Реабилитация репрессированного не означает его невиновность
С середины 1950-х годов процесс реабилитации сопровождался злоупотреблениями в виде снятия судимости с тех репрессированных, чья вина была доказана и которые получили обоснованные приговоры.
23 июня 1955 года на Всесоюзном совещании руководящих прокурорских работников Р. А. Руденко сказал, что были факты неправильных решений о прекращении дел в отношении лиц, вина которых в совершении контрреволюционного преступления была установлена. Он также сказал:
"Иногда необоснованно ставится вопрос о снижении осужденным наказания до пределов отбытого или о понижении срока, тогда как в сопоставлении с совершенным преступлением назначенная мера наказания является правильной. Так, например, прокурор Тюменской области старший советник юстиции Пономарев направил в Прокуратуру СССР дело по обвинению Белобаева и других, которые по ст. 58-1а и 58-10 ч. 2 УК РСФСР были осуждены к 10 годам лишения свободы каждый за то, что во время Отечественной войны, оставаясь проживать на оккупированной немцами территории, добровольно служили в полиции, оказывали активную помощь немецким оккупантам, занимались грабежами, отбирали у населения продукты и ценности для немцев, а часть награбленного имущества присваивали. Вина всех этих лиц была доказана, осуждены они были правильно и каждому из них осталось отбывать по 9–10 месяцев лишения свободы. Без всяких оснований Пономарев поставил вопрос о снижении осужденным наказания до пределов отбытого срока.
Факты подобных представлений имели место также со стороны прокурора Челябинской области государственного советника юстиции 3 класса Беляева (по делу Хоменко И.С.) и со стороны других прокуроров."
(Архив: ГА РФ. Ф. 8131. Оп. 32. Д. 4013. Л. 12–17.)