Стоял на днях под душем и задумался о самоубийстве. Не о своем личном, а как о теме вообще. Вспомнил недавний разговор с другом про то что зачастую бывает, что никто из близких окружающих и не подозревает о будущем самоубийце (не берем в расчет демонстраторов), зачастую это становится для них шоком. Оно и понятно, в душу другому человеку не заглянешь, как книгу не прочтешь. Живут рядом с нами будущие "себяубийцы", вынашивают свои богопротивные планы и прячут свое отчаяние глубоко. И вдруг уходят… оставляя предсмертную записку, как единственное объяснение, как самое искреннее оправдание. По сути, это последнее слово ушедшего перед тем, как погаснет свет. Сначала я попытался представить, что бы написал сам, но ничего не придумав, стал читать записки других. Наверное, столкнувшись с чужой смертью, начинаешь сильнее ценить свою жизнь.
Самоубийца из Дюссельдорфа, 58 лет, оставил такую записку: "Доход 156 марок, рента 43, свет 12 марок, прачечная 15, уголь для печки 5, долг 8. На 31 день на еду и курево мне осталось 60 марок. Так жить невозможно, поэтому - прощай жизнь".
Женщина перед тем, как убить себя и троих детей, написала мужу: "Я совершаю это действие, чтобы ты опомнился. Надеюсь, ты понимаешь. В сумочке деньги на розы, положить на гроб. Мне надо было бы их истратить, как это обычно делаешь ты. Не думая ни о ком - ни обо мне, ни о детях. Когда ты купил себе мотоцикл, машину и телескоп. Все это только для себя, для своего удовольствия".
Мужчина, который взял ипотеку и не смог платить, повесился под городским мостом: «Я - банкрот. Ирина (это жене), прости, что тебя подвел. И девчонок (двух дочерей). Я так больше не могу».
Курт Кобейн, перед тем как застрелиться из ружья, написал:
«Для Бодды изречено.
Говоря языком опытного простака, который предпочел бы быть кастрированным, инфантильного нытика. Эту записку будет довольно просто понять. Все предупреждения из 101 урока панк-рока за эти годы. с моего первого знакомства с, скажем, этикой связанной с независимостью и восприятием твоего сообщества, оказались очень правильными. Я уже очень много лет не чувствую волнения, когда слушаю или создаю музыку, а также когда читаю или пишу. Я не могу описать словами, как мне стыдно из-за этого. Например, когда мы за сценой и гаснет свет и начинается маниакальный рев толпы, это не трогает меня, как Фредди Меркюри, который кажется, любил, купался в любви и обожании толпы. Это то, чем я безгранично восхищаюсь и чему завидую. Факт в том, что я не могу дурачить вас. Никого из вас. Это просто нечестно по отношению к вам или ко мне. Самое худшее преступление, какое я могу представить – это обирать людей, притворяясь, что я веселюсь на все 100%. Иногда у меня такое ощущение, что я должен запускать таймер перед выходом на сцену. Я пытался сделать всё, что в моих силах, чтобы быть благодарным за это (и я благодарен, Господи, поверьте, я благодарен, но этого недостаточно). Я ценю то, что я и мы затронули и развлекли много людей. Я, наверное, один из тех нарциссов, которые ценят что-то, только когда потеряют. Я слишком чувствительный. Мне нужно стать немного глухим, чтобы вернуть тот энтузиазм, который был у меня когда-то в детстве. Во время последних трёх туров я испытывал намного больше благодарности ко всем людям, которых я знаю лично, и к фанатам нашей музыки, но я все равно не могу преодолеть раздражение, чувство вины и сострадания по отношению к каждому. Во всех нас есть что-то хорошее и, думаю, я просто слишком люблю людей. Так сильно, что мне, черт побери, очень грустно. Грустный маленький, чувствительный, неблагодарный, рыба, человек-иисус! Почему бы тебе просто не наслаждаться этим? Я не знаю. У меня жена-богиня, которая сочится амбициями и сочувствием, и дочка, которая слишком напоминает мне, каким был я сам. Полная любви и радости, целующая каждого встречного, потому что все хорошие и не причинят ей вреда. И это ужасает меня до такой степени, что я едва могу что-то делать. Мне невыносимо думать, что Фрэнсис станет такой же жалкой, разрушающей себя дэт-рокершой, каким стал я. В моей жизни есть хорошее, очень хорошее, и я благодарен, но с семи лет я стал ненавидеть все человечество в целом. Только потому, что людям кажется так легко ладить друг с другом и иметь сочувствие. Сочувствие! Думаю, только потому, что я люблю и сочувствую людям слишком сильно. Спасибо вам всем из глубины моего горящего больного желудка за ваши письма и заботу в последние годы. Во мне слишком много от непостоянного капризного ребенка! Во мне больше нет страсти, поэтому помните: лучше сгореть, чем угаснуть. мир, любовь, сострадание. Курт Кобейн
Фрэнсис и Кортни, я буду у вашего алтаря.
Пожалуйста, не останавливайся Кортни
ради Фрэнсис
ради ее жизни, которая будет намного счастливее
без меня. Я люблю вас. Я люблю вас!»
В подвале на груди у наркомана была найдена предсмертная записка: « Жизнь невозможно обменять на кайф…»
23-летний мужчина из Саксонии пишет отрывочное письмо, пока его спальня наполняется газом: «Я трусливый пес. Никогда больше не видеть солнце. Еще одна сигарета. Не пожить ли еще чуть-чуть? Нет, нет, нет. Я боюсь. Счастливо оставаться.»
Отправлено по электронной почте в Берлине в 2001 году: «Вещи в твоей машине. Теперь я могу это сделать. Люблю тебя, но моя жизнь кончена. Спасибо за твою странную любовь. Я понимаю, что никому от этого не лучше.»
Марина Цветаева:
Сыну.
«Мурлыга! Прости меня, но дальше было бы хуже. Я тяжело больна, это уже не я. Люблю тебя безумно. Пойми, что я больше не могла жить. Передай папе и Але — если увидишь — что любила их до последней минуты, и объясни, что попала в тупик»
Эвакуированным.
«Дорогие товарищи! Не оставьте Мура. Умоляю того из вас, кто сможет, отвезти его в Чистополь к Н. Н. Асееву. Пароходы — страшные, умоляю не отправлять его одного. Помогите ему с багажом — сложить и довезти. В Чистополе надеюсь на распродажу моих вещей. Я хочу, чтобы Мур жил и учился. Со мной он пропадет. Адр. Асеева на конверте. Не похороните живой! Хорошенько проверьте.»
Асееву.
«Дорогой Николай Николаевич! Дорогие сестры Синяковы! Умоляю вас взять Мура к себе в Чистополь — просто взять его в сыновья — и чтобы он учился. Я для него больше ничего не могу и только его гублю. У меня в сумке 450 р. и если постараться распродать все мои вещи. В сундучке несколько рукописных книжек стихов и пачка с оттисками прозы. Поручаю их Вам. Берегите моего дорогого Мура, он очень хрупкого здоровья. Любите как сына — заслуживает. А меня — простите. Не вынесла. МЦ. Не оставляйте его никогда. Была бы безумно счастлива, если бы жил у вас. Уедете — увезите с собой. Не бросайте!»
26 августа 1941 года Марина Цветаева пишет заявление о приеме на работу в качестве судомойки в столовую литфонда. в работе отказано. 31 августа Цветаева повесилась.
Хантер Томпсон. Застрелился. «Никаких больше игр. Никаких бомб. Никаких прогулок. Никакого веселья. Никакого плаванья. 67. Это на 17 лет больше, чем 50. На 17 больше, того, в чем я нуждался или чего хотел. Скучно. Я всегда злобный. Никакого веселья ни для кого. 67. Ты становишься жадным. Веди себя на свой возраст. Расслабься — Будет не больно».
Вот такие невеселые дела.
И еще, если у вас вдруг случатся неприятности, никогда не замыкайтесь в себе. Поделитесь с кем-нибудь своими переживаниями, зовите на помощь. Обязательно найдется тот, кто поможет.
Суицид - не выход.