«Почему я такая дура» - вбила Лемтюгова в поисковик риторический вопрос и нажала «Найти». Оказалось, что этот вопрос волновал очень многих, но ответа на него интернет не давал. Лемтюгова закрыла ноут и ещё раз проверила сообщения в телефоне. Все 397 штук были даже не доставлены. Значит, он её заблокировал. Значит, её Мась ушёл навсегда. И уже не её. Лемтюгова откинулась к стене и оглядела пустую безмасечную квартиру.

Они вместе её купили. На дальних ебенях, на последнем этаже старой панельной многоэтажки, с какими-то алкашами вокруг. Но зато свою. Это было правильным решением, сказал тогда Мась. Потом на отложенные деньги они сделали киргизами ремонт. С ним можно было подождать, конечно, и сгонять в кои-то веки на Шри-Ланку, но Мась сказал, что это будет неправильно. Тем более, на Шри-Ланку лучше лететь не в сезон, когда отели и перелёты дешевле. Мась был голова.

А она – дура. Надо же было так вляпаться - поцеловать на корпоративе коллегу Ремчука. Ну блин, даже не взасос. Настроение, эйфория, шарики, пляс под шальную императрицу. Как-то само собой – чмок и всё. Но это сфотографировал коллега Плюсов. Запостила коллега Веремко. Лайкнул Петрушевич. Увидел Мась. Ёбаные шесть рукопожатий.

- Это неправильно. – сказал Мась, собрал свои рубашки, гантели, любимую кружку и свалил. Что гантели унёс – это хорошо. Опять будут целыми мизинцы на ногах. А что сам ушёл – плохо. Мизинцы педикюрить больше не для кого.

За стеной послышался шум. Видимо, алкаши получили инвалидное пособие, подумала Лемтюгова и потянулась к наушникам. Но шум был не алкоголическим. Он не складывался из ссоры, Лепса и поговорок о промежутках между первой и второй. Скорее, это был свист приближающейся мины. Лемтюгова оглянулась – дурацкий рисунок на обоях (выбранных Мааааасем!!!) почему-то мерцал ярко-оранжевым светом. Свист уже закладывал уши. Лемтюгова предусмотрительно шмыгнула в угол. Стена стала полупрозрачной, и из неё влетело что-то железное, со звонким бряцанием грохнулось на пол и тут же вскочило на железные ноги. От него отделилась круглая плоская железяка и покатилась к Лемтюговой, у прижатых ног которой рухнула плашмя. На железяке был выгравирован зажмурившийся лев.

- И это всё, что ты можешь, ублюдина зелёная?! – вскричало что-то на железных ногах, лихорадочно тыкая в стену длинным копьём. В полумраке комнаты Лемтюгова разглядела это что-то - напоминающее робота, неправильно сваренного из всего, что нашли на свалке: грязное, помятое и поцарапанное.

- Ну хватит уже! – крикнуло копьё. – Ты в стенку молотишь, малахольный!!

- Действительно… - ответило железное существо и подняло забрало, обнажив человеческие глаза и часть поломанного носа. – А где это мы, собственно?

Существо осмотрелось и стремительно поскрежетало в сторону окна.

- Окно! Ааааа!!! Мы наверху башни!! Бля, а где щит. Щииииит!!

- Я здесь! – лев на щите приоткрыл один глаз и уставился на Лемтюгову. – Командир, здесь какая-то женщина!

- Да ладно! – обрадовался «командир». – Ёпта, мы в чертогах! Вы где, мадам? А вижу. – Он перешёл на пафос - Это… Позволь представиться, о лунноликая… ээээ…

- Бругильда, болван. – подсказало копьё.

-…Да. Бруги… - железный всмотрелся в испуганное лицо Лемтюговой. – Ты не Бругильда. Не понял. Вы кто, женщина?

- Лемтюгова. – пролепетала та. Существо сняло шлем, под которым была косматая макушка, плавно переходящая в редкую нечёсаную бородёнку. Это был определенно человек. Который протянул руку.

- Рыцарь Пизюк, здаров. Ты прислуга? А принцесса где? В палатах дрыхнет? Иди буди её, мажьте морды и за мной.

- Я не прислуга! И нет тут никаких принцесс! – слабо огрызнулась Лемтюгова и включила свет. Это произвело эффект. Рыцарь с копьём и щитом оглянулись вокруг.

- Где мы вообще?! – вопросил Пизюк в потолок. – Так. Кто что помнит? Потому что меня подвырубило чутка, когда это пидор хвостом вдарил.

- Я помню, как мы летели по какому-то яркому тоннелю. – сказал щит.

- Ну какому тоннелю! – ответило копьё. – Это была как… как пещера типа.

- Я так и сказал! В пещерах тоннелей не бывает, что ли?

- Вот откуда там яркие тоннели, позволь спросить, умник?!

- Если расставить факелы, например, или выход из пещеры вверх, то в солнечную погоду…

- ДА КТО ВЫ ВСЕ ТАКИЕ?! – оборвала научную копье-щитовую дискуссию Лемтюгова.

- Я ж говорю – я рыцарь, подошёл к башне, как положено, а эта падла пернатая сверху, понимаешь, неожиданно так…

- Ага, нападение крылатого чувака сверху это конечно неожиданно.

- Мля! Копьё! Почему ты меня перебиваешь постоянно, я не пойму?! Откуда эта черта уёбищная? Как только я начинаю что-то рассказывать, тебе вот всегда надо вставить…

- Можно не сбиваться? – попросила Лемтюгова.

- Да, извини. Я лучше нарисую. Смотри, вот башня…

- Вы царапаете копьём ламинат! – вскрикнула Лемтюгова. Но затем вспомнила, как Мась кропотливо его укладывал, и добавила, - но продолжайте.

- Ага. Башня. Сверху окно, там принцесса ебаная, всё как положено. И тут этот дракон, матёрый такой драконище…

- Это крест какой-то, а не дракон.

- Копьё, ну бля! Я ж схематично! Короче, он такой хвостом хуяк! Латы мне поцарапал…

- А я говорил! – заныл щит. – Вот так, напролом – это неправильно! Нам нужно было подготовиться лучше, купить какое-то оборудование для скалолазания, разработать чёткие пути отхода! Я же говорил! Го-во-рил!

- Заткнись, а? – ответил рыцарь и направился к стене. – Короче ладно. Пошли домой. Завтра на работу. Ты это… извини, что ли.

Пизюк скрылся в стене. Лемтюгова запустила своё сердце и бросилась к стене. Несколько минут прослушала удаляющуюся перпалку: «И куда тут, блять, идти?! А я говорил, что это пещера! Какая пещера – это вылитый тоннель! Заткнитесь оба!!!». Потом она вбила в поисковик «откуда в квартире рыцарь», но ничего кроме пары порно-роликов не обнаружила. Интернет не знал (да и откуда?), что дизайнер «Саратовских обоев» в творческом порыве нарисовал рисунок, совершенно случайно совпавший с Руной, Открывающий Портал Между Двумя Мирами. Или Тоннель. Или Пещеру.

…Второй раз рыцарь Пизюк сотоварищи появился через 17 ночей, когда Лемтюгова ела в кровати курицу. Потому что её бросил второй Мась – красавец-веган, как и его мать. Он нашёл под кроватью сосисочный полиэтилен. Это было неправильно и подло – Лемтюгова обещала этого не делать. На её 1280 сообщений он никак не реагировал.

- Вот ты где, сука!!! На! На!! На!!! – вскочивший Пизюк замолотил копьём в диван.

- Опять вы?! – вскрикнула Лемтюгова, отряхиваясь от поролоновых кишок почившего дивана.

- А?! Аааа. Здарова, Лемтюгова. А я это… Спинка дивана. На гребень похожа просто. Извини.

- А я говорил…

- Слушай, щит, ещё раз скажешь «а я говорил» - сдам на цветмет, понял?!

- Давно пора.

- Тебя, копьё, никто не спрашивает. Лемтюгова, а у тебя пластыря нету? Эта тварь меня за руку тяпнула, через латы…

- Щас в аптечке посмотрю..

- Благодарствую. Ооооо! Курятинка! Ты доедать будешь?

…Постепенно Лемтюгова стала привыкать к ночным межпространственным визитам. Пизюк иногда задерживался – вставлял обратно вывихнутую руку, приматывал скотчем острие вопящего от боли копья или пользовался ватерклозетом. Часто они просто беседовали: Лемтюгова рассказывала ему об очередном ушедшем Масе (очаровательном стоматологе с загоном про трёхминутную чистку зубов; брутальном фитнес-тренере с ненавистью к западной телепродукции; красавце-девелопере с докторской степенью по перфекционизму). Пизюк болтал о своём мире и философствовал о своём месте в нём, лёжа на кровати в своих погнутых латах. Копьё сворачивалось змеиными кольцами на щите и дрыхло до утра, сарказмируя направо и налево даже в глубоком сне. На щит иногда снисходила безумная храбрость, и он принимался читать стихи собственного сочинения, отчего награждался многократным «заткнись!».

- Пойми, я без принцессы никто. – рассуждал рыцарь Пизюк. - Ноль. Говно с копьём.

- А кроме принцесс никого нет, что ли?

- Есть, но… Принцесса ж это карьера. Без неё никуда не берут. У меня так всё есть – армейка, права «В», высшее… Но это так – в магаз охраной. А у каждой принцессы есть дракон. А то и несколько. Не бывает принцесс без драконов. Хочешь получить принцессу – победи её драконов.

- А какие они – драконы? Огнедышащие?

- Неееее, ты чё. Обычно кусаются, царапаются, камнями бросаются, землёй. Огнедышащие – это небывалая хрень. Принцесса должна быть пиздец какая вся из себя принцессная.

- И рыцарь соответствующий.

- А не пошло бы ты, копьё, на хуй!

…Прошло полгода. Лемтюгова рассталась с Масем-28, а рыцарь Пизюк всё никак не мог обзавестись Бругильдой.

- Я почти долез, сука!! Еще чуть-чуть – и рукой бы до подоконника…

- Ну какое там, ты даже до середины не добрался, брехло!

- Копьё! Я не понимаю, ты на моей стороне или нет?! Из тебя психолог, как из говна солнце! Нет чтоб поддержать, стимулировать как-то! Привет, Лемтюгова! А чо ты делаешь?

- «Игры Престолов» смотрю, ложись. Это сериал такой. Пиво будешь?

Рыцарь Пизюк удовлетворённо рухнул в своих латах на кровать, открыл бутылку о забрало и стащил кусок пиццы.

- Да ну на хер! Невозможно вот так с руки копьём дракона ухуячить!

- Ну он же типа Король Ночи…

- Да похуй кто он, хоть Император блять Весеннего Равноденствия! С такого расстояния… Это ебучий киноляп, дерьмо а не серик!

- Не слушай его, мать, это нашейная жаба лапками чью-то шею давит.

- Копьё! Спишь? Спи!!!

- О! У меня есть ироничная поэма про зависть! Как бы такая притча, вот послушайте…

- Заткнись!

Через 2 серии рыцарь Пизюк предательски уснул. Лемтюгова бережно накрыла друга одеялом. Копьё тоже спало, уткнув острие в одеяло. Бодрствовал лишь трезвый щит.

- Давай спать, щит. – прошептала Лемтюгова. – вам же завтра опять на башню? Бругильду добывать?

- Опять…

- Господи, да ты до сих пор не врубилась ещё, что ли? – пробурчало копьё сквозь сон.

- Не врубилась во что? – спросила Лемтюгова.

- Да на хер ему уже не впилась эта обморочная. Он специально прётся на эту башню, чтоб его дракон пизданул, и он у тебя оказался.

- Не может быть! Это чудовищное заблуждение! – запротестовал щит и замахал невидимыми руками.

- Ну что ты не догадался, я не удивлено. Не сочинял бы в бою свои слаборифмованные заунывные пасквили, давно бы заметил, как он нас с тобой в сторону отводит, типа не специально.

- Зачем он это делает? – спросила Лемтюгова.

- Мдааааа, ты, мать, завязывай с ночным пивасом – он из тебя мозговые клетки, видать, дивизиями выводит.

…Громкий хлопок в клочья порвал тишину. О чайнике на газу лучше не забывать, знаете ли. Лемтюгова опрометью бросилась на кухню, следом червём поползло копьё, продев себя через щит. Огонь с удовольствием принялся жрать дерьмовый легковоспламеняющийся ремонт. Он утробно урчал, ухал, скрежетал и выл. Точь-в-точь как…

- Дракон… Огнедышащий… - зачарованно прошептал проснувшийся рыцарь Пизюк и медленно повернулся к остолбеневшей Лемтюговой. – Я знал. Ты принцесса. Ты принцесса со своим огнедышащим драконом.

- Нет-нет, - ответила та. – Это не дракон, это плита! Слышишь?!

Но он не слышал:

- Разбуди гражданских и выведи из башни, принцесса. Ща тут такой пиздец начнётся – всем своим Масям, блять, не пожелаешь.

Рыцарь развернулся к «дракону», хрустнул шеей.

- Щит! Заводи поэму!

- Какую?!

- Пафосную, сука! Ебашь импровиз! Копьё, ты со мной!

- Хули ты стоишь как вкопанная?! – крикнуло копьё Лемтюговой. – Делай, что он говорит!

- А он?! А вы?!

- Да куда ж я его брошу, долбоёба этого?!

- Копьё, ты со мной или нет?!

- Да иду я, господи!

Копьё впрыгнуло в пизюкову крагу. Рыцарь опустил забрало:

- Ну что, тупая скотина, потанцуем?!

Лемтюгова несколько секунд смотрела на разгорающуюся во всех смыслах битву. Самую идиотскую битву за всю историю обеих реальностей. Рыцарь Пизюк яростно тыкал в языки вопящего пламени под самые ужасные стихи в мире. Это было невероятно тупо и совершенно неправильно. Но он искренне бился за неё. За свою Принцессу. Лемтюгова выбежала из квартиры.

…Стоя среди пожарных машин, карет «скорой» и толпы советчиков по тушению пожаров, Лемтюгова смотрела, как бравые МЧСники добивают «дракона» мощными водяными струями. Дракон никого из дома не сожрал – она вывела всех. Почти всех – остался ещё один человек… Через полчаса пожарные вынесли на носилках груду дымящегося железа. Словно кто-то забыл вовремя достать из духовки огромного гуся, печёного в фольге. Лемтюгова бросилась к носилкам. Рыцарь Пизюк улыбался, сжимая в руке щит и копьё.

- Это ваш?

- Что?

- Он реконструктор, что ли?

Выяснилось, что площадь пожара могла быть и больше, если б кто-то случайно не перебил какие-то трубы, и хлынувшая оттуда вода задержала «дракона» на некоторое время. Подбежали врачи со скрипучей каталкой. Рыцарь открыл глаза.

- Я победил этого пидора? Твоего дракона? Я победил его?

- Да. Ты победил. Он мёртв. – ответила Лемтюгова и полезла за каталкой в «скорую».

- Вы куда, девушка? – встрепенулась молодая фельдшер. – Он вам кто? Муж?

- Эээ… да. ДА.

- Нуууу… чисто юридически это не совсем вер… - начал было щит.

- Заткнись. – процедило копьё.

…«Скорая» неслась по ночной Москве, визжа сиренами и моргая неуступчивым автомудакам.

- Вот вернусь – всем распизжу, какого я дракоху завалил. Каждая собака знать будет. А то даже батя мой приуныл. – рассуждал рыцарь Пизюк, пока врачи боролись с застёжками его горячих лат.

- Это вряд ли, - ответила Лемтюгова. – Все эти магические рисунки сгорели вместе с обоями. Портала больше нет.

- Да? Жалость-то какая.

- Я бы даже сказало – фиаско. – поддакнуло грустное копьё.

- Погодите-ка, - произнес щит. – А разве нельзя купить ещё таких же пару руло…

- Заткнись!!!!

Это выкрикнули все.

И правильно.

Керины сказки

Кирилл Ситников

Мужик у нас на районе есть. Типичный такой – голова лысая, а сам волосатый. На мускулатуру пузо надето, на пузо – костюм спортивный. Кулаки сбиты, уши поломаны. Ну и “печатка” на пальце золотая, куда ж без неё. А к “печатке” цепь приложена, обвивает то место, где у обычного человека шея. Короче, то ли бандос, то ли силовик – не поймёшь, они тут одинаковые. Жена у мужика тоже в спортивном костюме, только с блёстками. Два костюма пара, в общем. И вот с некоторых пор мужик по утрам выгуливает её собаку.

Собакой это существо назвать затруднительно. Это визгливая йоркшица. В розовом комбинезончике. С розовой резиночкой на маленькой тупой голове. И коготки у неё цвета резиночки и комбинезончика. На педикюре мадам. И на белом поводочке с каменьями.

Мужику этому больше бы подошёл в напарники ротвейлер в шипованном ошейнике. Или тасманийский дьявол. Или акула-молот. А так это, блять, кинологический оксюморон, а не дуэт «человек-собака».

Я не знаю, какие должны быть борщи и минеты, чтобы заставить мужа с утра так позориться. Может банальная любовь, хз. Но это пиздец какое чувство должно быть. О котором мечтают все эти королевы отношенческих лонгридов.

В первые дни мужик жутко комплексовал. Будто он голый. Голый и обосраный. Голый, обосраный и с самой маленькой пиписькой в мире. Народ на работу валит, а он стоит поникший, глаза прячет – в одном написано «Я не пидор!!!», а в другом, дальнем – «Бля, я как пидор, наверное…». И молится мужик, чтоб псина его побыстрее свои дела сделала. А она, как назло, долго, а для мужика – БЕСКОНЕЧНО ДОЛГО делает всё, кроме положенного. И ещё тявкает во всё своё воробьиное горло, будто издевается. «Смотрите! Какой! У меня! Хозяин! Долбоёб! Муа-ха-ха!!!». И только через минут 15, когда уже весь район над мужиком поржал, под фонарик писанёт. Мужик её тут же на кулак накручивает и шмыг в подъезд. Надеюсь, он дома до вечера грушу без перчаток ебошит, ибо в социум его выпускать опасней, чем тигра в овчарню.

Так продолжалось, наверное, с неделю. А потом у мужика сменился внутренний имиджмейкер. «Если уж вступил в дерьмо – сделай из этого шоу!», мотивировал имиджмейкер голосом Тони Роббинса. И мужик внял! Вжал педаль самоиронии в пол! Ходит теперь со своей шавкой, и всем открыто улыбается. И с утра можно услышать его табачный бас:

- Зая! Если щас не поссышь – никакого стилиста! Неделю бля!

А все идут и смеются. Но не над комплексами мужика. А над его шоу.

И псина, кстати, ссыт намного быстрее. Ну или мужику так кажется.

Кирилл Ситников

Клюквин любовался несущимися по снегу борзыми. Они грациозно летели едва касаясь белоснежного наста, словно пущенные кем-то рыжие, чёрные и пятнистые стрелы. Надо признать, егеря на заимке своё дело знали – свора работала слаженно, выглядела эффектно. В собачьих движениях угадывался профессионализм, а в глазах – пиздец всему, на что есть охотничья лицензия. Восхитительное было бы зрелище, если бы не одно «но».

Целью борзых являлся сам Клюквин. Потому что Клюквин был зайцем.

Другой бы на его месте уже включил форсаж, хаотично петляя по перелеску. Но Клюквин был необычным зайцем. Он приподнялся на задние лапы и застыл, переводя взгляд с одной собаки на другую. Клюквин искал Тумана.

Говорят, в стрессовой ситуации вся жизнь пробегает за несколько секунд. Если придерживаться этой скорости воспоминаний, Клюквину потребовались бы часы. Фокус в том, что он помнил все свои прошлые жизни. И последние несколько были подчинены единственной цели – стать безумно, непристойно богатым человеком. У Клюквина было очень много денег. Надо было только до них добраться.

Триста лет назад он был пиратом. Будучи шкипером на «Ла Дефансе», он шлялся по Индийскому океану в обнимку с вечно пьяным Левассёром, и к десяти годам пиратского стажа был награждён ранением в глаз от британского гвардейца и сифилисом от портовой шлюхи на Занзибаре. Клюквин уже решил завязать и сдохнуть в нищете, когда им с Левассёром подвернулся чахлое португальское судёнышко, до верху набитое золотыми слитками. Друзья спрятали награбленное на острове, радостно нахуячились, а наутро мудрый Клюквин сдал Левассёра испанским властям, которые быстренько вздёрнули лягушатника на Реюньоне. Клюквин, потирая руки без некоторого количества пальцев, направился за спрятанными сокровищами прямо через шторм. Он храбро хохотал в лицо накатывающимся волнам, пока те не обиделись и не смыли его к хуям собачьим с капитанского мостика. Клюквин ухватился за плавающий обломок брамселя и поблагодарил Господа. Но стая тигровых акул тоже поблагодарила Господа и весело захрустела Клюквиным. Наблюдая, как очередная зубастая тварь смачно пережёвывает его же ногу, Клюквин повторял адрес клада: «Остров Нуси-Бе, северный берег, мангровая роща! Остров Нуси-Бе, северный берег, мангровая…».

Осталось всего ничего. Переродиться, забрать слитки и прожить в шоколаде жизней пятнадцать. Но начались проблемы.

В человеческом обличье он быстро умирал. Сначала в три года от чумы в Аравии, потом в шесть - от оспы в Лондоне, а затем его спиздил тигр прямо из индийской хижины.

Потом Клюквину вроде бы сказочно попёрло – он родился в Мозамбике, и до мадагаскарского Нуси-Бе было подать рукой, осталось только повзрослеть, но опять штанга: он родился альбиносом, и первый же ёбаный шаман при помощи костяного ножа и дебильных песнопений разобрал беленького Клюквина на дорогущие лекарственные запчасти. С этого момента Клюквин решил быстро помирать, если реинкарнация будет его не устраивать…

…И переродился в дуб.

Бляяяяяя…

150 лет он просто стоял. Стоял и всё. На одном месте. В одном лесу. Клюквина обоссали все млекопитающие леса. Лес был огромный, и зверей было много. Дуб-Клюквин был весьма раскидист, и ссать под ним было весьма романтично. Все местные птицы вили на нём гнёзда, круглосуточно орали в ухо свои мелодии. От короедов чесалось всё тело, но и это не было самым омерзительным. Про короедов прознали дятлы, и начался самый настоящий ад. Представьте себе соседей-людоедов, которые годами делают ремонт. А съехать нельзя. И самоубиться нет никакой возможности! Когда пришли лесорубы, Клюквин был на седьмом небе от счастья. Сначала, конечно, лесорубы тоже обоссали Клюквина, а потом стали долго пилить его двуручными пилами. Клюквин беззвучно орал и матерился отсутствию бензопил, пока с грохотом и треском не повалился на одного из бородатых алкоголиков.

…Потом была белая акула-Клюквин. Тут тоже возникли проблемы. Его никто не хотел жрать, потому что он был наверху пищевой цепи. Клюквин выбросился на берег, но его оттащили обратно в воду какие-то оголтелые волонтёры. Клюквин взбесился и стал жрать укуренных австралийских сёрферов. Ему пришлось сожрать штук пятнадцать, пока алчные австралийские власти не перестали это утаивать, плюнули на неизбежные проблемы с потоком туристов и забили тревогу. Клюквин весело выпрыгивал из воды прямо перед эсминцами береговой охраны, и уже через пару часов позировал в дохлом виде перед камерами местных репортёров.

…Паук в «хрущёвке». Ну, это просто, подумал Клюквин и стал носиться перед хозяйкой квартиры, требуя внимания и тапка.

- Аааа!!! Огромный паучище!!!!

«Отлично, отлично! Дави меня нахуй!»

- Зай, убей его!!!

«Бляяяяя, трусливая тварь!»

- Зачем? Это же просто паук. Моя мама говорит, паук в доме – к счастью и деньгам.

«Ты ебанутый?!»

- Убей его, я сказала!

«Правильно, покажи маменькину сынку, кто в доме хозяин!»

- Ладно… На! На!

«Блять! Ты этой газетёнкой хочешь хитиновый покров распиздячить?!»

- Ясссссно, Сергей! Я всё сама сделаю, как обычно!

«Наконец-то! Во-во, сковородой самоеХРЯСЬ!

…Пингвин. Нет, я точно проклят, подумал мёрзнущий Клюквин. И он, скорее всего, был прав, потому что месяц шёл в компании миллиона идиотов, слушая один и тот же диалог:

- Снег!

- Ага!

- И там!

- Ага!

- И там!

- Ага!

Бушующее море, полное голодных тюленей, было просто манной небесной…

…Мухомор. Так-с. Хорошо, что прям у тропы. О, пацаны! В ботинках! Давай, сделай красиво!

- Геныч, смотри, мухоморина! Дзюба в штрафной! Замах…

ННННАААА!!!

«Спасссссибааааа»…

…Заяц Клюквин продолжал искать глазами Тумана. Туман – отличный пёс. Киллер в мире охотничьих собак, он пленных не берёт. Убивает быстро и безболезненно. Это испитые коньяком охотники из города ебашат дробью куда попало. Так было с братом Клюквина. Попали в бочину, братан отходил дня два в заячий рай. А Клюквин хотел легко. Он слишком часто умирал в муках. Конечно не столько, сколько депрессивный Шон Бин во всех своих фильмах, но… Пока Тумана не видно. Он в годах, и молодые быстрее его. Так, Швырок, Ятаган, Милка… Клюквин изучил их всех, тайно наблюдая за охотой. Где чёртов Туман?! Вот он. Слева. Ну, шоу маст гоу он.

Клюквин дернулся влево, легко увернулся от желторотого Швырка и ринулся в сторону Тумана, рассчитывая траекторию для его «победы». Милка-сучка «сапсаном» рванула наперерез и тяпнула Клюквина за плэйбоевский хвост, вырвав клок шерсти. Клюквин взвизгнул от боли, но это придало ему сил. Туман почти нагнал его. Давай, рыжая морда. Господи, только бы в следующий раз быть человеХРУСЬ!!!

…Акушер стянул маску вниз и заулыбался во весь рот, демонстрируя новорождённое дитя полуобморочной женщине на столе.

- Поздравляю, мамочка!

«Да! Блять!!!! ДА!!!!» – Счастью Клюквина не было предела, - Уааааааааа!!!

- Здоровая девочка!

«Нннууууу, допустим… Если в маман пойду, буду ничо».

- Как назовёте?

- Настя…

«Да пох, хоть Парашкой! Я человек! Человек! Остров Нуси-Бе, северный берег, мангровая роща!».

Потом были счастливая встреча с папкой («Утырок какой-то, ну ладно»), полный дом сахарной родни, слюнявые тосты, кровать с решеткой… Зацелованный всеми губами мира Настя Клюквин стал расти.

С полными памперсами счастья и какшек Клюквин не сразу заметил одну странность. Дом небогатых «родителей» был полон золота. Вазоны, настенные часы, трость «папаши», даже погремушки над кроваткой – всё было золотым. Когда у Клюквина прорезались зубы, он даже проверил – действительно, это был благородный металл. Откуда бабки у этих барыг, недоумевал Настя. В три года ему удалось улучить момент, когда няня воровала деньги, и Клюквин залез на отцовский стол. Он открыл ноутбук, быстро подобрал пароль («nastenka» - вот бля мимимишный имбицил!») и погуглил новости…

…Это случилось три года назад. Какие-то мелкие китайские пиздюки нашли способ делать золото производственными объёмами из говна и веток. Как у них водится, способ этот был дешевле некуда. Клюквин быстро посчитал в уме: все его золотые слитки стоили сейчас 40 миллионов рублей. Или 13 долларов США по курсу Нацбанка РФ.

Сперва Клюквин рассмеялся и твёрдо решил заползти на подоконник и выброситься из окна (времени было вагон – няня всё ещё возилась с сейфом). Но затем Настя подумал – а что это изменит? В его маленькую голову вдруг закралась совершенно ебанутая мысль – а, может, хоть одну жизнь прожить бесцельно? Просто прожить и всё? Интересно – как это? У людей? А?

И Настя Клюквин продолжил жить. Он вырос в симпатичную девицу – копию мамзели. Имея многовековой багаж знаний и опыта, Клюквин легко поступил в МГИМО. Он ни в чём себе не отказывал, тусуясь до утра, выпивая и трахаясь каждый раз как в последний, он брал от жизни всё. Несколько жизней прожив мужиком, Настя Клюквин знала, чего хотят мужчины. А самое главное – чего они не хотят. Настя снюхался с каким-то патлатым безответственным разъебаем, потому что он был весёлый и действительно её любил. Так получилось, что патлатый неплохо разбирался в IT-фигне, как и все безответственные разъебаи. Он разработал какое-то глупейшее приложение, и в одно утро проснулся миллионером, слава Богу, долларовым. А через 12 утр проснулся миллиардером. А Настя тоже стала миллиардером, потому что проснулась с ним рядом. Клюквин нарожал патлатому несколько детишек, которые ничем нахрен не заболели и выжили. И всей семьёй они продолжали пить эту жизнь до дна, и ни в чём себе не отказывали, потому что денег было много, а рабочий день был ненормированный.

Тихо и чинно умирая от старости в своей огромной вилле, что раскинулась на северном берегу острова Нуси-Бе среди мангровых зарослей, «Анастасия Павловна» Клюквин сделал вывод – он только что прожил самую счастливую жизнь из всех, что у него были. И умер с улыбкой. Умер последний раз.

Потому что это была последняя реинкарнация Клюквина.

Керины сказки

Кирилл Ситников

Боголепова сидела в прокуренной кухне, по-мужски положив ногу на ногу и поигрывая рваным тапком в такт льющемуся из замызганного ноута Эросу Рамазотти.

- Пью ке поооой!... Пью ке поооой! – вторила в голос Боголепова итальянцу, вытряхивая из бутылки остатки винца в залапанный бокал. Взяла его в руку, оттопырила костлявый мизинчик. Чокнулась с рабочим столом и жадно влила в себя красную жидкость. Довольно облизнулась, вытянула ноги из-под вязаного свитера и самокритично на них уставилась. Оссссподи, как два копья, проткнувшие дыни-колени.

«Да! И! Похуй!» 

Боголепова поджарым гепардом спрыгнула со стула.

- Пью ке пой, пью ке пооооой, бля! – заорала она дуэтом с Эросом, топчась по полу и попеременно вздевая кулачки над копной взъерошенных пепельных волос. Она всегда танцевала одна, потому что её никто не любил.

А кому взбредёт в голову любить Смерть? Люди в основном её боятся или ненавидят, а редкие отмороженные идиоты ещё и презирают. Лицемерные малолетки с унылыми прыщавыми ебальниками, выкрашивающие волосы в чёрное и дрыгающиеся под хиты «Эванессенс» - не в счёт. Потом они взрослеют, рожают и записываются в бассейн, полностью пересматривая свои сраные ценности. А ещё они ей мстят. Все эти идиотские рисунки… Во-первых, этот дурацкий балахон. Боголеповой совершенно не идут чёрный цвет и реперский капюшон. Во-вторых, она просто стройная, и на скелет совсем не похожа. Небось, этот образ придумала из зависти какая-нибудь жирная корова эпохи Ренуара. И самое главное. Эти смертные ублюдки, конечно, умеют задеть женщину за живое. Смерть Боголепова посмотрела на себя в зеркало. «Ну какая я, блять, вам старуха?! Мне на вид… Ну 30! 35, когда наутро после! Животные, как же я люблю, когда вы дохнете!!!».

Смерть искренне ненавидела людей, отвечая им взаимностью. Но больше людей она ненавидела свою сестру.

Жизнь. Эта экзальтированная пизда с оленьими глазюками и большими сиськами (и это не зависть!...ладно, зависть, но это здесь вообще ни при чём!). Напялит на свою рыжую башку венок из ромашек и вертится, подвывая, по полям с дебильной улыбочкой как обдолбавшаяся хиппи. Почему все любят эту тупицу?! Обзывают сукой, дерьмом, но влюблены по уши?! Даже эти ранимые долбоёбы, которые с многоэтажек сигают – и те за два метра до асфальта вдруг снова, блять, влюбляются?! В минуты особой ненависти, обычно совпадающие с окончанием третьей бутылки, Смерть искренне желала мировой ядерной войны, чтобы наконец совершенно официально разрубить косой напополам эту идиотку.

У неё сегодня день рожденья, вспомнила Смерть, и схватила мобильник, чтобы написать какую-нибудь полную сарказма гадость.

Абонент «Дура»:

«Желаю тебе, сестрёнка, расти над собой – бери пример со своей жирной жо…»

Хотя нет, подумала Смерть. Лучше вообще игнор. Тут смертные болваны правы – ничто так не вгоняет в уныние, как забвение. Пусть эта дура каждые полчаса проверяет входящие – хрен ей, а не сестринское поздравление. Боголепова села на стул – ненависть вынимает много сил. Чтобы отвлечься, Смерть решила немного поработать. Закурила и открыла экселевскую таблицу. Тэээээкс. Какой там сейчас лист… А, 17 млрд. Ловким обгрызенным ноготком Смерть Боголепова промотала список фамилий, пока не нашла красную строку. Кто там у нас на очереди?... «Чайкина Е.А., 23:48». Чудненько!

- Пью ке пооооой! – Смерть ткнула окурок в огромную пепельницу, создав сход оползня из тридцати окурков с окурковой горы, схватила в прихожей косу и весело выбежала из дома.

…В родильном отделении платной больницы кипела работа – у Маши Чайкиной отошли воды. Акушер Миронов привычно натянул перчатки, пока медсёстры платно сюсюкали над пациенткой.

- Ну что, девочки? Готовы принимать… Как вы дочку назовёте?

- Лиза.. аааААААААА!!!!

Из стены невидимо вышла Смерть с косой наперевес. Оглянулась по сторонам – ну естественно: у стола стояла улыбающаяся Жизнь. Жизнь увидела сестру и сначала сделала вид, что не увидела. Но назойливое насвистывание «Реквиема» наконец вывело её из себя.

- Что ты тут делаешь? – сквозь улыбку прошипела Жизнь.

- Сама как думаешь, жопа конопатая?

- Дура пьяная, реанимация в другом крыле!

…- Доктор, что-то не так!

… - У-упс! – весело икнула Смерть. Жизнь перестала улыбаться.

… - Отслойка плаценты! Доктор!

- АААААААААААААА!!!!!

- Виктор Сергеич, кесарево?!

- Погодите…

- В смысле?!

- НИКАКОГО КЕСАРЕВААА ААААААААА!!!!

- Плод же умрё…

- Аня, бля! На два слова.

… - Ты что, за девочкой пришла?! Чо ты лыбишься?!

- Ну извини, систер. Такая вот сука ТЫ.

Зелёные глаза Жизни покраснели.

… - Витя, ты чо тормозишь?!

- Аня, она официальную бумагу накатала. Никакого кесарева. Шрамы-хуямы, они сейчас через одну ёбнутые!

- Да пошла она на хер, дитю пиздец сейчас приснится!

- Она нас по судам затаскает! У тебя ипотека, у меня ипотека… Пробуем пока без кесарева, если уж совсем…

- ААААААААААААААААААААААААА!!!!!!

- Да вот оно совсем! Блять… Блять-блять-блять!!

… - Да-а-алекаааа дорооооога твооооооя!!

- Как ты можешь поясничать?! – Жизнь закусила пухлые губки и захныкала.

- Оооой, вот только не надо тут рыдать.

- Ну она же такая маленькая… - По веснушчатым щекам Жизни побежали слёзы, горящие светом операционных ламп.

«Мля, какое же у неё кривое табло, когда она хнычет» - брезгливо поморщилась Смерть. Она ненавидела, когда сестра плакала. Навзрыд, тряся плечами, как эпилептичная цыганка. Громко и противно всхлипывая. Сейчас в голос заревёт. Ну вот, пожалуйста. Смерть закатила глаза и цокнула языком. Ёбаная бензопила.

Бен-зо-пи-ла.

Бен-зо…пи…

…- ААААААААА ААААААА ААААААА!!!!

- Доктор!!! Кесарево!!!

- Я сказал пока рано! Подключите… Бля!!!

- Что?!

- Кто сделал надрез????? Аня?!

- Это не я!!!

- Уаааааа…

- Достаём! Достаём, аккуратно!!

- ЗасужуААААААААА!!!!

- Да заткнись ты…

…Смерть угрюмо шла по пустынной ночной улице, мысленно обыскивая свой дом на предмет наличия чего-нибудь полусладкого.

- Спасибо.

Смерть обернулась – за спиной семенила сестра.

- За что?

- Не прикидывайся – у тебя кровь на косе.

- С Днём рожденья. – Процедила, не глядя, пойманная Смерть и ускорила шаг.

- Ну подожди…

- Слушай! Я сделала это, чтобы ты не ревела как белуга! Ещё б немного, и у меня бы башка оторвалась от твоего воя! Сирена, блять, высокочастотная!

- Зайдёшь ко мне?

- Что мне у тебя делать? Венки плести под тёплое молоко? Иди спать.

- У меня вино есть. Но если ты хочешь молока, то оно тоже…

- Это сарказм, блять, ну какая же ты дубина!

- А ты старуха!

- Иди в свою толстую жизнеутверждающую сраку!

…За следующие восемь часов были побиты два мировых рекорда. Во-первых, это были первые восемь часов в истории человечества, за которые никто не умер и не родился.

А во-вторых, песня «Пью ке пой» Эроса Рамазотти была пропета в караоке рекордное число раз. На два пьяных, но счастливых женских голоса.

Керины сказки

Кирилл Ситников

В 22:55 спальный район Города уже готовился ко сну, переваривая остатки серого скучного вторника. Жёлтые светофоры приветственно заподмигивали шляющейся Луне. Один за другим закрывались квадратные глаза одинаковых домов, увешанных зелёными крестами аптек, именами владелиц салонов красоты и наглухо прикрытых роллетами однокомнатных гастрономов. Но магазин ритуальных услуг «Наконец-то!» (ИП «Арутюнян») не сдавался: продавщица Харитонова, имея за плечами макдачно-евросетишное прошлое, до сих пор не выветрила из себя мерзкую дисциплину. Цифры «10.00 – 23.00» на чёрной табличке у входа были для неё такими же неизбежными и некорректируемыми, как годы жизни её клиентов на её же гранитной продукции.

Обложенная венками будто каменный юбиляр, Харитонова гипнотизировала часы. 22:58:00. Ровно через две минуты она закроет кассу, перепрыгнет из траурной униформы в нормальную чёрную одежду и унесётся на последнем (какая ирония) троллейбусе кормить себя и кота. Потом душ/сон/кот/сон/кот/сон/кот-кот-кот/среда. Очаровательный план, если не думать о весе, возрасте и суициде.

Но звякнул дверной колокольчик.

Харитонова еле успела выключить идущих фоном «Камеди вумен» и покрыться соучастием. В магазин зашла пара. Усатый, заправленный в брюки он и властная увесистая она.

- Здравствуйте, - Харитонова выросла из-за веничного укрытия и, обильно намазав голос соучастием, добавила корпоративное, - cоболезную вашей утрате…

Пара оглянулась, очевидно не поняв поддержки.

- Где наш сын, Коля? – вопросила увесистая заправленного, посмотрев на него сверху вниз, хотя была ниже сантиметров на пятнадцать.

- На улице… - ответил усач, и его кадык заметался по шее вверх-виз как бешеный.

- ПО-ЧЕ-МУ ОН НА У-ЛИ-ЦЕ, ИДИОТИНА БЛЯТЬ? – второй вопрос она задала КапсЛоком, впрочем, как всегда.

Усатый сравнялся с ней по росту и, уворачиваясь от пролетающих слов, шмыгнул на улицу, напоследок жалобно звякнув колокольчиком. Увесистая неторопливо развернулась и стала лапать глазами помещение, упорно игнорируя Харитонову. Неимоверными усилиями продавщица умудрилась наладить с клиенткой зрительный контакт и завела нехитрый рэп, прописанный волосатой рукой Арутюняна:

- У нас для вас уникальное предложение – при заказе от трёх крестов вы получаете в подарок набор траурных лент и подушечку в гро…

- ТАК!

- …удваиваются баллы на вашей бонусной кар… - по инерции долепётывала Харитонова.

- Я САМА РАЗБЕРУСЬ, ШТО МНЕ НАДАВА!

Увесистая обрубила зрительный трос и двинула по магазину. Опять звякнул колокольчик – это усатый скарабейно закатил внутрь упитанного сынулю материнской формы.

- Вот твой сын, ничо с ним не случилось! Оррррёт она… - огрызнулся усатый, словно пытаясь доказать Харитоновой, что он не какая-то там тряпка. - Подняла ни темь ни закат…

- ХВАТИТ ТАМ МЯМЛИТЬ, ИДИ СЮДОЙ! – развеяла все доказательства увесистая, стоя в отделе гробов. – ТУТА ВОТ КРОВАТИ!

«Так себе эвфемизм» - подумала начитанная Харитонова, которой почему-то было не по себе. Она опустила глаза вниз: сынуля усато-увесистых неподвижно стоял перед ней и, не мигая, змеино гипнотизировал её шею.

- Мама, я хочу пить! – истребовал отпрыск. Его молочные зубы вроде как стали немного длиннее, но, может, это освещение, решила Харитонова. Но стало немного неуютно.

- АНДРЮШЕНЬКА, ОТОЙДИ ОТ ЭТОЙ! КОЛЯ, НУ ШТО ТЫ СТОИШЬ, БЛЯТЬ! ТВОЙ СЫН ЩАС ГАДОСТИ НАПЬЁТСЯ – ТЫ ЕГО ЛЕЧИТЬ БУДЕШЬ?!

«Почему это я гадость? Никакая не гадость…» - обиделась сквозь страх Харитонова.

- Андрюх, ты это… Давай дома попьёшь… Отойди от тёти.

- Пить! – мальчик был неумолим. Усатый неуверенно топтался на месте, подбирая слова и тон.

- Сынок, ну… я ж сказал тебе…

- Пить! Пить! ПИть! ПИТЬ!!! – малец с силой пнул ножкой ближайший венок и, пробежав по стене, очутился на потолке, где уселся рядом с люстрой и громко зарыдал от несправедливости.

- ЯССССССНО, КОЛЯ. ВСЁ САМОЙ НАДО ДЕЛАТЬ, КАК ВСЕГДА! – увесистая прыгнула на потолок, одним махом подняла сына за пухлую ручку и заколотила по заднице.

- ТЫ! ДРЯНЬ! ТАКАЯ! ПОГАНЕЦ! СКОЛЬКО! ЕЩЁ! БУДЕШЬ! МАТЬ! ДОСТАВАТЬ! – выкрикивала она в такт карающим ударам.

- Извиняй.. – буркнул усатый Харитоновой. Та зачарованно наблюдала за экзекуцией. Длинная юбка увесистой устремилась вниз согласно гравитации, и палач стала похожа на бешеную потолочную лампу с цветастым плафоном и розовым сатиновым цоколем дамских рейтуз. «В «Камеди Вумен» такого не увидишь» - думала она, нарочитым весельем пытаясь разогнать налетевший в душу ужас. Через девятнадцать оскорблений сын затих и насупился.

- СИДИ ЗДЕСЬ, ЧТОБ ТИХО, КАК МЫША! – скомандовала увесистая чаду и грузно спрыгнула на пол.

- СТОИТ ОНА, ШЕЕЙ ТОРГУЕТ! ЛЫБЕДЬ, ТОЖЕ МНЕ! – бросила она справедливую претензию Харитоновой и утащила Николая к «кроватям».

…Спрятавшись в пластмассовых дебрях венков и поглядывая на свисающего с потолка ребёнка, Харитонова наблюдала за выбором мебели, длящимся уже добрых двадцать минут.

- Смотри, Свет, хорошенькая. Ольха… И стоит 20.700 всего...

- ВСЕВО?! ТЫ ЗАРАБАТЫВАЙ НОРМАЛЬНО, А ПОТОМ ВСЕВОКАЙ!

- А во, не?

- ШИРПОТРЕБ.

- О! Чёрная, глянь, с двумя крышками. Удобно…

- ТЫ ДЕБИЛ?! У НАС СТЕНКА ВИШНЁВАЯ, СТУЛЫ КОРИШНЕВЫЕ – И ЧЁРНЫЙ? ТЫ БАШКОЙ ДУМАЙ СНАЧАЛА, ПОТОМ ЯЗЫКОМ ЛЯПАЙ! ТЕБЕ ШТО, СТО ЛЕТ?! ПОРА УЖЕ МОЗГАМИ ДУМАТЬ!

- Ну всё уже, успоко…

- ДА Я СПОКОЙНА!!!

…- Свет, ну скока можно, давай уже выберем какую-то и пойдём…

- КОГДА ВЫБЕРЕМ, ТОГДА ВЫБЕРЕМ! ЛОМАТЬ НЕ НАДО БЫЛО!!

- Так это… - рот усатого замироточил сальностью… - Я ж не один сломал-то…

Оба захихикали. Усатый зарыл трудяжные руки в бока жены и принялся её щекотать.

- ПРЕКРАТИ, ДУРАК, БЛЯТЬ! – сотрясаясь, заверещала увесистая. Харитонова вдруг вспомнила прошлогодний отдых в Турции.

…- ВОТ СМОТРИ. – увесистая вытаптывала на полу большой невидимый квадрат. – ЭТО НАША СПАЛЬНЯ. ВОТ ТАМА ОКНО. ТУТА СТЕНКА.

- А не тута?

- ТУТА ДВЕРЬ И ТОРШЕР, КО-ЛЯ! НУ ВКЛЮЧИ ГОЛОВУ! И КРОВАТЬ СЮДА ПО ЦЕНТРУ, НОГАМИ ТУДА.

- Чего туда?

- ПОТОМУ ШТО ТЕЛЕВИЗОР ТАМ, КОЛЯ, НУ ПРОСНИСЬ, БЛЯ, ПОЖАЛУЙСТА!

- Да я проснулся, што ты орёшь всё?!

- Я НЕ ОРУ!! ЕСЛИ Я НАЧНУ ОРАТЬ, ТЫ ЗНАЕШЬ КАК Я ОРУ!!!

… - Или эту, Свет? Смотри, красотища какая, а?

- С КРЕСТОМ?!?!

- Ой, бля, пардон…

… - ВОТ ЭТА ВОТ СИМПАТИЧНАЯ. ШИРОКАЯ, Я ЛЕЖУ В НЕЙ И ПО БОКАМ МЕСТО ЕЩЁ ДЛЯ ПУЛЬТА. А НУ НАКРОЙ КРЫШКОЙ… ДА ОСТОРОЖНЕЙ! ООООЙ, ПРЯМ ХОРОШО.

- Так это ж ольха, я тебе в самом начале же предлагал.

- НУ ТАК НАСТАИВАЙ, КОГДА ПРЕДЛАГАЕШЬ, ВЕЧНО ТЫ МЯМЛИШЬ! КТО ИЗ НАС МУЖИК?! ДЕВУШКА, А НА СКОКА ГАРАНТИЯ У НЕЁ?

- Свет, ну какая гарантия, они ж в них людёв закапывают навсегда.

- И ЧТО?! ТАКИЕ ДЕНЬЖИЩИ ДЕРУТ, МОЖНО И НА ГОД ДАВАТЬ КАК В ЭМ-ВИДИИ!

- Ну чё, берём эту?

Увесистая вылезла из гроба и в усатом сопровождении направилась к зевающей в себя Харитоновой, попутно сняв сынишку с потолка.

- Двадцать тысяч семьсот рублей. Оплата картой?

- КОЛЯ, ДАЙ КАРТУ.

- В смысле?

- В СМЫСЛЕ КАРТУ, НА КОТОРОЙ ДЕНЬГИ!

- Она ж у тебя?!

- ОТКУДА ОНА У МЕНЯ, КО-ЛЯ! Я ТЕБЕ СКАЗАЛА – ВОЗЬМИ ЕЁ С ТУМБОЧКИ!

- Не говорила ты мне ничего!

- ШТО ТЫ БРЕШЕШЬ МНЕ! БРЕХЛО! ВЕЧНО ТЫ БРЕШЕШЬ! ВСЕГДА! ПОСТОЯННО!

- Я балкон закрывал и мусор завязывал, значит не слышал, ты могла и сама взя…

- «САМА, САМА»! ПОСТОЯННО Я ВСЁ ДЕЛАТЬ ДОЛЖНА! ТЫ НИКОГДА НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЕШЬ, КО-ЛЯ!

- Не начинай…

- Я НЕ НАЧИНАЮ! Я ПРОДОЛЖАЮ! В КВАРТИРЕ УБЕРИ – Я, ТВОЕГО СЫНА ОДЕНЬ – Я, ПРИГОТОВЬ – Я! А ТЫ ПРИШЁЛ И НА ДИВАН!

- А ничо, что я работаю до утра…

- ААААА, ТЫ МНЕ ЭТО В УКОР СТАВИШЬ?! НУ СПАССССИБО, КОЛЯ! Я ПОНЯЛА. БОЛЬШЕ НИЧЕГО МНЕ НЕ НАДО! НИ ЕДЫ, НИ ПОДАРКОВ, НИЧЕГО!

- Ну всё-всё, давай дома погово…

- НЕ НАДО МНЕ ТУТА РОТ ЗАКРЫВАТЬ! Девушка… - увестистая, убрав Капс, обратилась к Харитоновой, которая за последние двадцать минут окончательно ошалела и размечталась о суициде. – А давайте мы заплатим… чутка по-другому?

- В смысле «по-другому»? – поинтересовалась продавщица. Усатый, по-видимому, о чём-то догадался и стал опасливо озираться по сторонам.

- У-ку-сом… - вкрадчиво пропела увесистая.

- Свет, не надо… Нам же нельзя вот так вот… без разрешения… - прошептал усатый и тем самым дистанционно врубил Капс на жене.

- ЭТО КТО ЭТО ПРО ЗАКОНЫ ТУТ ВСПОМНИЛ?! ДУМАЕШЬ, Я НЕ ЗНАЮ, ШТО ТЫ КАССИРШУ В «МАГНИТЕ» ЗА ДВА ПИВА УКУСИЛ?!

- Когда это?!

- ХВАТИТ БРЕХАТЬ! ОНА ПОТОМ ТРИ НОЧИ ЗИНЕ В ОКНА БИЛАСЬ! Я ВИДЕЛА, И ПРИКУС ТВОЙ! СТОЙ И ЗАТКНИСЬ! Сушьте, девушка – у тебя будет вечная жизнь. Вечная! За вот эту кровать! Ты подумай. А?

- Мама, я хочу пить!

- Щас попьёшь тётю, сына.

Харитонова подумала. Предложение было интересное, даже с учётом того, что она будет вечно должна Арутюняну 20.700. Сердце подсказывало «хватай!», но магдачно-евросетишное прошлое осторожно спросило устами продавщицы:

- И в чём подвох?

- Нету никакого подвоха, што ты! Ты будешь как мы!

- Прям вот как вы? Один в один?

- Ага!

Харитонова расправила плечи и посмотрела на них всех так бесстрашно, будто за её спиной стояли полчища голодных до побед Блэйдов:

- С ВАС! ДВАДЦАТЬ! ТЫСЯЧ! СЕМЬСОТ! РУБЛЕЙ! ОПЛАТА КАРТОЙ?

Керины сказки

Кирилл Ситников

Шпагина мерно покачивалась в кресле-качалке посредине своего уютного магазина оригинальных подарков и куксилась, депрессивно играя на дудуке. У неё закончились идеи. Блиииииииин…

А начиналось-то всё как нельзя восхитительно. Ещё будучи студенткой гуманитарного вуза на платной основе, Шпагина твёрдо решила заниматься очень крутыми проектами. И после выпуска она решительно бросилась в пучину крафтового бизнеса. Идеи проектов лились из её мелированной головы как из рога изобилия.

Следующие четыре года аккаунт Шпагиной состоял из трёх сменяемых эр:

«Я верю в магию ФБ! На очень крутой проект требуется… Подробности в личку!»;

«Смотрите фотки с нашего очень крутого проекта!»;

«Это было очень круто! Но надо идти дальше…».

Каждая эра начинялась обязательным фото руки со стаканом кофе и жалобами на отсутствие сна, а также жизнеутверждающими мемами про современную женщину.

Первым очень крутым проектом был выпуск маек с эполетами в виде живых хризантем. Был даже открыт шоурум под вывеской «FlowerDress» и страница в инстаграме. Одну майку даже купила подруга Шпагиной, и бизнес вроде как пошёл (прелесть его была в том, что, когда хризантемы вяли, можно было их выкинуть, оторвать пластиковые «плечики» с чернозёмом и носить майку просто так). Но подвальные крысы в одну ночь сожрали все цветы и насрали в «плечики» готовой продукции. Это было ударом по проекту, и с шоурумом пришлось распрощаться…

Следующие её проекты были не менее крутыми – кактусовый мёд, аудиоподушки, букеты из железа, гробики для домашних питомцев и много чего ещё. Каждый новый проект Шпагиной был круче предыдущего, а вместе с ним каждая её съёмная квартира – дальше от МКАД и меньше по площади. Но Шпагина не сдавалась и штамповала проекты с упорством ломящегося в плафон мотылька. Венцом её проектирования стал магазин подарков на заброшенном заводе электродеталей. Открытие его было потрясающим – присутствовало 12 друзей и какой-то мужик, перепутавший магазин с нотариальной конторой. В магазине можно было выпить несколько видов мирового зелёного чая, читать книги на мешках и получить в подарок столик для разделывания кинзы. Очень круто, в общем. Но никто не шёл. Пару раз зашёл тот перепутавший двери мужик. Но ему просто нравилась Шпагина, о чём он написал длинную записку и спрыгнул с моста, так ничего и не купив.

…Шпагина ещё раз посмотрела свой пост о скидках на фарфоровых саламандр. Всё те же четыре «лайка», один из них – Шпагинский. Ставка на уморительных саламандр не сработала. Шпагина отхлебнула зелёного чаю и наманикюренным пальчиком пустила ленту в бессмысленный бег. Остановилась она на рекомендуемой публикации. На белом поле была лишь надпись «ВЕЛИАЛ повтори три раза! Выезд курьера 24/7». Что за проект «Велиал», Шпагина не знала, а ссылок и хештэгов не обнаружила.

- Велиал, Велиал, Велиал. – Пробормотала она и снова запустила ленту.

- Привет, Шпагина.

Курьер – запыхавшийся мужичок с термосумкой за спиной уставился на Шпагину яркими красными глазами. От него несло потом и каким-то жутко приторным одеколоном, призванным заглушить серную вонь.

- Здравствуйте! У нас сегодня беспрецедентные скидки на фарфоровых сала…

- Нет-нет-нет. Клиент ты, а не я. Давай быстро, чего ты хочешь, всё оформим, и я побежал – мне еще в четыре места успеть.

- А вы, извините, кто?

- Демон Олег, - сказал мужичок, устало ткнув пальцем в нагрудный бэйдж, - ООО «Велиал», спасибо, что выбрали нас.

- Круууууууто! – восхитилась Шпагина, тут же поверив Олегу. Она две недели была буддисткой, так что вера в потустороннее ещё не выветрилась вместе с идеей устраивать мусульманские йога-туры в Татарстан.

- Чего хотим, Шпагина? Деньги, любовь, убийство лучшей подруги?

- Яяяяя…. Я хочу очень крутой проект!

- Хм. Давненько я тут не был. А очень крутой это какой?

- Масштабный! С максимальным целевым охватом! – зажглась Шпагина.

- Речь о миллионах людей?

- Да-да-да! Это должно быть бомбическое событие! Инфоповод, который не затухнет за неделю! С вовлечением всё большего числа аудитории! Я хочу хайпануть по полной, понимаете?

- Понимаю, - кивнул Олег, доставая из термосумки увесистую дымящуюся папку. – Давайте подпишем договор, пока не остыл. Оплата безналом?

- А сколько стоит?

- Две капли.

Олег выудил из рюкзака жестяную коробку с приделанной к ней иглой.

- Пальчик к бладридеру, пожалуйста.

- Ой! – пискнула Шпагина, уколов палец, - а когда будет этот прое…

…Шпагина оглянулась вокруг. Она сидела за дубовым столом, обитом дорогим сукном. На стене за её спиной висел её портрет в модном серо-коричневом комбинезоне в стиле «милитари», в который она и была сейчас переодета. Повязка с буддистским символом Солнца немного сдавливала руку. Перед ней лежал раскрытый договор №21. Какие-то офицеры в непонятной форме выжидательно пялились на Шпагину.

- Фрау Фюрер?

- А?

- Мы учли все Ваши рекомендации. Не сомневайтесь.

- Это правда очень крутой проект?

- Он идеален, моя Фюрер.

- А что такое вот здесь: «Барбаросса»?

- Это его кодовое название.

- Хм. Я бы подумала ещё. Есть ручка?

- Альфред, дайте ручку Рейхсканцлеру.

Йодль протянул Шпагиной ручку с золотым пером, и она, улыбаясь, подмахнула договор размашистой творческой подписью.

…С тех пор события в параллельной Вселенной стали развиваться весьма стремительно. Неугомонная Шпагина лезла с ворохом творческих идей во все аспекты своего нового очень крутого проекта. Ей не нравились танки – в них было некомфортно и неатмосферно. Вместо жестких табуреток туда поставили удобные кресла-мешки, патифоны с релаксирующей этникой и настольные игры. Модели формы Шпагина тоже разработала сама. Меньше пафоса и больше кажуала! Ужасные каски заменили на шляпы, а сапоги – на модные кеды со свастикой и вышитой шпагинской подписью. На маечки нанесли героев союзного аниме. Черепа отовсюду убрали – Шпагина не собиралась косить под «Филипп Плейн». Днища самолётиков были выкрашены в яркие цвета и подсвечены, чтобы с земли за ними было красиво наблюдать. Каждый ночной вылет должен был стать потрясающим перфомансом. Карты СССР перерисовали молодые художники Кройцберга в стиле «я так вижу», и чтобы разобрать их видение, Йодлю пришлось изобрести «Энигму-2» для расшифровки нужного участка местности.

Не забывала Шпагина и о соцсетях. Каждое утро на первую полосу «Фёлькишер беобахтер» Шпагина выкладывала свои посты.

«Я верю в магию газеты! На очень крутой проект в артконцлагерь «Освенцим» срочно ищется ландшафный дизайнер! Подробности по телефону!»

Или фото фюрерской руки с чашечкой кофе и подписью «Не сплю 3 дня((( со мной Бог и капучино!»

Старт очень крутого проекта назначили на 22-е июня. За месяц до этого Шпагина к ужасу подчинённых развернула рекламную кампанию. Аниматоры по всему миру раздавали на улицах флаеры. Были организованы флэшмобы и пресс-конференции, танковые заводы временно перешли на выпуск сувенирной продукции. А в ночь на 22-е у западной границы СССР был организован масштабный оупен-эйр с пеной, водным представлением, выступлением звёзд, а начиная с 03:59 - совместным обратным отсчётом по системе громкоговорителей.

…В параллельной реальности очень крутой проект Шпагиной действительно уложился в 4-5 месяцев. Конечно, первые пару дней параллельный Сталин тоже не верил в нападение. Даже рассматривая флаеры и слушая радиотрансляцию с оупен-эйра. Он считал шпагинскую Германию кем угодно, но только не идиотами. Это дало возможность шпагинским войскам продвинуться на несколько километров вглубь СССР. Но потом, не оценив авиаперфомансы и трендовость пехоты противника, советские войска стали навешивать шпагинцам люлей, и в новогоднюю ночь 41-го года параллельные Егоров и Кантария воткнули Красное Знамя в крышу исцарапанного русским матом Рейхстага. Очередной очень крутой проект Шпагиной подошёл к концу.

Под покровом новогоднего салюта Шпагина успела сбежать в Аргентину. Чтобы её не вычислил вездесущий «Моссад», она сменила фамилию на безликую «Гитлер» и поселилась в рабочем пригороде Буэнос-Айреса.

В такой маленькой квартире и так далеко от МКАДа она ещё не жила.

Керины сказки

Кирилл Ситников

Так его фамилия пишется на предаторском: |</^\^>. Произносится она трудновато, но можно уловить что-то типа «Егоров». Поэтому так и будем его звать. Хищник Егоров. Для простоты. Без насилия над человеческим ухом.

Егоров был самым младшим в семье. Батя его Хищник крутой был. Председатель охотничьего клуба. Поэтому дом был завален всякими инопланетными позвоночниками. Каждую пятницу отец брал двух старших сыновей, напихивал звездолёт оружием и сваливал до понедельника. Никогда пустым не возвращался, только пьяным и с трофеями. А младший Егоров охотиться не любил. Он любил стрекоз и паять. Для старшего Егорова это было трагедией. Весь в мать. Даже пятна такие же. Тьфу. Но сына пока не трогал – пусть учится. А когда ему стукнуло 18, тут уж отец не отстал.

- Завтра полетишь на охоту.

- Но, пап, я еще не допаял приёмник!

- Срать я хотел на твой приёмник. Ритуал инициации еще никто не отменял. Летишь на год, чтоб к следующему лету притащил сюда 10 позвоночников, понял меня?!

- Пооонял…

Под издёвки и улюлюканье старших братьев отец запихнул упирающегося Егорова сначала в латы, потом в звездолёт и отправил на Землю. В качестве точки приземления отец запрограммировал участок зауральской тайги, недалеко от воинской части десантно-штурмовой бригады. Чтоб сынишка не филонил, а на нормальных тварей охотился. Майской ночью Егоров плюхнулся на какой-то холм, пугливо высунулся из кабины и, первое что сделал – снял дурацкие латы, которые ужасно натёрли жопу. Забросал звездолёт хвойными лапами и остаток ночи прятался на дереве. Утром он узнал, что отец просчитался: пока Егоров шлялся по космосу, бригаду расформировали, и теперь в военном городке жили только хорьки и наркоманы. Егоров этому безумно обрадовался – выдирать из людей позвоночники он не хотел. Зато здесь были офигенно красивые стрекозы. Егоров отписался матери, что хорошо долетел и занялся энтомологией.

На третьеклассника Лапкина Егоров натолкнулся через месяц, когда тот начитался «Робинзона Крузо» и убежал из дому отшельничать. Лапкин не испугался Егорова – в его ночном шкафу жили твари пострашнее, а в старших классах вообще ебланы какие-то. И Лапкину тоже нравились стрекозы. Егорову же настолько остапиздело одиночество, что мелкий пацан был для него как переполненные «Лужники». С тех пор они днями слонялись по тайге, паля по шишкам из наплечной пушки, или просто валялись под деревом, грызя соломинки и ведя беседы. Полнейшая, в общем, акуна матата.

- Скажи, Егоров, а много ещё во Вселенной цивилизаций?

- До ебеней. Вот, бывало, летишь в космосе, захочешь посрать нормально так, с красивым видом. Приземлишься на чахлую мелкую планету, только расположился, «Вселенскую Правду» развернул, глядь – и тут цивилизация. Набегут, транспаранты в рыло суют, мол, добро пожаловать. Или из танков давай шмалять – так со спущенными штанами и валишь.

…Иногда Егоров напяливал латы, врубал режим невидимки, и они играли в прятки. Невидимка вообще была вещь классная. Как-то пришёл Лапкин пасмурным и с фингалом.

- Слушай, Егоров… А ты не мог бы выдернуть позвоночники у троих дебилов из 9-го «Б»?

- С какой стати мне это делать?

- Достали они меня. Деньги на обед отжали и издеваются.

- Нафига эта жесть, друг мой Лапкин? Давай сделаем тебя самым крутым в твоей бляцкой школе!

На следующий день дебилы опять подошли к Лапкину. Лапкин стал безумно вращать глазами и пугать их тем, что он колдун 80-го уровня. Дебилы рассмеялись, а невидимый Егоров раскидал их за это по всему двору. С тех пор Лапкина никто не трогал, а одна девочка его поцеловала и позволила таскать ранец.

А в сентябре приключился с ними смешной случай. Егоров объелся брусники и уснул. Разбудил его противный звук пикающей руки. Это Лапкин забавлялся с его часами и случайно врубил бомбу.

- Ты чё наделал?! Я просил не трогать эту хуйню!!!

- Извини.

- Бежим – сейчас ебанёт!!!

- Куда? Она же на твоей руке…

- Блять!!! Точно… Быро в звездолёт, там отвёртки все!!!

Еле успели. Иначе не было бы сейчас Лапкина и Егорова, а нам врали бы по телику о метеорите или сбитом доблестными «Искандерами» подлом американском беспилотнике. Но обошлось. Поэтому слушаем про Сирию.

…Снова настало лето. Егоров и Лапкин лежали под сосной и слушали птиц.

- А напомни, Лапкин, какое сегодня число?

- Двадцать второе июня.

- Ииииии!!!! – встрепенулся Егоров, - уже ж больше года прошло, как я здесь!! Мне ж домой надо! Слушай, а где у вас морг?

- На Весёлой улице, а что?

- Мне штук десять позвоночников надо срочно! А то батя заругает, я и так нихуя не фаворит, а тут вообще…

Егоров осёкся, всматриваясь в чащу. Как будто мираж увидел. Но это был не мираж.

- Здарова, сынок! А мы соскучились. – Отец с сыновьями выключили «Невидимки» и уставились на Егорова пьяненькими глазами.

- Привет, пап… Братаны… - ватной рукой помахал Егоров.

- Ну где трофеи твои, похвастайся.

- А они это… Я девять штук собрал, а… Мне еще денёк бы один, и я домой, чесслово.

- Никогда врать не умел, - ответил отец, а братья заискивающе закивали. – Позор ты семьи, вот ты кто. А это кто там за тебя прячется?

- Это?... Это Лапкин, друг мой. Помогает мне… это самое… десантников выслеживать и всё такое… Приманка! На живца я обычно…

- Ясно. Короче. Выдирай из него позвоночник и полетели. В безлюдье и малец человек.

- Да ты что, - наигранно рассмеялся Егоров, - это ж… я таких вообще выпускаю! Маленький, сколиозный… Нафиг он нужен!

- Выдирай, я сказал.

- Нет! – твёрдо сказал Егоров и испугался собственной храбрости.

- Ты отцу перечишь, пиздюк мелкий?! Тебе по сусалам настучать?!

- Валим! – неожиданно для самого себя пискнул Егоров, схватил Лапкина и ломанулся в кусты.

- Лаааааадно. – Зловеще протянул Егоров-старший и надвинул на глаза шлем.

- Ты чё, бать?! – сказал один из сыновей, - это ж твой сын?!

- Нет у меня сына. Кто первый вальнёт ублюдков, тому три пузыря «Млечной Путинки». Начнём охоту…

…Опальный Егоров, прижимая к груди третьеклассника Лапкина, бешеным бегемотом нёсся сквозь чащу. Сзади слышалось приближающееся улюлюканье, над головой пролетали смертоносные диски, красные точки пулемётов метались по листве, столетние сосны с треском падали вокруг, поваленные многочисленными взрывами.

- ААААА!!!!!! Убивают!!!! – истошно вопил Егоров, но его никто не слышал. А если и слышал, то не понимал. Нету в тайге ценителей предаторского языка.

Очередной взрыв раскурочил берёзу на пути Егорова, он зацепился за неё ногой и бухнулся головой аккурат на валун. Наплечная пушка от удара случайно выстрелила в пустоту. Сознание Егорова окунулось во мрак…

…Очнулся Егоров быстро. Кругом тишина, только в руках ворочался живой, но немного описанный третьеклассник Лапкин. Егоров встал, осмотрелся и охуел.

Невдалеке, с огромной дыркой во лбу лежал его отец. Рядом стояли на коленях его братья, уткнувшись головами в игольчатый настил. По направлению к Егорову-младшему.

- Парни?! Я… Это я его?! Оёёёй… Слушьте, я ж нечаянно, я…

- О, Великий Воин!!! – заверещал один из братьев, обращаясь к Егорову-младшему.

- О, Лучший Охотник Вселенной! – вторил ему другой брат.

- Вы ебанулись, что ли?

- Нет! Ты убил Короля Охоты! По тысячелетней традиции теперь Ты – Король! Его клуб – твой клуб! Его позвоночник – твой позвоночник!

- Вы щас серьёзно это? Или прикалываетесь, как обычно?

- Мы ждём твоего приказа, Светоч!

- Дааааа?! – изумился Егоров и даже немного расправил чахлые по меркам Хищника плечики. – Ну тогда… Валите нахуй отсюда.

- Да, милорд.

- И отца заберите.

- Слушаюсь, милорд.

- Похороните его за счёт фирмы. Матери привет. Я позвоню в понедельник.

- Будет исполнено, милорд.

- А! И это самое… Здесь теперь заповедник, люди в Красной книге, все дела. Вопросы?

- Никак нет, Вашество.

С тех пор прошло много времени. Егоров устроился в лесничество и гоняет браконьеров – людям просто ружья в жопу вставляет, а Хищникам может и позвоночник вырвать. А по выходным валяется с Лапкиным под деревом. Или шляется по тайге. У Лапкина теперь переносная колонка есть. И из динамиков – «Акуна Матата». На полную катушку.

Керины сказки

Кирилл Ситников