Сволочи⁠⁠

1943 год. Абвер. Небольшая дворянская вилла на берегу озера.

- Многие из вас знают, что дела нашей армии весьма плохи после поражения у Сталинграда. Враг контратакует. Чтобы остановить его, фюрер поручил разработать план. – он замер, глядя в окно на прекрасный водоем, - Я отправил свое предложение… Фюрер счел его лучшим. План прост – взгляните в окно!

- Какой план, причем здесь дети? – осведомился один из присутствующих.

- Это не дети, они русские поросята. Из них надо сделать диверсантов. Поэтому вы, – барон обвел взглядом присутствующих, - станете их инструкторами. Научите убивать, взрывать и ненавидеть своих. Не забывайте, о психологической обработке. Вы внушите им, что они никому не нужны и бежать некуда. – фашист сделал манернуй вздох, - Подкупим их едой и красивой картинкой. А потом сожжём в топке со своими же родителями. Вопросы? – он ухмыльнулся.

- Но они же дети? – решился возразить седой инструктор.

- Каждый из них выродок и законченная сволочь! Ни любви, ни тоски, ни жалости – это ваш долг! – с этими словами барон покинул кабинет.

- Не поворачивайтесь к ним спиной, все чему вы их научите – может произойти и с вами! – с улыбкой добавил Козлов, советский ренегат и правая рука владельца виллы.

Пацанов построили перед отбоем. Мимо шеренги расхаживал

немецкий офицер, оценивая детей, как товар.

- Слишком худые, они не подойдут. – он хотел было уйти.

- Вы их недооцениваете! – Козлов, бросил на пол перед мальчишками

пачку папирос.

Все дети тут же ринулись в атаку. Помощник выдернул из склоки Сашку Строгово. Он был самый мелкий из всех, но успел схватить курево. Три десятка детей отправили в Германию.

Уже две недели водили по Берлину. Кормили мороженным и поили лимонадом. Рассказывали, как хорошо жить в Великой Германии. Потом привезли на двухэтажную виллу в лесу. Это был дом того самого офицера. Им объяснили, что на Родине, они предатели и дороги назад больше нет. Но такие талантливые дети достойны жить среди немцев, однако, это надо было заслужить.

Поздним вечером ребята собрались все в одной комнате.

- Братва, кто что думает? – Пашка Маленков заговорил первым

- Думаю надо подчиниться, – заплакал тюфяк Димка.

- Они нас откармливают, чтобы съесть! - сделав глаза огромными, прошептал Сава.

- Все гораздо хуже, они хотят сделать из нас диверсантов. Нашей задачей будет убивать своих. – небрежно произнес Строгий, не вставая с кровати.

- Что ты придумываешь? – возглас одного из малышей.

- Мой отец был учителем немецкого. Я понимаю, что они говорят! – Сашка вышел в центр освещенного лампой круга. - Нас будут готовить, а потом закинут в тыл к нашим. Задачей будут диверсии на железной дороге.

- Отвечаешь? – подал голос Малек.

- Помните сегодня «носатый» ходил во время обеда? Видели он с этой гнидой, Козловым, говорил? Знаете, о чем? – прирожденный лидер выдержал паузу.

- О чем? – в один голос отозвалась ребятня.

- Что русские поросята за еду руки им лизать будут! Что Фюрер одобрил его план. Что за месяц этот скот, то бишь нас обучат и бросят в тыл. Убивать других свиней. Своих хмурить заставят!

- Пускай выкусят – не выйдет! – Пашка помнил, кто убил всю его семью.

- Выйдет, - сказал Строгий, - пацаны тренируйтесь, отъедайтесь. Попадем на Родину - сдадимся своим. Сейчас всем спать и не болтаем лишнего! – он потушил свет.

Каждый день их учили закладывать взрывчатку, стрелять из всех видов оружия и прыгать с парашютом... Сашка стал лидером мальчишек, слушались его беспрекословно. Когда было уже известно о отправки партии диверсантов, Сашка придумал хитрый план, как демаскировать взрывчатку, старательно закамуфлированную под уголь. Её необходимо было подкинуть на угольные склады Ж/Д станций, когда мальчишки окажутся на советской территории. Сам Александр в первую группу не попал. Уже на месте дети известкой нарисуют ромашки на опасном грузе, это привлечет внимание.

- Ты чего такой запыханый? – осведомился офицер.

- Там хлопцев двоих доставили! Утверждают, что диверсанты из Абвера! – сержант не мог отдышаться.

- Где они? – Руднев был весьма удивлен

- Так в столовую отвели, покормить же детей надо. – он рассеянно улыбнулся.

Схватив фуражку офицер, полетел в столовую. Увидев погоны, двое мальчишек тут же встали.

- Да вы кушайте. – он положил головной убор перед собой.

- Мы не голодные. Меня зовут Павел Маленков. Уроженец самарской области. Когда пробирался к партизанам вместе с отцом, попал в окружение, отца убили. Меня же, избив доставили в лагерь для детей. Нас в диверсанты готовили, задача: срыв железнодорожного сообщения и наступления наших войск. – далее паренек повествовал во всех деталях. - Там в Абвере целая школа. Друг у меня там – Сашка, и много еще детворы. Мы все заодно, все кого закинули сейчас – сдадутся. Спасите остальных,пожалуйста. – юные глаза блестели, но слез уже было готовых сорваться – офицер так и не увидел.

- Семенов проследи, чтобы пацанов не обижали. И чтоб на бумаге мне все это подробно через час. – он ушел, забыв фуражку от изумления. – Детей наших… Суки! Сволочи… Не прощу!

Характерный щелчок ключа и скрип двери, свет тусклой лампочки кажется ярче солнца.

- Ткачев, на выход! Руки за спину, харей в стену. – сморкнувшись на пол, оскалился толстый охранник.

-Его повели глухими коридорами все в тоже затхлое помещение, где его допрашивали много уже много раз.

- Садись. Петров – свободен! - следователь был незнаком Георгию.

- Итак, Ткачев Георгий Демьянович, сотрудничали с немцам. Диверсантом стали в Абвере? – собеседник не смотрел в глаза, - Хотите искупить свою вину перед Родиной? – он протянул открытую пачку папирос.

- Перед Родиной – я чист! Искупать мне нечего, да попал в плен, да жить хотелось. Но как только оказался в России… Тут же сдался , и вам это известно. – он закурил папиросу, с издевкой спрятав еще несколько в карман.

- Я-то Вам верю, но вот следствие располагает …. – Георгий не дал ему договорить.

- Тебе что надо, крыса штабная? Стукача решил заиметь? – Ткачев зажмурился, ожидая удара, которого не последовало.

- Нет, я здесь по другому поводу, - он подал ему знак руками, что их слушают, - Тебя же в Абвере вербовали? Тут такое дело, надо детей спасти! – он поведал про школу диверсантов. – Ты же тоже там обучался, тебе поверят. Дизу, что ты выполнил задание, взорвав склад, до немцев доведем. - он выжидающе сверлил взглядом оппонента.

- Снова к немцам? – заключенный смеялся, - Да лучше пристрелите сразу, можете сгноить в лагерях! – он встал и ударил в железную дверь. – Конвой! Уводи!

- Моя фамилия Руднев и я не штабная крыса, я офицер, как и Вы. А дети, из которых делают убийц. Они в чем не виноваты. – он подвинул к нему листок с допросом какого-то мальчишки.

- Как и я... Уводите! – последнее уже жирному конвоиру.

- Подумай о детях! – сказал офицер, отдав бумаги арестованному, - Больше их спасти некому…

Войска вермахта отступают по всем фронтам. Из группы диверсантов подростков не выполнил задачу никто. Барон уже набрал слабоумных, может они смогут? Хотя вряд ли – слишком запуганы. При любом обращении вскидывают руки вверх – перестарались тюремные воспитатели. Только его давний «поросенок» Гоша, вернулся, выполнив план диверсионной операции. Назначив его инструктором и передав на несколько дней дела своей правой руке, он исчез… (Говорят где-то в Швейцарии, теперь стоит домик его семьи).

Козлов – уже третий день не выходил из кабинета. Активно пил, понимая, что обречен, и «хозяин» сбежал. Дверь вылетела со свистом.

- Как ты смеешь? Пошел вон! – пуская пьяную слюну, рычал он на Ткачева.

- Заткнись и слушай! – Георгий привел его в чувства ударом тыльной стороны ладони. – Жить хочешь?

- Хочу, только… Мы предатели нас убьют, кто бы не победил! - ренегат прильнул к бутылке шнапса.

- Нет, обещаю тебе жизнь, если поможешь, – он подвинул ему лист с фашистской печатью. – Пиши гребаный и.о. директора школы! – далее он диктовал. – Если хочешь жить, мразь, пиши.

1944 год. Польша.

- Ну что там? – спросил Строгий держа автомат на перевес.

- Отправил нашу бабульку - ждем! Глаз с него только не спускайтесь и не высовывайтесь. – Григорий старался скрыть волнение.

- Да спит эта свинья, напился и храпит, - похлопав Ткачева по плечу Сашка, скрылся в подвале, где сидели еще двадцать пять его друзей и один пьяный предатель.

Калитка отворилась, вперед пожилой женщины зашел боевой офицер.

- Ткачев, какой ты молодец! – Руднев бросился на поросшего щетиной парня с объятьями. – С ними все хорошо?

- Теперь да. – слезы катились по его сильно постаревшему за последние два года 26-ти летнему лицу. – Ребята, выходите!

13.11.2016