На дворе середина июня. За окном типового общежития вот уже скоро неделю как встало на стоянку татаро-монгольское иго новоиспеченных инженеров. Оно раздирает окружающее пространство своими нечеловеческими криками и музыкой такого сорта, что становится очевидно - высшее техническое образование возможно и в полной мере дает человеку понятие о таких дисциплинах как сопромат, термех, электродинамика, однако нравственно-духовное развитие инженера остается на уровне непросыхающего в третьем поколении люмпена, хлопнувшего после пятничной смены на заводе банку другую энергетика и двигающегося в сторону набухающего от молодежи танцпола областной дискотеки. В такую жару у жителей близлежащих домов есть только два выбора: или быть круглосуточным свидетелем этого ежегодного беспредела или закрыть стеклопакет и умереть в духоте собственной квартиры. Многие выбирают смерть.

Впрочем, насчет нравственно-духовного развития выпускников я несколько погорячился. Если окинуть взглядом всю территорию нашей необъятной Родины, то становится очевидно, что песни, появившиеся еще в 80-ых 90-ых годах до сих пор раздирают динамики и уши стороннего слушателя на абсолютном большинстве дискотек, местах отдыха молодежи, концертах, радиостанциях, плеерах, телефонов и прочих звукоиздающих объектах. Кажется, что группа Руки Вверх и Ласковый Май пропитали русскую душу насквозь и теперь совершенно неотделимы от русского народа. Люди старшего поколения находят в этой музыке определенную ностальгию, под эти песни они знакомились, пили, дрались, росли и искали место под солнцем распадающейся империи. Однако что находят в этих топорных рифмах и животных битах люди того возраста, в ностальгию о котором нынешние "взрослые", шестидесятники и семидесятники впадают под Бони Эм? Эти ребята о двадцати лет, отличники и двоечники, городские и деревенские, мальчики и девочки, что они слышат в этой музыке? Когда, условно говоря, сочинялись эти песни их не то что в планах не было, их отец еще только решал с кем из двух подруг провести эту ночь и выбирал мать нынешнего меломана, потому что она вроде как пострашнее, а значит даст проще. Почему Таня Буланова, грубо говоря, до сих пор собирает провинциальные стадионы, а, предположим, Иван Дорн, который, несомненно, тоже не подарок, но исполняет тексты по своему качеству определенно хотя бы на пол головы выше текстов той же группы На-На, радует лишь сотню-другую нимфеток самого нежного возраста? Нет прогресса, новая популярная музыка не приживается в умах россиян, а значит в этих умах и нет процесса, обладающего положительным вектором, а это неминуемо ведет к деградации общества в целом и человека в частности. В этом случае является ли группа Краски врагом возрождения настоящей сильной России? Безусловно. Группу Краски необходимо было бы пиздить бамбуковыми палками, если бы это помогло справится с проблемой совершенной культурной пустыни, раскинувшейся в сердцах наших соплеменников. Однако, бамбуковые палки здесь бессильны.

Танцевальный вечер подходит к концу. Новоиспеченного инженера друзья несут в сторону отпертого по утру общежития. Сейчас он один из представителей пьяного быдла, коего на просторах нашей страны великое множество. Завтра… Нет, послезавтра он молодой, возможно талантливый и перспективный инженер, желанная добыча многих компаний. А через десять-пятнадцать лет он (а еще через двадцать лет его сын) поросший жиром как подросток прыщами, в залитом, допустим, кетчупом пиджаке будет скакать на корпоритиве под Маленьких Девочек Сергея Жукова. Сергей Жуков и маленькие девочки будут жить вечно. А мы умрем.