Животные и искусство
The Innocent Eye Test (1981) — картина в жанре иллюстративного реализма американского постмодернистского художника Марка Тэнси. На ней мы можем наблюдать корову в художественной галерее, смотрящую на картину Паулюса Поттера «Молодой бык» (1647). Вокруг нее собрались некие эксперты, которые пытаются выяснить, способна ли корова отличить художественный вымысел от реальности. Узнает ли она в изображении быка настоящего быка и поприветствует ли его или предпочтет стога сена на картине Моне (1890-91) справа?
В данной картине Тэнси изобразил фундаментально важную для искусства от античности до по крайней мере XIX века идею того, что совершенство произведения искусства можно измерить степенью его реалистичности и качеством создаваемой оптической иллюзии. Особенно наглядно этот «метод» работал, когда в качестве оценщиков искусства привлекались животные. В частности, например, Плиний и Сенека свидетельствуют о том, что греческий художник Зевксис изобразил гроздья винограда настолько правдоподобно и заманчиво, что птицы пытались клевать их, так качественно они были обмануты мастерством художника. С тех пор этот забавный эпизод вошел в историю как идеальный пример совершенного искусства, к которому необходимо было стремиться каждому художнику.
Еще одна легенда, которую, судя по всему, распространил Конрад Цельтис, выдающийся немецкий гуманист рубежа XV–XVI веков, гласит: любимый пёс Альбрехта Дюрера принял только что законченный художником автопортрет за, собственно, самого Дюрера, своего хозяина, подбежал к нему и будто бы уткнулся в него носом. О популярности (и убедительности?) этой легенды говорит тот факт, что она не давала покоя искусствоведам вплоть до начала XX века, когда ученые всё же решили проверить картину (автопортрет Дюрера 1500-го года) на предмет следов от собачьей морды.
Нужно заметить, что чарам правдоподобия и иллюзии искусства поддавались не только животные, но и человек, причем с не меньшим успехом. В трактате флорентийского священника и философа-гуманиста Марсилио Фичино «Платоновское богословие о бессмертии души» или «Платоническая теология» (1482) можно найти целый ряд примеров подобной иллюзии правдоподобия искусства, среди них: виноград Зевксиса, собака Апеллеса, «Афродита Книдская» Праксителя, «летающий голубь» Архита Тарентского, и потрясающие «говорящие статуи» Древнего Египта.
В статье с характерным названием Animals as Art Historians известный философ и искусствовед Артур Данто предположил, что в контексте проблемы восприятия в искусстве животные могут проявлять себя гораздо лучше человека. Ну, во всяком случае если предположить, что мы знаем наверняка, что животные видят, когда смотрят на человеческое искусство. Данто утверждает, что животные — отличные наблюдатели и не испытывают трудностей в распознавании деталей и отличий на разных демонстрируемых изображениях. Судя по всему, в этом деле точно хороши овцы, голуби и обезьяны, но в разной степени. Они воспринимают изображение, но не реагируют на изображенный объект так, как могли бы реагировать на соответствующий объект реальной действительности. Например, эксперимент по изучению реакции голубей на искусство, проведенный в 1990-е годы японскими учеными, показал способность голубей различать художников (им был показан ряд картин, в том числе «Натюрморт с грушами и виноградом» Клода Моне, «Натюрморт с луковицами» Поля Сезанна и «Натюрморт с омаром и охотничьими трофеями» Эжена Делакруа).
Таким образом, возвращаясь к корове на картине Тэнси, нам, как аудитории этого художника, остается гадать, видит ли данная корова только пигменты, тона, цвета и некие различные между собой объекты, и поэтому ее взгляд — невинный, незамутненный знанием о связи изображения быка с реальным быком? Или же корова действительно узнает быка как своего сородича? Понимает ли корова, что реалистическое изображение заключает в себе комплекс визуальных знаков, отсылающих к определенным объектам в реальной действительности, но этим объектам не равняется и к ним не сводится?
С уверенностью можно сказать лишь одно: корова, смотрящая на картину, точно не воспринимает это изображение как искусство, поскольку в жизни коровы в принципе отсутствует культурный и исторический контекст восприятия, без которого невозможно вынести окончательное суждение, является что-то искусством или нет. Видимо, в первую очередь не способность создавать искусство, а способность воспринимать что-то как искусство, — настоящая лакмусовая бумажка, показывающая как сходства между человеком и животным, так и фундаментальные различия.
