Однажды в одной далёкой-предалёкой Галактике жила-была планета Земля. С двумя соприлегающими друг к другу государствами: Россией и Украиной. Так получилось, что соприлегали эти две державы в районе одного морского пролива. И вот подле этой самой зоны национальных интересов завелись подводные археологи.

Русские.

С чего начинается работа отечественных подводных археологов?..

Пральна - с возлияния в ознаменование факта начала полевого сезона. Что происходит потом? Опять же пральна – с регистрации л\с экспедиции, поелику оный Лы/Сы имеет место быть не где-ндь, а непосредственно тут.

Т.е. – в погранзоне.

Выглядит эта регистрация так. Начальник экспедиции собирает паспортные данные со всего Лы/Сы, а потом на джипе бодро подрывается в местное отделение милиции и к морским погранцам. И, есесьна, чтобы так-зять «ускорить процесс», едет он по вышеуказанным точкам не только с паспортными данными, но и с полными авоськами подарков.

Кто сказал «взятка»?!

Вот дурилка картонная… Какая ж это взятка? Взятка, это когда тайно, потея и в конверте. А когда публично, радостно и большущий плазменный телевизор, это не взятка.

Это установление нормальных рабочих отношений.

В результате такого вояжа Лы/Сы получает очень прикольный вкладыш в паспорт, который даёт обладателю некую гарантию не быть заарестованным/пристреленным на месте, буде его наши бдительные стражи границ внезапно застанут в неположенное время в неположенном месте. А последнее, надо сказать, с нашими пытливыми подводными последователями старины Индианы Джонса случается сплошь и рядом, ага…

…Кста, те кто регистрируют – парни весёлые и не чурающиеся тонкого юмора. Помню, стояли мы как-то экспедиционном лагерем в дикой глуши на черноморском берегу по-над таманскими обрывами. Т.е. вокруг – курганы, степь и шумел камыш, деревья гнулись. Можно всю ночь бегать по окрестностям, трахаться в полный рост и орать от страсти – всё равно никто не увидит… Так вот, в том самом паспортовкладыше есть такая обязательная к заполнению строчка – «улица». А какая нах улица, когда до ближайшего населённого пункта километров восемь буераков и мелководья? Так вот, эти лихие парни-регистраторы выкрутились виртуозно! Взяли и забубенили: «Улица ПРИМОРСКАЯ». И ведь хрен подкопаешься, хе-х. Но эссе у нас всё ж-таки не об этом…

Как-то нашим археологам в очередной раз надоело бултыхаться по мелководью и решили они в выходной день занырнуть куда поглубже. А куда поглубже, это как раз тот самый пролив промеж России и Украины. Вот вышли они туда на надувном «Зодиаке», заякорились. И только напялили скубы, только приготовились булькнуться в воду, как вперёдсмотрящий вытянул на запад указательный палец и отчётливо сказал «бля!» Лы/Сы вгляделся в указанном направлении и согласился. Действительно бля.

С украинской стороны к российской лодке неистово клокоча вусмерть убитым движком стремилась шаланда МОГПСУ - Морской охраны Государственной пограничной службы Украины. Выглядела шаланда очень авантажно – вся в подтёках ржавчины, с косой жёвто-блокитной нашлёпкой и лейблом «Морська охорона» на борту.

Начальник экспедиции по-молодецки вскинул к глазам цейсовский бинокль, пожевал губами и сказал, что украинцы ему решительно не нравятся:

- Уж очень у них лица сосущие… И алчные! Эх, такой день загубили…

А день был – ух. Солнечный, жаркий. Небо голубое, безоблачное. И море – гладкое аки зеркало. Полный штиль. Не погода – мечта.

Разбираться с украинскими погранцами никому не хотелось и народ с кислыми лицами бросился выхаживать якорь. Не то, чтоб археологи ощущали себя правонарушителями, но на бодание с представителями незалежной заграницы могла уйти туева хуча времени, а выходной, как известно, не резиновый…

И тут в кваканье ревуна из-под нашего берега выскочил катер нашей погранохраны.

Как коршун, как пардус! Как слонопотам с дробиной в жопе!

Был катер раз в пять больше украинца и раз в десять солиднее. Чистенький, вылизанный, с гордо торчащим стволом артавтомата на баке и целым лесом колосящихся радиоантенн.

На полном ходу он в момент вписался между «Зодиаком» и Украиной. Этого оказалось достаточно, чтобы «Морьска охорона» закатала губу, смотала удочки и ретировалась курсом чистый Вест. Отбрив таким образом супостата, пограничник нарисовал по воде замысловатую кривулю и лег в дрейф рядом с археологами. На мостике корабля-героя гордо высился некто в пейлотке, плавках и, почему-то, портупее на голое волосатое тело…

Этот некто величаво перегнулся через обвес мостика и в матюгальник решительно поинтересовался с пятиметровой дистанции:

- Ну? И какого хера?!..

В переводе на нормальный русский с морпограничного это очевидно значило: «Здравствуйте. Нижейше прошу Вас озвучить причины, в силу каковых Вы имеете честь прибывать в пределах ввереной мне акватории».

Начальник экспедиции извлёк на свет божий какую-то упакованную в полиэтилен цедулу с кучей печатей и заполошно замахал ею над головой:

- Мы археологи.

Чел в пейлотке задумался, а потом пророкотал в матюгальник:

- Ну, АРХЕОЛОГИ, и какого хера?!..

Теперь уже задумался начальник экспедиции.

На «Зодиаке» воцарилась гнетущая тишина, плавно съезжающая в лёгкую панику. Мостик катера тоже накрыло тишиной, но с иным подтекстом – там уже готовились весело вязать нарушителей.

В минуты опасности как известно мозг человека способен на чудеса. Среди милиарда вероятных отмазок мозг начальника экспедиции мгновенно выбрал одну единственную и самую правильную:

- Телевизор!

- Что?!

- Мы вам телевизор подарили! Плазменный!..

Чел на мостике сдвинул пейлотку на выбритый затылок. Берущая за сердце пауза, сделавшая бы честь самому Станиславскому, и новый вопрос с мостика:

- Мммм… Помощь нужна?

Какой из всего этого следует вывод?

Пральна – СЛАВА РУССКИМ ПОГРАНИЧНИКАМ! ;)

Первая треть лихих 90-х. Страна уже не СыСыСыР, а Рот-Фронт какой-то... Все не знают, что их ждёт завтра. Всем плохо. Оборонка и ВПК уверенно агонизируют. В этой дикой атмосфере вместе со всеми отдаёт концы некое КБ, которое до сего паскудного момента уверенно заваливало морские недра серпасто-молоткастыми субмаринами. Генеральный директор вышеозначенного КБ решил попытаться удержаться на плаву за счёт частных заказов. Для чего объявил сотрудникам - мол, думайте. Ищите спонсоров!

И те нашли.

Однажды в послеобеденное время в приёмной у ГД материлизовались два субъекта утрированно "новорусской" наружности. Т.е. два лба с "ёжиком" поверх чавкалки, голдой поверх малиновых пиджаков и шайбами поверх пальцев. Лбы несуетно жевали бабл-гам и сжимали шайбами пальцев удостоверения от известной нефтяной компании + разномастные допуски. Несколько удивившись таким "ходокам", ГД дал отмашку по селектору - мол, пускайте бобиков.

И те вошли.

Не прерывая жевательного процесса, представились: "Толян и Вован".

- Очень приятно... - машинально ответил генеральный.

Дальше Толян и Вован изложили суть вопроса. Начали с того, что озвучили сумму, которую их компания готова выплатить КБ. Генеральный чуть из кресла не выпал. Почти в те же деньги КБ влетел года два тому назад проект атомной подлодки...

Тем временем, братки дождались, когда хозяин кабинета прочухается и приступили к главному. Т.е. к пояснению собственно того, что их нефтянка хотела от КБ получить.

Из малинового кармана на свет божий появился сложенный вчетверо листок бумаги формата А4. Когда листок перед носом ГД развернули, стал виден сделанный от руки рисунок - нечто огурцеобразное, утыканное лягушачьими лапками, винтами-винтиками и ещё какой-то неразборчивой хренью. Сверху рисунка было старательно написано: "САВЕРШЕННО СЕКРЕТНО".

- Вот! - победоносно сказал Толян.

- А что это? - второй раз за последние три минуты выбираясь из глубокого ахуя, поинтересовался ГД.

- Это РАЗРАБОТАННЫЙ мной типа ЧЕРТЁЖ робота-батискафа для чистки трубопроводов. - снисходительно пояснил Вован. - Он типа будет плавать в ээээ... Этой, как её?

- ...В сжиженной среде. - подсказал Толян.

- Во-во, в ней! - обрадовался Вован. - Ну, и я прикинул, что винт на себя может говно какое накрутить, поэтому решил добавить ещё и ласты. Круто, да?..

...Свидетели дальнейшего уверяли, что никогда раньше не сталкивались с ТАКИМ поведением своего руководителя. Даже, когда при погружении на предельную глубину у одной из АПЛ упала аварийная защита обоих реакторов, и лодка на 400-х метрах оказалась неуправляемо летящей в океанскую глЫбь, даже тогда присутствовавший на борту генеральный оставался спокоен как дохлый лев. Но не в этот раз.

В это раз дверь кабинета генерального распахнулась, как от удара тараном. Из двери в приёмную катапультировало двух потных и взъерошенных братков. А вслед им нёсся рык разъярённого тигра:

- В КАКОЙ-ТАКОЙ, НА ХУЙ, СЖИЖЕННОЙ СРЕДЕ ВЫ ПЛАВАТЬ СОБРАЛИСЬ, ИДИОТЫ? В НЕФТИ ИЛИ В ГОВНЕ, БЛЯДЬ?!.. ТАК ВОТ! МОЁ КАБЭ ГОВНОСКАФЫ НЕ СТРОИТ!!!..

...Море и брызги. Брызги и море. Это не всегда очаровывает и пленяет. Особенно не всегда, если над морем торчит пирс, на торце которого личный состав в лице тебя-любимого сам-друг с ещё тройкой "карасей" обязан возвести сортир. Особенно не всегда пленяет, если при этом в двух шагах от тебя стоит мичман Гагарин по прозвищу Гагара и орёт так, что его слюни окропляют всё твоё лицо, аки пасторальная утрення роса. Т.е. - густо. А ты не смеешь пошевелиться, потому что есть такие два волшебные понятия, как команда "смирно" и приказ старшего по званию...

- Я в последний десятый раз спрашиваю, что это за хрень вы тут своими культяпками понастроили? - выдаёт Гагара, багровея от натуги. - Я не спрашиваю, где вы спёрли гвозди! Я умею уважать военную тайну! Но, товарищ старшина, объясните мне, зачем вы ЭТО построили?!.. ВОТ ЭТУ ВОТ ДЕРЕВЯННУЮ НЕМОЩЬ имени вас! Повторяю: ЗАЧЕМ?!

...Старшина Птюхин мысленно согласился с мичманом. Да, увидь он, Птюхин, ранним утром на торце пирса нечто отдалённо напоминающее по внешнему виду помесь юрты и сказочной избушки-на-курьих-ножках, то и сам бы удивился. И сам бы недоумённо спросил: "Что за нах?!" Но он, старшина Птюхин, не был мичманом Гагариным, а потому знал ответ на поставленный вопрос:

- Товарищ мичман, разрешите объяснить?

Гагара как раз набрал полную грудь воздуха, чтобы ещё раз пройтись акустическим катком по ушам поникших создателей архитектурного чуда, посему предложение Птюхина застало мичмана врасплох. "Шшшшшшшш!!!.." - с этим паровозным леймотивом Гагара стравил пар, вытер тыльной стороной ладони лоб под козырьком и только тогда согласился выслушать покаяние. Его содержимое заставило Гагару по новому взглянуть на ситуацию...

Дело, собственно, было вот в чём. Не далее как вчера ввечеру по расположению вверенной ему части шёл комдив. Вывернув на корень пирса и, залюбовавшись на закат, он в какой-то момент обнаружил, что вид затмевает двуногое и раскоряченное создание, кулуарно именуемое "срущий матрос". Матрос со спущенными штанами прибывал на дальнем конце пирса и с видимой мукой на лице клал в волны, одновременно стараясь отдать честь каперангу.

Комдива взорвало и устремило. Последовавшее расследование показало, что матросик имеет место быть с ошвартованной у пирса подлодки. Что на подлодке опечатаны все гальюны. Что пИсать и какать несмотря на это подводникам всё же хочется. Что ближайшее очко для страждущих находится шагах в двухстах на берегу. И что старпом лодки, почесав в загривке, разрешил л/с отправлять естественные надобности на торце пирса.

Разобравшись в алгоритме казуса, командующий дивизионом капитан первого ранга не стал придумывать велосипед, а просто вызвал к себе того самого старпома. Взял его тело за пуговицу, проникновенно заглянул в глаза и лаконично приказал устранить безобразие. Старпом попросил уточнить как. Комдив рубанул воздух ладонью и с чапаевской прямотой спросил:

- Товарищ капитан-лейтенант, у вас мозги есть?

- Так точно! - гаркнул старпом.

- Тогда где они? Почему я их не вижу?.. - обескураженно переспросил каперанг, протягивая обе ладони к кап-лею так, как будто надеялся, что старпом вытащит сейчас из кармана своё серое вещество и доверчиво вложит его в руки начальства, - Где эти чудесные шарики и ролики, которые у вас должны при виде меня фонтанировать и искрить?!.. Что же вы молчите, как скорбная мама над телом упившегося сына? - тут комдив обнаружил, что у него кончился воздух и закашлялся. А потом сказал: - Короче, я больше не хочу видеть на вашем пирсе ни одного сруна-ссыкуна. Всё. Свободны. Идите и исполняйте!

Старпом пошёл и исполнил. Т.е. взбодрился на своё железо, отловил боцмана и доходчиво донёс до него смысл высказываний комдива. Боцман в свою очередь нынче чуть свет выцепил Птюхина со товарищи, выдал им молоток с топором и боевую задачу - в кратчайший срок из подручных материалов (читай - "спизженных откуда знать не хочу") построить на торце пирса загородку. Чтобы, значит, за ней подводники могли ссаться, не травмируя взоров командования. Спустя час на команду подневольных архитекторов набрёл Гагарин, числившийся минно-торпедёром на их же подлодке...

...Гагара заложил руки за спину и с самым озабоченным видом обошёл птюхинскую конструкцию. Потом попинал её на предмет прочности левой ногой и веско бросил:

- Фуфло вы построили, товарищ старшина. На летнюю беседку нищего негра это ещё потянет, а вот на ограждение сральника - нет. Утренний бриз сдует всю эту вашу трихомудию, как тот волк - соломенный домик поросёнка. Тут нужна фундаментальность...

Взгляд мичмана запрыгал по окрестностям. Запрыгал-запрыгал, да и замер, упёршись в железобетонную плиту, что лежала поперёк пирса неподалёку.

- Во! - обрадовался Гагара, - То, что нужно!.. Значит так, слушай мою команду. Я иду искать кран, а вы тем временем ликвидируете свой рахитичный мавзолей. Чтоб к моему возвращению стройплощадка была чиста. Подцепим плиту, перетащим сюда и поставим вертикально. Хер её, бетонную, сдует. А за торчащие арматурины при сёре можно держаться руками - очень удобно!..

Сказано - сделано. И доложено. Боцман (он же старший мичман) уважительно пожал руку мичману Гагарину, а Гагарин в свою очередь покачал указательным пальцем перед носом Птюхина и наставительно сказал:

- А всё почему? А потому что думать надо уметь, салаги!..

Завтра у Гагары выдалось во всех смыслах дивным. Во-первых, он целый день провёл дома, а не на лодке. Во-вторых, у мичмана был День Рождения, так что Гагара нагрузился за столом в тёплой компании коллег и сослуживцев по самое не могу.

Армагедец грянул в лице вестового под самое утро следующего дня. Жена мичмана, кутаясь в наброшенную поверх ночной рубашки шинель мужа, открыла дверь и узнала, что Гагарину нужно срочно на лодку. Так срочно, что просто капельки пота стынут в подмышечных впадинах.

Тревога! Все на борт! Лодке принять боезапас, топливо и выйти в какой-то там квадрат! Ахтунг! Алярма! Вставай, пьянь подзаборная!

...Гагарин покинул квартиру совершеннейшим зомби. Выделывая противолодочные зигзаги по закоулкам ещё спящего военного городка, мичман доковылял до причалов, где нарвался на своего непосредственного начальника - старлея, командира боевой части-3. Последний, также выхваченный тревогой из-под тёплого бока жены и ввергнутый в предотходный хаос, имел вид самый безумный. Столкнушись посреди сумасшедшего рассвета с Гагарой, БыЧок-3 обрадовался ему, как родному брату:

- Мичман, ты уже тут? Отлично! Проследи за доставкой практической (учебной - u_96) торпеды. Сейчас принимаем на борт последнюю. Вон там хлопцы её уже катят. Давай, дуй к ним. А я пока на лодку...

Гагара сделал ответственное лицо и побрёл в указанном направлении. Там действительно отыскалась торпеда. Маслянно поблёскивая в лучах фонарей, она покоилась на специальной тележке, которую по проложенным по пирсу рельсам вручную катила ватага минёров. Мичман встал от этих бурлаков сбоку и какое-то время пытался им помогать, громко декламируя: "Эх, раз! Ещё раз! Эх, пошла, пошла родная!.." Потом Гагарин ощутил себя по итогам последних суток окончательно уставшим. Рассудив, что раз он и торпеда движутся в одном направлении, то не стоит лишний раз ходить пешком, Гагара накинул на торпеду кусок старого брезента (чтобы не измазаться), а сверху улёгся сам. И скомандовал подчинённым историческое гагаринское: "Поехали!"

И они поехали. С берега на пирс рельсы шли с небольшим уклоном, так что тележка с торпедой стала невольно разгоняться. А тут ещё и впавший в лёгкую дрёму Гагара стал частить со своими "эх, раз!.."

Тем временем к причалам борзым скоком приближался со своей свитой комбазы, решивший лично проконтролировать выход лодки.

...Когда перед минёрами из утреннего сумрака внезапно выскочил адмирал, торпеда с мичманом уже довольно деятельно выстукивала на стыках рельс железнодорожную песенку "ту-дум, ту-дум". Минёры, ошарашенные блеском погон, сказали себе "смирно!" И замерли. А тележка, торпеда и Гагара покатили себе дальше. Мимо охуевшего адмирала. Прямиком на пирс. К лодке.

Вобщем-то ничего страшного тут не было. Специально на случай подобного ЧП в конце рельсов мудрыми людьми был установлен стопор - плита. Новационная ценность момента была в том, что стараниями Гагарина эта самая плита сейчас присутствовала не на своём штатном месте, а на торце пирса...

- Ой, бля... - успел сказать БыЧок-3, провожая зачарованным взглядом проносящуюся вдоль борта субмарины торпеду с неподвижным человеческим телом наверху. Больше сказать он ничего не успел, т.к. тележка добралась до конца рельс, с хрустом соскочила с них на бетон пирса, по инерции легко преодолела оставшееся расстояние и култыхнулась в чёрную промазученную водную гладь.

...Нет, все остались живы. Но фитиль всем вставили такой, что по слухам небо над базой в то утро было ярче, чем в полдень на экваторе.

Торпеду и мичмана выловили. Плиту вернули на место. А выстроенному экипажу лодки адмирал лично пообещал: "Я вас научу срать, где положено! Вот этими самыми руками!.. Вашу мать!..."

"Ами! Ами! Ами!.. Мать! Мать! Мать!.." - далеко улетало эхо по морской глади к горизонту.

Стоящий во второй шеренге Птюхин зябко повёл плечами и в который раз за это утро подумал, что ничего романтичного в моряцкой профессии нет. Есть только тихий незаметный подвиг, который называется "служба".

Банг! Банг! Банг! Высеченные автоматной очередью искры так и брызнули от бронезаслонок.

- Вот бляди- вслух подумал пригнувшийся за приборной панелью комбриг Витя Максимов.

Начиналось, впрочем, всё опять же с мата

Вечером 27 сентября знойного 93-го года на ФКП Черноморского флота раздался звонок. В свете раскручивавшейся грузино-абхазской потасовки у командующего флотом адмирала Балтина забот и так было по самую пипку. Потому адмирал прижал к уху телефонную трубку только после того, как риторически поинтересовался у всех окружающих (не исключая и трубку): «Ну?! Какого хера?..»

У услышавшего это адмиральского адъютанта едва не случился паралич.

- Гм– раздалось в трубке.

- Ааааа!– показушно обрадовался адмирал– Здравия желаю, товарищ министр обороны!

- Здравствуй, Эдуард- степенно квакнул в динамике голос того, кого со слов СМИ всё народонаселение России знало, как «Пашу-Мерседеса».

По тому, как к нему уважительно обратились по имени, а не по званию-должности, Балтин тут же понял, что у него сейчас что-нибудь будут просить. И не ошибся. Однако начал Минобороны издалека:

-Как там у тебя дела, Эдуард?

-Живём – не топнем. Лягаемся с Киевом…

-Ну, ты это… - голос в трубке запнулся. - Ты это оставь политикам, да. А сам расскажи, что в Сухуми творится?

-Кратко или развёрнуто?

-Кратко.

-Мандец творится в Сухуми, товарищ министр обороны. Абхазов в разы меньше, но они загнали грузинов к самому морю. Прямо, можно сказать, задницей в волны окунули. Над городом – сплошной столб дыма и огня. Думаю, что через два-три дня абхазы Сухуми возьмут. Отряд Михальченко продолжает эвакуацию гражданских из Сухуми в Поти и Сочи. Количество беженцев огромно. Отдал приказ грузить людей по нормам военного времени – из расчёта 1 человек на 1 квадратный метр…

-Добро. – тяжело вздохнул голос министра. – Слушай меня внимательно, Эдуард…

Комфлота мысленно оттопырил ухо.

-У меня там десантники гибнут. Рота миротворцев, прикрывавшая отход беженцев. Сейчас ВДВ почти без БК отходит к Очамчиру. Мне тут говорят, что через пару часов там уже будут абхазы. Надо спасать наших ребят.

-Так точно, надо. – согласился комфлота, успевший в две секунды про себя прокачать ситуацию.

-У тебя там есть чего?

-Так точно, есть.

-А чего есть?

-Я туда сейчас «Зубр» пошлю.

-Что пошлёшь?

-«Зубр».

-Что-что?

-«ЗУБР», товарищ министр!– и, уже после того, как Москва отключилась, припечатал- Ёб твою мать!!

…Вот так и получилось, что Максимову и Кременчуцкому пришлось на счёт «раз-два» оседлать малый десантный корабль на воздушной подушке МДК-93. В просторечье – «Зубр». Час ушёл на заправку топливом. Дефицитнейшего в начале 90-х авиационного керосина в бербазе не нашлось, но голь на выдумки хитра! Забив суровый болт на паспортные требования газовых турбин М71, залились обычной соляркой.

Пора, пожалуй, рассказать, что это такое – МДК проекта 1232.2 «Зубр». Представьте себе трёхэтажный дом из алюминия общим весом больше полутысячи тонн. Представьте, что в этот дом понапихано газотурбинного двигла общей мощностью в оглушающие 60 000 л.с. Теперь добавьте к получившемуся сюру то обстоятельство, что наша алюминиевая военно-морская изба способна на высоте в 2 метра и скорости 60 узлов отмахать 300 миль без передыха. А отмахав, выкинуть на берег 3 танка или 360 морпехов в полной выкладке. И не просто выкинуть, но и душевно поддержать 44-мя стволами систем залпового огня, не говоря уж о паре шестистволок 30-мм калибра. Что такое «60 узлов»? Не парьтесь. Проставьте вместо них 110 км. в час и будет вам счастье… Вот что это такое – «Зубр», самый большой в мире десантный корабль на воздушной подушке. Мощь!..

Смеркалось. Пунктир от Новороссийска до Очамчира МДК сделал за 40 минут. Уже в полной темноте вышли в точку встречи с десантниками. Попытались до них «достучаться». Ответа не было. Капраз Максимов зачем-то потыкал пальцем себе в висок, а потом приказал двигать к берегу. Кременчуцкий, лично пилотирующий «Зубра», плавно наклонил авиационный штурвал. В газотурбинном рёве, рубя атмосферу в куски своими громадными лопастями, МДК выскочил на пляж.

-Десант за борт!

Стараясь не звякать оружием, в ночь через откинутую аппарель ушла разведгруппа морпехов под командованием старлея Белявского.

-Мостик–БЧ-5, обороты не снижать!

МДК застыл посреди пляжа. 4 нагнетателя вышвыривали из-под резиновой «юбки» тучи песка, напрочь лишая экипаж какого-либо обзора. Потянулось томительное ожидание. Перед внутренним взором отцов-командиров стояла одна и та же пессимистическая картина: на пляж, не слышные за рёвом корабельных турбин, выкатываются абхазские танки. Доворот башни, выстрел. Бронебойная болванка со свистом протыкает алюминиевый борт… Допридумывать до логического конца эту апокалиптическую картинку не получилось. Разведчики Белявского, с полчаса пошуровав по окрестностям, наконец отыскали десантуру в чьём-то абрикосовом саду.

У ВДВэшников скисло всё питание к рациям. Боекомплект кончился. На пятки наступали абхазы. Так что появление буквально из ниоткуда морпехов с известием «бери шинель – пошли домой» было воспринято, как настоящее чудо. После радостных взвизгов и обниманий, заторопились на берег.

«ФКП, я «девяносто третий». Полста гостей принял».

«Молодец, «девяносто третий». Ставлю боевую задачу: выдвинуться в район Гудаута, переправить там гостей на берег, к рассвету прибыть в Новороссийск. Как понял, «девяносто третий?»

«Вас понял. Выполняю. Конец связи».

Взревели нагнетатели. МДК приподнялся на своей «юбке», пошёл юзом, развернулся и, окончательно сдув с пляжа весь песок маршевыми винтами, прыгнул в море. Ровно через минуту на смену гулу турбин пришёл захлёбывающийся чих. Корабль затрясло. Резко теряя скорость, он зарылся носом в пузырящуюся воду. Кап-три Кременчуцкий молниеносно перебросил рукоятки машинного телеграфа в положение «Все стоп!» Комбриг вырвал из зажима микрофон «Каштана»:

-БЧ-5,что за?!

-Мостик, забились топливные фильтры–голос меха был феноменально спокоен.

-Причина?

-Наличие солярки вместо паспортного керосина.

-Немедленно устранить неисправность.

-Есть!

-Сколько понадобится времени?

-За час управимся.

-Тогда крутитесь, крутитесь!.. – зло бросил в микрофон Максимов и с хеканьем всобачил «Каштан» на штатное место.

Донесли на ФКП. В ответ получили радиозвиздюлей и наказ чиниться. Пока стояли на стопе, из грузового твиндека наверх полезла десантура. Шептаться, стрелять друг у друга сигареты и расслабленно рассматривать контуры не так давно покинутого берега. Комбриг набежал, наорал, настращал увиденными на суше огоньками сигарет, в ответ на которые непременно присвистят танковые снаряды, и загнал всех в низы. Стравив таким образом пар, Максимов вернулся на мостик:

-Как дела у «маслопупов»?

-Сосут, тарьщ капитан первого ранга!

-…?

-Ээээ…Просасывают фильтры!

23:35 всё того же дня 27 сентября 1993-го года.

Радиометрист всмотрелся в экран своего «Позитива», ойкнул и доложил о появлении четырёх малоразмерных целей:

- …Идут кильватером с веста! Быстроходные! Предполагаю–катера!

- Вот бляди–в первый раз за вечер вслух произнёс знаковое слово комбриг Витя.

Углядев МДК, незнакомцы тут же переместились в строй фронта. Максимов повернулся к Кременчуцкому:

-Ну-ка подсвети наш флаг, а то ещё звезданут, не разобравшись…

Кап-три отрепетовал команду. Подсветили. На катерах тут же разобрались. И вдарили по МДК из пулемётов.

-Всем пригнуться! - успел заорать не своим голосом комбриг, увидев рванувшиеся к МДК трассеры.

-Все вниз! Задраить люки!–эхом откликнулся ВРИО, одновременно вдавливая кнопку колоколов громкого боя.–Боевая тревога!

Сразу вслед за этим в широченный лоб МДК пришла первая очередь. Дробным эхом разлетелась по всем закоулкам корабля, и пошло, и понеслось…Та-та-та-та! Фьють-фьють-фьють! Банг! Банг! Банг!

Подлетев на близкую дистанцию, катерники пустили в ход автоматы. Внутри твиндека залегла десантура. В борта колотило так, как будто снаружи шёл непрекращающийся метеоритный дождь.

23:45 27.09.1993.

…Банг! Банг! Банг! Высеченные автоматной очередью искры так и брызнули от бронезаслонок.

-Вот бляди-вслух подумал пригнувшийся за приборной панелью Витя Максимов.

-Так точно, товарищ капитан первого ранга! – браво откликнулся откуда-то из полутьмы мостика Серёжа Кременчуцкий.

-Что «так точно»?

- ляди!..

Тут Витя сообразил, что пора бы берег поставить в известность о происходящем.

«Девяносто третий» - ФКП. Стою без хода в 3 кабельтовых от берега на траверзе Очамчира. Подвергаюсь обстрелу с четырёх неопознанных катеров. Прошу разрешения открыть ответный огонь».

Берег не был готов к такому кордебалету. Балтин, проторчавший на флагманском командном пункте без сна и роздыха 3 суток, сейчас отсыпался. А замещавший его адмирал без санкции комфлота боялся даже пукнуть. Так что берег вместо чёткого ответа принялся нудно и путано выяснять, чьи катера, чем шмаляют по МДК, с какой дистанции, а также есть ли повреждения и жертвы?

В этом момент на мостике с перекошенным лицом возник старший лейтенант Белявский. Чётко отдал честь:

- Тарьщ капитан первого ранга, разрешите доложить. Десантники совсем ошалели, рвутся сюда, кричат, чтоб их ссадили на землю. Мол, лучше там погибнуть, чем внутри этой жестянки загибаться!

Комбриг машинально тоже вскинул руку к виску:

- Старший лейтенант, вы морской пехотинец или баба на сносях? Только этих долбоёбов нам сейчас тут не хватало!.. Идите и убедите личный состав вести себя в соответствии с требованиями воинской дисциплины!

- Есть идти и убедить! - Белявский снова козырнул и сгинул. То есть скатился по трапам в твиндек, передёрнул затвор автомата и пообещал пристрелить любого чудилу, который попытается прорваться на мостик. Убедил, короче...

Бах! Вжух! Трах! На одном из катеров пальнула РПГэшка. Огненный след реактивной гранаты пронёсся мимо мостика, едва его не задев. И закончился ослепительной вспышкой взрыва, когда сработал самоликвидатор. Дело принимало совсем неприятный оборот. Если 7,62 отскакивали от МДК, как от стенки – горох, то РПГ вполне было по силам проковырять борт корабля. С вполне предсказуемыми последствиями.

А ФКП всё ковырялся в носу и мямлил что-то об опасности международного инцидента.

- Вот бляди!–в третий раз за вечер сказал комбриг–Я! Капитан первого ранга бывшего флота Советской Союза, должен сидеть сусликом, пока какие-то пиздоболы расстреливают меня в упор! Да ебись оно всё конём! БЧ-2, взять цели на сопровождение!

Ожила корабельная СУО с безликим названием МР-123-02. Шестиствольные 30-мм «шинковки», способные за минуту выпуливать аж по 5000 снарядов, провернулись и укоризненно уставились на крайний, особенно нахальный катер. Там то ли этого не заметили, то ли не придали этому должное значения.

-Товарищ комбриг, а может не надо?..

-Ша, Серёга! Если что, пиши, что я спятил! БЧ-2, короткую. По курсу ближнего катера. Товсь. Пли!

Вот тут вдарило, так вдарило. Казалось, что приличный кусок Чёрного моря перед форштевнем хороняки просто решил одномоментно испариться. И сразу наступила оглушительная тишина. А следом за ней пришёл доклад меха: «Можем дать ход».

И его дали! Так дали, что два катера за кормой окунуло в поднявшийся от взбесившихся пропеллеров девятый вал и, кажется, даже перевернуло. Капраз не отказал себе в удовольствии откинуть броняшку, отдраить форточку и высунуть наружу большой капразовский фак. Так с ним, с факом, за горизонт и умчался

Уже там, за горизонтом, Максимов запросил ПЭЖ о потерях и повреждениях. Первых не обнаружилось вовсе, а вторые свелись к поцарапанной краске и простреленному обтекателю РЛС. В общем, легко отделались.

Растраченные снаряды занесли в корабельный журнал, как потраченные на учебных стрельбах. «Подтверждаю» - тиснул Витя свою подпись рядом с серегиной и плотоядно захохотал.

08:50 28.09.1993.

Близ военного санатория в кустах сидела седовласая Ассоль - бывший первый секретарь ЦК ЛКСМ Грузии, бывший министр внутренних дел Грузинской ССР, бывший первый секретарь Тбилисского горкома компартии, бывший первый секретарь ЦК компартии Грузии, Герой Социалистического Труда, бывший министр иностранных дел СССР и Член Политбюро ЦК КПСС, а ныне председатель Верховного Совета Грузии Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе.

Ассоль изо всех сил пялилась на море.

Нет, не по-плебейски каким-то там невооружённым взглядом! Взгляд главы Республики Грузия был очень даже вооружён. Отличным американским биноклем. Однако, к досаде владельца, даже это чудо капиталистических технологий показывало то же самое, что и глаза, лишённые какой-либо оптики

То есть - напрочь, совсем, вдребезги и пополам пустое море. Лишь на самом горизонте бродили какие-то силуэты. Это были абхазы.

Собственно, они были уже везде. Абхазов не было только в воздухе. Зато там имелись их снаряды и ракеты, за последние дни успешно завалившие тройку Ту-154 с кучей грузинских гвардейцев на борту. Вдобавок ко всему ПЗРК и «Шилки» абхазов так плотно обсели окрестности аэродрома Бабушера, что пилоты предупредили Эдуарда Амвросиевича – они лучше застрелятся, чем попробуют взлететь.

Вот поэтому-то гражданин Шеварднадзе 1928-го года рождения и играл сейчас в алые паруса, до рези в глазах пялясь на волны. Он высматривал своих спасителей – американцев!

Почему янки непременно должны бросить все свои дела и примчаться вытаскивать его из окружённого Сухуми, этого Герой Социалистического Труда и сам не мог объяснить. Что, тем не менее, не мешало Шеварднадзе в эту галиматью истово верить. И не только верить, но и других убеждать.

Позади кустов среди свиты шевельнулась голубая каска. Глава миссии ООН генерал Джон Видегор громко зевнул. А потом поинтересовался через переводчика, какого чёрта они тут все делают? Услышал, что, мол, в Сухуми вот-вот начнётся высадка пятитысячного американского морского десанта, да так и остался стоять с отвисшей челюстью:

- Вы это серьёзно?!

- Так сказал генацвале Эдуард Амвросиевич. Странно, что вы о высадке ничего не знаете. Видно, ваше начальство вам не доверяет!..

12:00 28.09.1993.

…Едва добрались до Севастополя, едва заглушили турбины, как к опустившемуся на брюхо МДК подлетела служебная «волга». Выпорхнувший из неё офицер штаба флота был лощён и прыгуч. Подскакивая на пол метра от нетерпения, он махал руками и силился докричаться до мостика. Чтобы лучше слышать, Максимов высунул голову в иллюминатор. Снизу неслись обрывки эмоций: «Товарищ капитан первого ранга!.Командующий!Приказал!Срочно!»

- Сдаётся мне, что мы вчера таки кого-то угробили–угрюмо предположил комбриг–Иначе меня бы так аврально на ковёр не тягали- и, взяв с Кременчуцкого слово, что тот будет носить своему командиру в тюрьму апельсины, убыл с корабля.

В отсутствие начальства Серёжа хотел было на часок упасть в шконку, но не тут-то было. Громко сигналя, к МДК подкатила цистерна с соляркой, а за ней - транспортёр с БК. Причём на втором приехали не только 30-мм «огурцы» к «шинковкам», но и осколочно-фугасные НУРСы. Последние на «Зубрах» было принято заряжать только перед большими флотскими учениями

Основательно обсосать эту мысль у ВРИО командира корабля не получилось. Раздалось лязганье траков о бетон и перед МДК материализовались три БМПэхи. На башне головной молодцевато торчал полковник-морпех, весь красивый сам собою. Следом клубилось ещё человек сто, с ног до головы увешанные воронёными предметами.

- Фига себе! – выразил общую мысль боцман. – Комбриг поссорился с НАТО?

Витя Максимов вернулся через час. С лица капитана первого ранга можно было писать портрет легендарного драмгероя Прибалтики Пиздаускаса. Первое, что сделал новоявленный Великий Прибалт, это собрал всех офицеров МДК. Таковых, считая Кременчуцкого, но не считая самого Максимова, набралось четверо. Капраз аккуратненько запер за вошедшими дверь каюты. Повернулся:

- Товарищи офицеры, довожу до вашего сведения приказ командующего флотом…

Через пять минут поголовье Пиздаускасов на корабле увеличилось ровно на четыре особи.

К трём часам дня Кременчуцкий окончательно уверился в гениальной прозорливости комбрига. Иначе как дурдомом происходящее назвать было никак нельзя. МДК беспрерывно что-то в себя закачивал, принимал по ведомости, затаскивал, а затащив – тут же раскреплял, пихал в погреба и утрамбовывал. В твиндеке ставили и стопорили БМП. Мех, пришпоренный капразом, раскапотировал всё, что мог (а мог он многое) и теперь явно намеревался провести остаток жизни в положении кверху какой. В три часа Максимов обнаружил матроса. Краснофлотец припал лбом к центральному распредщиту и так дрых. Вместо того, чтобы размазать виновного тонким слоем по подволоку, комбриг быстренько закруглил все работы и погнал экипаж спать.

-Люди на ногах со вчерашнего дня. Тут даже лошадь сдохнет–прокомментировал капраз свои манипуляции.

-Эдуард Дмитриевич, а можно вопрос?

Балтин мотнул подбородком, не отрывая взгляд от крупномасштабной карты Абхазской АССР.

- Зачем всё это?

Комфлота поморщился, поднял глаза на Романенко:

- Вова, такие вопросы начальству не задают. От таких вопросов у начальства аппетит портится.

- Виноват!..

-Да ладно, не дёргайся. Там- палец комфлота показал на потолок. - Решили, что Шева во главе Грузии, это лучше, чем Гамсахурдия. Первый, какой бы сволочью не был, для Москвы свой. Понятен и, блядь, идейно близок. Не то, что Звиад. Понял?

- Так точно.

С Севастополя снимались в шесть вечера.

- Корабль к бою и походу изготовлен! Разрешите взлёт?

Пилотировал опять Кременчуцкий. Максимов обежал в последний раз отсеки и плюхнулся в командирское кресло.

- Взлёт разрешаю. Поехали…

Заработали, набирая обороты, нагнетатели. Потом Серёжа осторожно, практически нежно, двинул вперёд ручки трёх маршевых пропеллеров. Поехали!

Сначала МДК-93 ушёл на зюйд. Как только оказались вне прямой видимости с берега, повернули на ост и наддали ходу. Система спутниковой навигации чётко указала прямой, как стрела, маршрут перехода. Он вёл к Бабушере!

Равномерное стремительное перемещение убаюкивало. В командирском кресле Максимов размышлял о том, какая это странная штука – из абсолютно мирного города нестись на войну. Может, стоило оставить на берегу срочников? Им-то за что весь этот тарарам? «За то, что на флоте служат!» - мысленно одёрнул себя комбриг. Посреди приборной панели мостика подрагивала кем-то принесённая и приклеенная скотчем иконка…

Распятый в перекрестиях абхазских прицелов, с Сухумской горы весь город был, как на ладони. Оборона Второго грузинского армейского корпуса агонизировала. По заваленным битым кирпичом улицам метались люди, до последнего надеясь вырваться из этого ада. Пребывая в неизменном духовном единении с гражданами своей республики, по зданию Совета Министров Абхазии в отчаянии метался Шеварднадзе. Спасители-янки так и не появились. Как не появилось и НАТО с ООН. На прилёт дружественно настроенных зелёных человечков с Марса надежд тоже практически не оставалось

При здравом размышлении, Герой Социалистического Труда и председатель Верховного Совета Грузии, пришёл к выводу, что это всё. Амба. Шиндец пришёл, стучится в двери.

…Эдуард Амвросиевич сел в уголке и начал молиться. Через пять минут Бог услышал и ниспослал ангелов. С громким топотом те попрыгали с бронетранспортёра, широко растягивая в улыбке пропылённые славянские лица:

- Эдуард Амвросиевич? Мы за вами.

- Вовремя... – с облегчением выдохнул кто-то из свиты.

- У меня приказ – эвакуировать только Шеварднадзе. – уточнил старший группы.

Лица свиты вытянулись.

- Без паники! – нашлась давешняя Ассоль, которую двое спецназовцев уже волокли под руки к БТРу. – Я обещаю, что вас вывезут. Сразу же после меня!..

- Езжай, Эдуард. – устало махнули ему вслед рукой. – Езжай, и хоть сейчас не трепись.

-Ну, как там у тебя? – голос Грачёва в трубке был озабоченным и полным кряхтящих интонаций. Словно говоривший прибывал не на пункте спецсвязи, а, пардон, в сортире.

Эта мысль здорово позабавила Балтина. Адмирал едва не расхохотался, представив себе Пашу-Мерседеса - всего в позументах и аксельбантах, раскорячившегося орлом на дучке. А рядом свитский генерал – с телефоном наизготовку!

- Всё нормально, товарищ министр обороны. Люди работают.

Видимо что-то этакое в тоне комфлота всё же проскочило, ибо Грачёв тут же поинтересовался:

- А чего это ты, Эдуард, такой весёлый?

- Так это… Всё идёт штатно, товарищ министр. МДК вышел вовремя. «Полста пятый» подобрал объект и транспортирует его в заданный район…

- Это куда?

- В устье Беслетки.

- А почему не в порт?

- Он, как и аэродром, под пристальным вниманием абхазов.

- Ну-ну. Держи меня в курсе. Борис Николаевич очень заинтересован в успешном завершении операции. Ты меня понимаешь?

- Так точно– ответил Балтин, ничуть не сомневаясь в том, кого назначат крайним, если что-то пойдёт не так.

Подождал, когда Грачёв отключится, и с чувством озвучил свои мысли:

- Жопа гондурасская!..

22:00. 28.09.1993.

Час до прихода в зону ожидания. Убившееся трудиться день-деньской солнышко упало за горизонт. От продолжительного воя турбин в ушах ощущалась некая забитость. Максимов, Кременчуцкий и полковник Корнеев склонились над штурманским столиком. В последний раз прошлись по деталям.

План, в сущности, был прост как полено.

«Раз» - засевший где-то среди мандаринов «полста пятый» даёт отмашку. Потом хватает в охапку Шеварднадзе и спешит на берег.

«Два» - МДК, роняя тапки на бегу, мчится к устью реки Беслетки.

«Три» - «Зубр» и «полста пятый» встречаются. Если в точке рандеву возникают проблемы, то их решает рота морпехов Корнеева.

«Четыре» - провожающие и встречающие гуртом прыгают на МДК.

«Пять» - МДК улетучивается в море.

Закончив разбор, комбриг спустился к себе в каюту и сменил пропотевшую кремовую рубашку на свежую белую. В голове всплыло полузабытое, вынесенное из училища: «В бой, как на парад!..»

23:00. 28.09.1993.

«Полста пятый» - «девяносто третьему». Начал движение».

- Товарищ адмирал, Максимов запрашивает разрешение покинуть зону ожидания.

- Дать добро- Балтин ослабил узел адмиральского галстука, подмигнул отиравшемуся тут же Романенко: - Ну что? Понеслась манда по кочкам?

Генерал-майора передёрнуло.

В пяти с полтиной милях к норду умирал Сухуми. Умирал в полной темноте. На мостике МДК света тоже не было. Лишь тускло работала подсветка приборов, превращая лица в гротескные вампирские хари. На экране «Позитива» просматривались два абхазских катера, нарезавшие восьмёрки напротив порта...

Уууууууу!!!– солидно наддали турбины. «Девяносто третий» начал разбег.

ВРИО командира Серёжа Кременчуцкий услышал, как за его спиной комбриг затянул: «Раз пошли на дело – я и Рабинович». На лицах вахты напряжение сменилось ухмылками. «Ай да Витя, ай да сукин сын!» - с восхищением подумал Серёжа, понимая, что ему у капраза ещё учиться и учиться

Радиометрист в ритме попки-попугая непрерывно выдавал дистанцию до береговой черты:

- Тринадцать кабельтовых! Двенадцать кабельтовых! Одиннадцать!..

Ночь кончилась на десяти кабельтовых, в клочья разорванная огненными трассами.

Выстрелов за рёвом турбин никто не слышал. Но снопы трассеров, исчеркавшие всё пространство перед кораблём, на мостике видели все.

- Ааа! – закричал кто-то не сдержавшись.

- Ааааатставить! – раскатисто громыхнул Максимов. – Право руля!

И МДК выскочил из-под огня.

Ушли мористее, доложились. Мол, так и так. С берега – шквальный обстрел, не пройти.

«ФКП – «девяносто третьему». Разрешаю использовать оружие на поражение. Балтин».

Вот так просто и по-будничному была получена лицензия на убийство.

«Зубр» пошёл на второй заход. Десять кабельтовых до берега. Снова вдарило!

- Лево двадцать.

МДК проворно рыскнул влево, а справа вода встала сплошной стеной всплесков. Потом плеть очереди стеганула поперёк курса, но Кременчуцкий вовремя дал винтами реверс…

- БЧ-2, взять цели на сопровождение– комбриг неожиданно для себя понял, что испытывает необычайный подъём. Ибо он, капитан первого ранга Витя Максимов, сейчас занимается тем, к чему его всей страной долго и старательно готовили. Серьёзной мужской работой, в которой нет места страху или суете.

- БЧ-2 – мостик! «Вымпел» не фиксирует цели на фоне берега!

- Что?!

- Сбой селекции целей!

Серёжа увёл корабль влево, пропуская справа новую гирлянду трассеров. И всё это на максимальной скорости, в рёве, шипении, бликах и прыжках. Под мостиком в твиндеке морпехов бросало из стороны в сторону, так, что аж зубы крошились.

- БЧ-2, передать наведение на выносной пульт.

- Есть.

Комбриг закусил губу. На выносном – оптический прицел, сейчас столь же полезный, как в бане лыжи

- Мостик! Фиксирую работу РЛС наведения в диапазоне 1-1,5. Предполагаю, что по нам работают «Шилки».

- РЭП!!! – заорали Витя с Серёжей дуэтом.

Что-то фукнуло, дёрнуло, отстрелилось, вывесив в горящем небе облако аэрозоля и фольги. Помогло – новые трассы пошли выше корабля. В небе начался настоящий праздничный фейерверк – срабатывали самоликвидаторы фугасно-осколочных снарядов.

Мда, над море было жарко. Не холоднее было и на суше! Слегка обалдевший от внезапной канонады, «полста пятый» поспешно срулил обратно в мандарины. И уже оттуда принялся вдумчиво изучать обстановку. Она была весёлой. Абхазы в темноте приняли гул движков МДК за налёт вражеских штурмовиков. И в ответ расстарались от души, пуляя в сторону моря изо всего зенитного, что у них было.

Захлёбывались лаем счетверённые автоматы «Шилок». Сухо потрескивали буксируемые ЗУшки. Кто-то сдуру даже пальнул из ПЗРК. Жутко порадовались, когда «Зубр» задействовал РЭП: «Вах! Одного сбили!»

Но гул турбин с моря не смолкал. Тогда кто-то приказал выдвигать всю ПВОшную технику от Бабушеры на самый берег. Прямо на пляж, где деревья и дома уже не затеняли цели.

- Мостик, есть РЛС-наведение.

- БЧ-2! Я тебя люблю!.. – заорал не в силах сдержаться комбриг.

- Есть. – обалдело ответил артиллерист. Уточнил: - Приказания?..

- Мочи их, родной! Всем, что есть – МОЧИ!!!

И «Зубр» замочил. Второй же очередью «шинковок» снёс холмик с зениткой. А потом из корпуса МДК гидравлика выдавила две установки залпового огня и берегу поплохело окончательно.

…В мигающем свете лампочки было видно, как Эдуард Амвросиевич инстинктивно пытается закопаться в железный пол бронетраспортёра. Командир-спецназовец машинально отметил этот факт и тут же забыл, поглощённый докладом своего дозора. Мама родная, абхазы убрались от аэродрома. Это был шанс. Два БТРа «полста пятого» с фырканьем покинули укрытие и устремились к Бабушере.

…Огонь был везде: в море, в небе и на земле. Посреди этого иссечённого металлом пространства зигзагами летел каким-то чудом всё ещё целый «Зубр». И тоже извергал огонь. А посреди мостика «Зубра» мотался в кресле комбриг. И когда не командовал, то извергал мат. Просто феерия. Поэма страсти!

Потом был удар. 23-мм снаряд «Шилки» просверлил левый борт под маршевыми пропеллерами, попутно сделал приличную дырку в маслопроводе. Сумасшедшим и храбрецам везёт. Снаряд! Не! Взорвался!

Видимо, это был не осколочно-фугасный, а бронебойный БЗТ. Тот не имеет взрывчатого вещества, а содержит лишь зажигательное. Для трассирования. Так что снаряд вжикнул наискось сквозь борт и маслопровод, вскрыл транец и был таков.

-Падает давление в маслопроводе.

-Мех, держать обороты! – скорость сейчас была жизнью.

-Масло, сука… Рискуем потерять турбину.

-Хуй с ней! Хуй! Оборооооты!

Пора было уносить ноги.

Попытка связаться с «полсотни пятым» провалилась – от собственной пальбы и вибрации вышел из строя приёмопередатчик УКВ…

«Девяносто третий» - ФКП. «Шилки» расстреливают в упор. Подошёл к берегу на 3 кабельтова. Сплошная завеса огня. Повреждён маслопровод. Нет связи с «полсотни пятым». Отхожу назад».

Отходили, как кадриль танцевали. Кременчуцкий бросал «Зубра» влево-вправо с таким критическим креном, что увидь это создатели корабля – поголовно бы стали заиками. Это же не нормальное судно с килем, это же «подушка». Коснись она на 60 узлах одним бортом воды – так вокруг собственной оси закрутит, что мама не горюй! «Шинковки» в последний раз сказали «фррррр» и замерли, продолжая отслеживать берег дымящимися стволами. БЧ-2 доложил, что расстрелял всё. До железки.

-Дробь! – для порядка скомандовал Максимов. – Что в корме?

В корме на всём скаку корабля мотористы латали маслопровод. Руки скользили - шопиздец, фонарики зажаты в зубах, все слова – жестами и вытаращенными глазами, прямо над головой в кольцевых насадках надсаживались пропеллеры…

-Нормально, - ответил мостику мех. – Работаем.

Минута – это много. Это бесконечно много, когда ждёшь, что вот-вот... Через минуту они вылетели из зоны огня. Сбросили обороты. Из твиндека на мостик выполз полковник Корнеев. На четвереньках. В какой-то слизи поверх камуфляжа.

-Маслом залило? – участливо спросил комбриг.

-За… Заблевал!.. С вами покатаешься – все ки… Кишки на палубу выплюнешь.

-Бывает– прохрипел Витя, понимая, что за время боя сорвал глотку - Полковник, ты как насчёт чая?

Корнеева вывернуло.

«Полста пятый» докладывал, что ввиду приключившейся на берегу катавасии, начал работать по второму варианту. Выдвинулся на аэродром Бабушера и через минуту взлетает… Взлетел… На сверхмалой высоте уходит… Ушёл.

«ФКП – «девяносто третьему». Матёро сработано. Следуйте в Новороссийск».

«Матёро» у комфлота было высшей похвалой. И крайне редкой. Боевая задача была выполнена. А они были живы. Все!

Витя откинулся на спинку кресла и улыбнулся. И держал на лице эту окаменевшую наркоманскую улыбку до самого Новороссийска. В который, кстати, их пустили только следующей ночью. Чтобы не пугать мирных граждан видом закопченного МДК.

В 2000 году укры, ссылаясь на то, что содержать такую посудину им не по карману, продадут отстаивавшуюся в Феодосии «Горловку» Греции..

Но это всё будет потом, а пока на дворе был всё ещё 1993 год. Вытащенный русскими за уши из ловушки, Шеварнадзе быстро оклемался. И уже через несколько дней снова начал со страшной силой клеймить Москву, укоряя её в имперских замашках. Услышав это, адмирал Балтин только развёл руками. Случившийся рядом Романенко сказал, что Шеварднадзе политик, и это его оправдывает. Адмирал скептически окинул взглядом генерал-майора:

-Вова, ты всерьёз считаешь, что если пидор публично ведёт себя как пидор, это пидора оправдывает?

Ну, а что же Максимов с Кременчуцким? В конце осени того же 93-го они сидели в Донузлаве и пили «шило». Время от времени комбриг брал недавно вручённую ему награду и начинал ржать:

-Серёга, это ж надо!.. Сколько мы тогда из «шинковок» выдали?

-Три тысячи снарядов, товарищ капитан первого ранга.

-Ебааать меняя конёёёём! Три тыщи, не считая НУРсов! Это ж надо было додуматься, после такого въебошить нам цацку с формулировкой «За участие в гуманитарной акции»?! ВОТ БЛЯДИ!