Послесловие к одному абсурдно-позорному уголовному делу.
На прошлой неделе в деревне Шутовка Кардымовского района Смоленской области счастливо завершилось судебное разбирательство над женщиной-инвалидом Татьяной Самсоновой, которая помогла беженцам из Донбасса. Обездвиженную женщину суд полностью оправдал. Все месяцы, пока шло следствие и судебное разбирательство, за происходящим наблюдал наш корреспондент Дмитрий Тихонов. Именно благодаря нашему изданию эта история приобрела общероссийский резонанс. Теперь, после хэппи-энда, мы подводим черту под этой историей и рассказываем, как все было.
Это уголовное дело и судебный процесс стали не только самыми скандально-позорными за последние годы, но и самыми абсурдно-бредовыми. Такого «беспредела» и откровенного непрофессионального идиотизма со стороны правоохранителей не было даже в «лихие» 90-е годы. И вот почему.
Во все времена (и даже в 90-е) существовали негласные кодексы чести, как у преступников, так и у тех, кто их ловил. Того, кто нарушал эти неписанные законы, просто переставали уважать. В числе таких непреложных правил чести всегда и везде было покровительство слабым и беззащитным: «Солдат (бандит) ребёнка не обидит». И это распространялось не только на детей, но и на беспомощных инвалидов, ибо они как дети. Но, увы, пришли новые времена и появились новые «отморозки», которые перестали чтить негласные кодексы чести, то есть стали бесчестными…
Все, кто помогал Татьяне Самсоновой справиться с безобразной историей, в которую она попала исключительно по вине правоохранительных органов, говорят о случившемся, как об абсурде и бреде. Это действительно так. И главный бред заключен в том, что на больную обездвиженную женщину было заведено уголовное дело за то, что она абсолютно бескорыстно совершила добрый и благородный поступок – помогла людям, которые приехали в Россию из-за гражданской войны на Украине. Больная, но мужественная женщина пострадала за Добро!
Многое удивляет в этой абсурдно-циничной истории. Много вопросов возникает. Хочется спросить кардымовских правоохранителей: о чем они думали, когда возбуждали это дело? Зачем был разыгран этот абсурдно-циничный спектакль, где полиция и прокуратура выставили себя какими-то карикатурными персонажами? Захотели получить дополнительные бонусы или прославиться? Вот, прославились… Думается, что теперь гимном кардымовских правоохранителей должна стать песня старухи Шапокляк из мультика про Чебурашку: «Хорошими делами прославиться нельзя…».
Неужели сотрудники полиции и прокуратуры не поняли, что ситуация с Татьяной Самсоновой, которая прописала у себя семью донбасских беженцев из пяти человек, в корне отличается от того, что принято называть «резиновыми квартирами», когда регистрируют по несколько сотен человек?
Вот недавно на Смоленщине нашумела история, когда в Краснинском районе жена сотрудника правоохранительных органов фиктивно зарегистрировала более 150 иностранцев! А в прошлом году бывший полицейский, пользуясь своими служебными познаниями, прописал 250 иностранцев. С каждого трудового мигранта он получал 2500 – 3000 рублей. Сейчас этот экс-полицейский находится в федеральном розыске.
Зачем Управление по вопросам миграции Управления Министерства внутренних дел Российской Федерации по Смоленской области инициировало проверку женщины-инвалида из-за пяти человек, которые к тому же являются одной семьей? Почему работники смоленского УВМ УМВД России считали, что обездвиженная женщина зарегистрировала у себя 11 иностранных граждан? Откуда миграционная служба взяла такие цифры? В миграционной службе не умеют считать до пяти? Или просто хотели с помощью издевательства над больной обездвиженной женщиной заработать себе звездочки на погоны?
Была ли проведена служебная проверка в отношении сотрудников миграционной службы? Ведь именно они помогли Самсоновой зарегистрировать семью беженцев. И, если следовать логике кардымовских правоохранителей, то сотрудники миграционной службы являются соучастниками в совершении этого как бы преступления.
Вообще думается, что всем, кто причастен к этой гнусной истории не место в правоохранительных органах. Они попросту дискредитировали правоохранительную систему. Именно после таких историй народ начинает тихо ненавидеть любых представителей «закона».
Особый цинизм этой истории еще и в том, что издевательство над женщиной-инвалидом проходило в то время, когда во всем мире, в том числе и в России, отмечался Международный день инвалидов. С разных высоких трибун и в СМИ раздавались правильные слова о помощи инвалидам, о правах инвалидов, об обеспечении им достойной жизни. Президент страны призвал чиновников менять отношение к людям с ограниченными возможностями. «Нарушение прав инвалидов, черствость к ним вызывают справедливое осуждение и неприятие граждан», – подчеркнул Владимир Путин.
Неужели эти слова главы государства для наших стражей порядка пустой звук? И, кстати, где были, так сказать, старшие товарищи кардымовских правоохранителей? Почему всё это время молчала областная прокуратура, которая вполне могла поправить действия своих районных коллег, чтобы не допустить весь этот бред? Или они тоже хотели улучшить статистику за счет издевательства над беспомощной женщиной?
Есть ещё один важный аспект этой истории. Речь о помощи беженцам с Донбасса. Когда в 2014 году вспыхнула гражданская война на Украине и начались обстрелы Донбасса президент Путин и правительство РФ, а также все местные власти обратились к гражданам России с призывом оказать всемерную помощь бежавшим из-под обстрелов украинским гражданам. А в Совете Федерации был даже образован постоянный Комитет общественной поддержки жителей Юго-Востока Украины. То есть оказание помощи беженцам с Донбасса стало официальной государственной политикой.
Получается, что смоленская миграционная служба, полиция и прокуратура, которые являются государственными службами, выступили против государственной политики? Ведь они завели уголовное дело на женщину, которая в рамках государственной политики оказала помощь беженцам из Донбасса. Разве это не саботаж?
К тому же те, кого прописала у себя Татьяна Самсонова, не просто «иностранные граждане», как это утверждали кардымовские правоохранители, это БЕЖЕНЦЫ, которые не просто приехали в Россию, как туристы, а бежали от ужасов гражданской войны на Украине. Без вещей, без теплой одежды, без денег и без документов. Потому что их дома были разбомблены украинскими националистами. И во все времена в России к беженцам и их бедам относились с сочувствием, как к своим. А тут… И если вещи называть своими именами, то кардымовские правоохранители повели себя как самые обычные предатели. Между прочим, раньше за такие дела не только в тюрьму сажали…
Теперь настала пора поговорить и о суде над Татьяной Самсоновой. Точнее о том, как и в каких условиях проходило выездное заседание суда. Оговорюсь сразу, нет никаких претензий к мировой судье судебного участка № 38 в МО «Кардымовский район» Смоленской области Е.А. Добкиной. Как это ни странно звучит, но судья Добкина оказалась единственным вменяемым человеком и профессионалом среди кардымовских правоохранителей.
Тем не менее, это судебное разбирательство больше напоминало какую-то абсурдную фантасмагорию и дешёвый мыльный телесериал. Из-за того, что в кардымовском районном суде нет условий для процесса с участием инвалидов-колясочников, выездное судебное заседание несколько месяцев проходило в деревне Шутовка, где живёт Татьяна Самсонова. Причем, летом и ранней осенью суд проходил в здании бывшей деревенской школы, где нет электричества и не работает отопление. Когда же из-за холода в школе-суде Татьяна Самсонова сильно простудилась, разбирательство перенесли в её дом, где и был зачитан окончательный приговор.
Обездвиженную женщину-инвалида судили вначале в школе, а затем в её же доме! Это ли не готовый сценарий для кино абсурда в духе Луиса Бунюэля, Эмира Кустурицы или Карена Шахназарова?
В бывшей школе суд проходил так. Все участники этого «процесса века» собрались в бывшем школьном классе, где явно раньше учились первоклассники или проходили занятия какого-то детского кружка. На стенах висели разноцветные детские рисунки и бумажные аппликации. Судья сидела за учительским столом на фоне коричневого занавеса, украшенного бумажными цветочками. Сбоку от судьи стояли какие-то стеллажи со школьными принадлежностями.
Подсудимая Татьяна Самсонова в инвалидной коляске сидела рядом с классной доской, на которой кое-где еще видны следы мела от каких-то учебных упражнений. Здесь же, возле доски, на зеленых школьных стульях расположились и другие участники судебного процесса – свидетели, друзья, родственники, журналисты и односельчане. Раньше тут сеяли "разумное, доброе, вечное", а теперь – бредовое и позорное. Шедеврально!
И, конечно, особый колорит в этот шабаш внесли выступления представительницы прокуратуры. Обвинительница все время тщетно пыталась запутать и сбить с толку свидетелей, чтобы подогнать их слова под нужные ей выводы. Звучали даже не совсем уместные вопросы: «Где и с кем спали члены украинской семьи? Они пользовались одним холодильником или двумя? Что лежало в холодильнике?» Из-за этого судебное разбирательство временами напоминало допрос радистки Кэт из телефильма про Штирлица.
Судебное заседание в доме обездвиженной обвиняемой Татьяны тоже проходило в лучших традициях сюрреализма и местами напоминало серии «Монти Пайтон» и цыганский безбашенный абсурдизм Кустурицы в фильме «Чёрная кошка, белый кот».
Выглядело это домашнее отправление правосудия следующим образом. Участники процесса, домочадцы и кошки собрались в комнате, которая по советской традиции называется «залом». Пристав сразу установил атрибуты судебной власти – на подоконник был водружен переносной герб РФ, а на стол – складной флажок РФ. Комната, где когда-то жили донбасские беженцы, выполняла роль «совещательной комнаты».
Судья расположилась за письменным столом обвиняемой Татьяны, рядом в мягком домашнем кресле – сотрудница прокуратуры, а секретарь суда – сбоку на табуретке или пуфике. Адвокат и общественный защитник сидели на стареньком диване рядом с обвиняемой Самсоновой. Некоторые участники сидели на другом диване, кто-то – на тумбочке из-под телевизора. Ощущение было, что все собрались на какое-то семейное торжество или поминки (тьфу-тьфу-тьфу через левое плечо).
Пока судья 40 минут в быстром темпе оглашала приговор, все, как и положено, стояли. Бегали только кошки, которые шныряли возле сумок и надеялись найти что-нибудь вкусненькое. Когда же судья, наконец-то сообщила, что Татьяна Самсонова полностью оправдана, так как в ее действиях отсутствует состав преступления, прозвучали аплодисменты присутствующих.
Вот так закончилось это самое позорно-абсурдное смоленское судебное разбирательство последних лет. Очень хочется верить в то, что оно станет наглядным уроком для всей правоохранительной системы Смоленщины, чтобы всем стало понятно, как не надо работать. Также хочется надеяться, что подобного правоохрЕнительного цирка больше никогда не будет и прокуратура Смоленской области не станет оспаривать оправдательный приговор суда.
Дмитрий ТИХОНОВ
Источник:
http://smolnarod.ru/politroom/poka-sudya-oglashala-prigovor-...
Напомним предысторию: вместо того чтобы ловить настоящих бандитов, убийц и других серьезных преступников, доблестные кардымовские полицейские завели уголовное дело на больную обездвиженную женщину – инвалида первой группы Татьяну Самсонову. Причиной уголовного дела стало то, что Самсонова в ноябре 2016 года временно зарегистрировала в своем доме в деревне Шутовке знакомую семью беженцев из Донбасса, состоящую из пяти человек: муж с женой, двое детей и дедушка – больной отец жены. При этом временная регистрация украинских беженцев была оформлена официально в местном паспортном столе.
Так как в деревне и райцентре не оказалось рабочих мест, беженцы были вынуждены искать работу в Смоленске, где вскоре трудоустроились и сняли жилье. Они не проживали постоянно в месте регистрации, но по выходным приезжали ночевать к обездвиженной Татьяне Самсоновой. Однако доблестные сотрудники полиции посчитали это нарушением статьи 322.2 Уголовного кодекса РФ. И возбудили в отношении инвалида-колясочника Самсоновой уголовное дело по факту «фиктивной регистрации граждан». В результате обездвиженной женщине грозит суд и огромный штраф.
Приехавшие на вызов нижегородские полицейские остались у нарушителей на вечеринке Член Совета Федерации от Смоленской области сравнил Трампа с мухой - Смоленская народная газета Череда внезапных смертей: в Заднепровском районе Смоленска мужчина не дошел до работы - Смоленская народная газета
Здесь стоит немного рассказать о статье 322.2 УК РФ, которая появилась в Уголовном кодексе в 2013 году. О существовании этой статьи мало кто из россиян знает. Однако её давно критикуют многие юристы, так как считают, что данная статья противоречит Конституции и фактически вводит в современной России почти феодальное крепостное право. К тому же в статье нет чёткого определения "фиктивной регистрации", а есть субъективное понятие "намерение". То есть данная статья УК позволяет достаточно вольно и неоднозначно трактовать саму фиктивную прописку. И здесь всё зависит от уровня порядочности и интеллекта участкового и других сотрудников полиции. А с этим, как известно, в нашей стране имеются серьезные проблемы.
Естественно, этими нестыковками пользуются, мягко говоря, нечистоплотные полицейские. Поэтому статья, которая вводилась против "резиновых квартир", теперь зачастую используется не совсем честными сотрудниками МВД против совершенно невиновных граждан. Что мы и наблюдаем нынче в Кардымове.
Вообще по статье 322.2 УК РФ теоретически уголовные дела можно завести почти на всех жителей страны. Например, ваши дети поженились, но так как у них нет своего жилья, а жить с родителями они не хотят, то они стали снимать квартиру. При этом зарегистрированы они у своих родителей. Это уже повод для полиции, чтобы завести уголовное дело по ст. 322.2 УК РФ, но не против молодожёнов, а против их родителей, которые, по мнению полиции, организовали фиктивную прописку своим детям. И вам повезёт, уважаемые читатели, если ваш участковый закроет на это глаза и не потребует взамен какую-либо благодарность.
На днях случилось продолжение этой гнусной полицейской истории. Сотрудники кардымовской полиции зачем-то сняли отпечатки пальцев с Татьяны Самсоновой. Только через некоторое время женщине удалось окончательно отмыть следы краски.
Детективная процедура проходила в доме опасного, но почти парализованного инвалида. Полицейские смело подошли к кровати женщины и быстро "откатали пальчики" преступницы. Никто из полицейских при этом не пострадал. Может быть, именно она, хитро прикинувшись инвалидом, ограбила недавно отделение Центробанка в Москве? Теперь, благодаря отпечаткам, кардымовские полицейские быстро установят истину.
Мужественный и смелый поступок кардымовских полицейских по борьбе с опасным инвалидом запечатлел на свой телефон сын преступницы.
После того, как инвалид Татьяна Самсонова была морально унижена и тем самым обезврежена, храбрые кардымовские полицейские вручили ей своё обвинительное заключение, подписанное в том числе и районной прокуратурой. Вот об этом бредовом документе дальше и пойдет речь.
Из обвинительного заключения, которое, видимо, составлял человек без совести, мы узнаём, что, оказывается, обездвиженный инвалид первой группы Татьяна Самсонова находится под подпиской о невыезде, которую с неё взяли мужественные кардымовские борцы с преступностью. Причем эта мера пресечения была ей избрана дважды – в марте и в мае 2017 года.
Видимо, кардымовская полиция серьезно опасалась, что Самсонова в инвалидной коляске скроется от следствия за границей. Похвальное бдение.
Далее в обвинительном заключении про Самсонову говорятся совсем ужасные вещи. Цитирую: "Будучи гражданином Российской Федерации, преследуя личные интересы… решила совершить фиктивную регистрацию иностранных граждан по месту жительства, заведомо зная о том, что они не имеют намерения проживать в принадлежащем ей жилом помещении". И затем: "Понимая, что её действия будут носить противоправный характер, на предложение иностранных граждан Самсонова Т.В. дала добровольное согласие, тем самым выступила принимающей стороной и заключила фиктивный договор безвозмездного пользования жилым помещением".
Чем объяснить нарушения логики и причинно-следственной связи у работника правоохранительных органов? Поэтому хочется спросить кардымовских блюстителей закона: в чем конкретно выразились "личные интересы" Самсоновой, если в обвинении чётко сказано, что был заключен договор безвозмездного пользования жилым помещением? "Без-воз-мез-дно – то есть даром", – говорила Сова в известном мультике про Винни-Пуха. Таким образом, в самом обвинительном заключении полицейские признают, что Самсонова никаких денег с беженцев не брала, а значит, у неё не было никаких личных интересов.
"Понимая, что её действия будут носить противоправный характер", – утверждают кардымовские борцы с инвалидами. Но и здесь явный бред или заведомая ложь. В том-то и дело, что, как и большинство россиян, инвалид Самсонова даже и не подозревала о существовании статьи 322.2 УК РФ и, соответственно, не понимала существования уголовной ответственности за регистрацию людей, бежавших от войны на Украине. Она искренне и наивно думала (и думает до сих пор), что помогает беженцам из Донбасса.
Кстати, именно о такой помощи всё время говорили и говорят все представители государственной власти от президента и премьер-министра до местных администраций. И здесь мы наблюдаем какое-то странное раздвоение государственной позиции по этому вопросу: одни государственные люди и органы призывают граждан России помогать украинским беженцам, а другие государственные люди – кардымовские полицейские – наказывают людей за эту помощь. Где логика? И, главное, кто прав – президент Путин или полиция из Кардымова? Видимо, настала пора выяснить этот вопрос в администрации президента…
В самом конце обвинительного заключения его автор приходит к потрясающему выводу о том, что "обстоятельств, смягчающих наказание Самсоновой Т.В. согласно ст.61 УК РФ в ходе предварительного следствия не установлено". Получи, фашист гранату! Финита, так сказать, ля комедия. Ваша песенка спета, мистер Фикс!
Правда, и здесь существуют какие-то странные неувязочки. Ведь в статье 61 УК РФ сказано, что "смягчающими обстоятельствами признаются: совершение впервые преступления небольшой или средней тяжести вследствие случайного стечения обстоятельств; совершение преступления … по мотиву сострадания". Но, видимо, правоохранителям из Кардымова важна не истина, а доказательство собственной мужественности, храбрости, непоколебимости и некоторого профессионального идиотизма.
После этого, конечно, остается только поздравить кардымовских полицейских с безусловной победой над несчастной обездвиженной женщиной-инвалидом! Думается, что за эту победу блюстители закона из Кардымова должны получить награды по заслугам! Этим мужественным поступком будут, безусловно, гордиться их семьи, дети и внуки! Ведь они смогли обезвредить такого грозного матёрого преступника-рецидивиста, скрывавшегося под личиной инвалидности! Молодцы! Одолели! Герои! Почёт, слава и всемерное уважение!
Дмитрий ТИХОНОВ
Ситуацию прокомментировал руководитель смоленского городского отделения партии "Справедливая Россия", бывший оперативный сотрудник УМВД Илья ЛАЗАРЕНКОВ:
– К сожалению, кардымовские полицейские в погоне за статистикой, показателями и так называемыми "палками" подошли к делу совершенно формально и предвзято, имея с самого начала обвинительный уклон. Но меня больше здесь волнует морально-этическая сторона этой истории. Ведь речь идет о помощи беженцам с Донбасса, которые не от хорошей жизни к нам сюда приехали. Вся Россия откликнулась на их беду: и власти, и простые граждане. Женщина-инвалид реально помогла вполне конкретной украинской семье, помогла получить регистрацию, без которой, как известно, невозможно устроиться на работу, чтобы кормить своих детей. Фактически она спасла семью. А полиция завела на неё уголовное дело, и получается, что её будут судить за благородный поступок, который она совершила.
Ведь чисто по-человечески участковый мог предупредить больную женщину о том, что у неё возникнут проблемы по линии статьи 322.2 и что надо всё привести в соответствие с законом. Но он этого не сделал. К тому же статья 322.2 вводилась в УК для борьбы с "резиновыми квартирами", где незаконно за деньги прописывают по 100-200 человек. Но здесь-то случай совершенно другой. Мне по-настоящему стыдно за бывших коллег.
