Ужасть.
- Нет, не дай Бог... - начал второй помощник свой рассказ. - Будь сердце по-слабей - точно амбец бы пришел. Вот вы смеетесь, а хотел бы я на вас в той си-туации посмотреть. Бермудский треугольник. Ночь. Мы с первым помощником за-теяли друг другу рассказывать про нечистую силу истории разные - фильм как раз по видику посмотрели.
Столько сейчас всякой гадости понаписано на кассетах! Ну вот, стоим, треплемся. Про вампиров, про вурдалаков, про привидения. А ночь лунная, но облака. Поэтому то светло на мостике, то темно. И ведь чувствовал я, что зря мы эту трепотню завели, да как будто кто в бок пихал - одну страшней другой историю вспоминали. Тьфу, как в пионерлагере!
Вдруг комиссар как заорет: "Ч-черт!!!". Шарахнулся от иллюминатора, запнулся и грохнулся на спину - головой прямо в пульт наружного освещения. А я рядом стоял. Когда он заорал, меня аж передернуло. Ну представьте, над ухом вам за-орут внезапно. Но это еще что. Как раз луна из-за облаков вышла, и аккурат на-против, в иллюминаторе, увидел я черную рожу. Натурально. Не смейтесь. Вот вам крест!
Я тоже перекрестился тогда. Вот ведь, не верил в Бога, а рука сама потянулась. Не партбилетом же от чертей отбиваться. А тут ясно так, на фоне моря - черная морда и вроде пятачка что-то. Я толком-то разглядеть не успел - она быстро исчезла. Так секунду примерно и видел всего. Но этого хватит в случае чего, чтобы копыта насовсем отбросить. Верно говорю, не дай Бог еще раз увидеть...
Стою, значит, ни жив ни мертв. Комиссар вообще без чувств валяется.
Ну, кое-как пришел в себя, комиссара в чувство привел. Тот сразу сообразить не может:
- Что я ? Где я? - бормочет.
Я ему - мол, молчи, дурак, тут нечистая сила бродит. Он как опамятовался, так затрусился весь:
- Что ж это такое, Вадимыч? За что?
Я ему опять - мол, молчи, дурак, на собраниях выступать будешь. Счас главное - тихо!
- Так ведь это черт, чистый черт! - уже тише зашептал комиссар. - Ужасть! Я как сразу увидал - понял. По наши души! Вадимыч, мы что, хуже других, что ли?
- А может, померещилось? - неуверенно спросил я.
Мы переглянулись с комиссаром и без слов поняли, что такое померещиться не могло.
- Может, и черт, - говорю комиссару, - а только нужно сходить в обход по судну, посмотреть, всё ли в порядке. Молитвы помнишь?
- Да какое там. Так, отче наш иже еси...
- Вот ступай, крестись и повторяй, - говорю. - А я здесь постою.
Но комиссар наш порядком сдрейфил и в "крестный" обход по судну идти категорически отказался. Мне с мостика тоже не уйти. Что делать? Тревогу среди ночи объявлять? Что люди подумают - черта искать!
Так с крестным знамением до конца вахты достояли, бормоча про себя заклина-ния на манер молитвы: "Упаси-убереги, не дай пропасть, защити...".
Ничуть не смешно, между прочим. Старпому вахту сдавал - всё по порядку рассказал. Старпом за живот схватился, а я про себя - мол, погоди, посмотрю еще на тебя. В каюту тихонько забился и до утра заснуть не мог.
А утром в кормовой тамбучине нашли негра. На Ямайке, где мы бананами грузились, залез и спрятался, в надежде попасть в Европу. Три дня отсиживался в тамбучине, лишь вылезал по ночам на камбузе подкормиться.
Он прошлой ночью по скобтрапу и лазил - искал, чем поживиться.
Я ему за это чуть самолично промеж ушей не съездил. Нечего людей пугать.
Автор - © Горчаков Сергей.
Столько сейчас всякой гадости понаписано на кассетах! Ну вот, стоим, треплемся. Про вампиров, про вурдалаков, про привидения. А ночь лунная, но облака. Поэтому то светло на мостике, то темно. И ведь чувствовал я, что зря мы эту трепотню завели, да как будто кто в бок пихал - одну страшней другой историю вспоминали. Тьфу, как в пионерлагере!
Вдруг комиссар как заорет: "Ч-черт!!!". Шарахнулся от иллюминатора, запнулся и грохнулся на спину - головой прямо в пульт наружного освещения. А я рядом стоял. Когда он заорал, меня аж передернуло. Ну представьте, над ухом вам за-орут внезапно. Но это еще что. Как раз луна из-за облаков вышла, и аккурат на-против, в иллюминаторе, увидел я черную рожу. Натурально. Не смейтесь. Вот вам крест!
Я тоже перекрестился тогда. Вот ведь, не верил в Бога, а рука сама потянулась. Не партбилетом же от чертей отбиваться. А тут ясно так, на фоне моря - черная морда и вроде пятачка что-то. Я толком-то разглядеть не успел - она быстро исчезла. Так секунду примерно и видел всего. Но этого хватит в случае чего, чтобы копыта насовсем отбросить. Верно говорю, не дай Бог еще раз увидеть...
Стою, значит, ни жив ни мертв. Комиссар вообще без чувств валяется.
Ну, кое-как пришел в себя, комиссара в чувство привел. Тот сразу сообразить не может:
- Что я ? Где я? - бормочет.
Я ему - мол, молчи, дурак, тут нечистая сила бродит. Он как опамятовался, так затрусился весь:
- Что ж это такое, Вадимыч? За что?
Я ему опять - мол, молчи, дурак, на собраниях выступать будешь. Счас главное - тихо!
- Так ведь это черт, чистый черт! - уже тише зашептал комиссар. - Ужасть! Я как сразу увидал - понял. По наши души! Вадимыч, мы что, хуже других, что ли?
- А может, померещилось? - неуверенно спросил я.
Мы переглянулись с комиссаром и без слов поняли, что такое померещиться не могло.
- Может, и черт, - говорю комиссару, - а только нужно сходить в обход по судну, посмотреть, всё ли в порядке. Молитвы помнишь?
- Да какое там. Так, отче наш иже еси...
- Вот ступай, крестись и повторяй, - говорю. - А я здесь постою.
Но комиссар наш порядком сдрейфил и в "крестный" обход по судну идти категорически отказался. Мне с мостика тоже не уйти. Что делать? Тревогу среди ночи объявлять? Что люди подумают - черта искать!
Так с крестным знамением до конца вахты достояли, бормоча про себя заклина-ния на манер молитвы: "Упаси-убереги, не дай пропасть, защити...".
Ничуть не смешно, между прочим. Старпому вахту сдавал - всё по порядку рассказал. Старпом за живот схватился, а я про себя - мол, погоди, посмотрю еще на тебя. В каюту тихонько забился и до утра заснуть не мог.
А утром в кормовой тамбучине нашли негра. На Ямайке, где мы бананами грузились, залез и спрятался, в надежде попасть в Европу. Три дня отсиживался в тамбучине, лишь вылезал по ночам на камбузе подкормиться.
Он прошлой ночью по скобтрапу и лазил - искал, чем поживиться.
Я ему за это чуть самолично промеж ушей не съездил. Нечего людей пугать.
Автор - © Горчаков Сергей.