрывно следить за пленившей его особой, когда та войдет. Наверняка он, опытный герой-победитель, сможет слету разгадать коварные замыслы, а то, не ровен час, очнется – а уже многодетный отец, а там, чего доброго, и на работу заставят идти.

Когда вошла Сима (а надо заметить, что ведьмой она была хоть куда – ну из тех, кто по ночам торты домашней колбасой заедают и пивом запивают, а фигурка – в рекламе белья снимайся), в глубине Лени были запущены биологические фоновые процессы. Его операционная система, поймав сигнал объекта-носителя почему-то позарез необходимой его информации, резко перегрузилась. А потом сработал какой-то внутренний торрент-клиент, начавший что-то принимать и что-то раздавать, отчего все остальные процессы дико затормозили. Удар по операционке был настолько сильным, что Леня забыл, для чего нужна голда, зато запустились некие заархивированные, хранящиеся в недрах системных папок загрузочные модули, а из генной базы данных начали качаться обновления программы размножения.

- Ты чего застыл, как будто тебя в жидкий азот опустили? – спросила ведьма.

Внутри бедного мальчика переворачивался целый мир, а внешне казалось, что он впал в анабиоз.

- Роди мне детей, которых я научу играть в танчики! – выдал еще не оправившийся от шока, мозг Лени.

Ведьма опешила. Что за дела? С чего это вдруг она должна портить себе эксперимент, лишаясь запаса слез девственника, да еще и фигуру, производя на свет потенциальных викингов интернет-морей, у которых в голове только их виртуальная война.

- Мои дети, Леня, - ответила она, - будут учиться смешивать корень мандрагоры с экстрактом рога единорога, произнося при этом сложнейшие заклинания на латыни. А твое дело, не меня тут «клеить», а плакать! Плачь, Леня, плачь!

Но Леня не заплакал. Что-то вдруг родилось в его закаленном среди жестоких компьютерных сражений сердце. И его обновленная информационная матрица взвыла о жажде новых, уже не виртуальных подвигов.

«Мужчина становится мужчиной (читать «теряет девственность») вначале в своей голове, а потом уже в реальности, - поспешно конспектировала в блокнотике ведьма Сима, скрываясь на чердаке от охотящегося за ней Лени. – Эксперимент №666 считать неудавшимся».

А Леня Пупченко, разыскивая предмет своей неожиданно разгоревшейся любви, случайно забрел в святое святых лаборатории ведьмы. Для вышедшего из кокона геймера мир был полон чудных открытий и неожиданных поворотов. Вспомнив навыки мага семьдесят пятого уровня в одной из игр, он разом перечитал все древние свитки и книги, а также заметки самой Симы. «Так вот, оказывается, для чего он понадобился коварной красавице! Ради слез! Истину говорили древние, женщина – зло!» Леня вник в суть проводимых ведьмой экспериментов, его душа, взращенная на прохождении сложных квестов, не могла не увлечься идеей апробации нестандартных ингредиентов в стандартных рецептах.

Тем временем Сима опомнилась, обновила арсенал боевых порч быстрого действия, приготовила скоростное зелье отворота и слезла с чердака. Она нашла девственника вдохновленно колдующим над пробирками и котлами. Горящим взором, взъерошенными волосами и серо-буро-коричневыми пятнами на одежде, он напомнил ей любовь всей ее поза-поза-прошлой жизни – алхимика Лениуса, сожженного на костре подлыми инквизиторами. Это смягчило черное сердце ведьмы, и она не испепелила наглеца, посягнувшего на лабораторию, а просто строго спросила:

- Какого-такого лысого лешего, ты – чих холерного тушканчика, здесь делаешь?! Тебе жить совсем надоело? Или ты просто позарез хочешь порчу печени и прочего ливера прямо на живом себе испытать?

- Я придумал! – не обращая внимания на недвусмысленные угрозы, выдал Леня. – Смотри, если в зелье применить один полярно противоположный стандартному ингредиент, то получается прямо пропорциональный эффект, но если заменить на противоположные два ингредиента, то минус на минус дает плюс, а действие заклинания усиливается за счет кумулятивной энергии трансформационной экспрессии.

Ведьма Сима уронила вначале челюсть, а потом слезу… одну, вторую, третью… Так говорить мог только Лениус! Ее переродившийся Лениус! Неисповедимы пути Сансары!

***

С тех пору миру угрожает двойная опасность, ведь уже не одна, а двое безумных ученых-магов, готовы взорвать вселенную вместе со всеми параллельными мирами ради удачного эксперимента. Надежда только на то, что значительную часть своей энергии они потратили все-таки не на разрушительные опыты, а на безудержную любовь, прошедшую сквозь века. А там, глядишь, еще и на воспитание потомства придется потратить.

- Я считаю, что в молодильном зелье, - слышалось из укутанной дымом лаборатории, - нужно попробовать какие-нибудь антислезы девственницы… Слезы девственника – не слишком полярное противопоставление. Что бы это могло быть, как думаешь Сима?

- Слезы развратника!

- Да!

- Да!

- Слезы бесстыжего прожженного развратника и вместо зуба ядовитой змеи – ноготь монашки!

- Ты гений, Леня!

Автор: Владислав Скрипач

Некогда на одной горе был перевал. Люди называли этот перевал Три Года. О перевале издавна говорили так: если кто споткнётся и упадёт там, то жить ему не больше трёх лет.

Люди верили этому и, когда шли по перевалу, старались быть очень осторожными, боялись, как бы не упасть.

Вот однажды в жаркую летнюю пору шёл через перевал старик - возвращался домой с рынка.

"Солнце уже на запад клонится, надо до темноты перевал перейти. Да и дома, наверно, поджидают меня",- подумал он и прибавил шагу, да вдруг споткнулся о камень и упал.

- Что же мне теперь делать? Жить мне осталось три года теперь,- заохал старик и еле дотащился до дому.

Не успел зайти в дом, как тут же позвал жену, сына и дочь.

- Слушай, жена, слушайте, дети мои! Я, наверно, скоро умру. Шёл я сейчас через перевал Три Года и упал! - проговорил бедняга и заплакал.

С этого дня старик ничего не ел, не пил, совсем занемог. Приходили лекари, родные покупали разные лекарства, но ничего не помогало, старому становилось все хуже.

Узнала об этом вся деревня.

А в той деревне жил один смышлёный мальчик. Звали его Тольтором. Узнал он о беде старика и пришёл его навестить.

- Дедушка, вы заболели от того, что споткнулись на перевале? Не бойтесь, есть хорошее средство.

- Какое же это средство? - воскликнул старик.

- Да простое: надо пойти на перевал и ещё раз упасть.

- Ах ты негодник! Ты что, решил совсем доконать меня? - рассердился старик.

- Да вы послушайте меня, дедушка,- успокаивал его мальчик.- Посудите сами! Как поверье говорит? Если человек упадёт один раз, он проживёт три года. Так?

- Так,- кивнул старик.

- Ну а если упасть два раза? Значит, шесть лет проживёшь? А если три раза упасть? Чем больше вы будете падать, дедушка, тем больше и проживёте. Разве не так?

- Да, пожалуй, ты прав,- согласился старик и хлопнул себя по лбу.

Вскочил он с постели и бегом к перевалу, а там, как бы нечаянно, оступился и упал. Вдруг слышит, из-за высокого дерева, что росло на самой вершине перевала, раздался глухой голос:

- Правильно делаешь! Один раз упадёшь - три года будешь жить, десять раз - тридцать лет, а сто раз - триста лет.

Услышал старик эти слова, подумал, что их произнесло божество, и обрадовался:

- Да, да, о Всемогущий, сделай так, чтобы я прожил три тысячи раз по шестьдесят лет!

И старик давай перекатываться по земле с одного бока на другой. Раз! Два! Три! Докатался до сотни раз, а может быть, и больше. Наконец у подножия горы он поднялся на ноги, отряхнул одежду и засмеялся:

- Теперь буду жить столько, сколько захочу!

Радостный и весёлый вернулся старик домой.

Дед, конечно, не знал, что кричал ему мальчик, он заранее прибежал на перевал Три Года и спрятался в кустах.

А когда старик добрался до дому, он был уже совсем здоров. После этого он трудился в поле так же усердно, как и прежде.

(с) Корейская народная сказка

Ваня Чижиков шел на работу. По дороге он семнадцать раз споткнулся на ровном месте. Три раза подвернул ногу. Семь раз поскользнулся. На асфальте. Летом. Восемь раз чуть не попал под машину. Был щедро одарен пролетающими мимо голубями, словно являлся не простым смертным офисным работником, а каким-нибудь увековеченным в мраморе великим деятелем. Вошел, вернее, попытался войти, в закрытые стеклянные двери, которых не заметил. Опоздал на пятнадцать минут, застряв в лифте. Имел счастье разлить на себя утренний кофе. Застирал рубашку в раковине корпоративного туалета и умудрился попасться в мокрой одежде на глаза начальнице-аккуратистке. Двенадцать раз заново заполнял отчет, данные в котором, несмотря на все сохранения, терялся из-за неожиданных перезагрузок компьютера. Закончив отчет, зашел на новостной сайт и подхватил вирус, который открыл неприличную картинку на его компьютере в тот самый момент, когда в кабинет вошел директор направления.

Можно бесконечно делать три вещи: смотреть, как горит огонь, любоваться, как течет вода, и перечислять несчастья Вани Чижикова за день. Впрочем, этот день был всего лишь одним из многих и, надо сказать, не самым худшим.

Когда вечером, возвращаясь домой, Ваня не смог купить себе кефир из-за сломавшегося кассового аппарата в магазине, он просто тихонечко подошел к стеночке, долбанул по ней кулаком, затем со всей дури швырнул так и неоплаченный пакет с кефиром на пол и принялся прыгать на нем.

- За что?!! – кричал Ваня, разбрызгивая во все стороны кефирные внутренности. – Почему?!! Все люди как люди, а я такой лузер!!! ЗА ЧТОООО!!!!

Подошли охранники, вывели Ваню вон и доходчиво объяснили «За что», оставив, тем не менее, его вопрос без ответа.

«За что?!!» – мысленно продолжал вопрошать Ваня у Вселенной, отстегивая начальнику охраны за кефир, за уборку кефира, за ремонт стеночки и за то, чтобы не привлекали полицию.

- Почему мне так не везет? – спрашивал Ваня Чижиков у кассирши другого магазина, покупая (с третьей попытки) бутылку виски вместо кефира. – Что со мной не так?

Кассирша не знала. Она просто пожала плечами и спросила, не нужен ли пакет.

Ваня вышел на улицу, утер непрошеную слезу и глотнул прямо из горла. Конечно же, виски за пятьдесят баксов оказался паленым. С его счастьем в темном безлюдном переулке тут же должен был объявиться отряд полицейских, вяжущих его за распитие спиртных напитков в общественном месте. Как ни странно, в переулке появилась только милая светловолосая девушка, которую Ваня узнал. Эта девушку он видел сегодня уже не первый раз, постоянно сталкиваясь с ней в течение всего дня и замечая на себе ее пристальный взгляд.

- Вы кто? – спросил он, решив, что с его удачей, что ни спроси и ни сделай, а девушка все равно примет его за маньяка, брызнет из газового баллончика в лицо, ударит ногой между ног, оказавшись мастером кун-фу, или сделает что-то в этом роде.

- Ваня! Я твоя судьба! – воскликнула она.

- Послушайте, девушка, я конечно понимаю, что вам замуж хочется. Но, поверьте, лучше не за меня. Вы мне очень нравитесь, но давайте как-нибудь без этого… - и Ваня побрел домой.

- Что ж ты, судьба, так ко мне несправедлива?! – говорил захмелевший Ваня сам с собой. – За что ты меня так ненавидишь? А?..

- Нет, я замуж не хочу, - это первое, что услышал Чижиков, проснувшись следующим утром у себя в квартире. Вчерашняя девушка стояла у него над головой, а голова жутко болела после бутылки паленого виски. Но, тем не менее, он все прекрасно помнил: и вырубившийся некстати интернет, и задымившийся телевизор, который пришлось выключить, и пропавшие сосиски, которые пришлось выбросить, хотя купил их только вчера, и они точно были свежими. Девушки в списке вечерне-ночных проблем не значилось.

- Я твоя судьба. Но замуж мне не надо, - продолжала она.

- Ахинею несешь? Ну-ну. Лучше б водички мне принесла...

- Почему ахинею? Мне замуж не полагается, - заявила она, присаживаясь на его кровать, - но я тебя все равно сильно люблю.

- Конечно. А как можно меня не любить?.. Так кто ты такая? Что здесь делаешь? Как тебе удалось проникнуть в мою квартиру, и главное, как повезло здесь выжить? Ведь по законам жанра ты должна была отравиться позавчерашним чаем, обгореть около газовой печки или утопиться в унитазе, а меня должны были посадить на двадцать лет за убийство.

- Почему это? – удивилась она.

- Такова уж моя судьба-злодейка.

- Никакая я не злодейка! – фыркнула девушка.

- Ладно, кроме шуток, кто такая? – как можно строже спросил Ваня, вставая и натягивая штаны.

- Я уже говорила – твоя Судьба! Доля, Фортуна, Удача. Можно по-разному меня называть.

- Удача? – недоверчиво глянул на нее Ваня.

- Да.

- Я тебя по-другому представлял.

- И как? – улыбка появилась на милом личике девушки.

- А никак! Невидимой и несуществующей! Вот как! – Ее улыбка сползла. - Потому что нет у меня никакой удачи! А судьба моя – злодейка! Беззубая, злобная бабка с крюкой, которой она меня постоянно лупит!

- Нет, это не так! – она вскочила и топнула ногой. – Вовсе я не бабка! Мне всего-то двести тысяч лет... с хвостиком. И никакой крюкой я тебя не луплю! Ты просто мой любимчик… - она покраснела и кокетливо опустила глаза.

Ваня присвистнул. Да… Сумасшедшие на его нелегком жизненном пути еще не попадались. Откуда-то, может из книг, может из интернета, а может из мифов и легенд, он знал, что таким лучше подыгрывать, по крайней мере, до прибытия скорой.

- Хорошо, значит, ты утверждаешь, что являешься моей Фортуной?

- Угу, - радостно кивнула девушка.

- А я являюсь твоим любимчиком?

- Ага.

- А когда, можно спросить, ты меня, так сказать, полюбила?

- Ровно три года назад! – охотно отвечала та.

- О! Точно! Как раз с тех пор мне и не везет. Ладно… А скажи мне теперь, почему мне не везет, если я баловень Судьбы? А?

Задавать вопросы на логику сумасшедшей было рискованно, но Ваня решил, что если подыгрывать, то уж подыгрывать по полной. Ведь в любом случае, ничем хорошим это не кончится.

- Не баловень, а любимчик, - поправила девушка. – Тут все просто. Однажды, я смотрела на вас, людей, и ты мне понравился. Ты был таким красивым, таким сексуальным. А потом я увидела, как ты гуляешь с Машей Романовой, и жутко приревновала. Я сделала так, чтобы ты уронил сумочку Маши в лужу, потом так, чтобы ты всю Машу уронил в грязь, потом, чтобы сам туда упал. И это сработало.

- Да уж… - помрачнел Ваня, вспоминая о том неудавшемся свидании, откуда знала о нем сумасшедшая, оставалось загадкой. – Маша меня бросила.

- А после Маши были другие девушки, которые на тебя западали. Особенно, если тебе везло в чем-то.

- Я уж и забыл, когда мне везло в последний раз.

- Мне пришлось сделать тебя патологическим неудачником, чтобы все эти девицы вокруг тебя не крутились…

- Ах, вот оно что! Девиц ты, получается, разгоняла?

- Да.

- А явилась почему только сегодня?

- Вчера.

- Ну хорошо, только вчера?

- У меня очень много дел. Во-первых, всем этим миллиардам человек каждый день нужно что-то записывать в книги судеб. Плюс вносить корректировка, если человек исправился или во что-то сильно верит. Плюс каждые сутки в мире происходит сорок две тысячи восемьсот тридцать два розыгрыша всевозможных лотерей. Кроме того кто-то постоянно играет в казино. А счастливые случаи? А несчастные случаи? Кирпичи на головы прохожим сами собой не упадут, кто-то должен все это устраивать.

- Значит, ты это устраиваешь? Кирпичи, в смысле.

- Угу.

- А для меня самый большой и увесистый приготовила? Чтоб наверняка? Чтоб я никому не достался?

- Да, я об этом думала. Ты бы умер и был поближе ко мне. Я бы тебя пристроила около себя, ну не знаю… чернила там подавать, или писцом… Писец – это очень престижная должность…

- Ты знаешь, по-моему, место пЕсца, постоянно приходящего в мою жизнь, уже плотно занято. И этого песца, получается, ты мне организовала? Ишь какая, еще и убить меня хотела!

- Хотела, - признала девушка со вздохом. – Только со Смертью не удалось договориться. Она мне сказала, что я совсем чокнулась. И что если я ей буду таким образом лишнюю работу подкидывать, то она организует временный обмен – мне с косой ходить, а ей – судьбы записывать.

- Ну хоть кто-то за меня вступился! – Ваня возвел руку к небу, и ему показалось, что он уже слишком вошел в роль и перебарщивает с подыгрыванием сумасшедшей.

В ответ девушка только еще раз вздохнула.

- А сейчас тогда кто всем этим занимается? Кирпичами там… покером?..

- Рок. Зам мой. Он склонен к излишнему пафосу и утрированию при исполнении написанного. Но один день Земля может и потерпеть.

- Отлично, Судьба-удача, и чего ты от меня хочешь?

- Взаимности, конечно!

- Ого! Круто.

- Ты, я вижу, мне не веришь? – сощурилась она.

Ваня растянул губы в невеселой издевательской улыбке.

- Я тебе докажу! Идем! – она схватила его за руку и потащила к выходу.

- Покупай билетик! – строго требовала девушка у Вани около лотерейного киоска.

- Ты хочешь, чтобы на киоск сейчас метеорит упал?

- Не упадет – покупай!

- Ладно. Но учти, это на твоей совести!

И Ваня, набрав в грудь воздуха и зажмурившись, протянул продавцу купюру:

- Один, мгновенной лотереи!

Получив небольшую цветную бумажку, убедившись, что она не вспыхнет сейчас в его руках, Чижиков стер защитный слой и прочитал: «Поздравляем! Вы выиграли пятьдесят тысяч и машину!»

Ваня поморгал, еще раз посмотрел в билетик, запись не изменилась. Девушка победно улыбалась. Он протянул бумажку продавцу, попросил перечитать.

- Но в этой лотереи не разыгрывают машины, а максимальный выигрыш – три тысячи! И то, никто никогда не выигрывал! Не может быть!

- Может! – заявила Судьба. – Идем получать!

Походив так по городу с Удачей под ручку, Ваня обзавелся солидным состоянием, тремя автомобилями, несметным количеством предметов бытовой техники, которые выигрывал, просто случайно заходя в магазин, белоснежным костюмом от какого-то ужасно модного кутюрье, двумя квартирами в столице, а в придачу еще и всенародной известностью. Его показывали по всем телеканалам, называя «Счастливчиком».

- Вот это я понимаю – баловень судьбы! – довольно говорил развеселившийся Ваня, сидя на новом диване в новой квартире и клацая пульт нового телевизора.

Фортуна, наоборот, стала мрачной.

- Теперь за тобой полгорода девиц охотится. Когда ты был неудачником, все было намного лучше!

- Судьба! Ты не справедлива! – возмутился Чижиков.

- Все так говорят. А я просто эмоциональна, влюбчива и ревнива.

- Знаешь, я теперь тебе верю, но от этого не легче.

- Почему?

- Потому что, если я начну тебе отвечать взаимностью, то буду чувствовать себя каким-то жигало…

- Я так и знала! – она вскочила, вдохновленно сверкая глазами. – Все нужно вернуть, как было! Тогда твоя взаимность будет искренней!

- Не-не-не! Тогда это будет какой-то стокгольмский синдром! Или «оттенки серого», а я на это не подписывался! Давай как-нибудь по-другому, а?

- А как?

- Вот это вот… - он указал на нее рукой, - это твое настоящее обличие?

- А! Тебе блондинки не нравятся! – она тут же крутанулась на месте, превратившись из голубоглазой хрупкой блондинки в жгучую фигуристую брюнетку.

- Ну как? – спросила она густым грудным голосом.

Ваня вздрогнул, к той первой девушке он уже попривык.

- Отлично… - пробормотал он. – Но дело не в том, что мне блондинки не нравятся, мне все нравятся. Просто мы должны с тобой встречаться так, чтобы я не догадывался, что это ты. Понимаешь?

Она глядела на него, явно не понимая.

- Смотри, как я рассуждаю. Тебе ведь замуж не положено? Не положено. Надолго свой пост ты оставлять не можешь? Не можешь. А то Рок все тут расфигачит к чертовой бабушке. Давай я проживу хорошую долгую полноценную жизнь. Везучую такую жизнь, - акцентировал Ваня. – Ты время от времени будешь появляться, то блондинкой, то брюнеткой, я буду в тебя влюбляться без памяти. Романтика. Все дела. А когда я умру, ты возьмешь меня к себе писцом там или песцом, это уж какая должность свободной будет. И все будут счастливы! Как тебе план?

Она молчала, глубоко задумавшись. У Вани часто стучало сердце, и потели ладони. Все-таки сейчас решалась его судьба, вернее Судьба решала, что с ним делать.

- Вот за это, - наконец сказала она, - я тебя, Ваня Чижиков, и полюбила!

- За ум, находчивость и стратегическое мышление?

- Нет, за то, как ты бледнеешь, когда волнуешься.

- А план? – Стараясь больше не бледнеть, Ваня практически превратился в снеговика.

- План мне нравится!

Он боялся выдыхать.

- Он нам подходит. Но…

- Что но?

- Как быть со всеми этими девушками, которые кроме меня? Я же буду ревновать!

- Но ты ведь будешь знать, - отчаянно импровизировал Ваня, - что я с ними только потому, что думаю, будто это ты!

У нее расширились глаза.

- Правда?

- Чистая!

- Ну тогда ладно, - засияла Фортуна. Она потрепала его по щеке, затем одарила долгим сладким поцелуем в губы и исчезла со словами: - До встречи, Ваня! Береги себя. Хотя, можешь не беречь – я об этом позабочусь.

Шестидесятилетний олигарх Чижиков, выгнав охрану, сидел в комнате наблюдения и смотрел на экраны. Он любил наблюдать, как кипит жизнь в его собственном казино. Кто-то выигрывал, кто-то проигрывал. Сам Чижиков не играл в азартные игры вот уже тридцать лет, с тех пор, как ему перестало паталогически везти. С тех же самых пор в его жизни перестали появляться слишком яркие, безумные женщины, и он, вздохнув наконец с облегчением, решился жениться и завести семью. Он знал, непостоянная Фортуна полюбила кого-то другого.

Неожиданно взгляд зацепился за странное движение в коморке уборщиков. Кто-то влезал на табурет, а с потолка свисала петля недвусмысленного назначения. Нажав кнопку, Чижиков вызвал охрану, и спустя пять минут неудавшийся суицидник, коим оказался темноволосый паренек лет двадцати пяти, стоял перед ним, потупив взгляд.

- Ну и зачем? – спросил владелец казино.

- Вы не понимаете! Мне не везет! Не просто не везет, а дико не везет! Во всем! Всегда!

- Давно? – спросил Чижиков.

- Два года…

- А все началось на свидании с девушкой?

- Откуда вы знаете?.. С тех пор ни с одной девушкой у меня не складывается. Думаете, порча?

- Думаю, судьба. Ты, сынок, похоже ее любимчик.

- Что?! – парень смотрел на него, как на сумасшедшего.

- Пойдем-ка в мой кабинет, расскажу тебе кое-что о судьбоносной любви.

Автор: Владислав Скрипач

Коболок

Где-то в чаще леса ходила лиса. И внезапно в ней зародилось Нечто. Лисе стало плохо, и Оно вышло из неё. Нечто было не похоже ни на обитателей леса, ни на жителей деревни. Лиса произнесла заклинание, чтобы спастись, и убежала. Потом Нечто уверенно покатилось по тропе, ловко обходя других зверей. О, ему не нужны были животные. Люди - вот кто был его целью. Наконец, Нечто добралось до жилья двух одиноких пенсионеров. И кто знает, что могло бы случиться, если бы бабка не закинула его в печь. Там Нечто распалось на ингредиенты и перестало существовать.

Комeрет

Это был дом, полный жильцов. Кто-то был огромен и грозен, кто-то - опасен и зол, кто-то — хитер и красив, кто-то - незаметен и вреден. Постепенно, один за другим, все покинули этот дом. Сначала ушел большой, храбрый, но слишком прямолинейный. Потом — серый и злой. Потом рыжая красавица. И даже трусливый и длинноухий покинул дом, хотя больше всего на свете боялся перемен. Наконец, ушла пожилая бородавчатая любительница поплавать. И последним попрощалось с домом мелкое вредное создание. Теперь дом одинокий и опустошенный. Стены его еще крепки и хранят память о днях, полных жизни. Но из живых здесь только ветер — он стучит незакрытыми ставнями да катает по полу комки пыли и сухих листьев.

Акпер

Итак, их было много и они были полны решимости. Задача была одна - закопать поглубже в землю гигантский овощ-мутант. Может, слой земли задержит заражение, и у них или их потомков будет шанс выжить? Но болезнь выкашивала их с безжалостностью имперских стальных деструкторов. Сначала исчезли самые маленькие и слабые. Потом - все остальные. Наконец, остался один. "Дед" называли его, хотя ему не было и тридцати. Но он был самым старшим из всех. Последним усилием Дед включил механизмы и обрушил на лежащий в яме ядовитый овощ тонны земли. Потом не стало и Деда. Земля помогла - источник заражения постепенно исчез, зазеленела трава. Вот только кроме растений не осталось больше на этой Земле других живых существ.

Акшулоз

Принцесса была опозорена: принц снял с нее туфлю. Отступницу изгнали из замка, и лишь в полночь она рискнула появиться на балу, однако тут же была схвачена и передана обратно на режимный объект, где отбывала наказание. Надзирательница фея-крестная сорвала с нее пышный наряд, оставив в лохмотьях. С громкими рыданиями экс-принцесса рассыпала по полу просо, выдрала с корнем кусты роз, за что и была наказана вернувшимися с бала мачехой и сестрами, назначенными ей охраной.

Анкёсороп Ирт

Жили были в одном доме три мага в обличии поросят. И решил старший, что пора младшим сотворить новые дома. Старший маг в полночь разжёг камин пожарче, провёл ритуал и призвал демона-волка. Тот выслушал приказ, выполз из трубы его дома, отправился в путь и, вдыхая невероятные объёмы воздуха, создал новые дома. Единственный минус: строил он из того, что находил.

Йынтремссеб Йещок

Однажды надоела Ивану-Царевичу его капризная жена Василиса. Но никак он с ней не мог совладать. И тогда прочитал он в старых книгах, что есть маг, способный с ней справиться, но он давно уже умер. И собрался Иван-Царевич провести ритуал воскрешения давно забытого мага. В самых пыльных и старых книгах он нашёл древнейший ритуал и приступил к его исполнению. Он воткнул иглу в специальное яйцо, засунул яйцо в утку, утку - в зайца, а зайца в сундук, сундук повесил на дуб. В ходе этого ритуала постепенно воскресал Кощей, который поднялся и сразу же забрал Василису, превратил её в жабу и оставил жить на болоте. И стал Иван жить легко, радостно, вести себя, как только хотелось, за что местные его даже прозвали Дураком. А Иван ходил, праздновал и иногда втайне устраивал вечеринки со своим новым приятелем Кощеем.

(с) Дина Иванцова