Теплый медведь
Рассказывал знакомый деревенский охотник. Мужик бывалый, повадки зверей знает.
Зимой гонял по лесу на УАЗике с другом. Охотились. Заехали далеко в тайгу. Под вечер едут обратно. Тут, как на зло, с машиной что-то случилось. Она просто перестала ехать и больше не хотела заводиться.
Морозы трескучие, ночью вообще жесткий минус - до 45 градусов. Идти пешком к людям, по ночи - не вариант. Замерзнут. Костер жечь - выход, но сомнительный. Надо в снег зарываться, да и пока дров напилишь - окоченеешь.
Тут они вспомнили - недалече приметили берлогу медвежью. Медведь-то - первое животное, которое люди приручили. Раньше собаки даже. А зимой он спит крепко, только сильным шумом и грохотом разбудить можно. Поговаривали, в старые времена заплутавшие охотники по зиме даже грелись в берлогах, к медведю прижавшись.
Наши герои поколебались немного - да и залезли в нее потихонечку.
Мишка теплый, жирный. Пристроились они к нему аккуратно, чтоб не разбудить ненароком - так и переночевали.
А утром, при свете, и машину починили.
Зимой гонял по лесу на УАЗике с другом. Охотились. Заехали далеко в тайгу. Под вечер едут обратно. Тут, как на зло, с машиной что-то случилось. Она просто перестала ехать и больше не хотела заводиться.
Морозы трескучие, ночью вообще жесткий минус - до 45 градусов. Идти пешком к людям, по ночи - не вариант. Замерзнут. Костер жечь - выход, но сомнительный. Надо в снег зарываться, да и пока дров напилишь - окоченеешь.
Тут они вспомнили - недалече приметили берлогу медвежью. Медведь-то - первое животное, которое люди приручили. Раньше собаки даже. А зимой он спит крепко, только сильным шумом и грохотом разбудить можно. Поговаривали, в старые времена заплутавшие охотники по зиме даже грелись в берлогах, к медведю прижавшись.
Наши герои поколебались немного - да и залезли в нее потихонечку.
Мишка теплый, жирный. Пристроились они к нему аккуратно, чтоб не разбудить ненароком - так и переночевали.
А утром, при свете, и машину починили.
Анекдот
Охотник собрался на охоту в тайгу, местности не знает, берёт с собой проводника из местных. Идут по тайге — проводник впереди, прорубает чащу топором с длинным топорищем, охотник идёт за ним с ружьём, в спину дышит.
Вдруг – хуякс! – из чащи медведь навстречу. Проводник замер с поднятым топором, медведь тоже замер, смотрят друг на друга.
Проводник, не оборачиваясь, говорит охотнику вполголоса:
— Иди сюда…
Сзади тишина, он повторяет:
— И–ди сю–да…
Сзади опять тишина, он в третий раз уже аж шипит:
— Иди сюда, блядь!
Сзади охотник с возмущением:
— Нахуй ты его зовёшь?!
Вдруг – хуякс! – из чащи медведь навстречу. Проводник замер с поднятым топором, медведь тоже замер, смотрят друг на друга.
Проводник, не оборачиваясь, говорит охотнику вполголоса:
— Иди сюда…
Сзади тишина, он повторяет:
— И–ди сю–да…
Сзади опять тишина, он в третий раз уже аж шипит:
— Иди сюда, блядь!
Сзади охотник с возмущением:
— Нахуй ты его зовёшь?!