Как известно, милиционеров, полицейских и сотрудников силовых структур, осужденных по уголовным статьям, сажают в особые зоны, именуемые в просторечии «ментовскими». Здесь нет «воров в законе», однако, нравы на «ментовских» зонах не намного мягче, чем на обычных. Удивляться тут нечему: зона есть зона, со своей иерархией, своими порядками и традициями, которые сложились в таких исправительных учреждениях еще во времена СССР.

Зоны
При советской власти в стране была только одна исправительная колония для осужденных сотрудников правоохранительных органов — в Нижнем Тагиле. Теперь их пять. Необходимость таких «спецзон» продиктована жизнью. На обычной «воровской» зоне бывший сотрудник (БС) – «бээсник» не протянет и суток. Убийство «мента» – это честь для любого уголовника и билет в более высокую «масть» криминальной иерархии. ИТК-13 в Нижнем Тагиле появилась в 1951 году, в период противостояния между «ворами в законе» и «ссученными», теми, кто во время войны сотрудничал с властью, воевал в штрафбатах, и вообще, на время забыл перед лицом страшной опасности о «воровских понятиях». Одних пришлось отделять от других, и так появилась легендарная «тагильская спецзона», которая уже к концу пятидесятых окончательно приобрела статус колонии для осужденных сотрудников правоохранительных органов. Тагильская «спецзона» рассчитана на 1200 «бээсников» и 500 человек сотрудников и охраны. Остальные зоны – примерно такие же.

Авторитеты
К числу авторитетов ментовской зоны во все времена относились бывшие сотрудники исправительных колоний, оперативники тюрем, «режимники» СИЗО. К числу элиты относится и оперсостав уголовногорозыска. Это народ резкий, видавший разные виды, с такими предпочитают не связываться. Следующие в иерархии «козырных мастей» -- сотрудники силовых подразделений: ОМОНа, спецназа, групп захвата, спецотрядов быстрого реагирования, различных оперативно-поисковых групп. Прошедшие школу такой службы люди могут дать отпор любому.

«Средние» масти
Основную массу «сидельцев» ментовских зон составляют, так же, как и на обычных, «воровских» зонах – народ средний, нейтральный. На воровских зонах это «мужики» -- обычные оступившиеся люди, после отсидки мечтающие вернуться к нормальной жизни. На «ментовских» зонах им соответствуют различные следователи, гаишники, участковые, патрульные, дежурные, дознаватели и т.п. В «авторитеты» они не стремятся, но и «опустить» себя не позволят.

Низшие «масти»
На первой ступеньке, ведущей вниз, находятся адвокаты. Это публика хитрая, пронырливая и с точки зрения нормального оперативника совершенно никчемная, умеющая только палки в колеса «следакам» ставить и клиентов стричь. У каждого, кто оказался на зоне, свой счет к адвокату, обещавшему его вытащить, не допустить «посадки», но так и не выполнившему обещание. Отвечают за таких горе-адвокатов их «севшие» собратья. И нет на зоне никого более презираемого, чем бывшие прокуроры и судьи. Эти кабинетные чиновники, ничего не умеющие, кроме как бумажки перекладывать, всегда пьют из нормальных ментов кровь. Да и постоять за себя этот народ, как правило, не умеет. Поэтому нет ничего странного в том, что те, кто на воле был воплощением жизненного успеха и достатка, на зоне влачат жалкое существование. Именно из бывших прокуроров и судей, зачастую, и формируется неизбежная на любой зоне категория «петухов»

Занятия
На «ментовской» зоне очень в почете физически крепкие, сильные люди, которые не позволяют себе распускаться и терять форму. Поэтому здесь все уважающие себя «бээс» занимаются спортом, бегают, подтягиваются на брусьях. Не бывает на таких зонах тех, кто «уходит в отказ», работают все, поскольку работа – это возможность заслужить условно-досрочное освобождение, а так же заработать денег для посещений тюремного магазина. Самым любимым занятием на «ментовских» зонах является юридическая переписка. На обычных зонах жаловаться не принято, а здесь – все наоборот. Те, кто не пишут жалоб, считаются сломавшимися, смирившимися со своей участью. Поэтому «бээсники» строчат петиции в различные инстанции, правозащитные фонды и прочие структуры, не зная устали. По большей части это, разумеется, кассационные жалобы в прокуратуры и в суды высших инстанций. Ежедневно администрация такой колонии отправляет до сотни писем.