lensjz

Предыдущая часть тут: http://pikabu.ru/story/kak_myi_vstretilis_s_zhurnalistikoy_c...

Тайфун бушевал в городе два дня. Сказать, что я вымокла и замёрзла за эти 48 часов - всё равно, что промолчать. Впрочем, мои новые коллеги выглядели и ощущали себя не лучше.

Мы вскрыли запечатанную коробку с корпоративными футболками и натягивали их на себя по две-три сразу, не заботясь о видневшемся снизу белье, пока наши вещи сохли под кондиционерами, включёнными в режиме обогрева. Хлюпающую обувь мы оставляли у порога офиса и передвигались между кабинетами босиком. Кипяток из поттера исчезал со скоростью света. Примерно с таким же темпом на новостную ленту выходили сообщения об очередном упавшем дереве, ещё одном обесточенном доме, новом плане технических работ у того или иного оператора сотовой связи...

Всё это время Алина сидела дома. Каждые 5-10 минут она звонила либо Вове, либо на общий редакционный телефон, требовала включить громкую связь и поливала нас потоком матерных слов, смысл которых сводился к тому, что весь коллектив - тупые ленивые придурки, которым сложно выйти на крыльцо здания, где они работают, и сфотографировать на телефон рухнувший тополь.

Это сумасшествие продолжалось два дня. А на третий день я получила свой первый (но далеко не последний на этой работе) штраф.

- Ань, Алина сказала поставить тебе минус в зарплатную таблицу, - голос Вовы уже почти привычно разбудил меня в шесть утра.

- Э... привет. А что такое минус и за что?

- Минус - это штраф. Один минус стоит 100 рублей. Ну, грубо говоря, это какой-то твой косяк, за который у тебя вычитают деньги из зарплаты. Я тебе не успел рассказать просто, у нас есть система штрафов. За ошибки, за недоработки, за плохую редактуру.

- А... и за что мне минус?

- Ты вчера в последней новости забыла подпись автора поставить. У нас так нельзя, все тексты нужно маркировать. Алина увидела, потому и минус.

- А редактор не проверяет?

- Ну она в запаре была. ТЫ же помнишь, какой вчера был день? да и позавчера тоже... Ой, я тебя не разбудил?

Я вздохнула, пожелала ему доброго утра и потащилась в душ. На работе я должна была появиться только к девяти, но спать уже не хотелось совсем. К утренней планёрке нужно было подготовить несколько тем для работы, поэтому оставшиеся пару часов я "шерстила" Интернет и набрасывала список в блокнот.

"Летучка" в этот день началась на полчаса раньше обычного, но для моих коллег, как и для меня, это было сюрпризом.

- Аня, минус в табличку за опоздание! - из офиса мне навстречу вылетела Алина. - Мне что, каждое утро стоять у порога и вас всех отмечать, макаки тупоголовые? Чтобы вы на работу начали приходить вовремя?

- Алина, рабочий день начинается с девяти утра, сейчас только 8:30, - за ней вылетел Вова.

- Да плевать мне, во сколько он начинается! У журналиста нет нормированного дня, он всё время должен быть готов к действию, сколько раз вам объяснять?

Как вы уже поняли, Алина не уехала. По каким-то причинам (нам о них не было известно) её очередное путешествие к дикой природе сорвалось. Начальница была расстроена, зла, обижена и сливала эти эмоции на нас - своих подчинённых.

Она критиковала каждую из предложенных на планёрке тем. Жалоба старушки, которой выставляют гигантские суммы к оплате коммунальных услуг, казалась Алине не стоящим внимание "мусором". Двухэтажный деревянный барак, жильцы которого два года обходятся без туалета, воды и электричества, её не привлекал. Зато сорванный ветром рекламный баннер становился темой дня только потому, что висел напротив здания городской мэрии, и его сдуло на машину какого-то клерка.

- Хороший журналист сделает новость даже из ямы на дороге!

- Если нет темы, придумай её сам и напиши!

- Нахрена вам имена и фамилии спикеров? Назовите дворником, алкоголиком, да хоть бомжа возьмите - и пусть радуются, что к нам в новости попали!

Мы слышали это каждый день. ребята, которые отработали в редакции хотя бы месяц, по-видимому, уже ничему не удивлялись. А вот мне многое до сих пор было в новинку. Даже сейчас, спустя больше года с момента моего ухода, я вспоминаю один из диалогов Алины и внештатного фотографа - профессионала, который, кроме нашей редакции, работал ещё на половину изданий города и на парочку федеральных агентств.

- Саша, ты принёс не фотки, а говно! Переделывай, переснимай, как хочешь выкручивайся, но сделай мне нормальные фото!

- Алина, я никуда уже не поеду - концерт прошёл вчера, сегодня артист уже улетел.

- Меня не ебёт, что ты будешь делать, достань нормальные фото!

- Алина, а что не так с моими?

- Всё не так!

- А конкретней?

- Я не знаю, что не так, но не так!

И так продолжалось бесконечно. Как и звонки посреди ночи, и постоянные вопли о бездарных придурках, которые её окружают.

Через две недели этого нескончаемого сумасшедшего дома у меня, наконец, появилось своё рабочее место: стол, тумбочка, компьютер. Возможно, я бы ещё месяц приходила в офис со своими ноутбуком и планшетом и строчила новости, скрючившись в кресле-мешке. Но в редакцию приехал один из учредителей и увидел, как я обрабатываю фотографии, сидя на нашей грязной кухне.

- Ты на внештате, что ли? - спросил он.

- Нет, я штатный сотрудник. А вы к кому? - я тогда ещё не знала, кто это.

- А почему тут сидишь? Места, что ли нет? Сколько тут работаешь?

- Третью неделю, - я немного растерялась. - А вы кто?

- Хозяин этого бедлама. И твой работодатель заодно, - мужчина достал из кармана мешковатых брюк телефон, набрал номер и поднёс к уху. - Алина, а ты где? Едешь? Отлично.

Когда моя непосредственная начальница появилась в офисе, учредитель увёл её в кабинет бухгалтера. О чём они там разговаривали, я до сих пор не знаю: за матерными криками, грохотом и хлопаньем дверью никто ничего не разобрал. Но на следующий день мне привезли мебель и рабочую машину. Правда, собирать её и настраивать пришлось самостоятельно, но это были уже мелочи.

Ещё через две недели мне дали первое задание, на которое нужно было ехать за пределы города - в малоэтажный жилой комплекс. Во время тайфуна, о котором я уже писала в начале этой главы, там залило водой несколько домов - в буквальном смысле, затопило от чердака до подвала. Собственники обвиняли в своих бедах застройщика, который возвёл некачественное жильё. Застройщик откусывался как мог и заявлял, что люди сами довели свои квартиры до такого состояния. В конфликт влезла и местная управляющая компания, которая должна была отремонтировать дырявые крыши - гендиректор коммунальной организации заявил, что ничего не будет делать, потому что местные жители вяло сдают ежемесячные взносы. В общем, вводная была очень интересной.

Я съездила в этот пригородный микрорайон и познакомилась с его жильцами. Сфотографировала сквозные - через всю стену - трещины в зданиях, которые протянулись от фундамента до чердака, и это при том, что дома сдали в эксплуатацию меньше года назад. Поднялась на крышу одного из зданий и увидела, как между стыковыми швами в плитах зияют дыры. А ещё я познакомилась с дворниками, которые рассказали, что живут в одном из подвалов на положении почти рабов: все документы - в сейфе у директора "управляйки", зарплату выдают продуктами, которые привозят раз в неделю, а из микрорайона не выпускает охрана.

Пресловутый генеральный директор, как и представители компании застройщика, отказался со мной разговаривать. Если точнее, и тот, и другие заявили: "Никаких комментариев мы вам давать не будем".

Я долго думала, что делать с этим ворохом сведений, пока Алина не заявила мне:

- Пиши как есть. Новостройки разваливаются, дворники живут в рабстве.

- Но у нас эта ситуация озвучена только с одной стороны!

- Так и пиши: вторая сторона отказалась от комментариев. Отказ от комментария - это комментарий, неужели неясно?

Я написала две статьи. Но всё же не рискнула делать в точности так, как сказала начальница. И вместо "отказались от комментариев" использовала формулировку "получить разъяснения у компании-застройщика/руководства управляющей компании пока не удалось. Редакция направила в оба ведомства официальные запросы". Кстати, я их действительно отправила, перелопатив перед этим закон "О СМИ".

Оба материала читала лично Алина. Я не видела, когда она выставила их на ленту - мне пришлось ехать на вечерний концерт, и на наш сайт я зашла уже поздно вечером, загружая фотографии к отчёту. Сначала я подумала, что мне показалось. Но нет.

"Управляющая компания категорично отказалась комментировать происходящий в посёлке беспредел" - в статье о дворниках.

"Представитель компании-застройщика назвал заявления местных жильцов клеветой и сообщил, что не несёт ответственности за ненадлежащую эксплуатацию жилых помещений" - в тексте о затопленных квартирах.

У меня глаза полезли на лоб. Я позвонила Алине. Но её телефон был отключён. На следующее утро её не было в редакции - как рассказал Вова, начальница решила слетать в столицу, на какой-то семинар по управлению персоналом. Коллеги радовались, смеялись и даже, казалось, работали более воодушевлённо, чем обычно. А я не находила себе места из-за этих правок. И, как потом выяснилось, не зря. В обеденное время мне позвонили на мобильный. Номер не определился.

- Алло, я слушаю.

*** молчание ***

- Алло!

- Здравствуйте, я директор управляющей компании ***. Это ваша статья висит на сайте ***?

- Да, моя.

- Вы там написали про дворников на положении рабов, было такое?

- Да, действительно. А в чём дело?

- Слышь ты, писака хренова, снимай свою статью нахрен, а то ноги переломаю и пальцы отрублю!

Я ощущала себя персонажем какого-то очень бездарного русского боевика про братков.

- Вы мне угрожаете?

- Да как хочешь понимай, снимай статью, курица!

Он сбросил звонок. Я не знала, что делать, и решила посоветоваться с Вовой.

- Ой, да не обращай внимания, Ань! Нам таких звонков по пять в неделю поступает! Никто ничего тебе не сделает, просто за живое задела, вот и дёргаются, - он отмахнулся от меня и уткнулся в какие-то свои бумаги.

Вечером за мной на работу зашёл друг - мы собирались сходить на премьеру фильма. Как назло, выбрали сеанс в кинотеатре, который находился довольно далеко от моего офиса. Дима предложил срезать путь через дворы, и я согласилась. Как выяснилось, зря.

Двоих парней лет семнадцати, весьма напоминавших гопников с картинок, мы заметили примерно на полпути к нашему пункту назначения. Сомнений в том, что они идут за нами не было - ребята не особенно и скрывались, ускоряя шаг, пока не догнали нас в полутёмном скверике.

- Эй, ребята, куда бежим? - окликнул нас один из них, тот, что повыше.

- Ты смотри, Серый, бегуны! - ухмыльнулся второй, коренастый краснолицый парень с шрамом через левую бровь.

Я молчала. А вот Дима сориентировался быстро.

- Парни, мы вас не трогали, и вы нас тоже не трогайте, давайте разойдё... - он не успел договорить - в него полетел кусок кирпича. Ещё один бросили в меня. Как обломки оказались в руках у парней, ни я, ни Дима не успели заметить.

Ещё секунда - и они подошли вплотную к нам. Бежать было некуда.

- Ты журналистка? Пальчики шустрые? А давай поправим? - высокий протянул ко мне грязную руку.

- Не лезьте к девушке, трусы! - Дима загородил меня собой.

- Ты, пацанчик, скипни отсюда быстро, у нас к девочке разговор, - коренастый оттолкнул его.

Мой спутник, естественно, никуда "скипывать" (как это слово правильно писать?) не собирался. Обмен "любезностями" с матами и толчками быстро перерос в потасовку. Я пыталась вырваться, убежать и позвать на помощь - долговязый удерживал меня одной рукой, а второй пытался вывернуть руку. Я отбрыкивалась как могла и кричала, он пытался меня успокоить, пиная по ногам. Крепыш катался по земле вместе с Димой, кто из них кого лупил, заметить было трудно.

Не помню, сколько это продолжалось. Но на мой крик из гаража всё же выглянул какой-то мужик. С ломом в руках.

- Э, вы, там! Ща в полицию позвоню! - заорал он.

Мальчишки, увидев его, тут же сбежали. А мы с Димой, распрощавшись на этот вечер с кино, сели подсчитывать наши потери. У моего друга был разбит нос, нижняя губа была похожа на вареник, а костяшки пальцев содраны в лохмотья. А я... я пришла домой с вот такими ногами.

Анонсы новых глав и немного журналистских будней, а также размышления о всяком - в моём Телеграм-канале: https://t.me/lensjz

Предыдущая часть тут: http://pikabu.ru/story/kak_myi_vstretilis_s_zhurnalistikoy_c...

Так началась моя работа на этом портале в качестве внештатника. К чести сказать, не всё было так шокирующе плохо, как общение с Алиной. Пару раз "официальные" корреспонденты и фотографы устроили для меня и таких же сотрудников на вольных хлебах своеобразные разборы полётов. На этих встречах они перечитывали с нами тексты всех внештатников, указывали на типичные ошибки и объясняли, как исправить так называемый неформат. Так я узнала, что мои работы не нравятся как Алине, так и выпускащему редактору из-за "чересчур блогерского стиля" (с).

Как потом объяснил мне один из сослуживцев, это означало присутствие авторской позиции. Я не умела быть непредвзятой и всегда, так или иначе, озвучивала в каждом тексте собственное мнение.

Я не хотела сочинять пресс-релизы и отписки. Мною двигало желание рассуждать, общаться со своими читателями, создавать постоянный коннект, получать какую-то реакцию. Мне казалось, что именно это - показатель качественной работы журналиста.

После двух недель разбирательств по поводу моих работ дилетанта, волны критических замечаний к фотографиям и предлагаемым темам и уймы других проволочек, я начала задумываться: а в самом ли деле мне это нужно? Как минимум две конкурирующих редакции уже предложили мне за аналогичные деньги зачисление в штат, начальство (по слухам) обещало быть гораздо менее конфликтным. Но я оставалась в этой конторе. Наверное, играло роль моё природное упрямство, или что-то ещё - глупость, быть может.

Алина могла позвонить мне в четыре часа утра с очередным заданием:

- На площади трава проросла, сходи, быстренько пофотографируй, в 9 часов новость должна быть на ленте.

- Алина, сейчас четыре часа, я могу это сделать хотя бы в семь когда солнце взойдёт?

- В семь часов об этом ТАСС напишет, что ты делаешь в этой работе, если тебе лень поднять свою задницу и выполнить задание редактора?

Через два часа она перезванивала и орала:

- Почему до сих пор не готов фоторепортаж про школьную форму, который я задавала сделать ещё на прошлой неделе?

- Алина, но вы давали это задание не мне, а кому-то из штатных сотрудников...

- Ккая разница, кому я дала эту тему, над ней должна работать вся редакция!

В 10 утра она прилетала в офис, а ещё через час мне звонил Вова и пересказывал упрёки: фотографии травы, которая проросла в щели между плитками на центральной площади города, почти совсем не напоминают Припять, и суть новости не поймёт ни один читатель, поэтому задание считается проваленным (с).

В таком темпе прошло три недели. Я бегала по всему городу, фотографируя деревянные полуразвалившиеся бараки. Ездила на конкурсы парикмахеров, которые больше напоминали соревнования фриков. Лазила по заброшенным зданиям, пустырям и мусорным свалкам. Результаты моих путешествий на следующий день появлялись в новостной ленте с кричащими заголовками типа: "Городу угрожает опасность из-за торчащей в заброшенных зданиях арматуры" или: "Бродячие собаки на свалке в центре города терроризируют местное население".

В конце этого сумасшедшего и непонятного месяца я решила, что мне нужна новая работа. Нет, мне нравилось то, чем я занимаюсь. Было увлекательно собирать материал, оформлять его, рассказывать людям о проблемах, коорые возникали у них под носом. Но я никак не могла смириться с желтизной, в которую заматывали каждый мой текст, и с этими звонками посреди ночи. Я не высыпалась. Я отключалась в автобусах. Иногда я засыпала дома, работая за компьютером.

... меня разбудила очередная трель телефона. Семь часов утра. Вова.

- Привет, ты не спишь?

- Сплю. Что случилось?

- Звонила Алина. Очень ругалась на твой последний материал, про детское плавание. Назвала его слишком "няшным" - много детей, много милых фоточек, а проблему бассейна не осветила. Вдруг там воду не очищают или плитка на головы падает?

- Вова, это были детские соревнования. И новость была об этом. И задание было соответствующим. И мне это надоело.

- В общем, Алина хотела у тебя узнать, когда ты сможешь выйти на полный рабочий день в штат. Она сказала, что иначе мы тебя ничему не научим.

Я не знала, что ему ответить. И решила сказать правду.

- Вова, извини, но я решила, что не буду с вами работать. Мне надоело чувствовать себя идиотом и отвечать за задания, которых мне не давали. Надоело просыпаться в пять утра от криков, что я снова дебил. И вообще...

- Я тебя понимаю, - перебил он меня. - Мы все так думали, когда сюда приходили устраиваться. Алина очень тяжёлый человек, и у неё снаряд в голове размером с торпеду, но мы все с этим спирились. Да и к тому же, она далеко не всегда себя так ведёт.

Мне стало немного смешно.

- Что, два раза в год, когда происходит затмение, она становится корректной и неконфликтной?

- Нет, чаще. Просто у неё сорвалась поездка, вот и психует. Алина у нас фанат экстремального туризма. То в горы рванёт, то на острова, то по реке сплавляется. Так что обычно летом её в городе не застать, связи с ней нет, и мы нормально работаем. Кстати, хочешь инсайд?

- Ну давай.

- Послезавтра она уезжает на три недели. Так что, если завтра выйдешь в штат на работу, этого времени тебе хватит, чтобы нормально влиться. А мы поможем, мы все через это проходили.

Я согласилась и на следующий день вышла в штат. Это, конечно, было лишь совпадением, но именно тогда в город пришёл мощный тайфун. И я поняла: все, чем я занималась в этой редакции раньше, было цветочками.

- У тебя пока нет компьютера, потому что с утра мы не можем дозвониться до магазина и заказать тебе нормальную рабочую машину. В редакции есть планшет, но у нас отключили свет, поэтому выпускающий редактор ставит новости с него. Вай-фай тоже не работает: Интернет обрубили, видимо, где-то провод оборвался. Придется с телефона работать. Или... У тебя есть свой ноутбук или планшет? - Вова тараторил со мной и одновременно отвечал на шквал сообщений в WhatsApp. - Да достала ты, мать твою!

Видимо, на моем лице слишком явно читалось удивление, поэтому он поспешил объяснить:

- Алина с утра написала, что в редакции не появится, она собирается в отпуск. Катается по городу, где увидит, что дерево упало - фотографирует и шлёт мне. Требует, чтобы я ей нашёл корра, который именно это дерево сфотографирует и напишет заметку. Где я ей найду сорок человек?

- А обязательно каждое дерево? - на улицах нашего 600-тысячного города было несколько тысяч старых тополей, и именно их тайфун выворачивал с корнем. - Может, хотя бы по улицам сделать выборку?

- Ну ты это Алине объясни, - Вова невесело улыбнулся. - В общем, можешь пока обзвонить операторов сотовой связи и написать новость про перебои коммуникации, потом надо то же самое с интернет-провайдерами... Но тебе все равно придётся на улицу выходить и снимать деревья. Будем по очереди мокнуть под дождём, иначе гарпия прилетит в редакцию и разнесёт тут всё.

- Гарпия? - я почему-то вспомнила замок "Подземелье" из третьей части "Герои меча и магии".

- Ну Алина, - Вова опять улыбнулся. - Мы её гарпией прозвали.

Анонсы новых постов - в моём Телеграм-канале: t.me/lensjz

Начало - тут: http://pikabu.ru/story/kak_myi_vstretilis_s_zhurnalistikoy_c...

Первым заданием, которое мне дали в этой редакции, была статья про подготовку к выпускному балу.

- Надо обойти все салоны свадебной и вечерней моды, составить индекс-лист: сколько стоит собрать ребёнка к празднику по окончании школы. В какую конкретно сумму что обойдётся: туфли, платье, сумка, цацки. Заголовок сделай такой: горожане тратят баснословные суммы на подготовку детей к выпускному. Например, сто тысяч. У меня соседка кредит взяла, чтобы дочку одеть, - Алина оторвалась, наконец, от своего телефона и подняла глаза на меня. - Тебе всё понятно? Сдать надо завтра до обеда. В магазины все ходить не надо - зайди в десять, этого достаточно.

- Но ведь и платье, и сумка могут стоить по-разному: есть дорогие, есть дешевле. Может, я подсчитаю, в каком диапазоне планировать траты? Например, во сколько обойдётся самый бюджетны лук, и самый дорогой. Сколько стоит самое дорогое платье в городе. Ну и образ девочки - это ведь не только одежда, там ещё макияж, причёска, маникюр, - я вспоминала, как сама собиралась на выпускной.

- Делай как хочешь, это всё равно никому не интересно. Срок - до завтра, иди, - она снова уткнулась в телефон и отвернулась.

Я попрощалась и вышла из этой "кухни". В коридоре меня догнал Вова - тот самый, которого моя новая начальница просила дать мне тему.

- Привет, добро пожаловать в команду! Меня зовут Вова, я тут внештатников координирую, темы распределяю. Ты выбрала, куда завтра пойдёшь?

- Ну, меня отправили в рейд по свадебным салонам, буду выяснять, сколько стоит собрать школьника к выпускному балу.

- То есть как? - в его голосе читалось удивление. - Я же сказал Алине, что на завтра у нас некому идти на юбилей городского парка, и ещё в одной школе будет футбольный турнир, благотворительный, организаторы нас звали...

- Я не знаю, мне Алина эту тему дала.

Он обречённо вздохнул.

- Понятно. Она как всегда, в своём репертуаре. Каждые пять минут меняет решение. Ничего, мы все уже привыкли. И ты тоже привыкнешь. Алина хотя бы тебе объяснила, что хочет видеть в тексте?

- Да, примерно.

- Так вот, лови бесплатный совет. Что бы ты не сделала, ей не понравится. Она такой человек.

- Это что значит?

- Это значит, даже если ты в точности выполнишь её задание, она скажет, что хотела не этого. Принцип такой у человека: "Я не знаю, как, но не так".

Я растерялась. И что мне теперь делать? Видимо, это было написано у меня на лице, потому что Вова поспешил меня приободрить.

- Не пугайся. Лови второй совет. Делай так, как считаешь нужным, и так хорошо, насколько можешь. Потом придётся меньше исправлять. И, когда пойдёшь по магазинам, не стесняйся говорить работникам, что ты наш корреспондент. Мы популярные, тебе будет проще.

- Спасибо.

- И не забудь про фотографии. Поснимай платья, туфли, всякие мелочи. Больше денег дадут. Алина тебе сказала, сколько мы платим внештатникам?

- Нет, - я всё больше и больше удивлялась этому контрасту между руководителем и одним из штатных сотрудников. - Она про зарплату ничего не сказала.

Он протянул мне распечатку.

- Вот, смотри, это твой прайс, ты в колонке "Внештат". Текст стандартно - 350 рублей, если больше десяти фотографий - дополнительно 250 рублей за фотографии. За видео мы оплачиваем отдельно. Если у тебя фоторепортаж, то есть текст и больше сорока фотографий, - это тысяча рублей за всё. Но это в основном новости с каких-то концертов. Напиши мне свой е-мейл, я пришлю тебе табличку, туда будешь заносить все новости, которые мы за твоим авторством опубликуем. В конце месяца я проверяю твою табличку, бухгалтер считает зарплату и переводит тебе деньги.

- Эм... спасибо.

- Да не за что! Добро пожаловать. Ну, я пошёл работать, удачи тебе! - он махнул мне рукой и скрылся за одной из бесчисленных дверей.

Мой следующий день начался в пять часов утра. Я проснулась от телефонного звонка.

- Аня, здравствуй, это Вова из редакции, - голос на том конце "провода" был сонным. - Мне только что позвонила Алина, она сказала, чтобы ты ещё прошла по салонам красоты и узнала про цены на причёски для девушек к балу, на макияж и маникюр.

- Э... доброе утро. Привет. - Я отчаянно боролась с зевком. - Да, я вчера ведь ей это предлагала.

- Я не знаю, она говорит, что сама ты вряд ли догадаешься, а это важная деталь, котору нужно непременно в тексте отразить. Извини, если разбудил.

- Да... ничего, спасибо. Я поняла.

- Хорошего дня! - и он отключился.

Сон как рукой сняло. Я вертела в пальцах телефон и размышляла. Я ведь отлично помню, что озвучивала предложение узнать цены на все эти детали. И так же хорошо помню, что Алина мне ответила.

В восемь утра я уже искала в 2ГИС адреса салонов свадебной и вечерней моды, а ещё через час - шагала к ближайшему из них. Список вопросов был готов ещё с вечера, фотоаппарат был заряжен, приложение "Диктофон" на телефоне я установила, и даже придумала канфу своей будущей статьи.

Кто знал, что мой энтузиазм зарубят в первом же магазине?

- Откуда вы? Из "***"? Нет, мы не будем вам ничего рассказывать, в прошлом году уже работали с вашим изданием - чуть без работы не остались.

- А что случилось?

- Вы написали, что у нас самые дорогие в городе платья, к нам потом два месяца никто не заходил. Идите отсюда.

Вторая торговая точка была самым пафосным салоном в городе.

- То есть, вы не собираетесь у нас ничего покупать, вам просто нужна наша консультация по выпускным платьям? А кроме нашего салона, вы в другие пойдёте?

- Да, мне ведь нужно составить "среднюю" картину по городу.

- Нет, тогда сразу уходите - если это не реклама, нам смысла нет вам что-то рассказывать.

В третьем по счёту магазине я ни разу не была. Но, судя по найденным в социальных сетях отзывам, большинство ассортимента там составляли наряды, купленные на Таобао и Алиэкспресс, - их предлагали по вполне демократичным ценам. И это была первая точка, где сотрудница не испугалась слов "корреспондент", "материал", "цены" и согласилась мне помочь.

- Самое дорогое платье, которое у нас было в этом году, - это реплика Vera Wang, 85 тысяч рублей. Сложный фасон, но очень интересный. Его мы решили не продавать, а выставили в прокат. А самое бюджетное - за четыре тысячи, вот оно, - милая пухлая девушка водила меня среди рядов с вешалками и показывала десятки нарядов. - Скажите, а вы могли бы в вашем материале не упоминать моё имя? Просто укажите, что вас проконсультировал специалист салона, пожалуйста.

За полтора часа общения я получила от неё уйму информации: цены, популярные фасоны, трендовые цвета и ткани, аксессуары...Можно было бы после этого не навещать остальные магазины, а идти домой и гнать текст. Но я всё же навестила ещё четыре. В двух меня послали, узнав, из какой я редакции. Ещё в одном отказались помочь, как только увидели фотоаппарат. И, наконец, в последнем - седьмом по счёту салоне - я встретилась с его хозяйкой. И это была моя вторая удача: она не только согласилась расказать мне о том, как в этом году собирала выпускниц, но и вытащила для фотосессии штук тридцать платьев, целую гору туфель и клатчей. Две её помощницы по очереди позировали мне, а я отщёлкивала кадр за кадром и одновременно задавала вопросы этой чудесной женщине.

- Скажите, а вы можете написать о том, какие проблемы бывают при выборе? - она протянула мне сахарницу.

Я закончила фотографировать, и мы пили чай, перелистывая каталоги свадебных платьев.

- Например, какие?

- У нас очень часто бывает так, что мама с дочерью приходят за нарядом для выпускного, а хотят совершенно разные образы. Скандалы бывают, слёзы. Вы напишите об этом, пожалуйста. Это ведь важно: первый настоящий бал в жизни школьницы, она хочет быть принцессой, а родители иногда её просто не слышат...

- А вы, как представитель салона, на чьей стороне?

- Я на стороне ребёнка. Я сама мать, я помню, как собирала свою дочь на выпускной бал. Для неё это был праздник. И для школьницы это всегда важная дата, нужно уступить.

Вернувшись домой, я позвонила в несколько салонов красоты и получила расклад на цены: причёска, укладка, макияж, маникюр и педикюр. Аналогичным образом выяснила, сколько стоит собрать к выпускному балу юношу, обработала фотографии праздничных нарядов, написала текст и отправила в редакцию.

Через пару часов мне позвонил Вова.

- Ань, мы опубликовали твою работу, можешь записывать в свою табличку первую ссылку.

- Ой, спасибо! - я была удивлена скорости и в тоже время радовалась. - Всё нормально? Замечаний нет?

- Нет, мы всё поставили как есть, фотки тоже хорошие. Ты молодец! Следующее задание я тебе на почту завтра сброшу, а ещё утром тебя ждёт Алина.

Я насторожилась.

- А что случилось?

- Поговорить по твоему тексту, это нормальная практика для внештатников. Завтра в 10 подойди.

Завтра наступило. И в 10 часов я сидела на той же самой грязной "кухне" в ожидании Алины. Она задержалась на сорок минут и зашла в помещение, открыв дверь пинком. В одной руке у неё был телефон (я уже успела к этому привыкнуть), в другой - распечатка. Это был мой опубликованный накануне текст.

- Привет, твоя работа - полное говно.

- Здравствуйте, - я с трудом подбирала слова. - А... а почему?

- Потому что я тебе дала другое задание. Какого хуя ты пишешь про то, сколько стоит собрать выпускника, цены на платья и костюмы, причёски, сумки, вот это всё? Я тебе русским языком сказала - надо найти выпускницу, которой купили самое дорогое платье в городе! Найти и поговорить. Всё! Больше от тебя ничего не надо было.

- Но ведь вы мне сами объясняли, что нужно собрать информацию - сколько в этом году стоит... И Вова мне звонил, уточнял... Ведь мы с вами, - я окончательно растерялась.

- Да мало ли что тебе сказал Вова! Я вчера днём решила, что это неинтересно. Кому какое дело, сколько бабла родители тратят на выпускной?

- Но мне никто не говорил, что вы передумали и для ленты нужен другой материал.

- Ну и что? А на что тебе мозг? Ты догадаться не могла?

Она подошла к двери, открыла её и крикнула в коридор:

- Вова! Вова, мать твою, мухой ко мне!

У "мухи" был такой устало-обречённый вид, что мне стало ясно: такие "передёргивания" в этой редакции - обычное дело.

- Алина, что случилось?

- Что, блядь, случилось? Пизда, блядь! Вы без меня тут в край охуели уже? Я русским языком сказала, какое задание дать внештанику, какого хуя вы передёргиваете! Штраф всем проставь.

- Кому именно? - Вова вздохнул.

- Редактору - за то, что поставил это говно на ленту. И тебе - за то, что не можешь нормальное задание дать новичку.

- Я понял, Алина. Что-то ещё?

- Да. Я вчера говорила дать ей, - она кивнула на меня - тему по футболу в школе, чтобы она попробовала событийку написать. Почему этой новости нет на ленте?

- Алина, я...

- Головка от хуя! Даже если я забыла сказать, должен был сам сообразить, у нас рук не хватает. А теперь мы проебали тему из-за того, что в редакции одни идиоты! Уйди с глаз моих!

Вова развернулся и исчез, а Алина повернулась ко мне. Её бледное лицо покрылось пятнами, и я даже испугалась - она чем-то напомнила мне психопата из недавнего триллера.

- За пропущенные темы у нас штрафуют. Но ты новичок, поэтому на первый раз прощаем. Тебе новое задание: завтра в мэрии заседает штаб городского хозяйства. Посмотри на их сайте, во сколько, и иди. Если будет что-то интересное, напишешь новость. К восьми вечера пришлёшь. Иди, на сегодня всё.

Анонс новых текстов - в моём Телеграм-канале: https://t.me/lensjz

Решила написать про свою работу редактора, а точнее — как я до неё доросла. Так вышло, что по образованию я – никто. У меня даже неоконченного высшего образования нет, потому что полтора курса обучения на филологическом факультете по специальности «Журналистика» таковым не считаются. Трёх семестров мне хватило, чтобы осознать ненужность (не побоюсь этого слова) моего высшего образования. Впрочем, этот отрезок студенчества в своё время помог мне устроиться сначала в газету, потом в другую газету, а затем в редакцию информационного агентства. После переезда в другой город, трёх лет декрета и двух лет работы в продажах я решила «вернуться в профессию». И, после недолгих поисков, отправила своё резюме на электронную почту кадровику одного довольно раскрученного и популярного новостного сайта. Через два дня мне позвонили и пригласили на собеседование. С этой встречи и началась история, обрывки из которой я до сих пор рассказываю друзьям. Имена изменены. :)

Итак, Часть 1. Встреча с начальством.

— Почему вы не распечатали свое резюме? Вы пришли устраиваться в редакцию информационного агентства, а не в какой-нибудь вшивый Life или Google. Нужно было распечатать резюме и принести мне, а не протягивать мне ваши рабочие качества на айпаде. Как я буду делать пометки тут, маркером процарапывать?

Странная это была встреча: работодатель и соискатель беседовали, сидя на коробках с бумагой в маленькой грязной комнате. Видимо, это помещение в редакции использовали как кухню и одновременно столовую. Кофемашина на усыпанном крошками столе, гора смятых одноразовых стаканчиков в урне и стопка испачканных разномастных тарелок, обёртки от шоколада и этикетки от пачек с “быстрой” лапшой лишь подтверждали первое впечатление: здесь едят.

Каждые две-три минуты открывалась дверь и заглядывал кто-то из сотрудников:

— Алина, я…

— Алина, вы не видели…

— Алина, посмотрите почту…

И всякий раз это субтильное существо в грязных джинсах, растянутой футболке и выцветших кроссовках (пол создания, встреть я его на улице, было бы сложно угадать) отвечало им матерным криком:

— Закройте, нахуй, дверь уже! Вы, блядь, не видите, что у меня собеседование? Уёбки тупорылые!

Ей потребовалось не больше пяти минут, чтобы разнести в прах моё портфолио.

— Вот вы пишете статьи про “социалку” всякую. Что тут у вас? Зеки не могут найти нормальную работу, молодых мам унижают при трудоустройстве и не выплачивают пособия… Это никому не интересно. И нам тоже не интересно. Нам нужны другие темы.

— Например?

— Ну вот, если вы себя журналистом называете, вы должны читать колонки и репортажи известных федеральных журналистов. Читаете?

— Читаю.

— Назовите хотя бы три имени.

— Илья Азар, Марина Ахмедова, Дмитрий Соколов-Митрич…

— Стоп. Я вам не про всяких псевдоблогеров из быдлоВконтакте, а про журналистов. Про расследователей. Про репортёров. Настоящих. Вот вы Арама Габрелянова знаете?

— Да, по Lifenews и «Известиям».

— И как вам?

— Я бы не назвала работу «Лайф» журналистикой. На мой взгляд, они слишком много «жёлтого» выдают, и часто грешат фэйками. Ну и детские фото на грани порно — тоже не показатель серьёзности издания.

— Вы не понимаете разницу. Вы, наверное, хотите выдавать один текст в неделю про голодную бабульку, у которой почтальон ворует пенсию. А журналистика — это бомба, это скорость, это «быстрее всех». Это яркий заголовок, который привлекает людей, трафик. Вот у нас было наводнение, мы все рекорды били, потому что писали не про стихию, а про мародёров, про утопленников, про кражи имущества из затопленных домов. Вот это людям интересно, надо уметь это поймать. Надо чуять эту тему. А ваша «социалка» — это хуйня. Важное — это трафик и посетители.

Она делала пометки у себя в блокноте и пролистывала мои публикации в «*** правде» и «Комсомолке». Бубнила что-то матерное себе под нос и постоянно отвлекалась на сообщения в WhatsApp. А я размышляла: точно ли я хочу тут работать, под началом вот этого человека?

— У вас тут указаны победы в межрегиональных блогерских конкурсах. Вы блогер?

— У меня есть Живой Журнал, но я не считаю себя полноценным блогером.

— Нам не нужны блогеры. Имейте это ввиду. У вас в блоге скучные темы: мигранты, экология, что тут ещё… насилие в семье? Кому это интересно? Разве что мамочкам-овуляшкам. Нет «изюма». А что вы читаете из местных СМИ, да и вообще из СМИ?

— Я читаю «ТАСС», «КоммерсантЪ» и «Полит.ру», а из местных — «***-Медиа», «***медиа», городскую газету «*** вести» и вашу ленту.

Она задумалась на минуту. Взъерошила коротко стриженные волосы, которые и так торчали во все стороны, пожевала карандаш и, что-то неразборчиво буркнув, встала.

— Я не вижу пока ни одного аргумента к тому, чтобы брать вас в штат. Ваш грамотный русский язык — не то качество, которое нужно корреспонденту. Стиль написания у вас скучный. В инфополе вы не ориентируетесь, тренды новостей ловить не умеете, известные журналисты вам не известны. А подборка вашей ленты СМИ вообще никуда не годится. Наши сотрудники не читают другие издания. Совсем. Они читают только нашу ленту, потому что мы — лучшие. Мы — информационное агентство номер один в городе и в крае. У нас посещаемость — 30 тысяч человек. Остальные местные ленты мы даже не открываем. Подумайте об этом, если всё ещё надеетесь у нас работать.

Она открыла дверь кухни-каморки и крикнула в коридор:

— Вова, принеси мне свежий мониторинг! Тут недоблогерша решила быть у нас внештатником, надо дать ей тему.

Для тех, кто хочет читать меня чуть раньше, чем тут, - у меня есть Телеграм-канал. https://t.me/lensjz Добро пожаловать. :)

Час назад в моём отделении "Почты России" оператор выдала мне посылку, не спросив у меня документы. Более того, мне даже не выдали извещение, чтобы заполнить.

Ждала несколько покупок с Алиэкспресс. Сегодня в ящик бросили одно извещение, ещё одна посылка вчера вечером приехала в моё отделение и уже "трекнулась" на официальном сайте "Почты России", а вот с третьей получился казус. Ещё до Нового года она благополучно пересекла границу с Китаем, прошла таможню, попала в наш сортировочный центр и... И всё. Две недели анабиоза.

Сегодня после работы я наведалась в отделение за долгожданными пакетиками. Две посылки я получила: одну по извещению, вторую по трекингу. И ушла домой. На полпути вспомнила, что не спросила про третье отправление — то самое, что "зависло" в сортировочном центре, — и повернула назад.

Захожу в здание "Почты России", в отделении толпа народа. Время - начало восьмого вечера, люди после работы стоят — кому коммунальные услуги оплатить, кто за письмом, кто за посылкой, как я. И к оператору, которая со мной общалась 10 минут назад, самая большая очередь. "Ладно, — думаю, — обращусь к другому - там всего три человека".

Подходит моя очередь, протягиваю оператору листок бумаги с написанным треком, объясняю ситуацию. Девушка кивает, забирает у меня записку и уходит на склад. Жду её минут 20 и вот, наконец, она возвращается. В руках — мелкий пакет, по всей видимости — мой.

- Забирайте, вот ваша посылка. Завалилась за стол, мы её просмотрели, потому и не отметили, что к нам пришла.

- Здорово, спасибо. Давайте извещение!

- Да зачем, забирайте так.

- И даже паспорт не посмотрите? — недоумеваю.

- Зачем? Посылка маленькая, вряд ли там что-то ценное, таких пакетов знаете сколько теряется? Забирайте и идите, не мешайте работать.

Кхм. Вот такой вот пакет мне выдали. Несмотря на компактные габариты, туда можно упаковать что угодно ценное. Например, мобильный телефон. Или цифровой фотоаппарат. Или плейер. Или ювелирку. Или... В общем, много чего.

Это моя посылка, у меня был трек, на наклейке — мои данные и даже мой контактный номер телефона. Но, если подумать, у "Почты России" сейчас нет никаких доказательств того, что эту посылку они мне выдали, а не потеряли и не украли. Моей подписи нет. Моих паспортных данных — тоже. Заполненного извещения — тем более.

Конечно, они могут провести в системе посылку как выданную адресату. Могут даже заполнить за меня извещение, если поднимут подшивку и проверят данные хотя бы за последние пару месяцев. Но, с другой стороны, мне ничего не мешает явиться в отделение с образцом своей нотариально заверенной подписи (которая отличается от той закорючки, которой я обычно расписываюсь, как чёрное от белого) и заявить, что я не получала ничего, а мою долгожданную посылочку стащили, подпись подделали и вообще я заявлю в полицию. И по итогам этих разборок я окажусь права, а сотрудник, который не удосужился хотя бы сверить мои паспортные данные с буквами на наклейке пакета, в лучшем случае просто потеряет работу.

Я, конечно, так поступать не собираюсь. Но халатность работников "Почты России" не перестаёт поражать.

Прошлая история про незыблемую организацию — тут (договор до сих пор на согласовании): http://pikabu.ru/story/pochta_rossii_v_xxi_veke_poteryali_ye...

Всем привет!

С вами снова я, Аня @lensjz, и вот вам под ёлочку окончание "Записок на школьной парте".

Предыдущая часть тут: http://pikabu.ru/story/zapiski_na_shkolnoy_parte_chast_12_47...

"Бедные дети, бедные дети... Ну за что?" - эта мысль вертелась у неё в голове, вгрызалась в мозг, не давала покоя. Но и тревожные размышления казались мелочью в сравнении с беспокойством за Лену. Её единственная внучка сейчас лежала без сознания, в одной из комнат дальше по коридору. Хоть врачи и сказали, что опасности для жизни нет, Нина Андреевна не могла успокоиться. Она снова перенеслась в своей памяти на несколько часов назад, к пронзительной телефонной трели, разорвавшей ночную тишину...

- Здравствуйте, Нина Андреевна Соленко? - тихий женский голос словно бы извинялся за поздний звонок.

- Да, это я. Кто говорит?

- Вам звонят из второй городской больницы. Отделение травматологии. К нам час назад доставили Елену Алексеевну Соленко, она вам кем приходится?

- Внучкой...

Пожилая женщина опустила руку с зажатой в ней телефонной трубке и судорожно втянула ставший вдруг вязким, будто кисель, воздух. Неужели Лена?... нет, нет, только не это!

- Нина Андреевна! Нина Андреевна, вы меня слышите? Нужно привезти документы девочки - паспорт, медицинский полис. И её одежду. Слышите меня? Алло!

- Что случилось? - бедная старушка собрала последние силы.

- Девочку сбила машина. Сотрясение мозга, сейчас она без сознания. Когда вы приедете?

Она уже не слышала ни слова из тех, что говорила медсестра. Да и неважно. Жива... Слава Богу, жива!

Потом был вызов такси и почти одновременный звонок Зайцева-старшего.

- Собирайтесь, я вас отвезу. Мой сын тоже там.

Нина Андреевна схватила какой-то платок, накинула на голову. Зачем-то сунула руки в рукава летнего плаща, оставив на крючке тёплую куртку. И - как была, в домашнем халате и тапочках, - выбежала из квартиры.

Андрей Васильевич ждал её у подъезда, стоя возле заведённого "уазика". В салоне машины горел свет, и старушка разглядела там женский силуэт.

- Пойдёмте. Садитесь в машину. Едем в больницу, все. Я с женой, - он открыл дверь и подал Нине Андреевне руку, помогая забраться в "уазик".

- Да что случилось-то, что с Леночкой? И ваш... а с Колей что?

- Поехали, времени нет, в больнице всё объясню, - мужчина с силой прихлопнул дверь, обошёл машину и сел за руль. - Это Колина мама, моя жена, Лилия Евгеньевна. Лиля, это Нина Андреевна Соленко, бабушка Лены. Вот и познакомились.

А затем были долгие часы ожидания в ординаторской, валерьянка и валокордин, слёзы Колиной матери и едкий запах никотина - Зайцев-старший курил одну сигарету за другой, стряхивая пепел в кофейное блюдце на столе у завотделением и рассказывал. От его слов Нина Андреевна едва не плакала.

- Я после дежурства пришёл домой, прилёг отдохнуть. На домашний телефон позвонили. Трубку взяла Лиля. Сказала, что звонила какая-то девчонка, что-то пыталась объяснить, про какие-то таблетки, про драку... Я подумал сначала, что это Лена - они с Колей на день рождения к однокласснице ушли, вдруг что случилось? Перезвонил ему на всякий случай, а телефон отключён. Забеспокоился...

Мужчина отвернулся к окну и сделал ещё одну глубокую затяжку.

- Тут Лиля нервничать начала: "Съезди, забери, у меня предчувствие". Позвонил "классной", узнал, где живёт эта Кучерина. Район не очень далеко от нас. Уже подъезжал ко двору - тут мне наперерез человек бежит, и прямо под колёса. Я - на тормоз, но всё равно задел немного. Машину остановил, выскакиваю и вижу, кого сбил. Наклонился, смотрю - дышит, крови нет. Оттащил её с дороги, пальто под голову и тут звуки услышал, будто драка. А дальше...

Андрей сдавил окурок в ладони, вздохнул и замолчал. Нина Андреевна почувствовала, как на глаза наворачиваются слёзы, а сердце сдавило невидимыми тисками.

- Понимаете, он ведь у нас поздно появился, да к тому же - мальчик. Муж так мечтал о сыне, мы так хотели, чтобы он у нас был. Взяток кучу отдали, договаривались, упрашивали, чтобы побыстрее его забрать. И всё равно не удалось до конца решить: нас опекунами оставили. Мать-то у него живая, и брат есть, - Лилия Евгеньевна вытерла глаза насквозь уже мокрым платочком в разводах туши. - Но он для нас так дорог, так важен...

Нина Андреевна устало откинулась на спинку потёртого кресла. Старушка не спала почти сутки, ей становилось всё тяжелей связывать услышанное в целую картину. И все её мысли были там, в палате, где лежала Лена... опекуны?

- Как опекуны? Он что же, не родной вам? - она ничего не понимала.

- По крови - не родной. Взяли из детского дома - Коленьке тогда года четыре было. У него мать сильно пьющая была, родить-родила, а за ребёнком не следила. Мальчика опека забрала, ему ещё и года не было. Мы ведь, в общем, потому сюда и вернулись, - Зайцева шмыгнула носом. - Коля хотел с матерью познакомиться.

- Так он здесь родился, в Смоленске?

- Да. Здесь до сих пор живут его мать и младший брат, они с Колей погодки, - Андрей Васильевич отошёл от окна и, присев на подлокотник старого дивана, обнял жену. - Мы в Барнаул уехали через пару лет после того, как его под опеку забрали. Решили вернуться, потому что Коля лет в десять случайно дома документы нашёл - свидетельство о рождении, справки всякие. Спросил, почему фамилия там другая. А мы ему не стали лгать, всё рассказали. Он тогда плакал дня два - поверить не мог, что мы ему не родные. Потом успокоился.

- А год назад подошёл к нам как-то и сказал: "Мама, папа, я вас люблю, но хочу увидеть ту, которая меня родила". Ну, как мы ему откажем? Андрей и занялся переводом, как раз дочка наша в институт поступать собралась, я немного свободнее стала, да и Коля уже не ребёнок, раз такое решение принял. Вот, решили переехать, - у Лилии Евгеньевны вновь задрожал голос. - Кто же знал, что так будет-то, кто же...

Женщина зарыдала. Чуть сжав её плечо, Зайцев-старший поцеловал жену в макушку и встал. Вытащил из её сумки красную пластиковую папку, открыл. Нина Андреевна услышала шелест бумаги.

- Я учил сына принимать решения самостоятельно и отвечать за них. Когда он сказал, что хочет увидеть своих мать и брата, я его поддержал. Это верно, это правильно, - человек должен знать о своих корнях. Я не был против, когда он выбрал именно эти школу и класс. Сын всего один раз спросил у меня совета: "Отец, как мне с ним поговорить?" Я сказал, что он сам поймёт, как. И вообще, нужно ли, - он вытащил из папки листок бумаги и протянул старушке. - Я виню себя только за то, что меня не было рядом и я не смог защитить сына.

Сквозь пелену слёз Нина Андреевна всё же разглядела печатные буквы на светло-зелёном потёртом бланке.

СВИДЕТЕЛЬСТВО О РОЖДЕНИИ

Ляхин

Николай Даниилович

19.08.1999 года

Она не могла поверить своим глазам.

- Так это что же, получается, они... братья? То есть, вот Саша Ляхин... Да как же так? - у пожилой женщины закончились слова, она лишь прижала ладони к лицу.

- Да, родные братья. Коля на год старше. Мы наводили справки, прежде чем сюда ехать. После того, как его опека забрала, у Ольги - матери - второй ребёнок родился. Она его сначала сестре отдала, потом забрала, пить вроде бы перестала. Но о судьбе Коленьки ни разу не спрашивала, мы узнавали: ни в детский дом не обращалась, никуда. Я вообще против была, чтобы сын с ними виделся, как чувствовала, что ничем хорошим это не кончится! - Лилия Евгеньевна перешла на визг. - А тут ещё Лена ваша! Если бы не она, ни этой драки, ни ссор, ничего бы не было! И сын мой там сейчас в реанимации не лежал бы!

Зайцева выбежала за дверь. Бетонные стены коридора отразили эхо её высоких каблуков, затихающее вдали.

- Извините, Нина Андреевна. Я надеюсь, что вы понимаете, что она сейчас чувствует. И меня тоже простите, - Андрей Васильевич подошёл к старушке, присел перед ней, заглянул в глаза. - Всё-таки это я Лену на дороге сшиб. И в том, что она сейчас в палате, тоже я виноват.

- А кто звонил-то вам, выяснили? - Нина Андреевна могла теперь только шептать.

- Выяснил. Одноклассница наших ребят. Настя Митрофанова.

Эпилог.

*прошло три месяца*

По дорожке больничного парка быстрым шагом шла стройная девушка с распущенными светло-русыми кудрями. Голубое шёлковое платье красиво облегало её изящную фигурку, длинные ноги в бежевых сандалиях отстукивали ритм шагов по брусчатке.

- Девушка, вы куда? И почему без халата? - строгий пожилой охранник преградил ей дорогу.

- Я в стационар. А халат у меня с собой, в сумке. Я там его и надену, - девушка смущённо улыбнулась и охранник заметил, как порозовели её щёки.

- Ну, допустим. А фамилия ваша? И к кому вы? У нас тут ведомственное учреждение, порядок такой, всех записываем, - мужчина взял ручку и раскрыл журнал.

- Соленко. Со-лен-ко. Я к Николаю Зайцеву, в двести пятую палату.

- Проходите.

- Спасибо.

Надев бахилы, Лена взлетела на второй этаж по мраморной лестнице. Уже привычным маршрутом она прошла через извилистый коридор почти до самого конца. Вот и нужная палата. Девочка достала из сумки белый медицинский халат, накинула его и постучала.

- Леныч, заходи!

- Откуда ты узнал, что это я? - войдя в палату, Лена тут же сбросила халат. - Я ведь не звонила.

- Я слышал, как ты идёшь. Как пушинка. Иди сюда, солнышко, - Коля подъехал к своей любимой и притянул её к себе, усадил на колени. Нажал кнопку на поручне инвалидного кресла и подкатил приспособление поближе к окну. - Соскучился по тебе. Как твоя олимпиада?

- Сложновато, но думаю, что справилась. А как ты? Когда разрешат вставать? - Лена прижалась щекой к его плечу и закрыла глаза, вдыхая родной запах. - Мне так хочется поскорее вывести тебя на прогулку!

- Через неделю начну вставать. Костыли отец уже привёз, буду тренироваться. И на прогулку с тобой пойдём, и в плавание вернёмся, и везде, куда хочешь, попадём… - обняв Лену, он дотянулся губами до её лба и поцеловал.

На какое-то время они оба замолчали, погрузившись в воспоминания.

… в тот поздний вечер Лена, попав под колёса машины, не успела разглядеть в движущейся на неё иномарке автомобиль Зайцева-старшего. А вот Андрей Васильевич сразу узнал девочку, о которой так много слышал от сына. И ударил по тормозам, выворачивая руль, чтобы не задеть её.

Всё же задел — от толчка Лену отбросило на пару метров, она ударилась головой о бордюр дороги и потеряла сознание. Выскочив из машины, Андрей Васильевич услышал приглушённые звуки ударов и ругательства. Бегло осмотрев девочку, мужчина убедился, что она жива и в относительном порядке. И пошёл на шум.

О том, что произошло, когда полковник увидел резво убегающую компанию и своего сына, лежавшего на земле, Лена и Коля знали только по скупым обрывкам его рассказов. Очнулись они оба уже в больнице: Лена — в ту же ночь, а Коля — только через два дня.

Девочку, отделавшуюся лёгким сотрясением мозга и ушибами, медики быстро отпустили домой — к Нине Андреевне, которая за эти дни выпила едва ли не годовой запас валерьянки и совсем поседела. А вот с Зайцевым-младшим врачам пришлось повозиться: переломы обеих ног, нескольких рёбер, челюсти, руки… Чудом уцелел позвоночник — видимо, спас рюкзак и толстая куртка. Через два месяца ему разрешили сидеть в кровати, ещё спустя несколько недель мальчик сам переполз в коляску. Теперь и он, и Лена ждали, когда же лечащий специалист разрешит встать.

Лилия Евгеньевна забрала из школы документы детей. Заручившись согласием Нины Андреевны, она перевела детей в другую школу, где Коле разрешили перейти на экстернат до полного выздоровления. Получив результаты краевой олимпиады по химии — почётное второе место — Лена подала документы на межрегиональный этап, и написала новые тесты. Родители Коли готовы были помочь ей деньгами на билеты, но девочка наотрез отказалась уезжать одна.

- Знаешь, Сашу отправили в колонию. Суд был. Мне Настя Митрофанова сказала, - пробормотала Лена.

- Ты общаешься с ней? - Коля прищурился и внимательно посмотрел на неё.

- Так, здороваемся. В одном дворе ведь живём. А Оля Кучерина уехала к отцу, в Башкирию. Он её из клиники забрал — она после того, как Сашу осудили, таблеток каких-то наелась, едва не умерла. Страшно так, знаешь… - девочка смахнула слезу, спрятала лицо на родном плече. - Почему ты мне сразу не сказал?

- О чём именно?

- Что вы с Ляхиным... то есть, с Сашей... Что вы братья.

- Понимаешь, я не знал, как сказать. Мы ведь с ним братья только по бумагам. Да и то уже нет: я фамилию родителей ношу, мы друг друга не знали. И не узнаем уже, наверное, - Зайцев сделал глубокий вдох и поморщился: рёбра всё ещё давали о себе знать.

- А с его... с матерью ты не виделся?

- Виделся. Она в палату приходила. Просила меня повлиять на отца, чтобы он заявление из полиции забрал. Я не стал ей ничего говорить - просто не смог.

- Жалеешь? - девушка подняла глаза и испытующе посмотрела в любимое лицо.

- Не знаю, Леныч. Сложно это... О том, что решил сюда приехать, чтобы их увидеть, - не жалею точно. О том, что Ляхину ничего не сказал - тоже не жалею. Ещё неизвестно, как всё повернулось бы. Жалею только, что ты из-за меня в такую опасность попала. За это стыдно, - он обнял Лену и прижал к себе.

- Коля, я так боялась. Так страшно было - и когда полиция приходила, и потом, когда я про Кучерину узнала... Она же чуть не умерла! А ещё, когда я узнала, что Настя твоему папе звонила, я и за него испугалась - вдруг бы он не успел, или его бы тоже избили. Их же так много было, так страшно, - у девочки задрожал голос, и она покрепче прижалась к Зайцеву.

- Чудо моё родное… А за меня тебе уже не страшно? - он привычным движением запустил пальцы в копну кудрявых волос, взъерошил их и осторожно прикоснулся ладонями к разгорячённым щекам.

- За тебя было страшно. Когда ты в реанимации лежал, тоже было страшно. А теперь — нет.

- Почему? - в тёмно-карих глазах вновь плясали весёлые искорки, которые Лена так любила.

Девочка улыбнулась и спрятала лицо у Коли на груди.

- Потому что ты. А я с тобой ничего не боюсь.

Послесловие.

Дорогие мои подписчики! На момент публикации этого поста вас уже 1405 человек. Мне очень радостно знать, что вы меня читаете, комментируете каждый мой текст и пишете свои пожелания. Спасибо вам за ваши отклики - за каждый из них, к "Девочке на первом свидании", к коротеньким смешным историям и, конечно, к "Запискам на школьной парте".

Отдельная благодарность - тем, кто нашёл меня в социальных сетях и присылал тёплые слова поддержки в то время, когда у меня случился неблагополучный период в жизни, и я практически не появлялась в сети.

Большое спасибо тем, кто выделил несколько минут и прислал мне пару строк на почту.

Я очень вам всем благодарна.

Со мной по-прежнему можно связаться по электронной почте: lensjz.pikabu@gmail.com

Кроме этого, у меня появился Телеграм-канал, где я выкладываю кусочки своего творчества и размышления. Я буду рада видеть вас и там: https://telegram.me/lensjz

В следующем году я начну публиковать новую повесть. Надеюсь, что вам она понравится.

С наступающим Новым годом!

П.С. Если у вас есть вопросы о том, как создавались "Записки на школьной парте", - задавайте в комментариях. Я постараюсь ответить на все.

Всем привет!

Моей коллеге пришлось по серьёзным причинам покинуть сетевое пространство на какое-то время, и она практически не выходит в онлайн. Но о своих фолловерах она позаботилась)) Она оставила мне доступ к аккаунту и рукопись. Буду постепенно выкладывать сюда. Хотите пожелать что-то автору - пишите на почту, мы специально завели) lensjz.pikabu@gmail.com Там она немного чаще может общаться.

Предыдущая часть тут: http://pikabu.ru/story/zapiski_na_shkolnoy_parte_chast_11_46...

***

- Коля, вы уж долго там не сидите, поздно ведь. Возвращайтесь пораньше. Завтра суббота, конечно, но по улицам ходить опасно в такое время, - Нина Андреевна поправила внучке шарф, небрежно обмотанный вокруг воротника, и поцеловала в лоб. - И уж, пожалуйста, алкоголь там не пейте, а? Успеется вам ещё.

От внимания пожилой женщины не ускользнуло, как Леночка и Коля обменялись нежными взглядами и улыбнулись друг другу. Наскоро выпроводив ребят и попрощавшись, она заперла дверь и пошла на кухню.

«Вот ведь хорошо, что на лад пошло. А то ведь ходили всё, круги наворачивали, а сказать боялись. Так ведь видно же, что влюблены оба по уши, да и сколько Коленька красу мою обхаживает, - думала про себя Нина Андреевна, отмеряя положенные сорок капель в стакан с водой. - Нет, всё-таки хорошо, что они объяснились.»

О том, что отношения Лены и Коли перешли на другой уровень, она узнала случайно. Возвращаясь от подруги, Нина Андреевна обнаружила, что забыла у той сумку с ключами. Пришлось возвращаться в соседний дом, снова стучаться в дверь к Клавдии Матвеевне, извиняться, получать обратно старый ридикюль, прощаться по второму кругу… Зайдя в подъезд своего дома, старушка услышала тихий разговор на площадке второго этажа и замерла, расслышав голос внучки.

- … хорошо, сходим. Но только ненадолго, а потом вернёмся.

- Леныч, если ты не хочешь, не пойдём. Я фильмов притащу, будем у тебя кино смотреть, хочешь? - а это уже Коля. Значит, прощаются.

- Нет, всё нормально, сходим. За час ничего не случится. Ну беги, тебя такси уже ждёт.

- Бегу. До завтра. Я тебя люблю.

- И я тебя люблю.

Нина Андреевна спешно отвернулась к стене и сделала вид, что ищет в сумке ключи от почтового ящика. Коля Зайцев пробежал мимо неё, перепрыгивая через две ступеньки. На ходу поздоровался. Женщина пробурчала что-то нечленораздельное, чтобы мальчик её не узнал. И, лишь когда хлопнула входная дверь, она поднялась на свой этаж.

«Хорошо, что признались. Может, Леночке теперь и получше будет, - думала бабушка. - Скорее бы со своего праздника вернулись».

Желание уйти домой у Лены появилось уже через полчаса после того, как они с Колей пришли к Ольге Кучериной. Громкая музыка, разрывающая навороченные колонки, была ей совсем не по вкусу, - с куда большим удовольствием девочка послушала бы что-то из коллекции Зайцева. В комнате, где предполагалось основное торжество, повис синеватый дым и устойчивый запах табака. Видимо, отсутствие взрослых сняло все ограничения с гостей: здесь курили прямо в гостиной, стряхивая пепел в чайные блюдца.

- Ой, ребята, Зайцев и Соленко пришли! Ну проходите, мы только вас заждались! - именинница, чуть пошатываясь, шагнула назад и впустила их в квартиру. - А у нас тут весело, присоединяйтесь!

- Коля, может быть, мы зря пришли сюда? - Лене с порога стало неуютно и беспокойно.

- Раз уж пришли, давай поздравим её и вручим подарок. Полчаса посидим для вежливости — и выходим, хорошо? - воспользовавшись тем, что Ольга уже исчезла из коридора, Коля поцеловал возлюбленную в висок. - Ну как, готова? Пойдём?

Взявшись за руки, они вошли в гостиную. Веселье здесь, судя по обстановке, было в самом разгаре. Возле окна две парочки изображали клубные танцы. На балконе Денис Тесленко что-то доказывал телефонному собеседнику, размахивая руками и ругаясь матом. Девчонки, сидя на диване, хохотали над шуткой Иры Марковой. Лавируя между гостями, к ним пробралась Оля Кучерина с подносом, на котором чудом держались фужеры с шампанским.

- Ребятки, за моё здоровье по пять капелек — и не вздумайте отказываться! - громко заявила она и сунула им под нос бокалы.

- Оля, мы не пьём, - решительно отодвинул алкоголь Зайцев. - Можно нам с Леной сок?

- Ой, подумаешь, трезвенники… - подала голос с дивана Маркова. - Оль, дай им «запивашку», а?

- Не хотите — как хотите, импортное, между прочим! Вот ваш сок, на столе еда, если надо — в коридоре ещё холодильник полный. Развлекайтесь! - Кучерина поставила поднос на край стола и ушла на кухню.

Коля приобнял Лену и повёл её к свободному стулу. Усадив, принёс девочке стакан сока и бутерброд.

- Лен, я на балкон выйду, хорошо? Поздороваюсь с ребятами и вернусь. Посидишь без меня пару минут?

- Да, конечно. Я пока туалет найду, - Лена, поставив питьё и закуску на сиденье стула, направилась к двери.

Выйдя в коридор, она осмотрелась. Интересная планировка в квартире. Большая прихожая выглядит почти как самостоятельная комната. И шесть одинаковых дверей — не разберёшься, где какая. Хотя… нет, вот же, на двери туалета и ванной висят смешные картинки — лягушонок в душе и лягушонок на детском горшке.

Лена зашла в ванную, включила воду, сполоснула лицо. Закрыв кран, она потянулась за бумажным полотенцем. И чуть не выронила из рук рулон, услышав поблизости голос Кучериной.

- Саня, ну не пьют они, отказались! Я всё сделала, как ты велел: по две таблетки в каждый бокал. Отказались оба, а в сок я не успела подсыпать! Что?.. Слушай, не хами, а то я тебя им сейчас и сдам. Нет! Хорошо… попробую. Не ори на меня, сказала же, что попробую! - шипела Ольга. Судя по всему, она разговаривала по телефону.

И Лена внезапно догадалась, с кем. И поняла, зачем их сюда так настойчиво звали. И теперь было ясно, почему Саша Ляхин столько времени не появлялся в школе.

Она вылетела из ванной, ещё не осознавая до конца, что нужно делать. Ей хотелось только одного: уйти отсюда поскорее, уйти вместе с Колей. Казалось, что прямо сейчас нужно вырваться из этой накуренной квартиры, чтобы не случилось ничего плохого.

- Ой, Леночка! А ты чего тут делаешь? Почему не с гостями? - из кухни вышла Ольга Кучерина с телефоном в руке.

- Я лицо умывала, мне плохо. Извини, Оля, мы, наверное, пойдём, - оттолкнув Кучерину, Лена прошла в гостиную и открыла дверь на балкон. - Коля, пожалуйста, мы можем уйти?

- Леныч, что случилось? - на его лице появилось беспокойство. Подойдя к девочке, Коля взял её за руку. - Ты вся дрожишь. Тебе что-то гадкое сказали? Кто?

- Нет, никто не говорил, точнее, говорили, но не мне… Коля, я тебя очень прошу, просто поверь мне, нам надо срочно уходить отсюда, ну пожалуйста… - Лена чуть не плакала. Краем глаза она заметила, что Кучерина торопливо нажимает кнопки телефона. - Ты мне обещал!

- Хорошо-хорошо, успокойся. Мы уходим, - не выпуская её руки из своей, Коля махнул рукой одноклассникам и повёл девочку к выходу. - Ребята, мы уходим, был рад вас всех видеть.

Вслед им сыпались удивлённые комментарии. Маркова отпустила какую-то остроту. Но Лена ни на что уже не обращала внимания — ей хотелось отсюда сбежать. Она всей кожей чувствовала опасность.

… - а потом она сказала про таблетки и назвала имя «Саша». И я поняла, что это как-то с Ляхиным связано. Я испугалась.

Они шли по ночной улице, держались за руки и разговаривали. Лена пыталась объяснить себе и Коле, почему она вдруг решила сорваться поскорее из этой квартиры, с этой вечеринки. Но ничем, кроме своей внутренней уверенности в том, что всё это подстроено, она не могла аргументировать.

- Таблетки — это серьёзно. Даже если у них это считается шуткой, мне бы было не смешно, да и тебе, думаю, тоже. Успокойся, солнце. Ты всё правильно сделала. Хорошо, что мы ушли, - Коля отпустил её руку, но лишь для того, чтобы обнять за талию и прижать к себе. - Иди сюда.

- Я тут. Пойдём ко мне?

- Пойдём. Так тепло, ты заметила? Ночи уже совсем весенние…

- Оппаньки, смотри, наши почконавты! Голубки-красавцы, далеко летим? - знакомый грубоватый голос ударил из темноты.

Ляхин.

Он приближался к ним откуда-то со стороны дворовых гаражей. Впереди Сашки летел характерный запах, и Коля сразу понял — одноклассник пьян. А через две секунды увидел, что не только он. На ребят надвигалась компания из восьми человек, Сашка Ляхин — девятый.

- Ну что, новичок-снеговичок, значит, шампанское мы не пьём? А я старался. Такие коктейли вам с Олькой смешали — улетели бы. И не больно бы было совсем. Но вы сами, дурачки, виноваты. А теперь будет больно, - по интонациям казалось, что Ляхину очень весело. И это напугало Лену ещё больше. Она почувствовала, как Коля отпустил её талию и подтолкнул, пряча за своей спиной.

- Саня, что ты хочешь? - голос Коли даже сейчас оставался спокойным и твёрдым.

- Поговорить хочу, что же ещё. Мы же с тобой так и не договорили, а? Тогда, в курилке, помнишь?

- По-моему, мы всё тогда обсудили.

- Да нет, не всё. Ты меня трусом назвал, а я так и не ответил ничего. Вот, пришёл, надо же договорить, а? - Ляхин сунул руку в карман брюк и что-то вынул.

Компания придвинулась ещё ближе. Теперь Лена могла различить их лица.

- Леныч, отступи на три шага от меня и беги. Здесь отдел полиции рядом, позови помощь, - скорее почувствовала она, чем услышала, шёпот возлюбленного. - Беги. Им со мной надо разбираться, тебя не тронут.

- Новичок, а ты чего Ботаника за спиной прячешь? Думаешь, не заметим? Ну уж нет — об её бинокли споткнуться можно, да, пацаны? - Ляхин вступил в круг света, отбрасываемый уличным фонарём, и Лена увидела, наконец, что у него в руке.

Нож.

Увидел это и Коля.

- Лена, я тебе что сказал? Быстро, - прошептал он, а в следующую минуту уже снял с шеи длинный толстый шарф и не спеша обматывал его вокруг левой руки. - Саня, а ты зачем компанию привёл?

- А тебе страшно, а, борзый? Да не бойся. Сильно не обидим — так, помнём чутка. На твою долю много не надо, - Сашка Ляхин подошёл ещё ближе. - да и Ботаника твоего тоже не тронем. Ну разве чуть-чуть пошутим, да, парни?

Ответом ему был одобрительный гогот. И тут раздался ещё один голос — гнусавый и чуть прерывающийся.

- Ну а можно и не чуть-чуть, а по-серьёзному. Девочка ведь большая уже, да?

Этот голос прозвучал из-за спины. И Зайцев понял, что их окружили. Теперь Лена не убежит. А значит, придётся драться, чтобы дать ей шанс уйти.

Он не увидел, откуда прилетел кулак. Просто вдруг услышал странно ровный звон и с запозданием понял, что это звенит от удара его голова. Следующие несколько атак Коля блокировал, но их было слишком много. А потом завизжала Лена, и он, отвлекшись на её голос, пропустил пинок в солнечное сплетение.

Следующий удар ногой сбил его с ног. Коля понял — встать ему уже не дадут. И лишь успел спрятать лицо, закрыть его локтями. А семь пар жестких армейских ботинок уже пересчитывали ему кости.

- Отпустите его, сволочи, мерзавцы, прекратите! Гады, трусы, Саня, ты трус, слышишь? - Лена надрывалась криком. - Не смейте его бить, уроды!

- Холай, заткни ей рот! - крикнул Ляхин. Краем глаза девочка заметила, что сам он не тронул Зайцева и пальцем: всю грязную работу выполняли его спутники. И тут Лена почувствовала, как сзади её обхватили, точно клещи, стальные руки, и потная ладонь зажала ей рот.

- Тихо, котик, не кричи, тихо. Мы же не хотим, чтобы сюда люди сбежались, правда? А то у твоего дружка в каком-нибудь месте окажется такая острая металлическая штучка. Может, в животе. Или в спине. Или в глаз засунем. Так что тихо себя веди, хорошо? Лучше посмотри, как борзых воспитывают, - и другая рука насильно повернула её лицо туда, где семеро ожесточённо пинали тело в ярко-синей куртке.

Лена не знала, как долго это продолжалось — время остановило свой ход. Она ощущала на своём теле каждый нанесённый Коле удар, она извивалась и вырывалась, - но тщетно. Руки держали крепко.

Краем глаза она заметила мелькнувший слева тускло-жёлтый свет, какой бывает у автомобильных фар. По пустой дороге ехала машина. Это был её шанс.

Лена вдруг перестала вырываться, и её тюремщик ослабил хватку. Девочка резко вцепилась зубами в эту потную, грязную, вонючую ладонь и одновременно ударила затылком в челюсть, которая — она интуитивно это знала — должна находиться как раз за её головой.

- А-а-а, тварь! - громкий вопль подсказал ей, что всё получилось. Лена развернулась боком к парню, который её удерживал, оттолкнула его и побежала. Побежала так быстро, как не бегала никогда в жизни. Она выскочила на проезжую часть, перерезая путь автомобилю. И последнее, что успела зафиксировать, - высокую скорость приближающейся иномарки.

Её последним чувством в полёте было удивление.

« А в фильмах человек, которого сбивают, падает на капот машины. Странно», - подумала она, прежде чем тусклый свет померк в глазах.