О, у меня тоже есть про падение пьяных.
Красная поляна.
Горы.
Для посвящённых и для не просвещенных)
Проводникам /инструкторам/ трудно и с теми, и с другими.
Тут Каждый о себе что-то мнит, а проводник, по опыту, просто знает, чего можно ждать от каждого.
Итак, группа не скалолазов, но людей привыкших к дисциплине, то бишь, военных.
Горы - в программе, значит, надо идти и тем, кто для этого приехал, и тем, кто не для этого. А после спуска - можно позволить себе и выпить у костра.
Ребята с разных частей, но не первый год отдыхают вместе, привыкли уже отпуска под друзей подгонять. Короче, встречам рады и стараются полноценно использовать все дни и часы отпуска.
Про "Спиртное в горы нельзя" все знают, поэтому когда видят, что Санёк постоянно отпивает из прозрачной бутылки, никому даже в голову не приходит, что это не вода.
Группа поднимается к водопаду.
Узкое ущелье, проводник сразу предупреждает, что никаких купаний, никаких прыжков в воду: это просто опасно, а он несет ответственность за каждого.
Чем проще в этом случае с военными? Тем, что никто не задает вопросов:" а почему? А можно хоть один разочек? А если очень осторожно?"
У военных, если надо, то надо, а если нельзя, то нельзя.
На полдороги случайно (!) обнаруживается, что Санек пьян.
У него сил:" оставьте меня, я тут посижу."
Что должен сделать инструктор?
Естественно, вернуть всю группу.
Но ведь почти дошли!
Кто-то озвучивает общее желание: убить Санька, а труп подобрать на обратном пути, сказать, что так и было.
Санёк пьяно улыбается, он на все согласен, только пусть кто-то несет его рюкзак)
Уговаривают инструктора идти.
Мужики взваливают на себя сначала рюкзак Санька, потом самого Санька, которого уже развезло.
Шансы Санька остаться в живых даже не взвешивают: идут и обсуждают, кто и как будет убивать Санька.
Кто первым , кто вторым,- очередность разыгрывают, изобретают методы.
Люди, я заметила, добрые существа, если не задевать их интересов.
Все истово пророчат, что до вечера Санек не доживет.
Но, как только добрались до водопада, Санёк вылетел из головы, такая захватывающая красота кругом. Вырубившегося Санька кулем бросили рядом с рюкзаками и почти простили его.
Как можно в таком заалтарном месте?
Темный прогал узкого ущелья, и, точно свет, льется с острого выступа хрустальная вода.
Брызги разбиваются о выступы скал на искрящуюся взвесь, и то тут, то там вспыхивает радуга. Микро-радуги - звень, звень!
Все хватаются за фотоаппараты. Не спецы, но надеются увековечить момент. Инструктор блаженствует, - уникальность момента повышает его личную значимость: это он всех сюда привел.
Но вдруг кто-то ловит в кадр на этом самом остром выступе 4-х метровой высоты знакомые очертания: две руки-две ноги-голова-два уха!
- Эге-гей!- кричит с выступа Санёк! Примечательно, что в одних трусах.
Успеть в окружении военных раздеться и забраться на 4-х метровую высоту так, что никто не заметил, само по себе, дорогого стоит, но красоты поступка никто не хочет оценить.
Оцепенели. Вспомнили свои пророчества и сразу же дали обещания - больше никогда не ванговать.
И ещё, что никто пальцем Санька не тронет, если уговорят его спуститься.
Прыгать - смертельный номер.
Вода падает в напёрсток,- глубина мини-бассейна метра два, кругом острые камни, температура воды градуса два.
Есть проблема: забраться наверх проще, чем спуститься. Блин, как-то же он туда забрался? Значит, теоретически, есть возможность спуска. (Тут всем вспомнились "пролетающие орлы" и отец Федор)
Все начинают уговаривать Санька спуститься:"давай- не дури- будь человеком-пожалуйста"
Инструктор анемичными губами просит Моисея вывести его лично из этого Египта, обещая завтра же бросить горы, спуститься на равнину и 40 лет пасти там коров, поскольку коровы намного умнее, надежнее и человечнее.
У Санька никогда не было такой власти над старшими по званию, поэтому можно понять его желание продлить минуту славы. На беду он вспоминает, что у него новые командирские часы, которые влагостойкие и противоударные.
И понимает, другой возможности проверить все сразу у него не будет.
- Ловите ,- кричит он, размахивая рукой.
Все думают , что он будет бросать часы, и уверяют Санька, что без лишних доказательств понимают, что тот идиот. Но, видимо, не понимают , до какой степени.
Санёк прыгает сам!
Причём, белкой-летягой, распластавшись, без группировки. Мысленно все сняли погоны, закрыли перспективы.
А не поседел только лысый Пал Палыч.
/Говорят, что прыгуны с трамплина умеют раскладывать секунду на составляющие. Я думала, что я за секунду могу только моргнуть.
Но ребята рассказывали, что эти секунды были, как подъем наверх,- полдня. /
Полдня на задержке дыхания: вынырнет- не вынырнет, выплывет- не выплывет, пронесет- не пронесет, спаси, Господи, нас, атеистов!
Но либо у пьяных дополнительная страховка, либо кто-то услышал, - Санёк вынырнул!
И вот парадокс,- все, кто минуту назад давали обеты, тут же захотели Саню утопить. Слаб, человек, слаб))
Сдержались. Даже обняли, слезу смахнули, расчувствовавшись, вернули Сане его рюкзак и пошли вниз.
Инструктору повезло, он приобрел с новым опытом новые знания о том, что икота от страха не только проходит, но и начинается ( или это его Моисей вспоминал?).
А для военных, все, что хорошо заканчивается, считается правильно спланированной операцией.
Поэтому костер и выпивку не отменили, а приурочили к столь выдающемуся событию.
Санек под тяжестью собственного рюкзака благополучно вернулся в состояние опьянения, но приплёлся на костер, прилег плашмя на лавочку и заснул.
Тихонечко все стали делиться своими эмоциями, вспоминая первым делом, конечно же, радуги на водопаде, придавая этому некий символизм.
Потом, конечно же, высочайшее качество не пострадавших командирских часов. Постепенно подбирались к теме запасных парашютов для пьяных.
Но тут раздался грохот:
с лавочки во сне свалился Санек!
Та-дам!!!
Перелом носа, перелом ключицы, перелом запястья и перелом двух ребер. Ну и многочисленные ушибы.
Все решили, что это такая франшиза))
P.S. Высота лавочки-скамейки 38 сантиметров!
