Маша опоздала на четыре часа. То есть, мы договаривались, что она приедет в пять, она как раз рано сорвалась с работы. А приехала Маша в девять.

Потому что по дороге подобрала мальчика.

Ну как подобрала… Это будет нихрена не любовная история.

Он стоял недалеко от метро. С палочкой в одной руке и со стаканчиком в другой. И в принципе, он ничем не отличался от других уличных попрошаек. Если бы не одно но. Точнее два.

Он был в явно тоненьком свитерочке, надетом на рубашку, и явно дрожал от холода. Все ж видят, какая погода, да?

И ещё он был слишком опрятен. Ну, то есть, это был обычный молодой пацан, лет двадцати двух на вид. На нём были нормальные ботинки и нормальные чистые джинсы. И свитерочек его, тот самый, в котором он стоял на холоде, тоже был чистым.

Я Машу понимаю, на самом деле.

У меня тоже случился бы сильнейший диссонанс. Попрошайки обычно малоопрятны и неприятны. Этот был совсем другим.

Машка остановилась недалеко от него, понаблюдала. Нет, не похож ни на пьяницу, ни на наркомана, лицо хорошее, взгляд чистый.

Она полезла в сумку и наковыряла там мелких денег. Потом подумала вдруг, что мелочь - это как-то… Как подаяние, что ли. А ему явно нужна была другая помощь. Приличный, не опустившийся человек, стеснительно стоящий с протянутой рукой на этом холоде, без куртки, вызывает желание как минимум спросить, что произошло.

И она подошла. Сначала положила денег, потом спросила, что у него случилось. Это же не норма, когда опрятный и молодой - вот так, со стаканчиком в руке.

Он очень просто пошёл на контакт.

Он улыбался застенчиво, но вполне открыто. Он рассказал о том, что приехал в Россию из Украины. Причём, не беженец никакой, а просто, на заработки когда-то приехал. Приехал, понятно, не вчера.

Так вот, работал на стройке, а потом повредил там ногу, дальше больница, ну и о работе, понятно, пришлось забыть. Так и остался на улице. И без денег, конечно. И ночует тоже практически на улице. Ну как на улице… То у приятеля изредка ночь перекантуется, когда можно, то на вокзале перебьётся. Чаще - на вокзале. И так уже пару месяцев.

Она спросила, почему он одет не по сезону.

Он рассказал, что буквально сразу после больницы у него в одной из кафешек (где его девочки пожалели и подкармливали бесплатно) украли куртку.

А вот так. Вышел в туалет, оставил куртку висящей на стуле, вернулся - и нет её. Ну и всё. На новую денег нет, тут бы на еду набрать. Стоит и трясётся от холода.

Ну какое первое желание может возникнуть при виде замёрзшего человека?

Правильно, одеть. Вот и Машка рассудила так же. Обо всём остальном - потом, по дороге, а пока что быстренько гуглить ближайший секонд и туда, с ним, купить хоть что-нибудь, лишь бы перестал дрожать. При этой погоде было холодно даже Машке в её куртке на пуху.

Парень с благодарностью посмотрел на Машу и пошёл за ней. По дороге спросила, кто есть в Украине, кому можно позвонить, чтобы помогли и переслали денег на дорогу. Оказалось, никого, мать умерла давно.

Короче, в секонде Маша купила ему тёплую куртку. А дальше - повела в ближайшую кафешку, кормить и думать.

Там он рассказал, что очень боится опуститься, старается мыться при первой возможности, даже стирает носки каждый день. Типа, если нет возможности у друга заночевать, то он их просто стирает на вокзале, а на ночь кладёт в задние карманы и к утру они уже сухие. Это я не гоню, это я пересказываю то, что услышала от Маши.

Короче, смотрит за собой в любых условиях.

Понимаете момент, да? Это не помочь просто попрошайке, который опустился потому что "вот оно такое". Это помочь своему  - человеку, который оказался в трудной ситуации.

Наверное, для того, чтобы безучастно проходить мимо такого, нужен иммунитет.

Так вот, насчёт вернуться на родину. Он рассказал, что в той самой куртке были документы. А без документов, понятное дело - никуда. Нет, наверняка, есть вариант перейти границу и без документов, но… это, понятно, будет далеко не бесплатно, и где взять такую сумму…

И что уже однажды была такая девушка, которая была готова ему помочь, но в последний момент появился её парень, который его, Серёжу, чуть не избил.

И всё это так бесхитростно, как на духу.

Маша девочка умная. Маша не из тех, кто боится бюрократических машин. Маша стала продумывать варианты.

Она спросила, был ли он в полиции и рассказывал ли он там свою историю. (Она поступила бы именно так. Куда обращаться первым делом человеку, потерявшему документы и зависшему в чужой стране? Как минимум - в полицию.)

Он сказал, что был. Что первым делом пришёл именно туда. А там… якобы там его историю выслушали и даже записали, документы обещали разыскать. А потом… А потом - ничего. Да кому он там нужен, а то никто не знает, как это всё работает!

Маша подумала ещё. Верное решение пришло почти сразу. Ну конечно - консульство!

Именно они и должны заниматься своими гражданами, оказавшимися в непростой ситуации.

Маша тут же загуглила телефон и адрес.

-Но ведь, - растерянно сказал он, - если меня депортируют, то я не смогу вернуться. Ну, потом, когда поправлюсь, на работу… Срок пребывания-то уже прошёл, а тут ещё и такое.

-Скорее всего, не сможешь, конечно, - ответила Маша, - но это лучше, чем сдохнуть в холода на улице.

Он согласился.

И Маша позвонила в консульство.

Только вот был уже вечер и на том конце ничего внятного ответить не смогли. Сказали, мол, приходите завтра с утра, все будут на месте и вы сможете получить подробную консультацию.

Маша всё сделала правильно. Она записала на бумажке адрес консульства и телефон, загуглила, как туда доехать, и дала парнишке подробные указания: к кому обратиться и что говорить. Да, собственно, что говорить… правду.

В посольстве должны помочь своему гражданину, оказавшемуся в беде. И это их задача - вернуть его на родину. Даже без документов. Всё восстанавливается.

Она дала ему эту бумажку с данными. И свой телефон. На случай, если нужна будет помощь. Переспросила, будет ли откуда позвонить. Он сказал, что да, если что - зайдёт к приятелю, позвонит от него.

А, да! Она оставила ещё пятьсот рублей. Как минимум - на дорогу. Ну и на поесть чего-нибудь.

Попрощалась и поехала ко мне. В лёгком шоке.

Дома мы сели. Маша рассказывала, я молчала. Меня в принципе приводят в ступор подобные истории. Ччёрт, это так странно и так… далеко.

И я не знаю, как отреагировала бы я. Мне, наверное, страшно это признать даже для себя, но… наверное, так же.

И только Андрей (мужики в принципе более прагматичные) сказал:

-Ччёрт, девки, это… Маша, вот веришь, у меня стойкое ощущение, что… нет, ты молодец, ты всё правильно сделала, но…

Маша уехала поздно. И позвонила мне на следующий день. Знаете, таким, насмешливо-спокойным голосом человека, до которого дошло, она сказала:

-Кать, прикинь. Он мне только что звонил. Точнее, не он, а его приятель.

-Иии? - спросила я.

-Ну что, - запнулась Маша, - короче, пошёл разговор. Этот типа друг начал говорить, что Серёжа доехал до посольства, а там сказали, что ничем помочь не могут, и вообще его сейчас посадят в тюрьму, как незаконно находящегося на территории другого государства… короче, по рассказу еле ноги унёс.

-Иии? - я чувствовала, что должно быть что-то ещё.

-Я лох, - сказала Маша, - Кать, он мне начал нести, что нельзя оставлять человека в беде, что если уже взялась помогать, то "мы в ответе за тех...", короче, начал на меня давить, что если я действительно хочу помочь человеку, а не так, как все, отмазалась и дальше пошла, то я должна дать десять тысяч, чтоб он мог перейти границу. Они там, типа, в посольстве успели договориться с человеком, у которого есть концы, чтоб Сережу этого пропустили без документов…

Я замолчала. Ужасно гадливое, на самом деле, ощущение.

-Кать, это не всё. Я так охренела, что сказала, что я сейчас занята и перезвоню позже. Так он мне сам перезвонил через десять минут, начал спрашивать, что я надумала, ну и всё это… что, типа, кинуть мелочь, как собаке, и мимо пройти все могут, а человек потом подыхает, и надо же помогать. В общем, он настаивает на том, чтобы встретиться через час и что-то решить со всем этим.

Я молчала.

-Кать, - продолжила Маша, - ты знаешь, до меня только сейчас дошло, это ж ведь такой ход. Опрятного и раздетого, конечно, больше хочется пожалеть. И подают, наверняка, лучше. Вот как я. Что, дала бы я обычному попрошайке? Нет. А этому…

А ещё, знаешь, до меня сейчас уже доходит, просто вспоминаю, говор у него - не как у приезжего, понимаешь? Я ж знаю, как те говорят. И ещё… мне оно и тогда глаз резануло, но я сразу отмахнулась, а сейчас дошло. Ногти. У него руки очень ухоженные, не может быть такого у человека, который фактически на улице живёт. И стрижка свежая. Кать, я - лох.

И вот тут я разозлилась. Точнее, это даже как-то… безотчётно, что ли.

-Маш, а можешь мне дать телефон этого друга? - спросила я. - Я так, пару вопросов задам.

Маша дала мне номер.

Скажу честно, позвонила я не сразу. Сразу я выкурила три подряд и чувствовала себя… уязвимой.

Потому что это ведь нормальная реакция - не проходить мимо. Но, наверное, и в самом деле, люди, которые действительно в беде - не просят. И да, это дурацкое ощущение, что а вдруг мы - я и Маша - что-то не так понимаем, а вдруг действительно…

Понимаю уже сейчас всю глупость этих мыслей, но мне нужно было время, собрать себя в кучку из этой опи*дошености.

Я позвонила Андрею (его не было дома). Рассказала.

-Ну что, - сказал Андрей, - Кать, ну… всё ясно, как бы.

Мне стало сухо и безэмоционально. Я посидела, повертела телефон, набрала. Трубку взял какой-то парень.

-Здравствуйте, - сказала я, - я по поводу Сергея, мне Мария дала номер телефона.

-Да-да, - конечно, - бодро ответил голос.

И как-то сразу перешёл в наступление. Попросту говоря, он больше ничего не дал мне сказать. Он начал говорить что-то о том, что человек скитается, что пойти ему некуда, и он с этим посольством чуть не нажил себе крупных проблем, тюрьма и всё такое… ни за что, только за то, что человек попросил помощи, и как жить в этой стране...

Как-то истерично.

У меня стучало в ушах и давило в гландах.

-Да-да, мне Мария это всё рассказала, - сказала я, когда он закончил; мой голос был не похож на мой, - вы знаете, я журналист Первого канала, мы хотим сделать об этом репортаж. Скажите, вы можете передать Сергею, что я хочу с ним встретиться? И, мы, конечно же, сделаем всё, чтобы он без проблем вернулся на родину.

Человек на том конце явно растерялся.

Потом, после паузы, заговорил невнятно и матерно. Что в рот он… всех журналистов, что это ничего не решит, что если мы действительно хотим помочь, то нужно собрать десять тысяч рублей и всё такое…

Короче, разговора у нас не получилось. Он психанул в конце концов и кинул трубку.

Это не конец. Я едва успела позвонить Маше и это всё пересказать.

Мне позвонил сам Серёжа. Через десять минут. С того же номера.

Сказал, что готов дать интервью. За тридцать. Сначала - перевести деньги, потом он назначит встречу.

И я не понимаю теперь, как не проходить мимо людей.

_______

© Екатерина Безымянная

-Слушай, Кать, ты торопишься? - спрашивает Аня, старательно докрашивая мои ногти.
Так старательно, что последние десять минут я едва сдерживаю усмешку, глядя на чуть высунутый кончик её языка.
-Неа, - отвечаю я, слегка сожалея, что кончик языка исчез, было забавно.
-Может, тогда пойдём где-то посидим, а? - спрашивает Аня. - У меня на сегодня больше никого нет, ты последняя.
-Запросто! - соглашаюсь я и дую на растопыренные пальцы. Совсем расслабилась, почти три недели не была.

Спустя полчаса мы сидим в кафешке. Я размешиваю пенку в капучино, Аня ищет где-то на дне сумки сигареты. Из недр баула появляются и складываются горкой на столе ножнички, пилка, косметичка, бумажные платочки, запасные колготки...
-Всё своё ношу с собой? - подкалываю я.
-Ага, - смеётся в ответ Аня и выкладывает сверху кучки две пары новых носков. Мужских.
-О, хозяюшка! - смеясь, продолжаю издеваться я.
-Да ну чё ты, - картинно хмурится Анька, - это просто Женька просил по дороге купить, ещё вчера, забыла выложить.
-Ааах, Жееееня! - я делаю очень умный вид. - Ну если Женя - тогда да, тогда ладно. Ты, Ань, смотрю, совсем семейная стала.
-Ну так что ты хочешь, - соглашается Аня, - считай, год почти живём.
-Анька, - шутливо замечаю я, - не вздумай мне тут в декрет уйти, где я ещё потом такую маникюршу найду!
Я отчаянно подлизываюсь.

-Ооо, вот за это можешь пока не переживать! - говорит Анька. - Тут бы с замужеством разобраться. Прикинь, мы только вот до суда добрались, с этим штампом, блин, о прошлом разводе... а там ещё ждать надо, пока они какие-то там документы поднимут... и то, если б я не заставила...
-В смысле? - уточняю я.
-Да в прямом, - пожимает плечами Аня, - он же через суд с первой женой разводился, их там развели, а у него на руках ни бумаг, ничего, за три года так и не дошёл штамп поставить.

Я вижу: Ане не терпится поделиться.
-Я ему ещё с зимы говорю: иди, разберись с бумагами, поставь штамп о разводе. А то я, получается, с женатым живу. Он мне, мол, да чё ты, успею до весны, и вообще я разведён.
Я ему, мол, ничего не знаю, по паспорту-то женат? Женат! Ну и всё!
Короче, так меня довёл недавно, что я села и выдала ему всё, что думаю. Дала оторваться так, чтоб запомнил...


Чуть больше года назад у Анечки случилась курортная любовь. Да так удачно случилась, что по приезду в город не растаяла мгновенно, как это бывает, а наоборот - весьма удачно продолжилась. Бурный секс перерос в нечто большее и полгода спустя окрылённый любовник Анечки, Евгений, сидя за утренним кофе, впервые озвучил мысль, что всё настолько хорошо складывается, что пора и в загс. Ну в самом деле - чего тянуть? Два взрослых человека, Аня свободна, Женя в разводе, понимание - с полуслова, секс - выше всяких похвал. Чего ещё от жизни ждать? Нормальные люди такие возможности не упускают, надо жениться!

Аня была согласна. Решили: в начале весны подадут заявление (зимой как-то мрачно), свадьбы не надо, так, лёгкие посиделки, а пока - съезжаемся.
Аня переехала с радостью.
Они подходили друг другу во всём. Зима прошла прекрасно, жили душа в душу.
В начале марта заговорили о том, что, наверное, пора.
Осталась лёгкая формальность: дойти до суда, в котором Женя когда-то разводился, взять документы о прошлом разводе, и с ними - в загс, поставить, наконец-то, штамп. О разводе. А потом уж заявление и - вуаля, новый брак.

С работой всё как-то не успевалось. Суды - они такие, строго до шести, и строго же по будним дням, да и ехать - на другой конец города.
...а потом всё как-то закрутилось. Женю загрузили работой по самую шею, да так, что домой к десяти, и спать без задних ног.
Аня понимала: пока не до того. Бедный, есть не успевал.

Потом пришло лето. Летом с работой стало полегче, всё как-то устаканилось.
Они всё так же жили душа в душу, вот только вопрос со свадьбой больше почему-то совсем не поднимался. Женя молчал, Анечке было неловко первой начинать. Всё же девушка.
В июле подали на развод знакомые. Жили лет шесть, а тут - на тебе. Узнав эту новость, Женя обронил мимоходом, что вот, сплошная бюрократия с этими штампами... И зачем люди вообще женятся - непонятно. Чтоб потом, случись, не дай бог, что - бегать опять бумажки собирать?..
Аня промолчала. Хоть и напряглась.
Всё поворачивалось как-то совсем не туда, куда хотелось.


-Ну и, в общем, мы как раз на выходных в том районе были недавно, где этот его суд.
Ну, мы мимо прошли, и мне вдруг так зло стало - я думаю: ну нормально вообще! Время идёт, и ни туда и ни сюда. Нет, ну конечно, а зачем ему уже меня замуж брать? И так с ним живу? Живу. Жрать готовлю? Готовлю. Обхаживаю? Обхаживаю... Женя то, Женя сё... Ну, да, зачем ему жениться, у него и так всё хорошо. А то что я там себе думаю, выходит, не так важно, да?!
Всё, думаю, сядем дома, поговорим!

-Ань, - спрашиваю я с немалым любопытством, - а вот тебе зачем?
Нет, чисто по-бабски я её понимаю, но мне просто интересно, что именно она скажет.
Я же собираю мысли.
-Ну, Кать, - серьёзно говорит мне Аня, - вот я всё понимаю, вроде как, и так живём неплохо, бла-бла-бла...это всё понятно. Но... вот с кем я живу? Вот он мне муж? Ну нет же. А кто? Приятель, бойфренд, кто угодно, но не муж. И долго я так с приятелем жить-то буду? Ты ж понимаешь, что даже чисто психологически законный муж - это одно, а бойфренд, с которым пусть даже и живёшь вместе - это совсем другое. Да бойфрендов десяток может быть, а муж - совсем другой уровень, так ведь?
Да живи ты с ним хоть десять лет, ну не муж это.

Я понимаю, о чём она мне говорит.
Ну да, в общем-то, так и есть. И если девушка, скажем, жила с пятью мужчинами - значит ли это, что она пять раз была замужем? Ну нет же. Это значит всего лишь то, что у неё было пять бойфрендов. И ни одного мужа. Это логично, да.

-Ну короче, - перебивает Аня мои мысли, - в общем, приезжаем мы домой, я с ним сажусь на кухне и прямо спрашиваю: какие планы на дальнейшую жизнь? Когда мы поженимся? И, для начала, когда он поставит этот чёртов штамп о предыдущем разводе?
Аня закуривает.
-Ну, и дальше? - спрашиваю я с нетерпением.
-А он, прикинь, - Аня выпускает дым, - а он мне такой вспылил, мол, "не доставай меня, тебе надо - ты и ставь!". Вот ты представляешь?!
-Cовсем охренел! - возмущённо выдыхаю я.
-Так это ещё не всё! - подхватывает Аня. - Он мне вообще начал, мол, нафига эта бюрократия со штампами нужна, нам, мол, и так хорошо, мы, мол, и так живём как муж и жена...
Катяяя... Как меня впаяло! Я ему так со злости выдала, аж сама офигела.

-Подожди! - я выставляю руку вперёд. - Нам надо ещё кофе.
Я делаю заказ.
-Всё, теперь рассказывай.
-А что рассказывать? - распаляется Аня. - Не, ну ты понимаешь - "Тебе надо - ты и ставь!"...
Ну я ему и объяснила, что мне-то надо, но не больше всех, и раз не надо ему самому - то и ладно, значит, с этого момента я считаю себя свободной и начинаю устраивать личную жизнь.
-Красотка! - восхищаюсь я.
-Ну да, - кивает Анька, - а что ж... Вот я ему так и сказала, что я к нему переезжала на каких условиях? Правильно, семью создать. А раз семьи по факту нет, мужа нет, а есть сожитель, сосед, и как там его ещё называть, то на кой чёрт мне тратить на всё это своё время?
Ну и он мне такой начал, мол, всё зависит от мировоззрения, он меня, мол, и так женой считает и всё такое...
А я ему объяснила, что семья - это, знаешь ли, другой уровень ответственности, и не только ответственности, а ещё и...

-А вот интересно, - я "расковыриваю" Аню, - он и вправду думает, что сожительница равно "жена"?
-Я не знаю, как он там себе думает, но для меня сожитель - это не муж.
Штамп - это как символ того, что ли, что вот да, именно на этом человеке я готова остановиться.
А раз символа этого нет, значит, чисто психологически для меня поиск не закончен.
А раз не закончен - так чего мне, только на него сидеть смотреть? Не женимся - всё, дальше ищу.

Ну вот я ему всё это и высказала. Да, а чё? Нет, ну это конечно, не значит, что я прям вот так побегу срочно и целенаправленно искать, но ты ж понимаешь, Кать, соблазнов в жизни много. Все дело только в том, как я буду к этим соблазнам относиться.
Вот скажи, я ж симпатичная девушка?
-Да, - искренне соглашаюсь я. Аня и вправду хороша.
-Ну и вот, ты ж знаешь, на меня ведутся. Ну вот я и сказала ему, что когда у меня в следующий раз кто-то попросит телефон - я не буду говорить, мол, извините, я "замужем", а возьму и дам телефон. Ну а что, я ж, получается, девушка свободная, не замужем, ничего не держит.

-Аргумент! - улыбаюсь я.
-Ещё какой! И вообще, вот я не знаю, как тебе объяснить, ты-то ни с кем не живёшь... ну, короче, может, это как-то глупо сейчас звучит, не знаю.
Но вот я так думаю: если у нас нормальная семья, то мы, естественно, что-то в эту семью вкладываем, так?
Ну, то есть, вот мне в голову внезапно пришло. Вот есть у меня, допустим, в заначке почти десятка зелени, насобирала, так? И вот, допустим, нужны ему будут деньги на что-то. Ну, я даже не знаю, на что, но в жизни всё бывает, ну, мало ли какие проблемы.
Так вот, если он законный муж - надо будет, отдам без вопросов, это же семья. Проблемы общие, понимаешь? А если просто мальчик-сожитель, то я, знаешь, десять раз подумаю, стоит ли, случись что, выкладываться. Как-то тоже, знаешь, непонятно для кого я выкладываться не-хо-чу.
-Очень логично, - соглашаюсь я. Анька права, не поспоришь.

-И знаешь, тут даже речь, по большому счету, не совсем про деньги, - уточняет Аня, - на самом деле есть ещё какие-то моральные силы, которые тоже вкладываешь, что-то такое, в общем, не материальное. И одно дело вкладывать это в своё, а другое... Ну вот я ему всё это и сказала, вот как тебе сейчас. Вот прямо этими же словами.
-А он? - мне невероятно интересно.
-А что он, - Аня снова закуривает, - а он встал и ушёл на парадную, курить. Потом так и легли спать, молча.
На следующий день с работы приезжает, говорит: "Так, я всё решил! Я на завтра с работы отпросился, едем в суд, за документами. И потом в загс надо. А то в самом деле, чего тянем-т

Я бегу по заснеженной улице. В ларьке маячит новый номер любимого Аллюра. К Аллюру прихватываю журнал о путешествиях и новый Элль с пробником туши. Ура, я девочка.
За все отдаю около семиста рублей, включая журнал "Худеем правильно", вдруг пригодится.


Я приезжаю в Москву, беру у вокзала такси и еду в гостиницу. В магазин забежать не успеваю, да и нет настроения - заказываю в номер свежевыжатый сок и коньяк, пятьдесят, потом ещё пятьдесят.
Я засыпаю, а просыпаюсь с мыслью, что очень голодна.
Ресторан отеля ночью не работает. Пиццу я не хочу. Я беру такси и еду в ресторан.
В ресторане я открываю страницу с горячими блюдами и, не глядя в цены, выбираю себе самый красивый кусок мяса. И самый красивый салат. И вина... сегодня я хочу вина.
Мне приносят счёт, я немного удивляюсь, но деньги у меня есть. Что, я не могу себе позволить кусок мяса в хорошем ресторане?


Большой торговый центр.
Случайно забрела в магазин МАС. Хотела выбрать себе румяна. А их там стопиццот оттенков. Прекрасная девушка широкой кистью наносит мне их на лицо все, по очереди. Через пять минут я становлюсь такая красивая, что решаю: к румянам мне нужна ещё и кисть. И раз уж я в этом магазине, значит, пора попробовать то самое тональное средство, которое все хвалят.
На выход я иду с большим чёрным фирменным пакетом, в котором лежат баночки и коробочки на общую сумму 7800 рублей.


Звонит Лизка. Говорит, что ей грустно-грустно, и нам надо срочно посмотреть какую-то киношку. Мы встречаемся в кафе, съедаем по куску шоколадного торта с клубничкой, покупаем билеты на самые лучшие места и прогуливаем время до фильма в магазине нижнего белья...


У Машки День рождения.
Машка празднует в девичьей компании. Все приходят нарядные и с цветами. Я дарю ей флакон туалетной воды от одного известного товарища, за тысячу пятьсот, дабы не смущать подружек. А потом, когда мы, упитые почти вусмерть, едем после празднования ночевать к ней, я тихо дарю то, о чём Машка давно мечтала - пятый айфон. И пусть это тысячу раз пафосно. У Машки неплохой НТС-телефон 2011 года выпуска, и даже айпад есть, но 5-го айфона у неё нет, а мне не жалко.


Очень приятно, когда вконтакте ты получаешь сообщение, что нужно помочь приюту с котиками, потому что им нужен корм. И можешь помочь. Приятно, когда знакомая девочка-художник хочет выпустить свой календарь, и собирает деньги на проект на специальном сайте, а ты можешь безболезненно для себя взять и перевести какую-то сумму.


В последнее время я хожу в магазин спокойно. Я себя разбаловала. Я всегда любила баночки и коробочки "не из рекламы", а какие-нибудь необычные шведские продукты или привезенные чёрт знает откуда. Я люблю дыни, и да, я ем их в феврале. И пусть они с добавками или привезены далеко не из родного Узбекистана. Мне нравится то, что я кладу продукты в тележку, и не смотрю на ценник. Я чувствую себя полноценным человеком. Это круто.


Я сижу в компании почти случайных мне людей. Так, занесло.
И в какой-то момент начинается разговор о деньгах.
И они говорят, что деньги - зло, и что деньги портят.
И что те, кто беднее - всегда добрее тех, кто при деньгах.
Они смакуют собственную бедность, пробуют её на вкус и почти что хвалятся нею.
Я пытаюсь сказать, что невозможно испортить деньгами того, кто и бедным был неиспорчен. Я пытаюсь сказать, что, напротив, почти что невозможно быть бедным и не озлобиться на жизнь.
На меня смотрят почти как на классового врага и мне становится неуютно.

И мне говорят, что я просто зажралась.


Я не всегда выбираю дорогие продукты, и не каждый день покупаю косметику.
У меня есть как дорогие, так и дешёвые вещи. Но теперь я и дешёвые могу купить с удовольствием. Потому что у меня есть выбор.
И я не зажралась.


Когда ты идешь по улице и считаешь, что потратить на журнал 70-100-200 рублей - дорого, так как можно почитать в интернете...

...когда ты пытаешься убедить себя, что косметика масс-маркета ничуть не уступает качеством люкс-косметике...

...когда китайские вещи с торчащими нитками кажутся тебе ничуть не хуже вещей сильных брендов, следящих за качеством...

...когда ты смотришь на ценники, и не кладешь в корзину этот продукт, потому что в другом магазине на пятнадцать рублей дешевле...

...когда ты ждешь последнюю маршрутку поздней ночью, вместо того, чтобы вызвать такси...

...когда ты снимаешь квартиру в Купчино, просто потому что это на десять тысяч дешевле, и ездишь каждое утро в душном метро...

...это унижает.


Нет, ты не плохой. Ты не лох и не бедняк. Ты просто не свободен.
Деньги - это свобода.
Свобода времени и свобода выбора.

И можно миллион раз говорить, что мы - общество потребления, и живём навязанными рекламой ценностями. Да пусть так. Но нам всем хочется жить, как в рекламе. Иметь красивые большие дома с десятиметровым туалетом.
Мы все смотрим фильмы и хотим жить так же. Большинство - осознанно, кто-то подсознательно.

Конечно, деньги сами по себе, отдельно от всего, не принесут счастья, но и без них счастье вряд ли будет абсолютно полным.
Потому что деньги - не главное, но в них свобода. А несвободный человек не может быть до конца счастлив.
________

© Екатерина Безымянная