Детство в деревне.⁠⁠

В детстве не ладилось у меня как-то со сверстниками. То ли они меня не любили за что-то, то ли мне неинтересны их игрища казались. Кто ж сейчас уже разберёт.

Но что я действительно любила - это взрослых. Причём, чем старше, тем лучше. Поэтому я посещала всяких дедушек и бабушек, благо, в нашей деревне много их было.

Тогда я просто не задумывалась, а, собсна, чойта они меня вообще не выгоняли. Теперь-то понятно. К ним даже родные изредка ходили, а тут внучка потенциальная белобрысая бегает, юбчонкой жёлтой туда-сюда юркает, вот ей и можно заботу подарить.

Например, чего далеко ходить - были у нас через стенку отличные соседи. И имена у них были... Баб Полина и Иван Василич. Баб Полина - прямо хозяюшка-хозяюшка. У неё был самый вкусный чай всегда, а Иван Василич - ух, какой дедок! До самого что ни на есть преклонного возраста (в очень прямом смысле, ходил уже еле как, горбился, трость не помогала) приударял за другими бабульками. Так вот. Прибегала я к ним, садилась у печки-буржуйки, они доставали мне огромную такую коробищу, а таааааам. Там просто сокровище! Шикарная коллекция открыток. Я доставала их, гладила все, разглядывала. Уж не знаю, откуда у них столько, да вот только конца им не было. Бывало, одну-другую выпросишь, летишь домой счастливый, думаешь "ух, сейчас писать научусь, буду всем слать эти красивые открыточки с цветочками!"

Да вот только соседи как-то быстро исчезли, а в их квартире поселились родственники, которые очень любили выставлять музыкальный центр и слушать Фактор-2.

Шалава. Лава-лава-лавааааа...

Или, вот, персонаж один. Ой, как не любила моя родная, что я к тому дедку хожу. А я и не стремилась ей рассказывать. Чем был так плох тот дед? Да ничем для меня в том возрасте он плох не был. Обычный никому не нужный алкоголик. Дом у него всегда был наполнен амбре затхлости, перегара и того самого специфического запаха, что есть, наверное, у каждого старика. Но домой я редко к нему заходила. Разве что вбежать быстро выключить неистово свистящий чайник. Там темно, грязно. Быстро выключала газ и выбегала обратно. Зато сад яблоневый был - восторг один. Сад был не то, чтобы шибко ухожен, но уютен, зелен, свеж, пушист, ароматен. Особенно по весне мне нравилось прибегать туда. Он позволял мне есть зелёные ещё яблоки, выносил горсть сахара для этого. Никто не разрешал, а он разрешал. И вот, как сейчас помню, мы сидим на крыльце его покосившемся - я с яблоками, он достаёт табак, газетку, обрывает её, мусолит, скручивает, прикуривает. Ах, этот запах. Терпко-пряный, обволакивающий. Часов 8-9 вечера. Время, когда пора доить коров и поливать огород. Все заняты своими делами, а мы в оплоте тишины и созерцания. Я, дед, лёгкий сизый дымок от папироски и стрёкот сверчков.

Но он тоже куда-то исчез. Дом его покосился, а сад зарос бурьяном.

А вот ещё одна бабулька - воистину шедевральна. Уж не знаю, сколько ей было лет. Мне однажды сказали, что ей 80, баб Рая звали её. Но мне казалось, что она существовала ещё до зарождения мира, такая вот она древняя. Дело в том, что её переклинивало из в крайности в крайность. Вот прямо сейчас она - просто ангел во плоти. Зачем-то отдавала мне свои платья, обустраивала шалаш во дворе, кормила крыжовникошным вареньицем с блинчиками и уходила домой со словами "Ну, играйся тут, дитанька, я пойду серьял смотреть свой". А через полчаса она выбегала на меня со шваброй, дрыном или, ВАУ, ножом с криками "Ах ты ж, прошмандовка, капусту топчешь мою, воровка!"

Ух, тогда я бегать научилась. Мой первый несанкционированный адреналин. Но мне очень нравился её сад. У неё росла самая вкусная черноплодная рябина во всей деревне, можно было поваляться в гамаке, а рядом протекал очень милый чистый ручей. Он журчал, убаюкивал меня под сенью деревьев. Плевать было на весь огород её, у меня никогда небыло соблазна что-либо там украсть, я считала эту территорию своей тихой гаванью, пока бабРае опять в голову бес не ударит.

Не знаю, где уж бабка та. Наверное, в мир иной отправилась. Давно я не была в тех краях.

И, знаете, что? Это были прекрасные моменты. Они, может, странноватые. Негоже для ребёнка такое вообще. А мне было хорошо именно с теми людьми. Сидеть с ними рядом, уплетать варенье, яблоки, пирожки с чаем, слушать их истории из жизни, впитывать мудрость и житейское спокойное безразличие ко многим аспектам жизни, что недоступны нам сейчас, что уж говорить о ребёнке, хоспаде.

Хорошо. Просто хорошо.